Жертва

      Виктор слушал доклад дворянина о его с Максом утренней поездке, а также о дополнительных деталях убийства, которые удалось разузнать прошлым вечером. Вопросов Виктор не задавал, лишь внимательно всматривался в лицо Лестера, словно пытаясь в чужих мимике и взглядах разобрать произошедшие изменения, которые, судя по всему, оказались более чем заметны для опытных глаз Агента Трона. За последние дни подавленное состояние стало привычно молодому аристократу, но сейчас в нём бушевало негодование, которое требовало немедленного выхода. Однако, сам Лестер не понимал, стоит ли давать волю эмоциям или же следует держать себя в руках? Последствия и того, и другого могут оказаться значительными, равно как и ни один из этих вариантов, вполне вероятно, не приблизит его к пониманию происходящего. — Не много, — заключил Виктор, — но уже что-то. И с этим можно работать. — Он едва уловимо кивнул, похоже что даже одобрительно. — Если допустить, что убийца и сестра беглого псайкера — одно и то же лицо, то уместней всего будет искать информацию о ней в архивах местных силовиков. То, как произошло убийство, действительно говорит о неопытности, тут ты прав, но вот проникновение — напротив. — Воровка? — предположил Лестер, неуверенно пожав плечами. — Вероятно. Осталось только понять, как она и её брат связаны с покойным господином де Авил. — Он на мгновение нахмурился. — Что же, этим я займусь лично. Не думаю, что у тебя есть связи среди столичных банд для того, чтобы искать чёрную кошку в тёмной комнате… — Кошку? — непонимающе уточнил дворянин, вызвав на лице Виктора усмешку. — Был такой зверь на древней Терре. — Он бегло отмахнулся. — Не бери в голову. Суть в том, что тебе стоит вернуться к своим прямым обязанностям. Я дам знать, если ты вновь понадобишься. — Хорошо, — после мгновения раздумий всё так же неуверенно выдохнул Лестер.       На этот ответ Виктор уже широко улыбнулся. Очевидно, так же, как и сестра Аврелия, он прекрасно знал, что за буря бушует в сознании Лестера — и, судя по всему, именно он её там создал, сейчас с нескрываемым удовольствием наблюдая за последствиями своих действий. Неужели чужие муки приносили ему столько радости? Или же за этим есть что-то ещё? Мотнув головой, дворянин выдохнул и, сжав кулаки, уже было открыл рот, но тут же оказался перебит: — Думаю, нам стоит прогуляться. — Агент Трона бесшумно соскользнул со стола и уверенным жестом позвал Лестера за собой. — Только ты.       Стоящий в углу комнаты Хаст неодобрительно хмыкнул, Макс же отвлёкся от разговора с госпожой д’Армант лишь для того, чтобы проводить их непонимающим взглядом.       Прохлада и влажность заброшенного рабочего барака сменились теплом и ярким солнечным светом. Идти далеко Виктор не намеревался, а потому они просто обогнули здание и остановились возле пристроя, в котором кадианец содержал купленную им мото-карету. Агент Трона избегал публичности.       Странным образом именно сейчас Лестера поразило то чувство, которое должно было не покидать его с самого момента знакомства со своим новым покровителем — страх. Виктор внешне выглядел совершенно расслабленным, спокойным, он шёл впереди, демонстрируя дворянину спину. Его телохранителя рядом не было. При нём не было и оружия, в то время как на поясе у аристократа покоилась шпага. Но именно Лестера сковывал холодный страх, невидимой дланью схвативший его за горло.       Наконец остановившись, Агент Трона по привычке уселся на один из лежащих у стены деревянных ящиков и, сложив на груди руки, выжидательно вперил на своего спутника безжалостный зелёный взгляд. Тому же потребовалось некоторое время, а по собственным ощущениям — целая вечность, на то, чтобы хоть как-то собраться с мыслями. — В аббатстве я встретил сестру Аврелию, — только и смог произнести Лестер, но возникшая усмешка на лице Виктора ясно показала, что этого было более чем достаточно. — Вполне ожидаемо. Но это ни на что не влияет. — Ни на что не влияет? — Руки вновь сжались в кулаки. — Ни на что не влияет?!       