Жертва

      Ночь прошла в томительном ожидании рассвета, и попытки уснуть слишком долго заканчивались полной неудачей. Лишь перед самым утром усталость наконец-то взяла своё, так что проснулся Лестер сильно позже того момента, когда ему стоило бы. Впрочем, хроно его не подвели — просто в спешке он сам забыл про смену часовых поясов, ведь репульсорный состав двигался по Нова Порту с невероятной скоростью. К счастью, даже так у дворянина ещё было время привести себя в порядок и обсудить дела с Виктором.       В вагоне-ресторане было немноголюдно — как, в целом, и ожидалось в момент ровно посередине между завтраком и обедом. В дальнем углу собралось несколько дворян, судя по всему приходящих в себя после бурной ночи, а чуть ближе, в компании прекрасно одетого аристократа, пил рекаф кто-то из служителей Имперского Культа, из важной его части, на что прямо указывал блестящий розарий на груди. Наконец, Лестер заметил и Агента Трона, спокойно поедавшего жаркое из дичи — Хаст при этом сидел за соседним столом и лишь недовольно осматривался по сторонам. — Проснулся, наконец, — произнёс Виктор, не отрываясь от того, в чём Лестер теперь уже точно определил зайцелопа. — Хорошо спалось?       Выдавив из себя кривую ухмылку, Лестер опустился в мягкое кресло. Официант, явно знавший в лицо всех важных пассажиров, тут же оказался рядом, что бы немедля отправиться за крепким рекафом. — В Коронель прибудем где-то через полтора часа. Думаю, потратить их нужно с толком. Сейчас. — Здесь? — дворянин попытался унять удивление, впрочем, всё-равно зацепившись взглядом за священника. — Конечно. Никому нет дела до того, что мы будем обсуждать. Во всяком случае, до тех пор, пока ты не закажешь амасек. — Он указал вилкой на Лестера, а после вновь опустил её в жаркое. — И пока я буду продолжать наслаждаться этим прекрасным блюдом. — Хорошо, — пусть и неуверенно, но всё же согласно кивнул Лестер. — Что от меня нужно в столице? Кого именно мы будем искать? — К сожалению, последнего я тебе сказать не могу. Не хочу передавать им слишком много информации. — «Им»? — Тем, кто может тебя схватить и начать пытать. Не принимай это близко к сердцу, но если в твоё сознание залезет опытный телепат, то ты расскажешь всё что знаешь. И даже тут же вспомнишь то, что давным-давно забыл. — Он нахмурился, и, похоже что, недовольно. — Скажи, тебе приходилось сталкиваться с псайкерами? — Видел астропата. — Лестер пожал плечами. — И пару предсказателей — развлекали гостей во время пиров. Прямо скажу, все они показались мне не от мира сего. — Потому что так оно и есть, — хмыкнул Виктор, пережёвывая очередной кусочек зайцелопа. — Имперское Кредо учит относиться к псайкерам с настороженностью, даже к таким, казалось бы, безобидным. И для этого есть причины — все они черпают силы из Имматериума, а это коварная и губительная энергия. Стоит хоть на секунду потерять контроль — и ты становишься угрозой для всех окружающих. Не имея подготовки и снаряжения, Лестер, просто держись от них подальше. — Наш враг — это псайкер? — Он использует силы, проистекающие извне этого мира. Дыра в реальности. Рана на теле мироздания, — не отрываясь от еды, перечислил Виктор. — Тебе нужно только найти этого врага. А потом остаться в живых. — И как мне его искать? — Что ты сам знаешь о ереси? — тут же парировали ему. — Я долго над этим думал и понял, что немногое. Конечно, мутанта определить легко, ведьму распознать тоже возможно. Но ими одними дело же не ограничивается, верно? На Нова Порту всё знают про один случай ереси — Позор Эстевеса. Века назад, у одного влиятельного благородного дома пресеклась прямая линия наследования и многочисленные