— Просто собирай вещи и уходи, — произнесла женщина, смерив дочь строгим взглядом. По щекам девушки бесшумно скатились слёзы, она смотрела в пол, не смея поднять глаза. — Живо.
— Я ничего не сделала... Я не виновата, что родилась такой, — тихо, но уверено, говорила девушка, сжимая ткань платья в своих руках. Истерика начинала постепенно накатывать, отчего она судорожно вздохнула и не сдержала всхлип. — Почему вы меня гоните? Я же ничего не сделала... — отчаяние сквозило в звонком голосе.
— О боже! — слишком театрально взмахнула руками женщина. — Нин Гуан, ты излишне эмоциональна! Сколько можно быть такой? Самой не надоело вечно реветь?! — презрение было в каждом слове. Мать терпеть не могла, когда дочь срывалась на радостные речи, удивлённые вздохи и болезненные всхлипы. Неужели так трудно контролировать себя? — Собирай вещи, либо уходишь без них.
— Я никуда не пойду, это мой дом, — упрямо заявила, но внутри затаился страх, что будет что-то ужасное. Что её могут наказать.
— Финн! — крикнула женщина. Послышались неторопливые тяжёлые шаги, после чего двери открылись и в комнату вошёл мужчина.
— Что ты кричишь? — недовольно отозвался мужчина, а после глянул на дочь. — Я написал рекомендательное письмо, ты уже собралась?
— Нет, — Нин Гуан вытерла слёзы, срываясь на очередной всхлип, который заставил женщину скривиться. — Я не хочу... Я же ваша дочь... Как так можно? Что я вам сделала? — с каждым словом появлялась злоба. — Почему вам так важно мнение горожан? Вам ли не плевать на их слова?! — мужчина сдержанно выдохнул и направился к дочери, заставляя ту отступать назад. — Я не пойду! Я никуда не уйду! Это мой дом, и вы мои родители! Так нельзя! — она случайно наступила на подол своего длинного платья, падая на пол, но и это не остановило: она продолжила отползать от надвигающегося мужчины. — Пожалуйста, не надо... — она подняла взгляд, с надеждой взглянув в материнские глаза.
— Не смотри на меня этими глазами! Никогда в жизни не смей на кого-то ими смотреть! — в миг вспыхнула женщина. Нин Гуан опустила взгляд в пол и тут же взвизгнула, когда мужская рука бесцеремонно ухватилась за длинные пепельные волосы, которые так ярко отличались от блондинистых её родного отца, и потащила на выход.
— Мне больно! Хватит! — извивалась, словно змея, пытаясь выбраться из хватки. Руки отчаянно били мужскую, но отец непринуждённо продолжал тащить дочь к лестнице. — Отец!.. — он начал спускаться, совершенно не заботясь о том, как она, словно мешок картошки, начала съезжать с ступеньки на ступеньку. И вот хватка ослабла, вот она запуталась в подоле платья, вот потеряла равновесие и опору, вот расширила глаза в ужасе и... покатилась по широкой длинной лестнице вниз.
— Вот только не надо притворяться, что ты без сознания, — хмыкнул мужчина, медленной походкой спускаясь вниз, на первый этаж, где на животе лежала девушка. Нин Гуан дрожала, срываясь на сдавленные выдохи и хрипы, бегая зрачками по ковру. Тело одеревенело от неожиданной боли, после того, как прокатилась по лестнице, которая всегда отличалась более заострёнными ступеньками. — Вставай, — она не сдвинулась с места. Резкий выдох, и мужчина схватил девушку за предплечье, рывком поднимая. Открыв широкие двойные двери за золотую ручку, отец вышел с дочерью на крыльцо и также небрежно отбросил вперёд. Она снова наступила на подол платья и упала уже на землю в сухие листья, пролетев ступеньки крыльца. — Вот рекомендательное письмо, — он бросил свёрток бумаги на крыльцо, так удачно прокатившиеся по ступенькам, а после остановившись у окаменевших рук девушки. — И уходи, иначе позову стражу.
— Пожалуйста, — взмолилась вдруг Нин Гуан, хватая и сжимая в руке бумагу. Слёзы бесшумно скатились по щекам, которые она перестала вытирать руками. Гордость потерялась среди сухих листьев, являя слабость и никчёмность. — Я не смогу одна... Я готова отречься от фамилии и рода! Я стану обычной служанкой в доме! Только не выгоняйте! Буду делать всё, что захотите! — уже плакала взахлёб, буквально давясь своими слезами. — Прошу, отец! Смилуйтесь! Я же не справлюсь одна! Неужели я совсем вам не нужна?
— Как такая как ты, — скривил губы в презренной усмешке, выделяя слово «ты». — Может быть кому-то нужна? Жаль, мы убить тебя не можем и избавиться от позора. Вот если бы я был императором: я бы тебя казнил.
— За что?.. — осипшим голосом спросила Нин Гуан, посмотрев на отца потерянным взглядом.
— За то, что ты родилась такой, — мужчина вышел на крыльцо, сложив руки за спину. — Твоя внешность – твой порок. Это тебя погубит.
Нин Гуан медленно открыла глаза, сглатывая накопившуюся слюну. Туман до сих пор застилал глаза плотной пеленой, позволяя видеть лишь яркий свет солнца. Девушка сдавленно выдохнула, осторожно касаясь пальчиками своей шеи: что-то сдавливало, словно прочное горлышко платья. От этого накатывали пугающие мысли, заставляющие быстро дышать и пытаться убрать это «что-то», мешающее дышать и глотать. Тихий хрип сорвался с пышных губ, глаза заслезились. Паническая атака. Нин Гуан всегда себя контролировала, не считая те времена, когда жила с родителями, ведь что бы они там ни говорили, она не могла не проявлять искренние чувства. Родители вдохновляли. Но порой случались срывы. Она не могла сдержать свой страх и ужас, особенно от воспоминаний прошлой ночи... – или позапрошлой? может это было три дня назад? неделю? – когда император застал её возле дверей бани, откуда она выходила. Его сила была ужасающе подавляющей. Она уже была готова принять свою смерть от нехватки кислорода, но почему же она проснулась?..