Выкрик оказался неожиданностью и для самого Лестера, так что тот тут же осёкся, в то время как Виктор самодовольно улыбнулся, похоже что действительно начав получать удовольствие от происходящего. — Ты украл мою судьбу. Мою… Жизнь.       Смена обращения с уважительного на резкое и требовательное, словно к равному, понравились Агенту ещё больше, да так, что он даже чуть отодвинулся назад и прислонился к стене барака, дабы получше разглядеть Лестера. — Полагаю, ты сейчас ждёшь от меня каких-то ответов? Ты же отдаёшь себе отчёт в том, что говорить я буду лишь то, что позволит привести тебя в чувство и вернуть повиновение?       Его тон контрастировал с внешним видом: всё такой же спокойный и сосредоточенный. Странным образом это ещё сильнее обжигало душу дворянина, но в то же время, словно пощёчина в момент паники, вернуло контроль над собственными мыслями. — Я помню, ты говорил, что никогда не врёшь и лишь говоришь не всю правду, — чуть успокоившись, ответил Лестер. — Узнать её часть уже будет благом. — А ещё, до этого я говорил, что люди, узревшие даже самый маленький фрагмент правды, очень часто слепнут от её сияния. И больше не видят ничего вокруг. Мне кажется, лучший метод здесь — это немного подождать и дать глазам привыкнуть. Тогда и зрение вернётся.       Неужели всё настолько просто? Общая, ничего не значащая фраза. И этого будет достаточно для того, чтобы снова обратить человека в послушную пешку? — Что ты сделал с моей судьбой? — Ох, судьба, судьба. — Он неодобрительно мотнул головой. — Люди бездумно вкладывают в это слово больше смысла, чем оно того требует. Я, Лестер, не мог украсть твою судьбу, равно как и не мог её изменить: просто потому что судьбы в том виде, в котором её видишь ты — не существует. Не нужно наделять это слово каким-то высоким смыслом. — Виктор наклонил голову набок, с любопытством наблюдая шквал эмоций, проносящихся через Лестера. — Скажи, как ты думаешь, если ты каким-то образом попадёшь в прошлое, сможешь ли ты там что-то изменить? Например, предупредить самого себя о встрече со мной? — Что? — Заданный вопрос оказался крайне неожиданным, выбив землю из-под ног того негодования, что бушевало в сердце дворянина. — Какое это имеет отношение? — Просто скажи, да или нет? — Да. Наверное? — Что, если я скажу, что ты можешь это сделать. Нет, конечно, не конкретно ты, но вообще. Взять и переместиться во времени. — Разве… Такое вообще возможно? — Более чем. — Виктор язвительно улыбнулся. — Такое происходит постоянно. Думаю, даже ты слышал про то, как некоторые корабли застревают в Варпе на сотни лет, в то время как для экипажа перелёт казался совершенно обычным. — Дворянин неуверенно кивнул, ведь он действительно слышал рассказы о подобном. — Но бывают случаи куда более удивительные. Когда корабль прибывает к месту назначения ещё задолго до того, как он сам отправился в путь. И речь может идти о сотнях, тысячах лет. — Но как это может быть? — Ты же сам только что рассказывал про какую-то судьбу? Или мне это послышалось? — Его ядовитая ухмылка вдруг исчезла. — То, что простые люди воспринимают за судьбу, наиболее правильно называть — время. Это такая же естественная сила во Вселенной, как и гравитация. Её можно использовать себе во благо, её можно измерить, её можно незначительно исказить. Но гравитация всегда будет гравитацией. Также и с судьбой-временем. Знаешь, что нам даёт информация от этих путешественников во времени? — Лестер смог лишь мотнуть головой. — Косвенные следы того, что в том времени, откуда они прибыли, мы уже учли то, что они могут нам рассказать. А значит, отправляясь к нам, они у нас уже были. Иными словами, Лестер, если ты не помнишь встречи с самим собой, значит ты ни при каких обстоятельствах не сможешь этого сделать, даже имея возможность попасть в прошлое. Просто потому что тебе не позволит время-гравитация. — Он театрально развёл руками. — Простаки, ослеплённые лишь частью правды, воображают время как прямую. Но истина в том, что время — это точка. Оно уже закончилось. Но оно ещё не началось. — Но… Как? Откуда? — Даже я сам не понимаю