Безумие алого цвета

Бальная вечеринка у виконта Друитта, лорда Алистера Чембера, врача по образованию, очень неоднозначной, помпезной и развязной фигуры высшего света. Блондинистый смазливый красавчик, известный ловелас и дамский угодник, по легким слухам связанный с какими-то мрачными оккультными группировками, а по самым гнусным – торговец на черном рынке органов и педофил. В общем, идеальный подозреваемый на роль Джека Потрошителя. И он стал главным подозреваемым Сторожевого пса Королевы. Анджелина понимала, что из-за того, что они собирались сделать сегодня, таковым он останется не долго, но зато это даст неоспоримое алиби ей самой. Она уже третий час восседала на кресле с бархатной обивкой, попивая вино и купаясь в комплиментах и знаках внимания подходящих к ней мужчин, позволяя целовать свою изящную ручку. Она флиртовала, улыбалась и посмеивалась, обмахивая себя веером. Ее глаза лихорадочно блестели, она была в предвкушающе-возбужденном состоянии. Как и всегда перед этим. В отдалении в зале началось какое-то шоу, и туда поспешили большинство гостей. Баронесса жадно обвела языком по губам в красной помаде и поднялась с кресла. Легким движением ладони по бархату обивки и следом – неуловимо по руке своего неприметного дворецкого, тенью стоящего позади. - Пора, - шепот, проскользнувший в воздухе мимо него. Они вышли из зала и остановились в безлюдном коридоре. Грелль повернулся к ней. - Дай руки, - властно сказал он, и в полумраке блеснули пронзительные желто-зеленые глаза. Она, сглотнув, вложила кисти в красных перчатках в его. Когда он показывал свою истинную энергетику, ее всегда накрывало безотчетным нервозом. Засиявшее неоновое свечение окутало две фигуры посреди коридора. … Крохотная квартирка в доках Лондона. Скромные предметы интерьера, грязь на полу, пыль в углах, ворохом накиданные вещи, тусклое освещение мутного ночника. Анджелина презрительно огляделась. - Что взять. Какая шваль хозяйка – такое и жилище. Дверь распахнулась, и в дверном проеме ошарашенно застыла миловидная белокурая девушка – та самая Энни Шеферман. Она открыла рот, оглядывая внезапных «гостей», и в ее глазах отразилось припоминание. - Доктор Даллес?.. – изумленно выдала она. - Помнишь меня, шлюха? – прошипела та, вытаскивая из навороченных складок вечернего платья остро наточенный нож. – Не все еще мозги себе про*бала? - Что вы… - в распахнутых глазах проскользнул панический страх, как в следующую же секунду в воздухе блеснул металл. Прозвучал истеричный вопль боли. Как образцовый медик, Анджелина знала, куда надо бить, чтобы не прикончить жертву сразу. Потому что перед этим она всегда хотела сказать им пару «ласковых» на прощание. Грелль облокотился на подоконник, с легкой усмешкой наблюдая за привычно разворачивающейся перед ним кровавой постановкой. Энни судорожно вцепилась в плечи Анджелины, пытаясь вырваться, но та обхватила ее за светлые волосы, грубо намотав на кулак и дернув вниз. - Грязная потаскуха, - баронесса с ненавистью смотрела в объятые ужасом глаза. – «От детей одни проблемы, да?» Не волнуйся, больше твое измаранное тело точно не понесет. Девушка раскрыла рот, пытаясь что-то сказать, но Анджелина отточенным движением нанесла еще один удар. И еще один. Им запрещалось говорить с ней. Только она здесь имела право читать лекции и вершить правосудие. В уголках губ проститутки показалась кровь. - …Считаешь, что можешь убить жизнь в себе?! Значит я могу отобрать и твою! Девушка с надрывными хрипами оседала на пол. - Дешевые подстилки! ВЫ… - мощный удар в грудь. Глаза той закатились, а изо рта выплеснулась мощная струя крови. - …НЕ ЗАСЛУЖИВАЕТЕ, - еще один удар – под ребра. Энни повалилась на пол, последней спазматической хваткой уцепившись за подол платья своей убийцы. Свет