Сакура Шигараки

      Как там говорится? За каждым великим каге стоит не менее великая женщина? «Три ха-ха!» — тут же бы ответит вам Генма Ширануи. Потому что кому, как не ему, знать, что за каждым великим каге стоит хорошо сработавшаяся команда. Такая, в которой каждый четко знает, что ему нужно делать. В которой взаимопонимание царит на уровне полувзгляда, а выкладываться на службе приходится настолько, что все остальные сферы жизни неминуемо уходят на второй план или вовсе игнорируются.       Генме было тридцать четыре, и ровно половину своей жизни он провел именно в такой команде. Ширануи побывал за спинами четырех хокаге, знал и видел то, с чем бы предпочитал никогда более не сталкиваться, и был искренне уверен, что сделал для своей деревни достаточно. С его работой, чудом было уже то, что он вообще дотянул до этого возраста, и мужчина с радостью бы оставил свой пост и отошёл от дел, завел себе собаку и крепкую весёлую девицу, и изредка выполнял несложные миссии.       К сожалению, у Хатаке Какаши были совершенно иные мысли на этот счёт. Старый друг не скрывал отсутствия желания становиться рокудайме, а получив навязанную шляпу каге, наотрез отказался отпускать хоть кого-либо из резиденции в принципе, а из взвода стражей хокаге и подавно. Правда, клятвенно обещал что через несколько лет передаст пост Наруто и его команде, и тогда все желающие смогут уйти на заслуженный отдых. Узумаки, как и все его одноклассники, работали не покладая рук, поэтому в скорой готовности новой команды не возникало сомнений. Образы ребят промелькнули в голове шиноби, и мужчина мечтательно вздохнул, вспомнив о пышногрудой главе клана Яманака, и в очередной раз позавидовал Ибики Морино, у которого сейчас обучалась эта самая особа.       Но через секунду мечтательность быстро уступила место привычной серьезности. Поствоенный период всегда был связан не только с огромным количеством проблем, но и естественным всплеском демографического роста. Смерть близких людей заставляла задуматься о скоротечности бытия, и, пережив войну, люди стремились жить и любить. Кто-то лучше присматривался к своему окружению, кто-то вдруг осознавал свои чувства, кто-то набирался смелости для признания. А кто-то вдруг смог пересмотреть свои жизненные ценности и осознать что, или правильнее сказать «кто», все это время был у тебя под носом.       То, что между Хатаке и его ученицей искрит, стало заметно сразу же после войны. Оба ходили вокруг да около, полу игнорируя очевидное и не особо торопясь назвать вещи своими именами. Тем не менее, Харуно была более чем частой гостьей в кабинете рокудайме, и Ширануи был уверен, что Какаши уже все решил для себя, спокойно ожидая совершеннолетия девушки.       Сакура нравилась Генме. Она была хорошим шиноби, отличным ирьенином и заботливой девушкой. Если рассматривать её в качестве возможной супруги хокаге, куноичи была на порядок спокойней Кровавой Хабанеры, с ней можно было договориться (в отличии от её наставницы), Сакура внимательно следила за самочувствием Хатаке и могла помочь в резиденции. Но самое главное, что Харуно являлась трудоголиком до мозга костей. Ирьенинов её уровня в деревне пока не было и девушка частенько перерабатывала. Для Ширануи же это только значило, что ей и самой нужен был кто-то, кто следил бы за её самочувствием.       В несложной логической цепочке это приводило Генму к радостному выводу в виде влюбленного хокаге, который стремиться поскорее передать пост Узумаки и предаться делам семейным и заботе о девушке. А заодно дать возможность Ширануи пожить нормально. Только вот прямо сейчас шиноби стоял и смотрел, как с каждой секундой надежды на его скорую отставку становились все меньше и меньше. Потому что, очень вероятно, что Сакура каким-то образом встряла в серьёзную передрягу.       Чуть больше недели назад произошло странное происшествие с Харуно, Хинатой Хьюга и девицей Узумаки. После чего принцесса Бьякугана принялась на всю Коноху кричать, что теперь собирается стать хокаге, и устроила филиал лагеря АНБУ в квартале белоглазых. Ни первый, ни второй пункт, вопросов не вызывали, потому что, во-первых, все знали кто является объектом её любовных воздыханий, и обозначить себя соперником Наруто в попытке стать главой деревни, несомненно, лучший способ привлечь его внимание. Но, все должно было выглядеть максимально правдоподобно, отсюда и странные телодвижения в квартале Хьюга. Плюс, вполне возможно, что таким образом ещё и клановые нюансы решались. В любом случае, вопросов это не вызывало. Как и никак не изменившееся поведение Карин Узумаки.       А вот поведение третьей девушки очень даже вызывало вопросы. Начать хотя бы с того, что сразу после произошедшего она ушла на больничный и до сегодняшнего дня в резиденции не появлялась. Как и в больнице, собственно. Это само по себе было странно, потому что Генма честно не мог представить болезнь, которую ирьенину было бы не под силу исцелить. Тем более на себе. Да её даже Мадара убить не смог. Пришедшего навестить её Хатаке, Сакура не пустила, нагло утверждая за закрытой дверью, что она безумно заразна и лучше оставить её в покое. Какаши давить на неё не стал, и заставил пообещать сразу же сказать, если ей понадобиться помощь.       И вот прямо сейчас, Ширануи имел «радостную» возможность лицезреть Харуно в самом ужасном её виде.       — А чё, старика на месте нет? — недовольно поинтересовалась куноичи, не переставая чесать шею, на которой, к слову, уже место живого не было.       Быстро оценив ситуацию, и даже наметив план действий, Генма мысленно воздал хвалебную оду Ками-саме, потому что Какаши сейчас действительно не было в резиденции, а затем вкрадчиво произнёс:       — Как видишь, Сакура-чан! Может я могу что-то ему передать? Или подсоблю как.       Ирьенин опять почесала шею.       — Я пришё-ла сказать, что пока не буду работать в госпитале. Не хватает мне знаний.       Мужчина в этот момент едва не подавился собственным сенбоном и вопросительно поднял бровь, а девушка продолжила:       — Вон, видишь? — Сакура опять провела пальцами по разодранной шее. — И так все время. Пойду, подучусь… У Орочимару.       В голове Ширануи тут же промелькнуло, во-первых, сожаление о пропаже ирьенина, а, во-вторых, образ горюющего Хатаке, который не уберёг свою драгоценную ученицу, а заодно завалившего себя и всю резиденцию работой, и, в-третьих, махнувшая ручкой отставка. Меньше секунды понадобилось, чтобы оказаться за спиной у девчонки.       — Слушай меня сюда, — едва слышно процедил Генма, упираясь кунаем в тонкую шею. — Ты видимо совсем тупой, и в эту ситуацию встрял случайно, потому что будь у тебя хоть капля мозгов, ты бы в жизни не пришел к рокудайме хокаге с такой просьбой и вообще бежал бы из деревни как можно дальше.       Харуно попыталась вывернуться, а потом раздражённо выплюнула:       — Да куда тут сбежишь, когда эту овцу во всех пяти странах знают? Я пока до резиденции дошёл, со мной поздоровался каждый встречный. Каждый, грёбаный, встречный!       Генма все больше склонялся к тому, что это не было спланированной акцией, и неплохо было бы разобраться с этим пока проблема не дошла до Хатаке.       — Я внимательно слушаю, и не советую что-то скрывать. Надеюсь тебе известно имя Ибики Морино? Потому что если мне не понравятся твои ответы, следующим спрашивать будет он, вместе со своей прелестной помощницей. Она как раз учится превращать людей в овощи.