претенденты тут же вступили в борьбу. Сделки, подкупы, убийства. И даже война. Для Нова Порту ситуация обычная, но вот один из претендентов, Фернандо Эстевес, решил воспользоваться помощью иномирцев — он нанял клан орков и привёз их сюда. Ксеносы разгромили врагов Эстевеса, а затем отказались покидать планету — дикие орки до сих пор живут в наших глухих лесах. Арбитры объявили Эстевеса еретиком, а после поймали и казнили. — И что, по-твоему, толкнуло этого Эстевеса на ересь? — Сразу же хочется сказать, что алчность. Которая ослепила его и потому он обратился к силе, которую не мог контролировать. — Но… — Но он действительно был законным претендентом, и прав на наследство имел не меньше других. Просто так получилось, что прочие могли в борьбе опираться на уже имеющиеся у них силы, а Эстевес же был не настолько богат. Так что, ослепила его не алчность, а… Жажда справедливости?       Виктор вновь хмыкнул, продолжая молча разжёвывать жаркое, а после согласно кивнул. — Самое величайшее зло во Вселенной вершилось, опираясь на моральный авторитет справедливости. — Значит, справедливость ведёт к ереси? — Нет, к ней ведёт слепота. В нашем деле, Лестер, нужно не бояться иметь широко раскрытые глаза, чтобы видеть больше, чем видят другие. Это не только сильно поможет делу, но и защитит тебя от… Проблем. — Ещё я знаю, что к ереси приводят сомнения. — Император — это истина. Правда — его оружие, — словно какое-то заклинание произнёс Виктор. — Если быть достаточно внимательным, то окажется, что любое сомнение это лишь развилка. С одной стороны, слепота, обман и ложь. С другой — истина и Император. Других вариантов не бывает. В момент сомнений всегда доверяйся Ему, даже если кажется, что причин для этого нет. И спустя время сам же будешь смеяться над тем, что не замечал очевидных указателей. — Укажет ли Император мне на еретиков? — Лестер слабо улыбнулся. — Как мне понять что передо мной враг? — Ты сам назвал детали, на которые нужно обращать внимание. Тяга к справедливости, слепота, сомнения. Большая часть праведников не задумывается о происходящем вокруг, а вот те, кого мы ищем, обычно владеют некоторыми обрывками правды, в своей глупости принимая их за окончательную истину. — Получается, мне нужно будет бродить по столице и расспрашивать прохожих о их понимании справедливости? — Слышал про Небесный Пик? — едва улыбнувшись, спросил Виктор, на что дворянин тут же согласно кивнул. — Ложа Небесный Пик — часть столичного дворянства проводит в ней время. Азартные игры, дорогой алкоголь и, как я слышал, даже дуэли. С ней двоякая ситуация, об этой Ложе все знают, порицают, но никто ничего не делает. — Никогда не хотел там оказаться?       Лестер тут же замер, принявшись внимательно рассматривать своего собеседника, словно бы проверяя, есть ли у этого вопроса второе дно. Но затем, пожав плечами, дворянин виновато опустил голову. — Были такие мысли. Говорят, там много иномирцев и ещё больше вещей, которые они с собой привозят. — Тогда радуйся — мне нужно, чтобы в этой Ложе ты стал своим. Еретики с ней связаны, и, действуя изнутри, у тебя есть все шансы их распознать.       