в ее глазах угасал. – ЖИЗНИ! Финальный удар в живот, и жертва, конвульсивно дернувшись, осталась лежать без движения. Анджелина тяжело и часто дышала, на колени рухнув перед бездыханным телом. Ее спина выраженно вздымалась. Она перевела дыхание, перехватила нож и нависла с ним над мертвой девушкой – словно беспристрастный патологоанатом, лишь делающий свою работу. Четким отработанным движением всадила нож ниже горла, обхватила рукоятку двумя руками и резко дернула вниз. По сторонам от тела хлынула кровь, и воздух вокруг наполнился ее ни с чем не сравнимым приторно металлическим привкусом. Объемный подол платья Даллес весь пропитался красной жидкостью, но это ей не мешало. Она продолжила умелые хирургические действия. Грелль любовался, с каким профессионализмом она делает надрезы. Он поражался степени безумия ее сумасшедшей души. Он упивался драмой ее трагической жизни. Когда процедура была проделана, женщина поднялась на дрожащих ногах. Рвано дыша, кинула нож в сторону и посмотрела вниз – на перепачканный подол. - Не волнуйся, - мелодично пропел позади Сатклифф, предвосхищая ее мысли. – Я перенесу тебя в поместье, быстро переоденешься. А сейчас мне надо забрать ее душу. Отдохни пока. Он материализовал косу смерти и зашагал вперед, как внезапно Анджелина, не поворачиваясь к нему, крепко перехватила его руку. - Что такое? – недоуменно спросил он. - Брось ее, - она нащупала бензопилу. – Брось… Он не стал противоречить. Гулкий удар тяжелого предмета о пол, и Анджелина взяла его за обе руки, сводя их у своей груди и потянув в сторону – к стене. Там она положила свои ладони на стену, чуть повернув голову к нему. - Возьми нож и иди ко мне, - со сбивчивым дыханием приглушенно выдала она. – Это платье мне больше не понадобится. А у нас еще есть время. Он снова послушался, начиная ощущать игровой азарт. На губах появилась запальчивая ухмылка, когда он понял, чего она хочет. Грелль вернулся с окровавленным ножом, одной рукой взял ее за талию и приник к уху с другой стороны: - Я правильно тебя понял, дорогая? – вкрадчивый полушепот. - Да. Рви. Он оттянул юбку на поясе ее платья и вонзил в складки ткани нож. И следом распорол ее подол до низу – так же, как она сама минуты назад распорола тело проститутки. Парень сделал еще несколько режущих движений, и весомый намокший подол платья вместе с подъюбником упал на пол. Она осталась в корсете, чулках и белье, стоя перед ним призывно прогнувшись в спине. Зрелище было настолько будоражащим, что он слегка отстранился, смакуя этот вид, медленно проведя языком по верхней губе. А потом стянул перчатки и, не сдержав порыва, голой ладонью сильно ударил ее по ягодице. Звонкий шлепок повис в воздухе, и Анджелина издала порочный возглас, выгнувшись еще сильнее. Грелль перевел руки на пояс своих брюк, звякнув пряжкой, но она порывисто повернулась. - Нет. Я сама. Ее глаза светились плотоядной похотью. Она расстегнула его пояс и ширинку, а потом потянулась наверх и сдернула с него парик. По плечам и лбу рассыпались красные пряди. - Хочу видеть тебя истинного, - с придыханием прошептала она, закинув руки ему за шею и смотря в нечеловеческие, маниакальные глаза, возбужденно горящие зеленым в полумраке. – Трахни меня, жнец Грелль Сатклифф. Он вожделенно улыбнулся, по бокам заведя пальцы в ее трусы и стянув их вниз. И одновременно с него упали брюки. Воздух вокруг густел, было жарко, тяжелый запах ржавого железа только набирал выраженность, а кровь от жертвы практически добралась до их ступней. Анджелина приоткрыла рот, и Грелль обхватил ее раскрытые губы своими, жадно всасывая красную помаду, проникая языком, прикусывая до боли. Хотелось жести. Воспаленное желание пульсациями отдавалось в висках и внизу живота. Анджелина рванула рубашку на его