Реванш

      Заходя в тронный зал, я испытывал страшенный мандраж. Принцессе-то на глаза было страшно являться, а тут её место занял могучий демон ночи, который вполне мог размазать меня по полу в три слоя, если ему что-то не понравится. Впрочем, после того, как я дал клятву верности, бояться стало практически нечего.       — Кто там ещё?! — Найтли, стоящий у витража, изображающего падение его госпожи, раздражённо обернулся.       — Министр Маунт, утренний доклад.       Найтли благосклонно кивнул:       — Заходите, министр. У меня к вам, кстати, есть несколько вопросов.       Пройдя в середину тронного зала, остановившись напротив трона и формально поклонившись, я начал традиционный доклад:       — Обстановка при дворе остаётся спокойной, господин. Гвардия и кабинет министров полностью преданы вам. Ни одного признака предательства обнаружено не было. Командирами гвардии на службу из действующей армии переведено ещё двенадцать солдат. В настоящий момент гвардия готовится к осаде Эпплузы…       — Наконец-то… — прошептал Найтли, прикрывая глаза. — Министр, может быть, вы мне ответите, почему не подняли гвардию раньше? Я отдавал такой приказ не единожды, но вы почему-то не торопились. А ведь Эпплуза является сейчас для нас прямой угрозой… Там расположена база войск НЭО, которые могут в любой момент выступить на Кантерлот.       Пряча снисходительную улыбку, я ответил:       — Господин, причина была проста. У меня не было полной уверенности в том, что войска готовы к такой крупномасштабной войне. Нужно было закончить их подготовку, не говоря уже об экипировке гвардейцев. Кроме того, была проведена доскональная проверка дирижаблей, ведь малейшее повреждение в его конструкции может привести к взрыву. Ну и наконец я счёл необходимым примирить гвардию и армию, чтобы избежать неприятных неожиданностей. Менее всего я хотел бы, чтобы во время осады Эпплузы мы получили удар в спину.       Говоря это, я ничего не боялся — Найтли уже проявил себя как очень слабый политик. Стравливание армии с гвардией было инициативой совета генералов, а не монарха. То, что Найтли это не предотвратил, говорило не в его пользу — ежу было понятно, что междоусобица не приведёт ни к чему хорошему.       Найтли нахмурился:       — Вот как?       — Соперничество между армией и гвардией было всегда, господин, но в последние месяцы оно достигло своего пика. Я не исключаю вероятность того, что оно может перейти в открытую вражду. Это для нас нежелательно. Поэтому, прежде чем вывести гвардию против НЭО, я предпочту решить эту проблему.       Витиеватая речь, как обычно, сработала — Найтли расслабленно кивнул:       — Я одобряю вашу инициативу, министр. И помните — Эпплуза должна пасть.

