Но, воля в кулаке, воля в кулаке, воля в кулаке Веришь, я не сдамся этой тоске! Мои мысли — идите на четыре стороны! Ну, не трогайте, не трогайте меня, вороны! Нервы — Вороны
Разумеется, ночь прошла просто ужасно. На моей голове вместо волос образовалось птичье гнездо: всё потому, что одна идиотка забыла расчесать и высушить их перед сном! На автомате зависнув сразу после пробуждения в телефоне, я столкнулась с пропущенными от Серёжи, дяди и… матери. От последнего подпрыгнула с кровати и неугомонно заметалась по комнате, на ходу представляя, какую взбучку мне устроит эта суровая женщина. — Так, ладно, давайте по порядку, — я выровняла сбившееся дыхание и решила ответить всем людям поочерёдно. И первый по списку — Разумовский. — П-привет, ты… звонил? — Доброе утро. Да, я в-вчера решил узнать, как ты поживаешь, но… — Извини, так вымоталась за последние дни, что уснула слишком рано и не услышала твой звонок, — перебила я его, ляпнув первое, что пришло в голову. Не знаю, почему решила умолчать о вчерашнем визите Волкова, хоть всё моё естество порывалось сделать это. Меня останавливал страх? Или стыд? Наверное, всё вместе. Страх перед мыслями о том, как ужасно себя будет чувствовать Серёжа, который и так считал себя виноватым передо мной за то, что втянул в эту историю. И стыд от того, что тот поцелуй хоть самую малость, самую капельку, но понравился мне… — Ты, наверное, сильно переутомилась, раз спала четырнадцать часов, — я изогнула бровь, кинув взгляд на настенные часы. Он реально считал, сколько я дрыхла?! — Может, посидишь пару дней дома и отдохнёшь? — И оставлю тебя наедине с этим психом? Ну уж нет. — Не волнуйся, Олег ничего мне не сделает, чего не могу сказать про… тебя, — озвучили мне неутешающие подозрения. — Будет лучше, если ты на время заляжешь на дно. — А что будешь делать ты? — задала логичный вопрос. — Думать, как остановить Олега. Пока у него развязаны руки, ты будешь в опасности рядом со мной. Угомонив свою жажду поиска приключений на пятую точку, я проанализировала слова Разумовского и по итогу согласилась с ними. У меня не было ни денег, ни острого ума, ни физической силы и каких-либо привилегий, чтобы открыто противостоять Чумному Доктору. Сейчас, можно сказать, я являлась для Серёжи мешающимся балластом и уязвимым местом, на который, в случае чего, можно надавить. — Наверное, ты прав. Мне действительно сейчас нужно абстрагироваться от всей творившейся чертовщины и отсидеться дома. Только… — закусила по привычке губу, но тут же чуть не завыла от боли. Мне срочно нужна заживляющая мазь. — Боюсь, Олег Геннадьевич будет рвать и метать, если не увидит меня на рабочем месте. — О практике можешь не переживать. Я уже всё уладил, — последнюю фразу он произнёс тише и как-то ласковее. Кайф, одной проблемой меньше. Благо дело я ещё параллельно с созданием Марго писала отчёт по практике, решив пойти не по протоптанному пути «сделаем всё впопыхах за день до сдачи», а равномерно распределить нагрузку. Теперь у меня было по горло времени на хобби, на которые я забила. — Блудный сын не объявился вчера, кстати? — в моей груди стали скрести кошки. — Да, он вернулся вчера поздно ночью… — как-то неуверенно протянул рыжик и кашлянул в кулак, словно не хотел поднимать эту тему. — И кого он на этот раз грохнул? — буркнула я, закатив глаза. Кашель Серёжи усилился. Прости, не смогла ответить по-другому. — Д-да в том и дело, что, походу, никого, — Серёжа на минуту помедлил, а на заднем фоне послышались постукивания пальцев. — Олег сказал, что хотел разобраться с тем судьёй, о-освободившего Гречкина, но в последний момент… передумал… — Вот это новости, — саркастично протянула я, не веря в правдивость этой истории. — Мне казалось, что он не остановится ни перед чем, чтобы осуществить задуманное. — П-поверь, я удивлён не меньше тебя. Должно быть, что-то произошло серьёзное, раз он был каким-то подозрительно молчаливым и летящим. На него это вообще не похоже, — судя по голосу, Серёжа немного занервничал. — К-конечно, я рад, что никто не пострадал! Главное, чтобы это не оказалось затишьем перед бурей. Если так прикинуть, то вчера действительно произошло кое-что серьёзное. То, о чём знать Серёже лучше не следовало. Однако я до последнего не желала верить, что тот поцелуй как-то повлиял на кровожадность психа и усмирил его пыл, пока рыжик не произнёс крайние слова. Неужели он всё-таки что-то да значил для Олега, а не был дурацкой случайностью? Теперь меня беспокоил другой вопрос: почему это предположение меня обрадовало? — Сергей, , через тридцать минут у вас назначена встреча с Григорием Назаровым для обсуждения сотрудничества в рамках организованного вами проекта «Накормим бездомных ВМЕСТЕ!», — вдруг прервала нашу беседу Марго, чей механический голос я сразу узнала. — Перенеси её на завтра. Или на послезавтра. А лучше вообще отмени. С этим человеком невозможно адекватно разговаривать, — по нервному раздражённому голосу было слышно, с какой «охотой» Разумовский рвался к деловым переговорам с названным мужчиной. — Боюсь, это невозможно. Вы уже дважды переносили встречу, и, сдаётся мне, господин Назаров будет недоволен тем, что вы его вновь проигнорировали. Сделка с компанией «NazarovGroup» хорошо повлияет на имидж и популярность нашей социальной сети и благотворительного фонда. Ну, как стелет девчонка. Прям ни дать ни взять. Разумовский удручённо вздохнул прямо в трубку, ведь избежать беседы с «партнёром» у него теперь не выйдет. Я, слушая этот весёлый каламбур, едва находила в себе силы, чтобы не засмеяться. Правда, от моего колкого комментария Серёже отвертеться всё-таки не удалось: — Бедная Марго. Она там тебе, случаем, о приёмах пищи не напоминает? А то ты иногда так заработаешься, что про сон и еду забываешь. — Иногда приходится, — Серёжа тихо хохотнул. — Будь я на её месте, то прописывала бы тебе волшебных пенделей, чтобы ты всё запоминал как отче наш, — возможно, мои слова прозвучали для рыжика немного грубо, и даже шутливый тон голоса не спасал ситуацию, но пусть привыкает, что я была девочкой прямолинейной. — Хм, я подумаю над твоим предложением, — загадочно ответил Разумовский, вызвав в голове неразбериху и путаницу. В каком это смысле «я подумаю»? — Но вынужден оставить тебя сейчас. — Конечно, не буду тебя отвлекать. Была рада пообщаться, Серёж. — Спишемся вечером, — ни то предложил, ни то констатировал рыжик. — Да… — с неуверенностью ответила я и сбросила звонок. Она была обусловлена тем, что дальше мне предстояли долгие минуты… если не часы разговоров с другими людьми. Которые, держу пари, были настроены по отношению ко мне не столь благосклонно. Оставив самое «сладенькое» напоследок, сначала созвонилась с Михалычем, что в первую же секунду обрушил на меня поток несвязных фраз, которые я даже не могла поначалу разобрать. На его заторможенность и заплетающийся язык сказалось два фактора. Первый: тот самый «главный проект всей жизни», что вот-вот подойдёт к завершению, гарантируя крупную прибыль для всей его фирмы. А второй фактор: нахождение моей персоны вне зоны доступа довольно продолжительное время. Наш диалог напоминал удары в одни ворота, честное слово: — Да, со мной всё в порядке… — Нет, ничего у меня не случилось… — Я видела, что творится в городе. Этому маньяку до меня нету дела, уж поверь. — Нет, я тебя не игнорировала, а просто была занята в офисе и не слышала звонков. — Да, я виновата, что заставила тебя волноваться. Обещаю включить звук на телефоне и отвечать сразу. — Нет, такого больше не повторится… Я безуспешно попыталась плавно перетянуть одеяло в свою сторону и с фальшивой заинтересованностью разузнать о работе Миши, однако он упорно игнорировал расспросы и продолжал читать нотации о моём безобразном поведении, из-за которого и он, и его ненаглядная