Воздух никак не поступал в лёгкие, как бы миледи ни пыталась. Слышались лишь сдавленные вдохи и хриплые выдохи, которых было категорически мало для того, чтобы успокоиться. Горячие дорожки слёз прошлись по вискам, обжигая кожу. Нин Гуан зажмурилась и перевернулась, тут же слетев со своей кровати. Она схватилась за столик, на котором стояла декоративная ваза с ядрёными лилиями, чтобы не упасть, но в итоге потащила его за собой. Столик с грохотом упал на пол, ваза разбилась, вода разлилась, а цветы мягко приземлились рядом. Нин Гуан перевернулась на спину, пытаясь сделать глубокий вдох. Такой желанный вдох. Она бы никогда не подумала о том, как на самом деле важен воздух. Сквозь плотную вату в ушах был слышен щелчок дверей, а после торопливые шаги.
— Госпожа! — встревоженно вскрикнула Эмбер, оставив поднос с едой на тумбе. Фрейлина упала на колени перед госпожой, не понимая в чём дело. — Вы не можете дышать... — ошеломлённо прошептала. Страх захватил разум фрейлины. — Стража! Лекаря! Срочно лекаря!
Нин Гуан неосознанно схватилась за локоть фрейлины, сжимая настолько сильно, что девушка скривилась и зашипела от боли. Эмбер осторожно перехватила ладонь госпожи, сжимая её руку в своей, выражая поддержку. Новые горячие слёзы прошлись по нежной коже, капая на пол. Находясь на грани реальности и сна, паника была ещё сильнее. Сердце готово было выбить грудную клетку. Кровь пульсировала в висках, отбивая бешеную чечётку. Эмбер гладила госпожу по щеке, хоть как-то пытаясь успокоить, и это помогало, вот только... госпожа успокаивалась или просто умирала от нехватки кислорода? Фрейлина начала звать миледи, отчаянно выкрикивая имя, и неважно, что это было не положено по статусу. Через несколько минут лекарь, запыхавшийся от бега, ворвался в покои и упал рядом с госпожой, открывая свой сундук. Нин Гуан издала последний хрип и затихла, ослабив свою хватку, отчего рука готова была упасть, если бы не Эмбер, продолжавшая крепко сжимать руку миледи.
— Вот... Сейчас!.. — лекарь бездумно ударил рукой по груди госпожи, выбивая из лёгких последний выдох. Сердце завелось, словно игрушка, а глаза распахнулись. Нин Гуан рухнула обратно на спину, уже спокойно делая глубокие вдохи, которые так хотела сделать эти восемь минут. — Так, хорошо... — мужчина проверил пульс девушки, что-то бормоча себе под нос. — Перенесите её на кровать!
Стража, которая стояла возле дверей, подошла ближе. Один из мужчин поднял миледи на руки и переложил на кровать, а Эмбер тут же накрыла одеялом, вот только госпожа его тут же скинула. Лекарь достал из своей сумки своеобразное зелье, пахнущее чем-то сладким.
— Что это?.. — охрипшим голосом спросила Нин Гуан, сразу накрыв горло ладонью, ведь внутри словно кошки скребли. Очень больно говорить.
— Успокоительное и снотворное, поможет расслабиться, поспите, – проговорил лекарь, наливая зелье в специальный измерительный стаканчик. Как только жидкость достигла «20ml», мужчина вручил стаканчик миледи. Вот только она его не приняла.
— Нет, я не хочу спать, — всё тем же охрипшим голосом произнесла миледи, отвернув голову. Виски неприятно защипало от солёных дорожек, которые уже подсохли. Она тут же вытерла их, убирая свою слабость от чужих глаз. — Покиньте мою комнату.
— Госпожа, так нельзя, — вздохнул лекарь, протягивая зелье. — Вы должны отдохнуть, чтобы набраться сил.
— Нет, — упрямо произнесла Нин Гуан, хмуря свои брови, хотя очень хотела надеть маску безразличия.
— Это был приказ Его императорского Величества, — лекарь решил пойти другим путём, зная, что та точно не сможет отказаться. И правда: госпожа вырвала стаканчик и выпила зелье залпом, и, словно капризный ребёнок, бросила стаканчик на пол, мимо лекаря, из-за чего тому пришлось за ним идти и нагибаться, чтобы поднять. — Вы злитесь, Вам обидно, и это нормально. Но постарайтесь понять императора, — это были последние слова, после чего двери в покои закрылись.
Эмбер осторожно присела на край кровати своей госпожи, начиная нервно мять свои пальцы. Нин Гуан молча сжимала одеяло, комкая его в своём кулаке, хмурила брови и отчаянно сдерживала все эмоции, которые разрушали её нервную систему изнутри. Пытались пробиться, показать истинное лицо. Обида, боль, гнев – она всегда их держала в кулаке, но что делать, если по кулаку ударили и он разжался? Все эмоции вырвались наружу. Вылетели из клетки, которую возвела Нин Гуан, словно птички. И всё из-за драконьего императора, который заставил испытывать яркие чувства, а ведь раньше она их сдерживала. Действительно сдерживала. Они даже были немного похожи с императором: забыли, что такое чувства. Вот только она являла свои эмоции без вреда людям.
— Вам нужно поесть, госпожа, — подала голос Эмбер. Голос нервный, тихий, словно она боялась напомнить о своём присутствии.
— Я не хочу, — выдохнула Нин Гуан. Последние дорожки слёз прошлись по вискам, впитываясь в волосы и подушку под головой. Истерика кончилась, осталась лишь зудящая пустота.
— Может хотя бы кусочек курочки? Как только попробуете: аппетит сразу поднимется! — слабо улыбнулась фрейлина, всеми силами пытаясь взбодрить госпожу.