груди, заведя руки за обнаженные плечи и горячим языком гуляя по шее, и Грелль приподнял ее ногу под коленку, закидывая себе за пояс. Он вошел внутрь нее, сначала слегка, и она шумно и прерывисто вдохнула, сжимая его шею, окровавленными перчатками оставляя бордовые разводы под такими же красными волосами. Он сделал резкий шаг вперед, прижимая ее к стене и закинув на себя и вторую ногу, насаживая ее полностью, чувствуя своей грудной клеткой ее роскошную большую грудь, которой он так восхищался. В таком положении она была беспомощна, и в этом был особый кайф – владеть ей наполную, самому решая, выпустить или дразнить до умопомрачения. Все, что она могла – это стонать от охватившего наслаждения и лихорадочно цепляться за его плечи соскальзывающими в перчатках пальцами. - Мы… бо..льные извращенцы, да? – прошептала она, закатывая глаза. - Мы лучше всех, - Грелль усмехался сквозь рваное дыхание. – Плюй на чужое мнение! Плюй, Эндж, поняла?! Ставь свои правила и свой спектакль! - Да… да… еще, черт возьми, еще! Как же я обожаю тебя… никто н..икогда… Грее~еелль… ааааах… Слова превращались в отрывчатые возгласы, разобрать речь стало невозможно. Кажется, она совсем потеряла голову. В метрах от них лежал изувеченный труп, а они трахались, как полоумные, в грязной квартирке этой грязной шлюхи, стоная друг другу в рот и судорожно впиваясь руками. Ох, как развратно и мерзко это наверняка было со стороны. Гребанная кровавая вакханалия! Но под собственным экстазом это казалось Греллю невероятно красивым. Как и это сексапильное сочное тело в его руках, которое он всегда мечтал иметь сам – и имел сейчас. Он представил, как бы лакомо смотрелся со стороны, если бы его самого в этом теле трахал какой-то мужчина, и какой кайф получали бы они оба… Ааааащ…! От этих мыслей его прихватило основательно, и он с шипением прикусил губу, одной ладонью оперевшись в стену. Он побоялся, что такими темпами не успеет довести ее, но видимо Анджелина чувствовала себя аналогично. А может тоже представляла собственные эротические фетиши – их мысли часто совпадали. Она оперлась стопами на его бедра и прошептала на ухо: - Кончай в меня, Грелль… давай… я хочу… И он не стал сдерживаться. Несколько сильных глубоких движений, и она сжалась, а потом закричала вместе с его глухим стоном, и он ощутил пробивающие ее тело сладострастные судороги. …Фейерверк в блаженно опустошенной голове. ***

«Джек Потрошитель возвращается!»

«Убита еще одна проститутка!»

«Жертвой стала 24-летняя проститутка Энни Шеферман…»

«Новое убийство…»

Граф Фантомхайв с ожесточением бросил газету на стол. - Что это все значит?! - Виконт Друитт не мог совершить это убийство, - легко усмехнулся Лау, смотря куда-то в сторону. Если бы Грелль был сторонним наблюдателем, он бы на месте Сиэля проверил самого этого мутного китайца. Он прекрасно знал, как выглядит маньячная усмешка и запрятанный блеск в глазах. Они с мадам Рэд были снова приглашены в поместье Фантомхайв - «Аристократы зла» должны были узнать, что Джек Потрошитель снова вышел на улицы. - Опять все сначала… - мальчишка стоял, с разгневанным видом оперевшись на стол перед собой. – Надо снова определить круг подозреваемых. Себастьян, займись этим. - Всегда к вашим услугам, милорд, - красавец в белых перчатках приложил руку к груди. ***

5 дней спустя