сестрица, цитата, «поседеют раньше времени». Но стоило сказать, что я ещё не созванивалась с матерью, а только собиралась это делать, Михалыч сразу поменялся в голосе и заранее помолился за меня. Даже пообещал, в случае чего, заказать самый лучший и вместительный гроб и первоклассные поминки с блэкджеком и шлюхами. Ну, спасибо, дядя, мне сразу полегчало! — Привет, мамулечка ненаглядная моя! — пропела дрожащим голосом, смахнув пот со лба, когда мне ответили после долгих гудков. — Я тут увидела от тебя пропущенные… Я могу всё объяснить! Сказать, что мать была в ярости — это значит, ничего не сказать. Когда моя персона уезжала в Петербург на обучение, то она взяла с меня слово созваниваться стабильно два раза в неделю. Она не тот человек, что будет ежедневно донимать звонками и СМС, отвлекая от дел. И за это я ей была премного благодарна, так как не чувствовала угрызений совести за то, что оставила её одну в родном городе (она этому исходу событий, наверное, даже обрадовалась). Но вот что моя маменька не любила, так это нарушение обещаний. Поэтому на меня эта сложная по характеру женщина ОЧЕНЬ СИЛЬНО обиделась за то, что я «нагло проигнорировала присланные ею видео с котиками» и не объявилась на неделе. Стыдно ли мне? Конечно! Ну… слегка. Поначалу она упорно молчала и никак не комментировала мои объяснения, отчего захотелось закричать в мольбе: «Не молчи, женщина, что меня родила! Мне от этого ещё страшнее становится. Лучше кричи и называй неблагодарной дочерью». Хотела, Ира? Получай… — Неужели было так трудно написать хоть что-то за эти дни? Ишь какая деловая! Что, в своём Питере о родной матери забыла? Ну, конечно! Там же каждый день у тебя тусовки да развлечения. — Д… Да какие развлечения… Я ж сейчас только на практику хожу. — Да я тут себе места не находила! Уже собралась все морги и полицейские участки обзванивать! — в голове появился логичный вопрос: «Нахуя?». Неужели любовь поднимать на уши все службы экстренного реагирования заложены в матерях на генетическом уровне? — Зачем? — попыталась уточнить максимально нейтральным голосом. — А ты разве не слышала, что в вашей «культурной столице» творится? Какой-то маньяк людей убивает и всё в Интернет выкладывает! На улицах беспорядки начались, — когда эмоции поутихли, маменька устало выдохнула и затем спросила более сдержанным тоном: — Может, как-нибудь договоришься с университетом, чтобы ты практику дистанционно сдала, никуда не ездя? В этот момент мне следовало молча выслушать её претензии, согласиться с тем, что моё поведение непростительно и ужасно, и как можно убедительнее выбить чистосердечные извинения. Но какой-то чёрт потянул меня за язык сказать следующее: — Мам, я прекрасно понимаю твоё беспокойство, однако то, что психопат в маске стал местной знаменитостью, не освобождает меня от практики. Тем более, я только там нормально обустроилась, завела новые знакомства… — Какой-нибудь мальчик приглянулся? — Ну… да, есть один, — я тут же беззвучно блякнула, когда по ту сторону раздалось многозначительное и подозрительно хитрющее «хм-м-м». — Неужели кто-то украл сердце моей привередливой дочери? — казалось, от обиды не осталось и следа. Маме только дай повод поговорить о парнях и моей личной жизни. — Давай колись, как его зовут? Сколько ему лет? Кто он по знаку зодиака? Вы уже спали? — Мама! — взвыла я от потока вопросов, больше всего возмутившись последним. — Мы всего лишь коллеги по работе. Ещё… рано что-то загадывать. — Пф, даже неинтересно, — вы посмотрите, она там ещё фыркает! — Если мужик богатый и красивый, то его надо сразу за яйца брать. А то проворонишь подходящий момент, и он к другой уйдёт! И останешься у разбитого корыта, как я после развода с твоим непутёвым папкой. — Ну мама-а-а. — Не мамкай! Я тебе плохого не посоветую. — Тебе как будто только и хочется, что меня замуж выдать за первого встречного, — я уже была готова выть и лезть на стенку. — Мне кажется, что я этого момента не дождусь вообще. Кто ж на такой верблюжьей колючке жениться в здравом уме и твёрдой памяти захочет? — искренне удивилась она, позабыв, что характером я в неё пошла. — Я до сих пор не понимаю, почему ты с Артуром рассталась. Мне он всегда нравился… — Я тебя просила не произносить при мне это имя… — опасным угрожающим шёпотом прервала её тираду, а мой взгляд, казалось, мог прожечь на стене дыру. Мать, к счастью, догадалась, что сковырнула ту рану, которую трогать не следовало, поэтому наш разговор закончился обсуждением стерилизации кошки и в какой оттенок коричневого ей следовало покрасить волосы.***
Пребывание дома, как бы то ни было, благотворно влияло на моё ментальное состояние. Я провела генеральную уборку, дорисовала несчастную картину по номерам, которую запихнула за кровать и забыла на несколько месяцев. У меня появилась замечательная возможность поставить несколько галочек в моём списке дел на лето, и грехом было ею не воспользоваться. Я также связалась с Катей, которая сообщила о своём прилёте и радушной встрече родственников, от которой отошла только на следующий день. Она заранее предупредила меня, что уедет на несколько дней в деревню в Подмосковье на свадьбу двоюродной сестры, дабы отдохнуть от цивилизации на деревенском диско-пати, поэтому будет какое-то время недоступна. Стабильно через каждые три-четыре часа писал Разумовский, интересуясь моим самочувствием, а ближе к вечеру мы общались до поздней ночи по видеозвонку. Я устроила небольшую экскурсию по съёмной квартире и в прямом эфире продемонстрировала парню свои кулинарные способности… Точнее, их отсутствие. На следующий день вся программа вновь повторилась, с той лишь разницей, что Сергей попросил в течение дня отправлять фото-отчёт, чем я занималась. Его просьба показалась очень странной, но меня заверили, что это было исключительно в целях моей безопасности, дабы он мог вовремя среагировать и приехать на помощь. Что ж… Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало… Материалы нашей переписки пополнились моими забавными фотографиями: где я забила щёки бутербродом за завтраком, где поливала кактус на подоконнике, где валялась тюленем на кровати и смотрела по ноутбуку сериал, где чистила зубы, напоминая бешеного бобра, и где указывала на кофейную лужу на полу, ибо из-за криворукости уронила кружку. И каждый раз ответ рыжика не заставлял себя ждать: обычно это были стикеры с улыбкой, но на селфи с зубной пастой мне прислали фото покрасневшей от смеха мордашки. Казалось бы, чем тебе не идиллия, Ира. Однако… один случай оставил неприятный осадок и, признаюсь, слегка насторожил. Эта ситуация произошла, когда мы в очередной раз связались по видеозвонку и разговорились на отвлечённые темы, в которых оба были хорошо осведомлены. Мне резко захотелось смочить пересушенное горло, поэтому я поплелась из спальни на кухню за стаканом воды. — Кстати, забыла тебе показать свою полку с дисками для приставки, — гордо задрав нос, сказала я заметно уставшему Серёже на экране и продемонстрировала свою небольшую для любителя игр коллекцию. — У меня… есть два джойстика, так что можно будет как-нибудь сыграть вдвоём… Если ты не против, конечно. — Воу, как круто… Любишь видеоигры? — Зависаю в них периодически, когда время свободное выдаётся, — объяснила я и провела пальцам по корешкам. — Хочу в ближайшее время перепройти несколько, да всё руки не доходят… Тебе это вообще интересно? — Конечно, я же айти-специалист. Компьютер и всё, что с ним связано — это моя стихия. Тем более, игры развивают скорость рефлексов, память и предрасположенность к тактическому мышлению, — он без упрёков, что «игры для маленьких детей» так просто поддержал моё хобби. — Твоё предложение заманчиво, однако… Я плохо играю, если честно… — Ничего, научим. Рим тоже не за один день строился. Ко всему можно