Теперь Лестер уже поперхнулся, и на немой вопрос Виктора отрицательно замотал головой. — Если кто-то узнает, что в такое время я развлекаюсь с этими гедонистами — от репутации всей семьи ничего не останется. А если узнает отец — то и от меня тоже. — Думаю он-то тебя поймёт. — Агент Трона, наконец-то закончив с едой, отодвинул от себя блюдо и показательно потянулся, словно бы специально растягивая время перед продолжением фразы. — Секрет живучести Небесного Пика в том, что его услугами пользуется очень влиятельная часть вашего высшего дворянства. Ты ведь едешь в Коронель за помощью? Её там вполне можно найти. — А это вообще законно? — В основном, но, насколько мне известно, там ведутся и очень тёмные криминальные дела. Впрочем, скорее по части арбитров, чем по нашей. И не стоит забывать про налог на роскошь — он нужен не только для поддержания выплат по вашей Золотой Булле, но и для, Император сохрани, контроля вашей нравственности. Ты удивишься, но согласно архивам, это дело рук провост-маршала арбитров. И вот уже в этом аспекте, наши с ними интересы пересекаются. — Аристократы уходят от налога, предаваясь гедонизму не у себя в усадьбах, а на выезде в Ложе? Конечно, у кого-то в карманах оседают соларии, которые вполне могли бы доходить до казны вице-короля, но разве это ересь? — Ложа — это типичный пример того, что мы называем культом удовольствий. Они создаются из чрезмерных излишеств и порождают очень опасных людей. У которых много свободного времени, есть средства и доступ к вещам, недоступным большинству — задача арбитров следить за тем, чтобы развлечения знати в итоге не обернулись восстанием. И поверь мне, Лестер, такое случалось. В этих культах людям дают не правду, но те ответы, которые они сами хотят услышать — перед таким сложно устоять. — А если их ответы мне действительно понравятся больше, чем твои? — Тогда это будешь обсуждать уже с ним, — иронично усмехнувшись, Виктор кивнул в сторону давно начавшего скучать Хаста. — Ты справишься, я знаю. К тому же, чтобы не ходить вокруг да около, скажу прямо — я возлагаю на тебя большие надежды. — А это ещё почему? — И даже не я. — Он промолчал, а затем, едва подавшись вперёд, продолжил на пол тона тише: — Твоё имя звучало на Терре. Тебе даже ничего для этого не нужно было сделать, кроме как родиться. Пусть и всего один раз. Его и произнёс-то скорей всего лоботомированный сервитор, чтобы затем записать на пергамент. Но твоё имя звучало на Терре.       Лёгкая дрожь проступила в руках, а дыхание совершенно сбилось. Лицо же Лестера самопроизвольно изобразило странную смесь смятения и счастливой улыбки, что тут же заставило Виктора показательно вздохнуть и неодобрительно мотнуть головой. — Это ведь не может быть правдой. — Вполне себе может. После подвига дяди твоей родословной уделили самое пристальное внимание — пришлось даже залезть в архивы ордена Фамулус. — Кого? — Ты их даже не помнишь. Как славно. — Виктор теперь издевательски улыбнулся, а после принял свой обыкновенный вид. — Расслабься. Таких, как ты, сотни тысяч, если не миллионы. Просто знай, что на самом деле у тебя нет права на проигрыш. — Вот это мне точно поможет в деле. — Дворянин отчаянно пытался прийти в себя, но согнать с лица ухмылку всё никак не удавалось. — А есть ли привилегии? — Да. Есть. О твоём существовании знаю я.       Лестер с некоторым облегчением выдохнул, но после вдруг насторожился и с недоверием взглянул на Виктора. — Это же была какая-то проверка? — Что ты имеешь ввиду? — Вчера вечером Хаст говорил, что в масштабах Империума я никто. Лишь пылинка. А сейчас ты просто сказал то, что я сам хотел услышать, что я важен и уникален. — Ты действительно хотел это услышать? — Виктор слегка наклонил голову набок и даже приподнял брови в показном изумлении. — Минуту назад я сам этого не понимал. А теперь да — вы меня использовали так же, как могли бы еретики. Своей простой, но сладкой правдой, подменив пусть и горьковатую, но истину. — На это, Лестер, я скажу тебе только одно: Хаст не знает всей картины, а я, как хороший лжец и манипулятор, никогда не буду говорить неправду. — Он подбадривающе улыбнулся, а после вдруг опустил взгляд куда-то вниз. — У тебя рекаф стынет.