***

      Заседание штаба задерживалось — судя по всему, надолго. Собраться вовремя оказалось довольно проблематично — высокое командование гвардии устроило проверку казарм, на которую послали моих доверенных лиц как наиболее благонадёжных офицеров. Отменить приказ я не мог, чтобы не вызвать подозрений, а потому пришлось перенести заседание.       Расхаживая туда-сюда по кабинету, раскуривая трубку, я думал о той пренеприятнейшей ситуации, в коей мы оказались. Стычка гвардии с армией приведёт к ослаблению моих позиций при дворе. Не говоря уже о том, что это может привести к прекращению тайных поставок экипировки и провианта в Эпплузу, что пошатнёт военную мощь НЭО… А оно остаётся на данный момент едва ли не единственной надеждой Эквестрии. Рейнджеры и гвардейцы могут в любой момент повернуть клинки против узурпатора, но надолго ли хватит их воли сражаться против преемника своей создательницы? Может и не хватить… А удар в бочину от бывшего союзника может стать смертельным… В себе и своих офицерах я не сомневаюсь, а вот в остальных… Чёрт подери, слишком много вопросов и ни одного ответа!       В дверь кто-то постучал — довольно грубо и властно. Проверив на всякий случай, легко ли выскакивает из гнезда кинжал, прикреплённый к копыту, я флегматично сказал:       — Открыто.       Вошёл капитан королевской стражи — единорог коричного цвета с коротко обстриженной гривой. Обведя комнату взглядом надменных стальных глаз, он остановил их на мне и, многозначительно изогнув бровь, аккуратно прикрыл телекинезом дверь. Поправив кинжал, я спросил:       — Чего тебе, зятёк? — Бэггер уже успела выйти за капитана замуж, даром что такой союз я не одобрил.       — Я к вам, министр, по просьбе жены. Хотя тоже не могу искренне сказать, что рад вас видеть.       — И что же Бэггер просила мне передать? — мой голос потеплел на градус. Дочь я любил, даром даже она окольцевала такую редкостную мразь.       — Она настоятельно просит вас не высовываться.       Ага… Пошла контрволна, значит. Ну ничего, не на тех напали… Я ещё Сёстрам служил, и так просто меня не сожрать.       — И почему же?       В голосе капитана стражи появилась та же сталь, что и в глазах:       — Вы нарушаете все мыслимые рамки, министр. Идёте в разрез с политикой монарха… Это плохо кончится.       — Это угроза? — флегматично спросил я, кладя трубку на стол.       — Предупреждение. Иначе я явился бы сюда с патрулём стражи и арестовал бы вас.       — На каком основании? — лезвие кинжала с едва слышным щелчком вышло из гнезда.       — Вопрос о законности задержания решит комиссия командиров армии. Сами знаете, что они…       Договорить капитан не успел — замер с кинжалом у горла.       — А теперь по буквам, зятёк. Единственная причина, по которой ты покинешь эту комнату живым — я не хочу расстраивать дочь, — ровным голосом заговорил я. — И запомни раз и навсегда — любой, пришедший ко мне с угрозами, уходит из моего дома в деревянном одеянии. Своему командованию передашь, что я выполняю свою работу, и причин законно задержать меня нет.       — Вы плохо кончите, министр! — пропыхтел капитан. — Можете прирезать меня, но тогда завтра вы уже окажетесь в тюрьме — у моей жены тоже есть связи во дворце!       — Придётся бить, — притворно вздохнул я.       Моё усиленное тяжёлой подковой копыто врезалось зятю в скулу. Голова мотнулась туда-сюда как у мёртвой курицы.       — Усёк?! — рявкнул я в осоловевшие от боли глаза. — Пошёл вон отсюда!       Скатившись по лестнице, собрав головой все ступеньки, капитан вылетел за дверь. Приподнявшись в пыли и кое-как собрав глаза в кучку, он проговорил:       — Вы пожалеете, министр…       — С этого момента по слогам! — раздался знакомый голос, и к моему дому, выбивая подковами искры, подошёл Соул. Зять сглотнул.       — Проваливай. Ещё раз сунешься — убью, — буркнул я. — А ты, Соул, заходи.       — Что это было? — лаконично спросил Соул, прикрывая дверь.       — Мой зять. Редкостная мразь, но к делу это не относится. Остальные когда подтянутся?       