приноровиться, если приложить немного усилий. — Я смотрю, ты всё-таки переставила диски местами… — я озадаченно оглядела три ровно сложенные друг с другом стопки. — Эм, что? О чём ты? — недоумённым взглядом быстро прошлась по всем корешкам с названиями игр. — Ну, вон же, — он пальцем показал в экран… Будто я так сразу пойму, куда он тычет. — У тебя же они стояли в алфавитном порядке, а сейчас по конкретным сериями и жанрам. Ещё и фигурку передвинула. Я впала в ступор и уставилась на экран телефона, не в силах что-либо ответить. Да, рыжик сказал правду, что я немного пошаманила с последовательностью расположения игр, и другая девушка, может, на моём месте восхитилась бы его внимательностью. Однако был маленький нюанс, который и напугал: Сергей никак не мог знать, как раньше стояли диски, потому что ни разу в квартире не был и эту полку до сегодняшнего момента даже не видел… — Откуда ты… знаешь? — мой взгляд метался то на стопки, то на озадаченное лицо Сергея. — Я же тебе это не показывала раньше. Только вчера… переставила. — Ты же мне рассказывала, забыла? — я замерла, окончательно потерявшись в догадках. — К-когда мы… в парке аттракционов гуляли. Да-да, точно! — Разве? Мозг попытался спроецировать воспоминания того дня, и, чёрт побери, ничего подобного на ум не приходило. Неужели я стала настолько рассеянной, что появились крупные провалы в памяти? — Видимо, ты просто переутомилась и уже забыла об этом, — мягко ответил Серёжа и улыбнулся, выведя меня из транса. — Н… наверное… Быть может Разумовский похвастался феноменальной памятью или попросту оказался внимательным к таким мелким деталям, что нельзя сказать обо мне. Однако малая толика беспокойства продолжала терзать изнутри вплоть до конца созвона. Я… точно рассказывала ему об этом? С того случая, казалось, всё и пошло наперекосяк. На следующий день от Разумовского не пришло весточки. Ни утром, ни днём, ни вечером. Я металась по квартире с ворохом вопросов в голове: почему рыжик пропал и было ли это как-то связано с Чумным Докторов. Под вечер, не выдержав чувства неизвестности, решила проветрить голову и прогуляться. Для собственной безопасности надела самую неприглядную одежду в своём гардеробе: чёрные джинсы и худи с капюшоном. Мой район, конечно, не считался криминальным, но даже в нём жили отбитые личности, с которыми не хотелось в лишний раз сталкиваться. Уже на улице вдохнула свежий воздух с едва уловимыми нотками выпечки, тянущихся от знаменитых питерских булочных. Во время прогулки я то и дело оборачивалась, ибо третьим глазом на затылке чувствовала на себе чей-то взгляд. От него волосы вставали дыбом. Из-за нагнетающего чувства преследования старалась не ходить по неосвещённым улочкам, дабы не повторить события вечера, когда произошла первая встреча с психом в маске. От внезапного предположения, что неуловимым хвостиком мог быть и он, кинула пристальный взгляд на переулок. Никого. Удовольствие от прогулки вмиг пропало, поэтому я быстренько почапала домой. Но не успела даже разуться, как пришло уведомление о новой прямой трансляции Чумного Доктора. Он вновь вышел на охоту спустя несколько дней затишья. Какова вероятность, что именно его взгляд я ощущала на себе во время прогулки?.. На экране показались очертания чьего-то кабинета. Камера Чумного Доктора навелась на настенные стенды с информацией, и зрители на одном из них смогли прочитать большие зелёные буквы, выстроившиеся в одно длинное название:ГОРОДСКОЙ КЛИНИЧЕСКИЙ ОНКОЛОГИЧЕСКИЙ ДИСПАНСЕР
Значит, псих до больнички добрался. Жалко только, что не до психиатрической… — Все же прекрасно знают клятву Гиппократа? Ею должны следовать все, кто надел белый халат и стал называться «доктором». Не так ли, мой дражайший коллега? На фоне раздалось жалобное и испуганное мычание, источник которого в следующий миг попал в объектив камеры. Тучный мужчина в белом халате и с шапочкой на голове был избит и привязан к стулу верёвками. На лице красовались гематомы, одна из которых располагалась на правом глазу, как огромный фингал, полученный во время пьяной драки. — Встречайте сегодняшнего гостя — Максим Пеньков, главврач городского онкологического диспансера. «Герой нашего времени» — такое часто вы могли слышать о нём по новостям… Комментарии не заставили себя ждать: Отец Родной: Здарова, отец. Kostya PivKo: Его разве не посадили??? Максим Битлов: Наконец-то что-то интересное! Алёна Родичева: О, начинается… Lelia Adios: Жесть какая!!! Коля Веткин: Я разгадал, кто под маской! Переходите на мой канал и смотрите видео! — Только объясните мне, дорогие друзья, с каких пор мы называем «героями» ублюдков, что промышляют незаконной торговлей наркотиков под видом лекарств? Чумной Доктор вытащил окровавленный кляп изо рта мужчины, и тот начал заунывно скулить и умолять отпустить его. Его изувеченное лицо не пробудило во мне ничего, кроме холодного равнодушия, хоть он и был похож на добродушного мужичка, который, как часто любят говорить, «и мухи не обидит». Пора бы мне уже привыкнуть, что не стоило судить по внешности, ибо за самой доброй улыбкой могло скрываться зло в чистом виде. — П… П-пожалуйста, п-пощадите меня! — заикаясь и часто моргая от застилавшей глаза пелены слёз, молвил заложник психа. — Я н-не виноват!.. — Конечно, ты не виноват. Наверное, тебя просто подставили, не так ли? Пеньков активно закивал головой, на что Чумной Доктор хмыкнул. — Васильева Виктория Михайловна. Быкова Алёна Мироновна. Терентьев Даниил Михайлович. Самойлов Матвей Матвеевич. Губанова Эмилия Николаевна… Помнишь эти имена? Лицо мужчины вмиг поменялось, стоило психу перечислить чьи-то имена: стало ожесточённым, хоть страх никуда не делся. Словно этого человека застали врасплох или раскрыли секрет, о котором никто не должен был знать. — Ну, конечно же, помнишь. Это были пациенты, которые погибли из-за твоей халатности и тщеславия. Ты мог их спасти, но не стал этого делать, потому что их родственники не заплатили взятки, без которых отказывался их оперировать. Эта причина послужила началу бурных обсуждений в комментариях, где бо́льшая часть зрителей поддерживала действия питерского Бэтмена. Эта тема тоже смогла задеть что-то в моей душе, так как я сама столкнулась с нечто подобным. Когда мой дедушка по маминой линии тяжело заболел, ему понадобилась срочная операция, которую провёл неквалифицированный специалист. Случайно оставленная под кожей нить, что воспалилась и занесла в ногу инфекцию, повторная операция, но уже по ампутации конечности. Орлов Алексей Викторович до конца своей жизни остался инвалидом, чувствуя себя обузой для своей семьи, и умер год назад на руках моей бабушки. — Их смерти исключительно на твоей совести… Только я сомневаюсь, есть ли она у тебя вообще. Грубо схватив мужчину за нижнюю часть лица, Чумной Доктор вставил в рот колбу с горючей жидкостью вместо кляпа. Тот запаниковал и завертел головой, чтобы выплюнуть её, но линчеватель в маске в ответ ударил его по животу, пресекая любое сопротивление. — Что ж, как ваш коллега, считаю, что вам просто необходима профилактика на свежем воздухе. Он полезен для нормального функционирования мозга. Выбив локтем за Пеньковым окно, Чумной Доктор придвинул к нему стул с привязанным мужчиной спиной к пропасти. Нажал какую-то кнопку на колбе, запустив необратимый процесс. Утешающе похлопал заложника по плечу и воскликнул: — Удачного полёта! А затем толкнул стул пинком ноги. Тучная тушка главврача вылетела на улицу через разбитое окно, и во время падения горючее вещество активировалось, из-за чего голова Пенькова взорвалась на тысячи кусочков. Послышался неприятный хруст сломанного стула и… кое-чего ещё. Чумной Доктор высунул голову на улицу и продемонстрировал зрителям трансляции то, что осталось от его жертвы: размазанное красное пятно на асфальте прямо перед главным входом в больницу с разлетевшимися в разные стороны кусками горелой плоти. Видео внезапно прервалось, когда включился свет в соседних окнах здания. Я отложила смартфон в сторону и вперила немигающий взгляд на стену, не сразу переварив мозгами, что только что увидела. Но когда до меня, наконец, дошло осознание произошедшего, прошептала лишь одно слово: — Ублюдок… И я сейчас говорила не о Чумном Докторе…***