— Я сказала я ничего не хочу! — сорвалась на крик, вскакивая и оказываясь в сидячем положении. Золотые глаза сверкнули, заставляя фрейлину испуганно сжаться и отползти. Эмбер медленно сглотнула слюну, не смея отвести взгляд от прекрасных глаз, цвета расплавленного золота. — Извини, я не хотела кричать, просто... просто я не голодна, — Нин Гуан рухнула обратно на спину, выдыхая. Она смотрела на потолок своей кровати, не моргая. — Сколько прошло времени? Сколько я проспала?
— Ну... — замялась фрейлина, отведя взгляд, хоть госпожа и не смотрела на неё. — Вы проспали четыре дня, госпожа. Вы только не волнуйтесь! У Вас просто, как сказал лекарь, сработала защитная реакция на силу Его императорского Величества, и Вы уснули. Нас предупредили, что Вы можете даже месяц проспать, но, слава Небесам, Вы очнулись сегодня!
— Четыре дня... — поморщилась миледи. — Осталось всего четыре дня до бала и шесть дней до свадьбы... — глаза начали слипаться от накатившего сна. — Принеси мне карандаши и бумагу, можно даже краски... Буду придумывать себе... — заснула.
— Как скажете, моя госпожа, — улыбнулась Эмбер. Дыхание миледи выровнялось, что говорило о спокойном сне. Фрейлина осторожно натянула одеяло и укрыла им Нин Гуан. В покои раздался тихий стук, после чего двери тут же открылись и на пороге показался император. — Ваше императорское Величество, — Эмбер учтиво поклонилась. — Госпожа только что заснула.
— Не успел, — выдохнул дракон. Он прошествовал до кровати будущей жены и присел на край, взглянув на её безмятежное лицо. Прекрасное безмятежное лицо. — Она что-нибудь... — запнулся, замялся. — Что-нибудь говорила обо мне?.. — ему было неловко об этом спрашивать.
— Нет, Ваше императорское Величество, — покачала головой фрейлина. — Она лишь просила принести ей краски, карандаши и бумагу. Хочет что-то себе придумать.
— Да, кажется, платье, — поджал губы Чжун Ли, протянув руку к лицу миледи. Коснувшись кончиками пальцев её горячей кожи на висках, он осторожно провёл дорожку до щеки. — Я ей сам принесу, ты только сообщи когда она очнётся.
— Хорошо, как прикажите, — кивнула фрейлина.
Чжун Ли ещё минуту смотрел на спящую Нин Гуан, но дела не будут ждать. Мужчина поднялся с кровати и пошёл к дверям, покидая покои. Эмбер тяжело вздохнула.
Император сделал глубокий вдох, взъерошивая каштановые волосы. Он медленно брёл по широкому коридору к залу совещания, не переставая думать о невесте. Было запланировано собрание. Её болезненный взгляд, которым она смотрела на него возле дверей в баню, никак не выходил из головы. Она словно умоляла не делать этого, просила успокоиться, но неожиданный гнев захватил его разум. Давно он не испытывал такого. Тридцать лет такого не было. Она заставила вспомнить все чувства, связанные с любовью. Он ревновал. И это осознание ударило сильно. Нин Гуан не давала особо поводов, ведь наглядно отказывалась от помощи посторонних мужчин, но стоило почувствовать смешанный запах канцлера и миледи в бане... Что-то внутри оборвалось. Дракон внутри начал рваться наружу. Пытаться убить того, кто заставил её так улыбаться. Пытаться убрать названного соперника с пути, ведь только император мог быть с ней рядом. Только он. Чжун Ли просто позабыл, что был ужасным собственником. До смерти ужасным.
Моракс вошёл в зал, заставляя всех советников подняться из-за стола и склонить голову. Мужчина молча прошёл к середине стола и сел на свой стул с высокой спинкой, ярко отличающиеся от остальных своей роскошью. Канцлер сел вторым по правую руку императора, после сел Чайльд по левую. Все расселись поочерёдно зиг-загом. Остался стоять лишь последний советник, сложив руки на уровне своего живота. Чжун Ли коротко кивнул, дав разрешение говорить.
— Ваше императорское Величество, как мы все знаем, Вы хотите расширить свою территорию и забрать в свои владения несколько портовых городов, благодаря которым возможна торговля и большая прибыль, — произнёс советник, заставляя на себя посмотреть. — Но также мы знаем, что эти города принадлежат королевству Фелван. Им управляет король Борде Виль, дракон. Он не идёт на конфликт, но и против него не будет, а значит у него есть козыри. Что, если мы нападем, ему будет это лишь на руку?
— Значит сделаю так, чтобы у него не было ни шанса, — жёстко отрезал император, нахмурив брови. Ему совершенно не нравился этот разговор.
— И всем нам известно, что у короля есть дочь. Принцесса Виль Бэй Доу, — произнёс советник, заставляя канцлера напрячься. — Не отказывайтесь сразу, мой император, ведь это может отлично сыграть нам на руку. Я знаю, что к Вам прибыла леди из дома Благородии, известная своим чистым родом и прекрасной неземной внешности, но и дочь короля не дурна собой. Её Высочество прекрасна, умна и грамотна. Является наследницей престола, а значит, если Вы, Ваше императорское Величество, возьмёте её в претендентки на роль императрицы, то всё королевство станет автоматически Вашим, и не нужна никакая война.
— Но если король будет против помолвки императора и своей дочери? — спросил Чайльд, положив голову на ладонь.
— Разве можно отказать самому императору? — улыбнулся советник, переведя взгляд на нахмуренного канцлера, который то и дело прожигал мужчину своим взглядом. — Ваше Высокопревосходительство, — советник обратился к канцлеру, заставляя ещё больше напрячься. — Вы правая рука Его императорского Величества, самый разумный и способный из всех нас, скажите, не лучше ли избежать бойни, в которой мы явно потеряем своих людей, и пойти на мирную, где договором станет помолвка императора и принцессы?