За окном бушевал настоящий повальный ливень, сверкали частые молнии и гремел гром. Извозчик еле справлялся с управлением каретой. Анджелина заметно нервничала. Она прикладывала руку то к груди, то ко лбу, то судорожно сжимала края шляпы, то тяжело вздыхала, глядя в окно повозки. - Ты так боишься грозы или нервничаешь, что надо докладывать племяннику фальшивый отчет? – Грелль перехватил ее руку, когда она в очередной раз поправляла шляпу. Они были в карете одни, так что можно было не притворствовать. Она встрепенулась, словно он выдернул ее из гипноза. - А… Извини. Просто когда это… произошло… мы с мужем ехали в такую же грозу. Карету… ммм… занесло. Надо было… - она прерывисто вздохнула и тряхнула головой. – Черт, надо было отменить визит к Сиэлю сегодня. - Не бойся, - он сжал ее руку. – Любой крен кареты – и я просто телепортирую тебя из нее. Она вымученно улыбнулась. - Сколько у нас еще до прибытия в особняк? – спросил Грелль. - Минут 15… А чт… Он с игривой усмешкой потянул ее за руку на себя. - Долг хорошего дворецкого – успокоить свою госпожу перед важной встречей. Разве я могу пренебречь своим долгом? Анджелина засмеялась, подбирая тяжелую юбку и садясь к нему на колени. - Ох, не беспокойся. Я превращу эту «важную встречу» в обычную пятничную игру в шахматы. Так что тебе останется лишь скучать и заваривать нам свой фирменный невкусный чай. Ну, можешь еще попялиться на задницу этого стильного душечки Себастьяна, так уж и быть, разрешаю. «Да уж, «душечки», - усмехнулся про себя Грелль. – Сладкой душечки твоего племянничка, обещанной ему.» Яркая вспышка за окном и следом перебивший стук дождя громкий удар грома. Анджелина вздрогнула, инстинктивно прижимаясь к нему. Сейчас она была не шикарной представительной баронессой, а испуганной кошечкой, которую хотелось приласкать. - Тшшш… Тебе надо создать новую сцепку с грозой у себя в голове, - он отвел объемные полы юбки с ее бедер и, мягко сжимая кожу, начал медленно подниматься руками наверх. – Расслабься, госпожа. Она прислонила свой лоб к его. Ее дыхание стало чаще, а взгляд загорелся. - Ох… У меня очень порочный дворецкий… ууу… - не сдержанный стон, когда он начал скользить пальцами под ее бельем. - Под стать госпоже, - Грелль провел языком по верхней губе, и Анджелина, не выдержав, наклонилась и впилась в его рот. - А если… ммм… карета все-таки сделает крен… телепортируешь меня прямо в… таком виде? – прошептала ему в губы, выгибаясь в пояснице и закатывая глаза. - Конечно. Прямо к твоему племяннику на рабочий стол. - Извращенец! – она засмеялась. - Под стать госпоже. *** Она не всегда была такой. На самом деле – такой она не была никогда. До него. За время их совместного проживания Анджелина изменилась кардинально. Грелль, из-за особенностей жизненного уклада в Департаменте, как минимум на столетие опережающего викторианскую эпоху, был персоной словно из будущего. Ему было чудно снова погружаться в текущие реалии жизни дворян, ей – созерцать его раскрепощенность. Вначале она сильно смущалась от этого, но это эксцентричное сверхъестественное создание потихоньку меняло ее, перепрошивая всю ее натуру насквозь. А начиналось все очень даже платонически. Настолько, как это может быть с Греллем Сатклиффом. …

2 месяца назад

- Устала? – новоиспеченный красноволосый дворецкий подошел к баронессе, опустившейся на стульчик перед зеркалом. Анджелина морщилась, крутя головой в разные стороны, прижимая к ней плечи. Он уже научился считывать такие «симптомы», понимая, что это показатель сильной утомленности после работы. Грелль положил ладони на ее плечи, прикрытые уже домашним платьем, слегка сжав. И почувствовал, как отчетливо она вздрогнула от этого неожиданного прикосновения, а в зеркале отразились пораженно раскрытые глаза. Он не убрал руки, и на его губах появилась легкая улыбка. - Позволь, - он продолжил массирующие движения, следя за ее недоверчивым взглядом в зеркале. Его веселило это. Постепенно она расслаблялась все сильнее, и ее глаза периодически довольно прикрывались. - Какой у меня многофункциональный дворецкий… - Премного благодарю, драгоценная госпожа, - театрально пропел он. - И даже льстить научился, смотри-ка, прям как настоящий слуга. - Ради вас