С наступлением понедельника моя менталочка и нервная система пришли в состояние нормы. Если в первую ночь было страшно сомкнуть глаза, которые то и дело глядели в темень пустого коридора в ожидании маньяка, то последующие ночи прошли намного спокойнее. Скорее всего, я и мои выходки надоели Олегу, поэтому он больше не донимал меня звонками и ночными появлениями. Я была просто преисполнена облегчением и детской радостью, поэтому в офис собиралась под заводную андеграудную музыку, извиваясь перед зеркалом как кобра. — Я любого шутника перешучу одним махом. Меня пере-переполняет сарказм, я скоро лопну нахуй! — подпевая за вокалистом группы, на концерт которой ходила прошлой осенью, завершала макияж матовой бордовой помадой. Идеальная маскировка для синеватых губ. — В груди турбина, в голове реактор, хуй — паяльник. Я снимаю девок, чтоб шутить им в ебальник!. При долгом и мучительном выборе наряда остановилась на чёрной водолазке с закрытым горлом (но это была вынужденная мера для скрытия засоса), прямых джинсах и клетчатом жёлто-зелёном блейзере. Давно я не выходила в свет при полном параде и даже забыла те времена, когда ярко красилась и стильно одевалась. O, ja, ja! Das ist fantastisch! Мой язык — твой главный враг! На хуй — там! Калитка настежь! Fuck You! Fuck You, моралфаг! — Ля, ну шо за цаца, — по-деловому прокомментировала я, осмотрев финальный образ. — Так, не забыть про сумку, солнцезащитные очки и ключи от машины. Как и заверил Михалыч, моя ненаглядная малышка была припаркована во дворе и ждала своего звёздного часа, когда о ней вспомнят. Как же я заебалась потеть в душных маршрутках и метро, пока с ней возились в сервисе, и как же оказалось приятно вновь усесться в просторный салон, пахнущий лавандовой ёлочкой. — Как я по тебе скучала, красотка моя, — я от радости чуть не расцеловала руль и приборную панель. — Теперь нас никто и ничто не разлучит… Если только ты вновь не захочешь выпендриться и сломаться. Единственное, что мне никогда не нравилось при поездке на автомобиле — это долбанные пробки! А, ну ещё развозить пьяных друзей по домам после тусовок. — Так, ладно, что там в Интернете интересного? — задумчиво протянула я, поместив смартфон в держатель на вентиляции. Заходить в социальные сети было не то что нежелательно, а даже противопоказано. Все новости пестрили громкими заголовками о Чумном Докторе и его убийствах. Местные новостные каналы днём и ночью обсуждали в своих студиях, что двигало этим человеком и какие люди могли стать его следующими жертвами. Но что меня начало по-настоящему пугать, так это реакция граждан на его выходки. Более приличные и морально-нравственные люди города ужасались происходящему и просили городскую полицию и администрацию хоть что-то предпринять. Пока другие, более отбитые поднимали процент массовых беспорядков на улицах. Они раскрашивали стены на домах и заборах, расклеивали постеры со своим новым кумиром и, пользуясь замешательством и паникой в городе, обворовывали и избивали прохожих в тёмных переулках. Да что там говорить: за последние двое суток появилось десять Интернет-магазинов с мерчем Чумного Доктора! Кружки, одежда, сумки, маски… Просто бери — не хочу. Остановившись на крупном перекрёстке в ожидании зелёного сигнала светофора, я выключила телефон, не в силах больше видеть и слушать про чуму, что буквально пожирала город, заражая людей. Лениво повернула голову в сторону, где стоял на параллельной линии соседний автомобиль, и встретилась взглядом с тремя парнями в спортивках и… белых масках. Один из них показал пошлый жест, адресованный мне, а тот, кто сидел спереди, высунул голову из окна и провёл указательным пальцем по шее. Когда красный цвет сменился на зелёный, они среагировали быстрее меня и под громкий рёв мотора сорвались с места, ядовито и противно гогоча. — Долбоёбы, — прошептала я, вернувшись в реальность, и продолжила движение. — Такими темпами весь Питер заполнится спятившими маргиналами. Дожили… Серийный маньяк стал супер-звездой. Далее до офиса я доехала без неприятных казусов и курьёзов. Остановила свою ласточку на рабочей парковке и прошла охранников у входа. Стоило моей персоне замелькать в холле, как на весь первый этаж раздался голос Марго: — Ирина Орлова. Вас ожидает Сергей Разумовский. Пройдите, пожалуйста, в его кабинет. От неожиданности я на минуту зависла на месте и заозиралась по сторонам, начав ловить себя на мысль, что этот искусственный интеллект меня когда-нибудь своими внезапными фразочками в могилу сведёт. Остальные, кто находился в холле и зале ожидания, с нескрываемым интересом уставились на меня. Возросшее внимание сильно смутило, и я, закусив внутреннюю стенку щеки, медленно поплелась к лифту. — Привет, Серёж. Ты бы мог написать сообщение или, в крайнем случае, позвонить, а не просить Марго трезвонить об этом на весь офис, — забурчала я как старая бабка, застав рыжика возле автомата с газировкой. — Мне было неловко, знаешь ли, ловить на себе косые взгляды. Я сразу заметила его нервозность и дёрганность, которая, по идее, должна была стать для меня привычной. Но сейчас она казалась какой-то… другой. — П-прости. Я хотел, чтобы Марго сообщила мне, когда ты появишься в офисе, но она не так поняла мой указ… — Ладно, на первый раз прощаю, — протянула я, закатив глаза от собственной слабости перед его грустной мордашкой. — Что-то случилось? Ты какой-то дёрганный. — Нет! Всё в полном порядке! — попытались заверить меня и засунули руки в карманы толстовки с молнией. — Уверен? — я хмыкнула: невооружённым глазом видно, что от меня что-то скрывали. — От тебя не было новостей последние два дня. Понимаю, что ты мог быть занят, но я… волновалась о тебе. Я подошла к столу Серёжи и прислонилась к нему пятой точкой, обвив живот руками. Рыжик удивлённо заморгал длинными ресницами, словно не поверил в услышанное, и взволновано уточнил, нерешительно подойдя ближе: — Ты думала обо мне всё это время? — Конечно. Мы общались каждый день по переписке и созвонам, а потом ты вдруг резко пропадаешь с радаров, — объяснила я с грустной мордашкой в надежде, что это как-то разговорит его. — Разумеется, я буду беспокоиться. Опустив плечи, Серёжа одарил меня виноватым взглядом, и казалось, что из голубых глаз вот-вот польются слёзы. Он приложил кулак ко рту и прикусил костяшку указательного пальца, крепко зажмурившись. — Прости. Я настоящий дурак, — едва слышно прошептал он и, пройдя мимо стола и меня, встал возле панорамы. — Д-да всё в порядке, тебе не за что извиняться. — Нет. Есть за что, — в его голосе послышались жёсткие нотки, наглядно демонстрируя, что в своих словах Разумовский был уверен на сто процентов. — Я… много думал последние дни. За столь короткое время ты стала близким для меня человеком. Я боялся допустить мысль, что с тобой что-то случится, и пока ты со мной, вероятность этого очень близка… Моё сердце болезненно защемило в груди, отчего стало тяжело дышать. Данные слова были произнесены пугающе уверенно и решительно, что дало понять: Серёжа сказал их не спонтанно под всплеском эмоций, а после долгих и тщательных размышлений. Сие факт не на шутку напугал, и я озвучила вслух терзавшую меня мысль: — Ты хочешь, чтобы я… ушла сейчас? Серёжа промолчал на мой вопрос. Я нервно сглотнула, подавив желание сорваться к нему, развернуть к себе лицом и спросить ещё раз, но уже глядя в