Это была прямая и наглядная ловушка. Тупик, выхода из которого не было. Канцлер понимал, что если он скажет свой ответ, от него будет зависеть ответ императора, ведь всем было прекрасно известно, что Его императорское Величество доверял решениям правой руки. Было очевидно, что последнее слово всегда за императором, но слово канцлера имело равный вес. Нин Гуан – древний дракон. И если она родит наследника от могущественного божественного дракона, то, возможно, на свет родится более сильный дракон. Божественный дракон, в крови которого будет течь сила древних. Принц, который сможет либо стереть весь мир с лица земли, либо завоевать любовь и поддержку народа, став самым лучшим императором всех земель. Бэй Доу – дракон. И если она родит наследника от божественного дракона, то, возможно, её ребёнок тоже мог бы быть сильнейшим. Быть может, наследник от принцессы будет иметь магию всех элементов, а, быть может, вообще никакую. Возможно, ребёнок от Нин Гуан будет обделён даром, а может иметь в рукаве все элементы даров. Небесам было решать кому и сколько давать сил. Но канцлер был уверен, что Нин Гуан – идеал, который терять было нельзя. Но что если, несмотря на то, что она являлась потомком древнего дракона, она родит бездарного наследника? Какой из него получится правитель? Нужно было всегда иметь второй план в рукаве. Всегда. Канцлер сам это твердил.
Дилюк тяжело вздохнул, принимая этот удар. Советник всё спланировал. Это всё было продумано изначально.
— Я считаю, что господин Пантанелло прав, — произнёс канцлер, одарив советника хмурым взглядом, а тот лишь ухмыльнулся.
— Я тоже так считаю, — подала голос советница. — Вы чувствуете эту разницу? — Синьора поднялась из-за стола, давая всем понять, что теперь слово за ней. — Принцесса и миледи. Принцесса будет в приоритете, — она присела на стол, отчего платье с разрезом оголило её стройную ногу, и посмотрела прямо в глаза императора. Император ей слишком многое позволял, из-за чего она начала вести себя слишком самоуверенно, но уже поздно было что-то менять, пусть лучше говорит, что хочет, чем будет бояться издать любой звук. — Ваше императорское Величество, я считаю, что господин Пантанелло прав, к тому же канцлер вынужден согласиться. Разве Вы сами не понимаете? Всегда нужен план «Б». Да, миледи прекрасна, но и принцесса не хуже. Вам же будет проще контролировать империю, если будут два наследника. В любом случае, представим ситуацию, где миледи из дома Благородии родит девочку, а принцесса из королевства Фелван родит мальчика. Чувствуете вкус могущества? — советница облизнулась. — Но может быть и так, что девочку родит принцесса, но и тут не страшно, ведь миледи из дома Благородии может родить мальчика. Вы будете в любом случае в плюсе, — появилась хищная ухмылка. Синьора вскинула руку, наглядно посмотрев на свои острые ноготки. — Вы всегда должны прежде всего думать о себе, продолжении рода и империи. Для этого всегда нужны запасные варианты, и это именно то, что нужно.
— Ха, — усмехнулся советник, привлекая к себе внимание. — Я тоже за этот вариант, хоть и не против повоевать. Люди дороже. Но, если мы захотим ещё больше территорий, то, думаю, лучше не терять людей в этой бессмысленной борьбе за королевство, когда есть такой прекрасный вариант, — Скарамучча встал из-за стола, заставляя Синьору сесть на своё место. — Когда принцесса будет официально подтверждена на роль претендентки на роль императрицы, то королевство станет Вашим, а значит, что народ и войска тоже Ваши. Можно будет идти на Север, и не особо тратить время на какое-то бессмысленное королевство.
— Естественно, последнее слово за Вами, мой император, — подал голос другой советник. Пульчинелло глянул на нахмуренного Чайльда и Дилюка, улыбнувшись одним уголком губ. — Но мы, как величайшие советники императора Тейвата, обязаны поддерживать самый лучший вариант исхода.
Чжун Ли сдержал порыв нахмуриться, сохраняя на лице хладнокровие, ведь нельзя показывать этим советникам свои эмоции. С ними нужно было быть осторожным, ведь, несмотря на то, как они помогали, они те ещё стервятники. Но он не видел чего-то ужасного в том, чтобы взять в претендентки принцессу, ведь это только «претендентка», а не полноправная жена. Женой станет Нин Гуан, императрицей. Это император решил ещё тогда, когда у них был первый совместный завтрак. Ему нужна именно такая, как она: прекрасная снежная лилия. Он не знал, кого из себя представляла принцесса, но он всё равно возьмёт в жёны миледи. Но раз можно сохранить множество жизней и избежать бойню за территорию, то почему бы, собственно, и не взять в претендентки принцессу. Король не должен отказать, ведь его дочь обязательно станет императрицей, как ему будет казаться.
— Отменяйте помолвку с миледи, канцлер, — произнёс Моракс, посмотрев на Дилюка, который явно не ожидал соглашения со стороны мужчины, ведь канцлер собственными глазами видел, как у этих двоих начинали зарождаться чувства. — Как только переговоры с королём будут закончены и принцесса благополучно будет отдана мне, я назначу новую дату помолвки.
— Ваше императорское Величество, — встрял Тарталья, ошеломленно глядя то на такого же шокированного канцлера, то на императора, который явно хотел побыстрее закончить совещание. — С двумя? Но ведь на помолвке Вы будете обязаны провозгласить ту, которая точно займёт роль императрицы и вторую, которая станет, в таком случае, королевой. Вы уверены, что хотите распри между двумя миледи?
— Чайльд, — произнёс Чжун Ли, посмотрев на своего приближенного советника усталым взглядом. — Я уже дал свой окончательный ответ. Как ты смеешь осуждать мой выбор?
— Я не осуждаю, просто... — голубые глаза лорда окрасились печалью. — Это Ваш выбор, не смею осуждать, — покорно склонил голову.
Моракс встал со своего стула, осмотрев каждого советника, тем самым заставляя склонить голову вниз. Его ментальная сила слишком сильна и могущественна. И всегда нужно ставить советников на место в конце совещания, чтобы точно знали кто здесь император и не забывали, что перед ними не простой правитель, а древний божественный дракон. Он позволял каждому высказывать своё мнение свободно, а потому они порой забывали свой статус. Простояв с минуту, император удовлетворённо кивнул и молча покинул зал совещаний. Канцлер и лорд переглянулись друг с другом, коротко кивнув. Они вдвоем покинули зал, догоняя императора в коридоре.