научусь чему угодно. - Тогда научись чай правильно заваривать, - нарочито недовольно пожурила она. – Ко мне приходят важные гости, а мой дворецкий подает им какую-то безвкусную водицу. - Мое упущение, госпожа… - он оторвался от ее плеч и вытащил шпильки из собранного пучка волос. Взял расческу и принялся расчесывать их, не отрывая взгляда от ее реакции в зеркале. Она не открывала глаз. – У нас в Поднебесье не требуется замерять ингредиенты и пропорции при заварке чая. Просто кидаешь пакетик в горячую воду. - По-моему, ваше Поднебесье совсем обленилось. - Готовый чай – небольшая компенсация за вечный труд. Мы же просто рабы. Вынуждены работать до конца своего существования, - он старался, чтобы его голос звучал драматично, а сам при этом улыбался, пользуясь тем, что она не видит его. - Ох, я чувствую себя так же, - Анджелина опустила лоб на сложенные на столике скрещенные пальцы, а он продолжил расчесывать гладкие красные локоны. - Я восхищаюсь вами, мадам. Вы могли бы целыми днями отдыхать дома и разъезжать по балам, а вы выбрали карьеру врача. Это очень достойно. - Я бы с удовольствием сидела дома, если бы было с кем, - грустный голос снизу. – Я же планировала родить троих детей и заниматься ими… Но работа – это все, что у меня есть. - Ну тогда мы еще лучше понимаем друг друга, - Грелль снова нарочито печально вздохнул. – Я ведь тоже совсем один-одинешенек. Он отложил расческу и отошел к огромной заправленной кровати. - Иди сюда, Энджи, - отбросив наигранные формальности, позвал он. – Раздевайся, и я сделаю тебе нормальный массаж. Она подняла голову и повернулась к нему. В ее глазах снова была растерянность. - Да что ты? – Грелль слегка рассмеялся. – Боишься, я буду к тебе приставать? Не буду. Все же знаешь обо мне. - Да… Просто так непривычно это. Чтобы какой-то мужчина касался меня голыми руками и делал мне массаж? Мне сложно представить такую степень близости без подтекста. Грелль раздосадовано прицокнул языком. - Ай, чопорные пуритане, - он лег на закинутые наверх руки. – Я – не «какой-то мужчина», говорил же. Я – несостоявшаяся ты. И уж такой степени близости у тебя ни с кем никогда не было и не будет, поверь. У меня нет никакого подтекста, но я тобой восхищаюсь и хочу, чтобы ты хорошо себя чувствовала. Иди сюда. Анджелина еще какое-то время медлила, потом вздохнула и встала со стульчика. Она подошла к кровати, и Грелль с довольным выражением приподнялся, взглядом показав ей сесть спиной к нему. Она подчинилась, и он принялся расстегивать ее корсет сзади. Массаж, несмотря на то, что она продолжала внутренне сопротивляться, был божественным. И под конец расслабил так, что Анджелина, уже совершенно не стесняясь, лежала в одном белье, прикрывшись покрывалом, с благодарностью смотря на своего фиктивного дворецкого. - Спасибо. Это было замечательно. - На здоровье. В его причудливых двухцветных глазах бродило какое-то малопонятное ей выражение. Нет, это было не сексуальное желание, скорее что-то среднее между хитростью и любопытством. И у нее возникла занятная догадка – может ли быть, что ему интересно изучать ее тело, как «несостоявшееся» свое, и поэтому он так стремился ее раздеть? Ее внезапно захватила такая острая эмпатия, что в груди сжалось. Она взяла руку лежащего рядом парня в свою и погладила большим пальцем. - Я тебя ничем не обидела? Прости, если что. - Все в порядке. Но это правда, - усмехнулся он. - Что правда? - Что мне нравится разглядывать тебя. Она даже раскрыла рот, смотря в проницательные глаза. - Жнецы умеют читать мысли?.. Грелль не выдержал и рассмеялся. - Нет, просто я неплох в чтении взглядов и невербальных признаков. И вот очередное доказательство. - Ах ты поднебесный гаденыш, - Анджелина, ахнув, приложила руку к груди. Он продолжил смеяться. - Так