глаза. Было трудно смотреть на фигуру Разумовского, невозмутимо стоявшую ко мне спиной, и ждать оглашения нерадостного вердикта. Но спустя пару минут затяжного молчания он вновь подал голос: — Ира… — Что?.. Я опустила взгляд, заранее приготовившись услышать то, что надумала у себя в голове. — Всё, что угодно, но умоляю — только не уходи, — я удивлённо ахнула, когда рыжик приблизился вплотную и осторожно взял меня за руки, притянув к своей груди, где находилось сердце. Оно билось пугающе быстро. — Не оставляй меня одного в этой кромешной тьме. Я уже чувствую её пальцы на своём горле, как она сжимает его, перекрывая воздух. — Перестань говорить такие страшные вещи, Серёж. Я обещала быть рядом и своё обещание сдержу, что бы ни случилось. В знак доказательства сделала шаг вперёд, исподлобья стрельнув в опечаленного рыжика кротким взглядом, и крепче сжала его руки. Он грустно улыбнулся, словно через силу, а затем задумчиво посмотрел в сторону, где располагалась витрина с небольшой абстрактной скульптурой за ней: лицо человека без глаз, поднёсшего ко рту указательный палец. В стекле я поймала наши полупрозрачные отражения. — Всё может измениться, когда ты увидишь истинное лицо монстра под маской Чумного Доктора… Сергей сощурил глаза, вгляделся в собственное отражение и резко дрогнул, крепче сжав мои руки. И к чему были его крайние слова, если я уже знала, что за маской скрывался Волков? Мне даже его фотографию показали в тот вечер, когда вся правда всплыла наружу. Какие ещё секреты могла скрывать от меня эта убойная парочка? — Да какая разница, кто под ней? — я дёрнула плечами в попытке снять необъяснимое волнение, передавшееся мне от Серёжи. — Хоть сам Папа Римский. Меня ничто не испугает, уж поверь. — Даже если под маской буду я? Я замерла с открытым ртом, словно кто-то неосязаемый нажал стоп-кадр, поставив фильм на паузу. Подобные мыслишки уже посещали мою голову, однако все опасения касаемо Разумовского быстро развеялись и стёрлись из памяти. Вновь задумалась, как бы отреагировала на новость, что Чумным Доктором всё это время являлся он. Испугалась и убежала, куда глаза глядят? Доложила на негодяя полиции? Я ужасом осознала, что данные варианты стали уже не так актуальны, как раньше. Чем теснее и прочнее становилась моя связь с Сергеем, тем проще начинала относиться к творившейся вокруг меня чертовщины. Стыдно признаться, но какая-то часть меня этому исходу только бы порадовалась. Наверное, та, что фанатела по Бэтмену, с которым себя часто сравнивал питерский мститель. Но Чумным Доктором был другой человек, так что не стоило загружаться ненужными мыслями. — Так, герой, прекращай драматизировать, — сказала я приказным тоном и упрёком. — Я знаю, что ты это дело любишь, но давай выпьем ромашкового чая и уже с ясной головой составим план дальнейших действий. — Я вижу только одно — отключить сервера. — П-погоди. Ты сейчас серьёзно? — перебила я его и аккуратно, дабы не спугнуть, положила руки на слегка подрагивающие плечи. — Другого варианта нет. Чумной Доктор ведёт трансляции в моей сети, чтобы его не смогли выследить. Но если я отключу сервера, то у него не будет преимущества и… сцены с микрофоном. Мои глаза округлились, а руки пробила мелкая дрожь. Я и подумать не могла, что Разумовский захочет принести такую жертву, чтобы остановить своего безумного друга, но рыжик раз за разом умудрялся удивлять меня. Только… Почему он больше не называл своего друга по имени? — Серёж, только не надо тут бездумно геройствовать, я тебя умоляю, — слегка встряхнула его, приведя в чувство. — Неужели ты готов пожертвовать делом всей своей жизни из-за него? Да, у Чумного Доктора появляются фанаты, что не есть хорошо. Но закрытие соцсети не остановит убийства и беспорядки в городе! — Может, и не остановит, но хотя бы не допустит их рост. — Тогда он найдёт другой способ вещать на камеру! Так что успокойся и постарайся не действовать так радикально. Мы обязательно что-нибудь приду… Я резко запнулась, когда голова Разумовского упала на моё плечо. Его натянутое как струна тело расслабилось: почувствовала это руками, что всё это время держали рыжика за широкие плечи. Он устало вздохнул куда-то мне в ключицу и опустил свои ладони на мои, крепко сжав. — Спасибо тебе за всё… — прошептал он мне, слегка развернув голову и уткнувшись носом в ворот водолазки. — Всегда выручаешь в трудную минуту, поддерживаешь. Не знаю, чтобы я сейчас делал один… — Занялся бы самобичеванием и учудил какую-нибудь глупость, — усмехнулась я и заботливо погладила пальцами костяшки его рук. — Поэтому я рядом, чтобы этого не допустить. — И я тебе благодарен за это… Я нервно сглотнула, а все слова застряли в горле. От ощущения горячего дыхания у шеи меня пробрали мурашки, почувствовала, как волосы на руках под кофтой встали дыбом. Именно в этот момент вспомнила, когда в место, куда сейчас упирался длинный острый нос, меня целовал Олег. Воспоминание быстро «отрезвило», и я деликатно отпихнула от себя поникшего рыжика. — Д-да было бы за что, конечно, — я стыдливо опустила голову, чтобы он не увидел мои напуганные глаза. — Вижу, ты уже успокоился. Это радует. Думаю, нам надо всё ещё раз обсудить после работы. Поэтому не глупи, пока меня не будет. Я уже надумала покинуть кабинет, как Сергей удивлённо спросил: — Ты куда-то уходишь? — Эм… работать. Меня как бы Олег Геннадьевич и отдел дизайна ждёт. — Не ждёт, — я изогнула бровь, с недоумением уставившись на Разумовского. — Марго, пришли Ире на почту всю необходимую информацию, которую я просил собрать. — Хорошо, Сергей, — ответила она, и буквально через десять секунд на телефон пришло уведомление. — Что это значит? — тыкнула пальцем на экран смартфона. — Ты же сама назвала нас «напарниками», а они должны держаться вместе, чтобы прийти друг другу на выручку в случае опасности, — объяснили мне с нескрываемой лучезарной улыбкой. — То есть, я… — С сегодняшнего дня — мой личный помощник. Минут пять я таращилась на довольного своей проделкой Разумовского, бросая редкие взгляды на изображение Марго, которой было вообще насрать, что её, грубо говоря, уволили. Но вместо ожидаемых возмущений и пререканий я громко захохотала. — Слушай, а ловко ты это придумал. Я даже в начале и не поняла, — ответила сквозь смех. — Как ты до этого додумался вообще? — Ты мне подсказала, — рыжик махнул в мою сторону рукой, а второй почесал репу. — Я? — с удивлением тыкнула в грудь пальцем. — Когда это я успела? — Когда посочувствовала Марго, что та обо всём мне напоминает, — Сергей с заговорщической ухмылкой подошёл к плазменному экрану, на котором мелькала безразличная ко всему белобрысая моська. — Марго — замечательный виртуальный помощник, однако тот наш разговор навёл на одну мысль: она не сможет дать того, что под силу живому человеку. — И… что же это? — Понимание… Она не рассмешит, когда мне будет грустно. Не протянет руку помощи, когда окажусь на дне. Я полностью заменил реальное общение на компьютер и даже не заметил, как увяз в болоте под названием «одиночество», — он с благодарностью взглянул на меня, сделав в мою сторону несколько несмелых шагов. — Ты меня вытащила из него и показала другой мир, полный радости и веселья. Теперь я не хочу обратно. — Ты же понимаешь, что сам себе смертный приговор подписываешь? Я не буду такой спокойной и сдержанной, как Марго. Могу, в случае чего, и подзатыльник дать. — Если это твои подзатыльники, то я буду только рад, — с широкой улыбкой произнёс Серёжа, заправив упавшую на лицо прядь волос за ухо. — Окей, я тебя поняла, — обмозговав всю ситуацию, я столкнулась с одним нюансом. — А… где моё рабочее место? Ну, там… стол, компьютер. — По правде говоря, ничего такого нет. Я долго обходился без личного секретаря, поэтому не было необходимости выделять для него… отдельное