Чжун Ли ушёл в свои раздумья. Он понимал, что, раз он решил миледи сделать императрицей, то принцесса вынуждена стать королевой, то бишь любовницей. Это не понравится им обеим. Он будет обязан быть не только с миледи, но и с принцессой: «выполнять супружеский долг», ради процветания империи и продолжения рода. Любой уважающей себя девушке это не понравится. А для принцессы это и вовсе будет оскорблением, если она станет королевой, от которой нужен будет лишь ребёнок, а не тепло, уют и любовь. Это оскорбит её достоинство, ведь принцессу с самого детства воспитывали так, чтобы она была готова стать умной и справедливой правительницей, чтобы могла вести за собой простой народ.
Император дошёл до своих покоев и услышал чужие голоса, которые отвлекли его от мыслей. Мужчина обернулся, увидев советника и канцлера. Моракс молча открыл двери и вошёл в покои, не закрывая за собой, тем самым приглашая зайти.
Дилюк и Аякс вошли в покои. Чжун Ли присел за свой рабочий стол, начиная молча разбирать бумаги. Его глаза закрывались, заставляя каждый раз тереть переносицу, чтобы хоть как-то отогнать сон. Он не спал уже шесть дней: побил свой рекорд. Он так волновался за миледи, что совсем не заметил, как не сомкнул глаза. Погружал себя в работу настолько глубоко, что даже продумал план по завоеванию территории, из-за чего ему грозило взять в претендентки принцессу. А когда стало известно о том, что миледи пришла в себя и уже просто спала, сон накатил, ведь больше не было тревожных мыслей. Дилюк пытался уложить императора, но тот категорично отказывался от помощи и заботы. Он ещё не забыл, как миледи выходила из бани, где находился Рагнвиндр.
— Я не понимаю, почему Вы согласились, ведь я был уверен, что Вы откажитесь, — произнёс Дилюк, присев напротив императора. Тот поднял уставший взгляд на канцлера. — Вы ведь сделаете императрицей исключительно миледи, так к чему унижать принцессу?
— Я думаю, что отпущу принцессу, — проговорил император, приложив ладонь к подбородку. — Я предложу ей выгодную сделку: позволю стать полноправной королевой своего королевства, навряд ли она откажется от этого, и я буду в плюсе. Нин Гуан станет моей императрицей, а принцесса королевой своей родной земли. И никаких оскорблений её рода.
— Да, думаю, так тоже можно сделать, если считать то, что королевство станет Вашим в случае сделки, — согласился Чайльд, облегчённо выдыхая. — Нам готовить повозку или отправить гонца?
— Гонца, — ответил император. — Хочу быть во дворце, наладить отношения с миледи. Думаю, тебе тоже стоит навестить свою невесту, — Чжун Ли посмотрел в голубые глаза советника. — Узнаешь заодно, как там миледи Люмин.
— Да, благодарю, — поклонился Тарталья, улыбнувшись. Советник покинул покои, оставляя канцлера и императора наедине.
— Вы успели поговорить с миледи? Как она? С ней всё в порядке? — спрашивал Рагнвиндр.
— Не лезь, — император непроизвольно издал гортанный рык, позволяя зрачкам угрожающе сузиться, а клыкам удлиниться. — Не смей даже думать о ней, только не о ней, — император встал из-за стола, заслоняя своей спиной лучи солнца, тем самым возвышаясь над канцлером тенью. Ментальная сила надавила на дракона, заставляя Дилюка зажмуриться и склонить голову. — Я могу тебе простить Джинн, но не смогу простить Нин Гуан. Ещё хоть раз я что-нибудь заподозрю – я тебя уничтожу. На куски разорву, — Чжун Ли обогнул стол и схватил канцлера за щёки, заставляя поднять голову и посмотреть в свои сияющие глаза. — Ты меня понял?
— Да, мой император, — выдавил канцлер. Как только император отошёл и погасил свою силу, канцлер сделал резкий глубокий вдох, закашлявшись. — Этого больше не повторится.
***
— Нет! Нет! — девушка сорвалась на бег, убегая на третий этаж особняка. Женщина приказала страже поймать негодницу, и те сорвались с места, побежав за девушкой. — Нельзя! — но не успела она забежать в комнату, как рука стражника схватила девушку за волосы. — Отпустите! — крикнула Нин Гуан, пытаясь вырваться, но её продолжали бесцеремонно тащить к матери.
— В подвал её, двадцать плёток, спина, — отдала чёткий указ баронесса. Стража кивнула и потащила девушку к неприметной двери, которая вела в подвал особняка, отличающийся от чистого роскошного дома слоем грязи и гнили. — Будешь знать, как разгуливать среди людей в сиреневом платье и с распущенными волосами, — выплюнула женщина и начала подниматься по лестнице на второй этаж.
— Прошу, нет! Нет! — вскрикнула Нин Гуан, когда её новое платье, которое она так трепетно выбирала в ателье и потратила все сбережения, разорвали на спине, оголяя кожу. Второй стражник бесцеремонно сорвал перед, обнажая небольшую грудь. — Нет! — она прикрыла грудь руками, сжавшись. — Нельзя со мной так обращаться! Я же в конце концов ваша госпожа! — гнев застилал глаза не долго: стражник поднял девушку за шею, повалив животом на пенёк, отчего иголочки и занозы вонзились в нежную кожу на груди и животе. — Не смейте! Не делайте этого!.. А! — сорвалась на душераздирающий крик, стоило чёрному кнуту, которым гонят лошадей, ударить по её спине, оставляя яркую красную полосу.