всё эти процессы. И допускаю, что, говоря таким уверенным тоном, сам являюсь подобным слепцом. Мой учитель знает об этом намного больше, но, к сожалению, спросить я его уже не могу. — Что с ним случилось? — Не что, а когда. — Виктор вдруг улыбнулся, неожиданно вдохновлённо. — Он был одним из Ордо Хронос, пусть тебе это ничего и не говорит. И пропал несколько лет назад вместе со всеми своими соратниками. Думаю, он отправился сражаться в битвах, которые уже закончились, но ещё не начались. — Но какой смысл во всём этом? Если всё предрешено? Если ни на что невозможно повлиять? — Ты так и не понял, верно? — Он едва наклонился вперёд. — Всё предопределено, это так. Твоя судьба. Моя судьба. Судьба всего Человечества. Всё это оказалось предопределено в момент возникновения нашей Вселенной. С этим фактом ничего невозможно поделать. Но главная движущая сила это всё-таки не время, а воля. Твоя воля. Её ещё нет в прошлом и уже нет в будущем. Она существует лишь в тот момент который называется настоящим. Прямо здесь и сейчас. То, что ты делаешь, ты делаешь сам, а не потому что какая-то космическая сила тащит тебя вперёд.       Это правда? Или же это просто ловушка для сознания, чтобы банально не сойти с ума? Лестер не мог выбрать подходящий для себя ответ, а потому просто молчал. — Но воля есть не только у нас, простых смертных. Как я уже сказал, наша воля ограничена временем, но во Вселенной есть существа, живущие вне его пределов. И, к счастью, один из них — на нашей стороне. — Император? — голос дворянина даже дрогнул, вновь вызвав на лице Виктора усмешку.       То, что он сейчас говорил, наверное, было богохульством. Или даже ересью. Или истиной. — Верно. Взойдя на Золотой Трон, Он начал существовать не только в текущем времени, но и во всём времени сразу. Это значит, что Он всегда существовал с самого начала. — Разве кто-то это оспаривает? — Ох, более чем. — Он вновь наклонил голову. — Экклезиархия говорит, что наш Повелитель всегда был богом. И похоже, что да, его текущее воплощение всегда было им, но вот материальная оболочка пришла к своему предназначению лишь в конкретный момент времени. Да, у человечества было сразу два Императора. Его воля проецируется сквозь время и Его план уже выполнен, так же как и наша Вселенная уже исчезла. Но для того, чтобы это произошло, Ему нужны солдаты, в каждом отдельном моменте времени. Мы с тобой, Лестер, участвуем в войне, которая длится всё время существования… Времени? — Виктор пожал плечами и даже как-то озадаченно хмыкнул. — Наша битва является прямым продолжением той, из-за которой наш Повелитель и оказался на Золотом Троне. И стороны конфликта всё те же. И ставки тоже. Так что, несмотря на то, что судьбы нет, а твоё и моё будущее полностью предопределено, наша с тобой работа является продолжением воли наших бесчисленных предшественников. И воли Повелителя Человечества. Моя вина в краже твой судьбы ровно такая же, как и у любого из твоих предков. Да, у тебя незавидная участь, но только потому, что ты был призван к оружию самым высоким из Тронов.       Лестер слушал, молча склонив голову. Никаких доказательств своих слов Виктор не предоставлял, да и предоставить не мог, ведь его речь больше всего походила на проповедь. Это было выражение веры. Во что-то странное, но грандиозное. Когда сестра Аврелия называла его фанатиком, дворянин даже удивился, подумав, что на самом деле, он не встречал более холодных и расчётливых людей чем Виктор. Но оказалось, что на самом деле он движим верой, яркой и сильной. Не похожей на ту, что проповедуют жрецы Министорума. Но самым странным оказалось то, что вся эта проповедь удивительным образом в памяти перекликалась с тем, что навигатор говорила во время визита в Ложу. Вздохнув, дворянин не нашёл ничего лучше, как просто опуститься на соседний ящик, усевшись рядом с Агентом Трона. Занять его сторону. — Но почему я? — Мне-то откуда знать? — показательно удивился Виктор. — А как же слова про волю и её определяющее значение? — Раз ты такой проницательный, то ты и отвечай. — Он повернулся