место. — Ну мне же не на коленках у тебя сидеть, — саркастично ответила я, а рыжик как-то странно заметался вокруг меня от услышанных слов. Неужто смутился? — Д-да, ты права… Точно! — из ящика рабочего стола он достал планшет и протянул мне. — Можешь первое время поработать на нём, а разместиться… на диване. А потом что-нибудь придумаем. — Ла-а-адно, — выхватив их рук Сергея довольно-таки дорогой навороченный гаджет, я уселась на ставший родным диванчик и зашла в электронную почту, чтобы ознакомиться с теми файлами, что мне прислала Марго. — И какие у меня будут обязанности, «босс»? Он сердито нахмурил нос и поёжился, словно ему стало непривычным слышать от меня деловой тон, а мне наоборот было весело. — Прошу, не обращайся ко мне так официально. Мне неловко становится, — умоляюще попросил рыжик. — Хорошо, мой господин… На лице Разумовского отразился красочная смесь эмоций, состоявшая из смущения, негодования и ступора. Мой персональный авторский напиток под названием «Серж подгорелый». Смешивать, но не взбалтывать. Выдержав паузу, я залилась громким смехом. — Ха-ха-ха! Прости, Серёж, не удержалась, — указательным пальцем смахнула невидимые слёзы и вернула лицу ненадолго потерянную серьёзность. — Так что за обязанности? — Ты будешь выполнять некоторую часть задач Марго: составлять график деловых встреч и мероприятий, встречать партнёров и созваниваться с ними, а также… давать мне подзатыльники, если буду халтурить, — было видно, что он сам едва сдерживался, чтобы не засмеяться. — О, с последним справлюсь на сто процентов, можешь даже не сомневаться. — Ловлю на слове, — Серёжа пристальным взглядом оглядел мою фигуру, восседавшую на диване. — Но сначала ознакомься с данными. Там всё, что тебе понадобится на первое время. Если что-то непонятно, не стесняйся спрашивать. Я соединила большой и указательный пальцы вместе и растопырила остальные, показав незамысловатый жест. Это, ребятушки, не окей. Это — очко. — Кстати… ты сегодня очень красиво выглядишь, — вдруг сделали мне комплимент после недолгой тишины. — Только сегодня? — спросила я и игривым взглядом уставилась на смутившегося начальника, лыбясь во все тридцать два. — Н-нет, всегда. Просто… сейчас как-то по-особенному, — я задумалась, что же было этому виной. Боевой макияж? Стильная одежда? Восстановленная психика? — Всё дело в твоей улыбке… Она тебя красит. Так что улыбайся почаще. С глубоким вздохом я отвернулась, ничего не ответив, и попыталась сконцентрироваться на присланных файлах. Как хорошо, что мы сидели далеко друг от друга, иначе Сергей сразу бы заподозрил по моему розовому лицу что-то неладное. Как ему вообще не стыдно говорить подобные вещи девушке, которую считаешь другом? Или… это со мной было что-то не так? Вдруг подобные комплименты являлись нормой среди друзей, а я так реагировала, будто мне в любви признавались. Мы долгое время не разговаривали друг с другом: я переваривала факт, что стала секретарём Разумовского, пока он разбирался с бумагами, понурив голову. Но стоило мне дёрнуть рукой, перекинуть ногу на ногу или издать громкий звук, как он на секунду замирал, а затем начинал нервно теребить пальцами или постукивать по столешнице ручкой. Сделаем дружненько вид, что не заметили его кротких взглядов в мою сторону. — Хм, — прочитав список ближайших мероприятий, на которых должен присутствовать рыжий-конопатый, я сильно заинтересовалась одним пунктом. — 23 июля в 20:00 — открытие казино «Золотой дракон», — я перевела заинтересованный взгляд на своего начальника. — С каких пор ты ходишь на подобные светские тусовки? Вот уж не думала, что ты поддерживаешь азартные игры. — Этот «пир во время чумы» — моя отдельная головная боль, — простонал Серёжа, схватившись руками за голову. — Пиар-отдел настоял на том, чтобы я засветился там для прессы. Якобы меня давно не видели на публичных мероприятиях, а для рекламы новой версии приложения это пойдёт на пользу. — Тебе прям обязательно туда идти? — Нужно всего лишь поговорить с тем «губителем исторических зданий» и сделать несколько фотографий… — он откинулся на спину стула и прикрыл глаза. — От одной только мысли, что я буду находиться среди этих людей, начинает тошнить. — Соболезную, — мне захотелось узнать больше про это мероприятие, поэтому я полезла в Интернет за нужными сведениями. — Нынешний владелец казино — Альберт Бехтиев. Пишут, что на открытии будут все питерские «сливки общества», популярные музыканты и группы танцоров… Словом, куда ни плюнь, везде важные шишки. — Ха, сливки… Если бы не будущее моей компании и моего благотворительного фонда, то я ни за что бы не пошёл в эту… богадельню. — Кстати, тут в списке, что прислала Марго, на сегодня стоит пунктик «Костюм. Срочно». Это, я так полагаю, для выхода в свет? — спросила я, показав Разумовскому выделенную строчку в таблице. — Да, хоть не вижу в этом смысла… — устало вздохнув, ответил он и вновь уткнулся носом в документы. — Ну, не знаю, — задумчиво протянула я, поводив указательным пальцем по швам обивки. — Когда мы встретились в клубе, ты был в костюме. Это смотрелось очень стильно и… красиво. Заметив удивление в глазах Серёжи, я поспешила добавить: — Чисто моё мнение. — Тогда… Не хочешь съездить сегодня со мной в ателье и помочь выбрать костюм? — видимо, желание работать в самый тяжёлый день недели ни у него, ни у меня не возникало, поэтому мой ответ последовал незамедлительно. — Да, конечно! — я с пафосным выражением лица надела чёрные овальные очки и выпятила губы. — Буду твоим личным независимым модным экспертом. Мы выберем самый лучший костюм, при виде которого все эти мажоры подавятся от зависти. — Даже не знаю: радоваться мне этому или нет… — Когда отправляемся? — После обеда. Думаю, к этому времени я успею закончить свои дела. Заговорщически подмигнув, отпросилась в рабочее кафе на небольшой перерыв. В такую рань за столиками никто не сидел, так что я смогла насладиться тишиной и ароматом сладкой выпечки. Выпила чашку гляссе с фисташковым мороженым и продегустировала местный чизкейк. Довольно вкусно, в меру приторно. Разумовский, как и обещано заверил, освободился ко второй половине рабочего дня и с любопытным хвостом в моём лице вышел из офиса, около которого нас уже ожидала машина. Та самая, что подвозила меня у клуба. И всё тот же лысый охранник с каменным ебальником. Сергей как галантный обходительный джентльмен открыл заднюю дверцу и пропустил меня вперёд. Ля, ну шо за сэрвис. Я словно очутилась в мелодраме для замужних домохозяек. Ехали мы относительно недолго, что меня несказанно порадовало. Находиться с этим стрёмным шофёром как в первый раз было крайне некомфортно, так и сейчас ощущения не изменились. Вход в нужное ателье, в котором шили костюмы по индивидуальным меркам, мне показался довольно скромным и непримечательным. Зато название-то какое пафосное — «Gentleman's Attire». Внутри нас встретил деловитой внешности мужчина зрелых лет стройного телосложения с заметной сединой на голове и мелкими морщинами на лице. Увидев на входе рыжика, он громко и чётко сказал: — Добро пожаловать. Вновь рады видеть вас, господин Разумовский, — протягивать ладонь для рукопожатия мужчина не стал, хоть, по его словам, видел Серёжу не первый раз. — Здравствуйте, Константин. Нам нужен костюм к двадцать третьему июля, — рыжик показал на меня. — Это мой личный секретарь — Ирина Орлова. По всем вопросам и пожеланиям уточняйте у неё. Я полностью доверяю её выбору. Питерский портной с нескрываемой заинтересованностью оглядел меня, явно оценив стильный лук из Пинтерест, и кивнул, представившись. — Приятно познакомиться, мадам Орлова. Пройдёмте в примерочную, — мы оказались в просторной затемнённой комнате, в центре которой находился круглый пьедестал для примерки, куча зеркал и передвижные вешалки на