Нин Гуан часто задышала, не имея возможности открыть глаза. Эмбер подскочила с кресла, в миг очнувшись от сладкой дрёмы. Фрейлина подбежала к госпоже, начиная тормошить за плечи, чтобы помочь очнуться от кошмара. Эмбер прекрасно знала, что такое кошмар, из которого нет возможности выбраться. И госпоже было плохо в этом кошмаре. Но миледи не просыпалась, снова заставляя фрейлину испуганно расширить глаза. Эмбер выбежала из покоев, пролетев несколько метров по коридору. Девушка остановилась и побежала в другую сторону, где предварительно должны были быть стражники, делающие обход. Долго искать не пришлось.
— Лекаря, срочно! В покои госпожи Нин Гуан! — крикнула на ходу фрейлина. Стражники бросились в соседний коридор, а девушка вернулась в покои госпожи. Та всё ещё часто дышала, но, слова Небесам, не задыхалась. — Госпожа! Госпожа, пожалуйста, не пугайте меня! — продолжала тормошить за плечи.
Император покинул свои покои, спокойной походкой направляясь по коридору, как из него выбежали лекарь и стража. Чжун Ли проследил за ними, пока не понял, что они так неслись в покои миледи.
«Что-то с Нин Гуан?!» – тревожная мысль появилась в голове, заставляя сорваться с места. Лекарь рылся в сундучке, выискивая пахучее средство, которое помогло бы пробудиться миледи, а стража покорно выжидала возле дверей в покои, чтобы в случае чего донести миледи до кабинета лекаря.
Эмбер же сжимала руку госпожи, хоть та и не чувствовала, но металась на постели и часто дышала, охрипшим голосом шепча: «нет, нельзя». Император прошёл в покои и сразу подошёл к кровати миледи, но не успел он и слово сказать, как та глубоко вздохнула, словно выныривая из глубин океана, и распахнула свои заплаканные красные глаза в ужасе, оказываясь в сидячем положении. Она начала осматриваться, не до конца осознавая где находилась, а после удрученно выдохнула. Её рука неосознанно вцепилась в плечо, чувствуя зудящую ноющую боль в лопатках, будто бы она на миг вернулась в кромешное прошлое.
— Уходите, — тихо попросила Нин Гуан. — Пошли прочь, — она подняла разгневанный взгляд на лекаря. — Вышли из моей комнаты все вон! — лекарь уронил склянку, склонив голову, а Эмбер соскочила с кровати. — Прочь! — воскликнула Нин Гуан, а после схватилась за своё горло, ощущая неприятную боль. Чжун Ли удивлённо распахнул глаза.
Лекарь и Эмбер испуганно поспешили из покоев. Как только двери тихо закрылись, император сделал шаг к кровати. Нин Гуан подняла измученный взгляд на дракона, заставляя того вновь почувствовать обжигающую вину. Вот только она молчала. Не кричала, не обзывала, не обвиняла, а просто сидела и смотрела ему в глаза, изредка моргая. Мужчина почувствовал себя ещё хуже, ведь она действительно ничего не сделала. Император осторожно присел на край кровати, неотрывно смотря в золотые глаза.
— Нин Гуан, — начал тихо. — Прошу простить меня за причинённый вред. Я постараюсь, чтобы больше такого не повторилось. Обещаю.
— Да, конечно, — кивнула Нин Гуан. Разве она могла отказать в прощении самому императору, правителю этих земель? У неё же просто не было выбора. Нин Гуан невольно отвела взгляд.
— Так же, наша помолвка разорвана, — Нин Гуан резко вернула взгляд на императора. — Помолвка не возобновится, пока сюда не приедет принцесса из королевства Фелван, в качестве второй претендентки на трон императрицы, — её пухлые губы приоткрылись в немом шоке.
«Хочет сказать, что я больше не нужна?» – склонила голову на бок. Что-то зудящее поселилось под сердцем. Что-то, что причиняло боль, сжевывая сердце. Принцесса... Ну, естественно, что принцесса была куда лучше миледи, которая на самом деле даже не являлась таковой. Жалкая подделка, которую в шестнадцать лет выгнали из родного дома. Нин Гуан пришлось взять всю волю в кулак, чтобы надеть любимую и такую привычную маску хладнокровия.
— Хорошо, — согласилась Нин Гуан. У неё не было выбора.
— Хорошо, — выдохнул Чжун Ли. Ему стало приятно, что миледи вдруг поняла и приняла его решение, не вдаваясь в подробности. Ни скандала, ни криков, всё мирно и спокойно. — Может принести поесть?
— Нет, — коротко ответила Нин Гуан. Она держала маску хладнокровия, в то время, когда внутри всё скручивало от невыносимой боли. Хотелось кричать, бегать, жаловаться на жизнь и спрашивать чем она такое заслужила. Но она молчала и смотрела в одну точку.
— Может, ты хочешь пройтись по саду? — предложил император.
— Извините, но нет, — отказалась Нин Гуан. Чжун Ли взъерошил свои волосы, положив локти на колени.
— Перешла на официальность? — горько усмехнулся Моракс.
— Ваше императорское Величество, прошу меня извинить, но я чувствую себя не очень хорошо, могу ли я попросить Вас покинуть мои покои и оставить меня одну? — вежливо спросила Нин Гуан, в то время как у него всё внутри перевернулось. Он не ощущал от неё страха. В этом-то и было дело: он не ощущал от неё ничего от слова совсем. Словно она была пуста.
Она снова смотрела ледяными глазами, спрятавшись за слоем шипов. Снова спряталась, закрылась. Он не мог понять, что могло спровоцировать это поведение. Его ревность или его новость про принцессу? Дракон внутри начал выть и скулить, царапая грудь изнутри. Пытался выбраться наружу и по-своему ластиться к самке, которая понравилась. Очень хотел. Настолько, что Чжун Ли пришлось сжать руку в кулак, вонзая свои острые когти в ладонь. Горячая кровь прошлась меж пальцев, густыми каплями пытаясь впитаться в ткань его дорогой одежды. Нин Гуан безразлично проследила за кровавыми каплями, а после вернула взгляд к императору.
— Не говори со мной так, — его охрипший голос ввёл её в недоумение. Разве люди, ниже по статусу, должны обращаться иначе?