меня еще никто не называл! Она легла на спину. - С тобой правда так легко… Можно разговаривать о чем угодно и не фильтровать, как всегда приходится в свете. - Хочешь о чем-то поговорить сейчас? – Грелль тоже откинулся на покрывало назад, сведя руки за затылком. - Ммм… так значит… у вас в Департаменте этакие свободные нравы? – с неловкостью наконец выговорила Анджелина. - Смотря с чем сравнивать, - он усмехнулся. – Оргии мы там конечно прилюдные не устраиваем, - (при этом Анджелина начала чувствовать подкрадывающуюся к щекам краску). – Но по сравнению с вашей эпохой – уж точно! Просто за секс там никто не осуждает. Как и за любые предпочтения. Поэтому я только там смог стать самим собой. - И много у тебя… было… ну… - Партнеров? – без тени смущении спросил он. - Да, - она помахала на себя руками. - Достаточно, - уклончиво ответил он. - И кто был лучшим? Грелль с изумлением приподнялся на локте и посмотрел на нее. - О, как мы осмелели, госпожа! Мне это нравится! - Портить людей всегда приятно, да? – она усмехнулась. – Ну так что? - Чтож… Тут особо думать не надо. Лучшим был тот, кто был первым. С ним был просто превосходный мэтч по всем параметрам. - И почему ты тогда не с ним? – искренне удивилась она. – Раз все так превосходно было. Да еще и первый! Сам же говорил, что мечтаешь о большой и единственной любви. - Именно потому что любви там и близко не было, - он задумчиво смотрел вперед. – А по-другому нам обоим неинтересно и не нужно. Сейчас у него есть любимый парень, и они счастливы. И это прекрасно, - он улыбнулся. - И ты совсем не ревнуешь? - Чему? – он пожал плечами. – Я же говорю – я никогда не был в него влюблен. Гораздо хуже было бы, если бы кому-то из нас захотелось большего. А так – никаких упреков, разборок, обид. Мы лучшие друзья, и поддерживаем друг друга. - Какие интересные отношения… - А кто был лучшим у тебя? – спросил Грелль, заинтригованно смотря на нее. Ее щеки вспыхнули, и она закусила губу. - Что такое? – он озорно вздернул бровь. - Я… ммм… не была ни с кем, кроме мужа. Он округлил глаза. - Серьезно?! - Что ты так поражаешься? – Анджелина поднесла ладони к пылающему лицу. – Сам же сравнивал наши «эпохи». И тут я благочестивая леди. Нет, это не потому, что тут… не потому, что я не хотела… то есть потому что я не должна… тут, - она, кажется, совсем запуталась. – Черт, что я несу… Забудь. - Да брось. Сама уже понимаешь, что все это – установки вашего времени. Хотеть секса – не грех. Грех – себе в нем отказывать из-за каких-то идиотских общественных правил. Почему такая шикарная красивая леди должна лишать себя удовольствия, когда вокруг столько желающих ее ублажить? - Я не хочу разговоров. Понимаешь, если я… заведу любовника, они точно захотят этим похвастаться. В нашем кругу обязательно будет так. Знает один – быстро узнают все. - Прекрасно понимаю тебя, - Грелль кивнул. – Ты лакомый трофей. - Единственная возможность избежать этого – выйти за любовника замуж. Но этого я не хочу. Мне никто из них совсем не нравится. - А что насчет Лау? – вдруг выдал он. – Он красавчик. Ты ему точно нравишься. И мне кажется, он бы не стал трепаться. Анджелина удивленно уставилась на него. - Лау?.. Нет. Не в моем вкусе. И уж точно я бы не вышла замуж за наркобарона, - пренебрежительно хмыкнула она. - Ах, какая привереда, - Грелль с усмешкой качал головой. – Ну тогда даже не знаю, кого тебе предложить. В ее взгляде, обращенном на него, внезапно проскользнуло что-то странное – скорее всего, пока и для нее самой непонятное. Но не заметить в глубине ее карих глаз вспыхнувший огонек он не мог. И самодовольно улыбнулся. - Ммм… - Анджелина снова замялась, смутившись. – Ты пойдешь со мной сегодня в ночь? - Конечно, моя госпожа, - он предвкушающе провел языком между губ.