в пол-оборота. — Почему с тобой всё это происходит? — Только… Не почему, а что? — Лестер поднял взгляд и увидел заинтересованность на лице Виктора. — Последние дни я начал обращать внимание на множество странный вещей. И самое странное — это ты. — Так меня ещё никто не называл. — Самый могущественный человек на планете, ты терпишь мой тон. Отвечаешь на мои самые глупые вопросы. Проявляешь терпение там, где меня стоило бы просто заткнуть. Я уверен, что Хаст именно по твоему приказу делал то, что я ему скажу. Я хорошо помню нашу первую встречу и то, что не произвёл на него никакого впечатления. И Макс — я не думаю, что ты бы доверил его первому встречному, стал бы спорить с госпожой д’Армант только для того, что проверить, справлюсь я с ними или нет. И мне кажется, я понял, в чём дело — ты рекрутируешь меня. — Удивительное открытие. — Он снисходительно улыбнулся. — Спустя три дня работы. — Ты. Рекрутируешь. Меня. — Вновь повторил Лестер. — Не для одной работы. Всё это проверки, испытания. Вроде того, что было вчера в соборе. Моё участие там был совершенно необязательно. Так же, как и имея связи в аббатстве, ты бы мог легко получить ту же самую информацию. Ты измеряешь меня, оцениваешь. Но для чего? Ответ я могу дать только один. Ты. Рекрутируешь. Меня. Ведь иначе, зачем вкладывать столько усилий в порчу моей судьбы, в превращении меня в то, чем я являюсь сейчас? — Самомнения тебе не занимать. — Виктор даже несколько раз показательно хлопнул в ладоши. — Теория занятная. Но, как и со всем до этого, ты не знаешь всей информации, а потому в ней есть белые пятна. — Почему я? — Именно. Я срежу несколько углов — твоя семья привлекла наше внимание тогда же, когда она привлекла внимание всего Нова Порту. — Мой дядя? — То, чего он достиг, оказалось достаточным маркером, чтобы начать к вам присматриваться. И самое простое, что можно было с вами сделать, это использовать силу родственных связей, чтобы оказывать влияние на вашего родственника. — Он несколько раз топнул сапогом по земле. — Вероятность того, что в Ордене он займёт какую-то заметную позицию, всё же имеется, и держать наготове рычаг влияния всегда полезно. — Это всегда так происходит? — Нет, разумеется нет. Просто в вашем случае стартовые позиции были уж слишком удобными — орден Фамулус уже занимался делами твоей семьи, так что от нас дополнительных усилий, считай, и не требовалось. Затем, ознакомившись с их отчётами, стало ясно, что потенциал твоей родословной ещё далеко не исчерпан. И тогда выбрали тебя. — Но, опять же, почему? Если вам нужен самый способный — Сиб была бы лучшим кандидатом. — Прячешься за спину старшей сестры? — Он издевательски усмехнулся и нарочито покачал головой, а затем продолжил, прежде чем Лестер успел как-то отреагировать: — Я понял, что ты имеешь ввиду. Ответ будет крайне банальным. Тебя рассчитывали использовать как спящего агента, а культура Нова Порту такова, что мужчины обладают большими привилегиями — это упростит работу. — Но это не вся правда? — Разумеется нет. Я говорю лишь то, что необходимо. Не больше. — Но, хотя бы, то, что мы делаем сейчас, это по-настоящему? — Настоящим ли был тот труп в могиле? — Образ полусгнившего Санчо тут же всплыл перед глазами, заставив Лестера заметно поморщиться. — Сейчас я могу лишь посоветовать тебе избавить голову от лишних мыслей и сосредоточиться на важном. На работе. Все эти размышления о космических силах, конечно, важны, но едва ли ты найдёшь им практическое применение. Займись чем-то простым и понятным, например примерь на себя маску наследника уважаемой древней фамилии. — Моё собственное лицо уже стало мне инородной маской. — Будет тебе. Не сгущай так краски. Да и, впав в депрессию, меланхолию или банально лишившись рассудка, ты утратишь для меня пользу. — Он вновь столь же бесшумно встал на ноги. — Тебя ждут в «Небесном Пике», помнишь? Войди там в доверие, расслабься. Это культ удовольствий в конце концов. И самое главное: ни о чём не думай.       Последнее казалось самым сложным поручением из всех. Совершенно невыполнимым.