— Ваше императорское Величество, покиньте мою комнату, прошу Вас, — Нин Гуан попросила более настойчиво.
— Нин...
— Мне нужен отдых, — её жёсткий взгляд показался ему лезвием, которое больно резануло по сердцу. Чёртова драконья привязанность. Она заставляла страдать от безразличия той, которая безудержно нравилась.
— Я зайду к тебе завтра утром, — произнёс Моракс, вставая с кровати.
— Не утруждайтесь, ведь у Вас ещё много государственных дел, — Нин Гуан отвернулась и легла на бок, закусывая край одеяла зубами, силясь не заскулить. Чжун Ли прикрыл глаза и покинул покои, облокотившись на двери с другой стороны.
Эмбер, лекарь и стража смотрели на императора, выжидая приказа. Но тот молчал и смотрел в потолок.
— Ваше императорское Величество... — начал лекарь, чтобы привлечь внимание, но был прерван.
— Следуй за мной, — приказал император, отрываясь от двери.
***
Аякс покинул повозку, направившись в густую чащу леса, находящуюся близ поместья рода Благородии. Он отводил тонкие ветки в сторону, чтобы не поцарапать лицо, и проходил всё дальше. Меж деревьев гулял слегка прохладный вечерний ветерок, заставляя тёмно-рыжие прядки волос колыхаться. Мужчина вышел на просторную местность с пушистой травой, среди которой оказалось большое кристальное озеро, а на большом камне, так удачно нависающем над водной гладью, сидела миледи. Люмин сжимала в руке тёмный чепчик, который когда-то носила Нин Гуан, и бездумно смотрела в прозрачную воду. Голубые глаза внимательно следили за мелкими рыбками, за блестящими камушками, но внутри не было никаких мыслей. Брат, будущий муж, родители – всё потеряло свои краски. Она слишком оказалась привязана к своей подруге. До боли. Словно душу забрали. Ничего не чувствовала и медленно угасала.
Люмин даже не сразу услышала тяжёлые шаги, пока подошва не шикнула по камню, привлекая внимание. Но она не вздрогнула. Медленно отвела взгляд от воды и обернулась полубоком, глянув на лорда. Раньше она улыбалась и бежала сломя голову, накидываясь на шею, а теперь даже не улыбалась.
— Люмин, — позвал Чайльд, забираясь на камень. Он присел рядом, обнимая девушку за предплечье. — Всё будет хорошо, вы увидитесь.
— Ты уже это говорил, — тихо отозвалась Люмин, вернув свой пустой взгляд на водную гладь.
— И скажу ещё раз, — заявил Чайльд. Он не мог смотреть на девушку. Его разрывало на части от этого потухшего взгляда, ведь раньше он был ярче солнца. — Люмин, Нин Гуан не хотела бы, чтобы ты так убивалась. Если хочешь, я могу передать ей твоё письмо.
— Письмо?.. — Люмин медленно повернула голову к лорду. Её бледные голубые глаза вдруг начали становиться ярче, пока не загорелись жизнью и новой надеждой. — Точно! Как же я раньше не догадалась? — Люмин тут же подскочила с камня и в два прыжка оказалась на земле, оттряхивая своё небесное платье. — Чего же мы ждём? Скорее ко мне в комнату!
Аякс облегчённо выдохнул. Девушка не дала времени мужчине на раздумья и схватила за руку, утаскивая по тропинке в сторону поместья. Она срывалась на бег, но мужчина вовремя её останавливал, ведь на таких туфлях она могла переломать себе все ноги. А Люмин слегка посмеивалась над собственной глупостью, ведь могла раньше догадаться об этом, но все мысли занимало лишь то, что Нин Гуан больше нет рядом. И когда она оказалась в своих покоях, игнорируя встревоженные крики матери, она достала чернила, перо и бумагу. Люмир села за стол и мокнула кончик пера в чернильницу, слегка отряхнув лишнюю краску. Вздохнув полной грудью, миледи с улыбкой начала писать письмо, наполненное искренними чувствами и эмоциями. Она знала, что Нин Гуан даже на расстоянии поймёт все её эмоции. Сможет прочувствовать каждое чувство через слово, написанное обычным пером на бумаге. Люмин удивлялась их сильной связи и привязанности.
— Помнишь я дал тебе подвеску полумесяца, а ты подарила её Нин Гуан? — внезапно поинтересовался Чайльд, отрывая свою невесту от письма. Та отодвинула руку с пером от бумаги, чтобы случайно не капнуть чернилами, и посмотрела на мужчину.
— Помню, а что такое? — кивнула миледи. Тарталья присел на соседний стул, положив руку на стол, а голову на ладонь.
— Времени на раздумья особо не было, но это была единственная идея, которая пришла мне в голову, — начал Аякс, заставляя Люмин напрячься. — Та подвеска создана с помощью моей магии, то есть – воды. Напиши в письме, что она может в любой момент связаться со мной с помощью этой подвески.
— Хорошо, — кивнула Люмин. Она снова принялась писать на бумаге.
Как только письмо было закончено, миледи удовлетворённо улыбнулась. Люмин дала чернилам немного подсохнуть, а после свернула бумагу в трубочку, завязав простой голубой ленточкой. Она отдала письмо Чайльду, закусывая нижнюю губу в предвкушении ответа.
— Я уже жду не дождусь от неё ответного письма, — возбуждённо произнесла Люмин, выхаживая по своей комнате туда-сюда.
— Подожди, я же его ещё даже не отдал, — посмеялся Аякс. Он с удовольствием наблюдал за ожившей на его глазах миледи. Теперь она выглядела настоящей и живой, а не бездушной и пустой в красивой обёртке.
— Расскажи мне как она там, ты ведь часто бываешь во дворце, — Люмин забралась на кровать, взглянув на мужчину блестящими аквамариновыми глазами. — Хорошо ли там с ней обращаются? Почтительно? А император обижает? Или не обращает на неё никакого внимания?