колёсах. — Какая модель вас интересует? Есть какие-нибудь предпочтения по фасону, расцветке, узору ткани? Мужчины уставились на меня, а я была так поглощена эстетикой места, которое посетила, что даже не поняла сразу, что обращались конкретно ко мне. Константин кашлянул в кулак, возвращая к реальности: — Мадам Орлова, вы меня слышите? — А, ой, — с глупой улыбкой я оглядела примеры костюмов на вешалках, пощупала ткани и с умным видом оценила фасоны. — Что ж, нам нужно что-то не очень броское, строгое, но с какой-нибудь изюминкой. Среди примеров мне первым понравился комплект: тёмно-синяя ткань с едва заметным клетчатым принтом. Показала на него пальцем, попросив: — Можно его попробовать примерить? — Да, но, боюсь, он будет немного… большеват для господина Разумовского, — снисходительно произнёс портной, будто разговаривал не со взрослым человеком, а с глупым дитятком. — Я и так это вижу невооружённым глазом. Меня больше интересует, как на Сергее смотрится эта модель пиджака и принт. За раскрытой ширмой Серёжа переоделся в выбранный мною костюм и вышел, так сказать, на свет. Встал на круглый пьедестал и на мою просьбу покрутиться неуверенно повернулся сначала в одну сторону, затем в другую. Я громко хмыкнула, почесав подбородок, и недовольно проворчала: — Нет, этот цвет ужасно смотрится, и клетка просто не к месту, — Константин подавил улыбку, но его взгляд в мою сторону стал мягче. — Лучше уж выбрать классику — чёрный однотон. Наверное, кому-то покажется скучным, но можно обыграть всё какой-нибудь интересной деталькой. — Могу предложить несколько вариантов, — вмешался мужчина. — Посмотрите, если что-то не понравится, мы можем легко изменить под ваши предпочтения. Я охотно согласилась с предложением, проигнорировав мольбу в глазах Разумовского, который уже после первой примерки устал и мысленно мечтал вернуться в офис. Терпи, дорогой, я ведь сразу предупредила — если захочу, то мёртвого достану. Он под моим строгим надзором надел все предложенные Константином варианты, и на третьем я задумалась. — А можно с рубашкой? Белой, желательно, — мужчина кивнул и сразу же принёс данный элемент гардероба. Разумовский в который раз встал на пьедестал, и лицо его было мрачнее тучи. К таким долгим и частым примеркам он, видимо, был не готов. Злорадно хохотнув, упиваясь небольшой властью, я подошла к нему вплотную и осмотрела со всех сторон и мест (не задерживаясь на самых интересных, увы). Меня вполне устроил этот комплект: классический чёрный полуприлегающий пиджак на двух пуговицах с острыми лацканами и прямые брюки со строчками. — Блин, — озадаченно почесала макушку. — Модель неплохая, сидит хорошо, плечики широкие, в районе талии ничего не топорщится, но скучная до зевоты. Может… что-то с воротником сделать? — Могу предложить заменить классический воротник на шалевый и слегка заузить, чтобы он визуально не расширял грудь, — вставил свою лепту портной. — А можно ещё… — закрыла один глаз и высунула наружу язык. Да, когда я напрягала своё серое вещество, то выглядела странно, — ткань сделать разной? Костюм из хлопка, а лацканы… допустим, атлас. — Хм, интересный выбор, — протянул мужчина, уставившись вместе со мной на неподвижного Разумовского, из которого модель как из меня спортсменка. — Какая будет обувь? А на шее галстук или бабочка? В многозначительном взгляде голубых глаз так и читалось: «Только не туфли». Я вообще не припоминала, чтобы Сергей носил чистую строгую классику. Он всегда разбавлял её либо спортивной обувью, либо выбирал более свободные фасоны брюк и рубашек. Поэтому невозмутимо ответила: — Кеды, — Константин, мягко говоря, охренел. — И без галстука. У нас нет цели сделать образ на ковровую дорожку. Он должен соответствовать статусу мероприятия, но при этом отражать характер человека, что его носит. — Я вас понял, — он учтиво кивнул, сдавшись моему напору. — Мы успеем подготовить костюм к двадцать третьему июля. Я оставлю вас на несколько минут, а затем вернусь и сниму мерки. Портной отточенной походкой ушёл в главный зал, а я поднялась на пьедестал, составив рыжику компанию, и прощупала воротник пиджака. Тут же мне не понравилось, как сидела рубашка, поэтому я потянула свои ручонки и к ней. — Ну, красота же! Сразу каким деловым стал, — я, не скрывая своей довольной улыбки, была удовлетворена итогом. Но тут же опомнилась, что вообще не поинтересовалась мнением самого Серёжи. — Эм… Я тут всё за тебя решила, даже не спроси… — Мне всё нравится, — резко перебили меня, пристально смотря сверху вниз. — Я же сразу сказал, что полностью доверюсь твоему вкусу и выбору. Тем более, с поставленной задачей ты прекрасно справилась. — Ну… хорошо… Спасибо тебе за оказанное доверие. Между нами повисла неловкая пауза. Сергей не отводил от меня глаза, сканируя ими черты моего лица, плавно перемещаясь на волосы, уши, шею. Пальцы, сжимающие воротник рубашки, дрогнули, когда их накрыли мужские руки. Такие тёплые и мягкие. Я хотела что-либо сказать, но слова не хотели вылетать изо рта: его будто заклеили скотчем или зашили нитками. А когда лицо рыжика начало медленно наклоняться, отчего щёки опалило горячее дыхание, я и вовсе забыла, как нужно дышать. К счастью… или сожалению, но нашей безмолвной идиллии помешал вернувшийся портной. Разумовский с неохотой отпрянул от меня и встал напротив зеркала, пока мужчина готовился снимать мерки. А я, витая в своих мыслях, молча лицезрела, как Константин прикладывал измерительную ленту к разным участкам тела рыжика и делал записи в блокноте. Что могло произойти, если бы он зашёл в примерочную на несколько минут позже?.. Об этом мы с вами никогда не узнаем. Из ателье мы вышли сильно вымотавшимися, хоть рабочий день даже не думал заканчиваться. Возвращаться в офис никто не хотел, поэтому было принято не подлежащее рассмотрению решение перекусить в ближайшем ресторане. Точнее, предложение выдвинул Сергей, когда услышал громкие завывания моего живота, а я, сгорая от стыда, согласилась. — А здесь довольно… уютно и мило, — прошептала я, оглядев интерьер ресторана, на который пал выбор Разумовского. Да кого я обманываю — это место от потолка до пола было пропитано роскошью и дороговизной. Даже с моей стипендией и карманными от дяди я не могла позволить себе поход в столь престижное заведение… До сегодняшнего дня. Мы выбрали место у окна, хоть в огромном зале было занято три-четыре стола. Официант галантно положил перед нами небольшое меню, видимо, авторских блюд, потому что в подобных местах люди приходили за необычными сочетаниями и красивым оформлением тарелки. Сергей не сразу заметил, с какой неловкостью я вчитывалась в названия на картонке и поинтересовался: — Ира, всё хорошо? — Да… Нет, — в моих глазах ясно читалось «Памагити». — Здесь один салат стоит как крыло самолёта. Я себе здесь только чашку чая могу позволить. — Ты сейчас… серьёзно? — я взглянула на изумлённого Сергея. Что опять не так сказала? — Не говори глупостей. Я сам тебя сюда пригласил, сам за ужин и заплачу. Закусив нижнюю губу, стыдливо опустила голову, которую быстро забили помпезные названия местных яств в меню. Благо тот, кто его составлял, сжалился над «простыми смертными» и подробно расписал, из чего состояло каждое блюдо. Моя матовая помада настолько бронебойная и стойкая, что её только железной губкой отдирай, так что зубы ей были нипочём. Вскоре вернулся парнишка, на бейджике которого читалось имя «Александр», и у нас любезно поинтересовались: — Вы готовы сделать заказ? — Дамы вперёд, — сказал Разумовский, уступив мне первенство. — Ладно, так… Мне, пожалуйста, грибной крем-суп и стейк из лосося, — поначалу попыталась прочитать названия на итальянском, но опозориться на весь ресторан не отважилась. — Гарнир к лососю понадобится? — Наверное, брокколи в сливочном соусе. У меня всё. — А вам, молодой человек? — черкнув ручкой в записной книжке, официант переключил всё внимание на Сергея. — Стейк рибай прожарки медиум, — он беглым взглядом пробежался по всему меню и задержал внимание на десертах, — и… пирог с крыжовником, будьте добры. «Чего, блять?» — захотелось мне заорать на весь ресторан. Пока Александр забирал у нас меню и расставлял приборы, я глазами по пять рублей таращилась на рыжика, чувствуя, как аппетит, махая ручкой, медленно уплывал за горизонт. Лицо Сергея оставалось невозмутимым и сосредоточенным, словно ничего страшного не произошло. Мне правда не послышалось? — Пирог с… крыжовником? — переспросила я, продолжая сомневаться, правильно ли всё расслышала. Он утвердительно кивнул. — Довольно… неожиданный выбор. — Возможно. Но почему-то захотелось попробовать, — рыжик улыбнулся как ни в чём не бывало и смахнул с лица чёлку. Еду принесли довольно оперативно, да только налегать на неё я не торопилась. Вместо этого наблюдала исподлобья за спокойным, как удав, Разумовским и елозила столовой ложкой по глубокой тарелке, размешивая светло-коричневую густую жижу. Меня приводили в ужас мысли о том, что Серёжа всё знал… Всё, что произошло между мной и Олегом в ту ночь. И выбор именно этого десерта был своеобразным знаком, мол: «Я всё про вас знаю». После стейка перед Разумовским поставили широкую тарелку с небольшим кусочком пирога из песочного теста, из разреза которого вытекала прослойка свежего джема. Я затаила дыхание, когда он вилкой подцепил краешек и положил кусочек в рот, блаженно прикрыв глаза. — Действительно необычное, но интересное сочетание, — резюмировал Сергей, когда в его рту исчез второй кусок. — Давно я не пробовал что-то с крыжовником, а он, оказывается, очень вкусный. — Рада, что тебе понравилось, — улыбнувшись краешками губ, я с невозмутимым лицом доела лососёвый стейк, оставив на тарелке немного остывших початков брокколи. Без рыбы они для меня оказались пресными и невкусными. — Попробуешь? — предложил вдруг мой спутник и тыкнул в меня чайной ложкой с кусочком пирога. Я неуверенно кивнула, хоть что-то внутри забило тревогу, и потянулась вперёд. Разомкнула губы и зацепила ими предложенный десерт, тщательно его прожевав. Старательно не думала о том, что меня буквально покормили с ложечки как маленькую. Но тут же вспоминала слова психа, что удумал сравнить меня с крыжовником. И если так подумать, то сейчас я буквально попробовала… саму себя. Кусок пирога тут же застрял комом в горле, и я громко закашляла, скрыв от взора Серёжи красное как варёный рак лицо. Срамные мысли, срамные мысли! — Что с тобой? Не понравилось? — немного огорчённо поинтересовался Разумовский. — Н-нет, понравилось, — восстановив дыхание после продолжительного приступа кашля, заверила я своего спутника, не решаясь взглянуть на него. — С-спасибо за ужин, Серёж… На такой позитивной ноте (а позитивной она стала, потому что я угомонила своё воображение, найдя в случившемся инциденте рациональное объяснение) мы вернулись в офис. А затем просидели до самого вечера за чашкой чая, пытаясь найти выход из жопы, в которую нас втянул Волков. Конечно, на ум приходил только план Разумовского с отключением серверов, но так быстро мириться с поражением не позволила моя склонность к поиску лёгких вариантов. По-моему, всё было проще некуда: сдать психа полиции со всеми потрохами и успокоиться. Но Серёжа по данному поводу заикнулся, что он наверняка подстроит какую-нибудь ловушку… или банально подставит Разумовского, якобы он покрывал Чумного Доктора. Неужели нас зажали в угол, и мы ни в силах что-либо предпринять? — А-а-а, как сложно! — я завыла от безысходности, оттянув пальцами несчастные волосы. — Почему все варианты упираются на то, что по итогу пострадаешь ты или твой бизнес? Это нечестно! — Это, по большей части, мои проблемы, которые я постараюсь решить сам. Не вовлекая тебя. — Ты же хотел, чтобы я помогла тебе остановить Олега, а сейчас даёшь заднюю? — с нескрываемым недовольством взвыла я, подавив желание ударить парня в почку. — И ты помогаешь, правда, — заверил он и, встав передо мной, слегка обнял за плечи. — Однако меня сейчас больше волнует твоя безопасность. И я буду о ней беспокоиться, пока Чумной Доктор не перестанет дышать в твою сторону… Это исключительно моя вина, которую я обязан исправить. Я измождённо вздохнула, мысленно смирившись, что Разумовского было не переубедить, когда он всерьёз настроился выполнить своё обещание. Конечно, приятно и лестно чувствовать себя «особенной» в его глазах, но реальность такова, что эта особенность смотрелась вынужденной… Обратил бы Сергей на меня внимание, если бы наша история сложилась чуточку иначе? Если бы Волков не стал Чумным Доктором, и я не оказалась его персональной жертвой, над которой можно постоянно измываться. Сказывалось мне, Разумовский продолжал со мной общаться исключительно из-за чувства вины за проделки своего лучшего друга. Его доброта являлась своеобразным жестом извинения за все доставленные неудобства. — Л-ладно, я, пожалуй, пойду домой. Сегодня был довольно насыщенный день, — как можно хладнокровнее отчеканила я, стараясь не смотреть в сторону Серёжи, и схватила с дивана сумку. — Уже уходишь? — в его голосе послышалось разочарование. — Я думал, что мы… что я… Неважно. Всё же бросив кроткий взгляд на рыжика, тут же отвернулась и покинула кабинет, чувствуя неприятно бьющий по ушам ритм пульса. Мне надо было просто смириться, что между нами останутся исключительно деловые отношения с намёком на дружбу, которая быстро исчезнет вместе с проделками Олега. Но когда я встала у лифта и нажала кнопку, позади послышались шаги… Даже не шаги, а громкий бег. Серёжа догнал меня, перехватив буквально за секунду до того, как дверцы кабины открылись передо мной. — Ира, погоди! Я так и не сказал тебе кое-что, — слегка запыхавшись, прошептал он надрывистым голосом. — Х-хорошо, я тебя внимательно слушаю. Это как-то связано с моей работой? — почему-то волнение в грудной клетке возросло и сдавило лёгкие. — Просто давно хотел сказать… Точнее, не так давно. То есть… — он был заметно взволнован, начиная заикаться всё чаще и чаще. — Не торопись. Всё хорошо, — произнесла как можно любезнее, чтобы рыжик смог выжать из себя нужные слова. — Да-да, я хочу сказать, что… ты… — он прикусил нижнюю губу и отвёл взгляд на мою руку, периодически нажимающую на кнопку, чтобы лифт вновь не опустился. — Ты мне… Ты мне н… Я затаила дыхание, почувствовав, как начинали полыхать несчастные щёки и уши. Неужели, Серёжа прямо сейчас скажет те самые слова, которые даже не мечтала от него услышать? — Ты м-мне н… напомни завтра утром, пожалуйста, о совещании с руководителями отделов, — резко ляпнул он с глубоким вздохом. — Оу, да… К-конечно. Это же теперь моя работа, — одарив Разумовского фальшивой улыбкой, теперь уже со спокойной совестью зашла в лифт и стала ждать закрытия дверей, которые по ощущениям делали это целую вечность. Сергей почему-то не спешил возвращаться в кабинет, а всё стоял напротив и нервно переминался с ноги на ногу, щёлкая пальцами. Но когда дверцы всё же соизволили начать закрываться, он неожиданно вытянул руку, заблокировав их, и за долю секунды оказался прямо передо мной, тихо прошептав: — А ещё, ты мне очень нравишься. Лёгкий, почти невесомый поцелуй в щеку. Я распахнула остекленевшие глаза и оторопело уставилась на Разумовского, что буквально сканировал моё лицо гипнотизирующими голубыми глазами, заглядывая ими глубоко в душу. Когда я, поборов замешательство, захотела подать голос, он так же шустро выскочил из лифта, позволив его дверцам закрыться и привести кабину в движение. Подушечками пальцев прикоснулась к месту, которое запечатлели мягкие губы Серёжи, до конца не веря в произошедшее. Только этого мне сейчас не хватало…