— Тише-тише, — усмехнулся лорд, укладываясь на кровать и подкладывая под голову руку. — Его императорское Величество хорошо обходится с Нин Гуан, они гуляли вместе по саду и их отношения стремительно развиваются. В хорошую сторону. Она, как я заметил, хорошо сдружилась со своей фрейлиной: Эмбер Роуз, хорошо питается, красиво одевается и император ни в чём ей не отказывает. Она сама решила заняться подготовкой к свадьбе с помолвкой и придумать дизайн платья, насколько мне известно. Его императорское Величество даже отдал свою печать, чтобы она самолично делала заказы для свадьбы, — рассказывал Чайльд, улыбаясь тому, как невеста радостно смотрела на него и улавливала каждое его слово про свою подругу. — Но когда Нин Гуан оказалась в бане с канцлером, Его императорское Величество приревновал, случайно навредив Нин Гуан. Но сейчас она в полном порядке. Из-за того, что она проспала четыре дня, император не находил себе места и нагружал себя работой, отвлекаясь от дурных мыслей. Он даже сам не понял, как придумал план по завоеванию королевства Фелван. Один из советников предложил ему мирное завоевание: взять в претендентки на роль императрицы принцессу.
— Подожди, — улыбка начала медленно сползать. — А как же Нин Гуан? Ведь она претендентка на трон.
— Да, но теперь будет ещё одна. Когда договор будет заключён, император назначит новую дату помолвки, где провозгласит Нин Гуан императрицей, а принцессу освободит.
— Ты в этом уверен? А вдруг принцессу выберет? — тревожно начала миледи, сминая пальцы.
— Нет, Его императорское Величество заинтересован в Нин Гуан, и это намного важнее, — ободряюще улыбнулся.
— Но как же?..
— Это всего лишь обманка. Император заберёт себе всё королевство, и это обойдётся миром, а не войной, разве это плохо?
— Нет, — отрицательно качнула миледи, опустив голову. — Но ведь Нин Гуан наверняка обидно... — Люмин приложила руку к сердцу. — Я знаю, что она хладнокровна, но это не значит, что она бесчувственная, она тоже всё чувствует, просто не так, как все. Сейчас её наверняка они разъедают, но она пытается их сдержать. Знай, Аякс, чем холоднее и безразличнее Нин Гуан, тем ей больнее. Нельзя ей стать пустой, понимаешь? — Люмин схватила жениха за руку, сжимая нежными пальчиками. — Если она станет пустой, то потеряет смысл жизни. Этого нельзя допускать!
***
Нин Гуан сжимала балюстраду тонким пальчиками, прикрыв глаза. Прохладный ветер развевал её длинные волосы, направляя в одну сторону. Она наслаждалась последними закатными лучами солнца, подставляя под алые лучи своё лицо. Кожа покрывалась мелкими мурашками от холода, но она продолжала стоять на балконе. В ней было много эмоций, которые она хотела выплеснуть, но терпела. Подавляла их в себе, как училась этому три года назад. Она успокаивалась. Пыталась затоптать в себе эти эмоции. Поэтому стояла неподвижно, мерзла. Она снова научиться держать свои эмоции под контролем и станет намного легче.
«А если он заинтересуется принцессой?..» – вдруг всплыл вопрос. Миледи открыла глаза, слегка поморщившись от яркого света.
«Он сделает тебя жалкой любовницей или вообще выгонит из дворца» – хихикал зловещий голос. Нин Гуан поджала губы, слегка царапнув своими ноготками ограждение.
«Ты ведь даже не миледи. Ты никто» – продолжал назойливый голос правды.
«Она – принцесса, а значит в сто раз умнее тебя». Нин Гуан опустилась на прохладный пол, поджав ноги к груди.
«Ты не ровня принцессе». Нин Гуан издала звероподобное рычание и тут же вздрогнула.
— О, великие небеса, — прошептала Нин Гуан, прикрыв рот рукой.
Она давно ощущала себя странно, словно внутри кто-то просыпался, но не придавала этому значение. Уже давно в ней жил странный трепет, словно внутри поселилась большая бабочка, которая касалась своими крыльями стенок живота, но всё смахивала на обстоятельства. А теперь казалось, будто внутри действительно кто-то был. Не физически, ментально. Нин Гуан медленно поднялась на ноги и поплелась к туалетному столику, присев на мягкий пуфик. Миледи посмотрела на своё отражение.
«Что со мной случилось?» – она сокрушенно вздохнула, глядя на красные глаза и небольшие синяки под глазами. Совсем забыла про себя.
— Успокойся, Нин Гуан, — прошептала миледи, достав из столика питательный крем. — Если второй претенденткой станет принцесса, это ещё не значит, что она может стать императрицей. Он заинтересован в тебе, а значит ты в приоритете. Ты тоже умна, красива и расчётлива. Нельзя тебя недооценивать, — Нин Гуан осторожно размазывала нежную массу по коже, продолжая шептать в своё отражение. — В тебе кровь древнего дракона, а значит, что ты сильнее, — лёгкими постукиваниями миледи вбивала крем, увлажняя кожу. — Просто забудь, что ты обычная девчонка. Забудь, про свой родной дом, — настойчиво шептала, глядя в свои золотые глаза с вертикальными зрачками. — Ты единственная, кто достойна быть на троне. И ты этого добьешься, просто нельзя сдаваться. Какая-то жалкая принцесса не помеха, — пышные губы скривились в ухмылке. — Но если она будет мешать, мы её уберём, верно? — Нин Гуан резко отпрянула от зеркала, уронив пуфик.
Нин Гуан настороженно обернулась по сторонам, но в покоях никого не было, заставляя облегчённо выдохнуть. Она вернулась к зеркалу, но зрачки оказались круглыми и слегка расширенными.
«Кажется, я просто схожу с ума» – Нин Гуан рухнула на кровать, закрыв лицо руками.
«Тебе кажется» – ответил второй голос, заставляя девушку подскочить.
«Не бойся ты так» – снова раздался голос.
— Кто ты?.. — сдавленно прошептала Нин Гуан, впервые в жизни испытывая дикий страх от незнания.
«Я?» – рассмеялся голос звонким смехом.
«Твой дракон».