Снова раздался стук, и в дом ворвалась, как фурия, разъярённая всклокоченная Бэггер. Как и полагалось кобылке из высшего общества, на ней было сложное платье, украшенное поделочными камнями, да и пахло от неё ненавистными мне сухими духами. Уложенная в причёску и зафиксированная несколькими гребнями грива растрепалась.       — Какого чёрта?! — завопила Бэггер, мало смущаясь тем, что было довольно рано — полдевятого до полудня по старому времени. — Я просто попросила мужа передать тебе, чтобы ты был поосторожнее, а ты… а ты… — задохнувшись, Бэггер не договорила. Я тяжело вздохнул:       — Соул, иди в штаб. Мне нужно перетереть с дочерью. Бэггер, обороты сбавь. Я не глухой и кретинизмом не страдаю.       — Да неужели?! — прошипела кобылка, поправляя магией причёску.       — Не забывай, с кем разговариваешь. Я всё ещё твой отец.       — Да, и только что избил моего мужа! Как, ты думаешь, я должна реагировать?!       Я едва сдерживался, чтобы не закатить глаза и продолжить говорить ровным голосом:       — Никто не просил его приходить ко мне с тупыми угрозами. И передай ему, когда оклемается, что если он ещё раз явится ко мне с чем-нибудь подобным — пожалеет.       Бэггер, кинув на меня раздражённый взгляд, вышла, хлопнув дверью. Поправляя сбившийся панк на голове, я пробурчал:       — Где те времена, когда мне достаточно было снять ремень, чтобы ты тут же начала слушаться…       Штаб собрался через добрых полчаса. Пока мои друзья рассаживались в кресла, я расхаживал туда-сюда по комнате, грызя давно погасшую трубку. Проклятье… Почему даже со своими дочерьми отношения у нас не складываются?! Поссорился с Бэггер, а ведь она с Лостэд всегда ходит под копытце… стало быть, с ней отношения тоже испортятся.       — Капитан?       — Прошу прощения, — я сел в своё кресло. — Задумался. Итак, кто чем сегодня похвастается?       Довольно долго все молчали. Наконец Соул осторожно заговорил:       — С учётом того, что времени было мало, нарыть удалось немного. Но кое-какой полезный материал есть.       — Докладывай, — кивнул я.       — При дворе начинаются нехорошие волнения. Кто-то — как я подозреваю, из окружения Комитета Дружбы — подогревает обстановку. Некоторые высокие командиры армии уже подумывают о том, чтобы узурпатора скинуть с крыльца на копья. Резких действий пока никто не предпринимает, да и разговоры ведутся только шёпотом и между своими — все боятся шпионов.       — Это нам на копыто, — я потёр подбородок. — Прояснить, кто есть кто, и кого можно ненавязчиво склонить на нашу сторону. Прощупать, так сказать, ситуацию. Резких действий не предпринимать и подполий не организовывать — для этого время ещё придёт. Позже.       — Есть.       — Остальные? — спросил я, окидывая сидящих за столом тяжёлым взглядом.       Голден, по-школьному подняв копыто, начал отчитываться:       — Я провёл ревизию в казармах гвардии, где узнал довольно много нового. Рейнджеры влились в гвардию и стали её частью. Мало того — командиры рейнджеров теперь определяют её настроения. Теперь нам достаточно нажать в пару правильных точек — и гвардия полностью перейдёт на нашу сторону.       Следующей неожиданно вызвалась отвечать Бёрд. Встав, она не слишком привычным для неё твёрдым голосом заговорила:       — Я обошла сегодня несколько квупнейших больниц Кантевлота. В одну из них поступил не так давно гвавдеец из числа личной охваны узувпатова — получил удав молнией в… в… ниже хвоста, в общем. Как вы все знаете, он набивает в свою охвану только офицевов. Мне удалось певегововить с ним и узнать, что многие офицевы, служащие пви двове узувпатова, очень недовольны таким васкладом, пви котовом они получают твавмы от копыт самого монавха. Квоме того, я видела несколько солдат гвавдии, котовые охваняли своего офицева. Они гововили о том, что двовцовая стважа тоже не слишком пведана узувпатову.       — Прекрасная работа. Дальше.       Заговорил Лиф:       — Патрули стражи Кантерлота вполне могут закрыть глаза на любые бесчинства. Стража у ворот тоже может начать считать ворон в любой удобный для нас момент. Так что когда войска НЭО подступят к Кантерлоту, их впустят в город и без особого кипиша пропустят ко дворцу.       — Погодите, — подняла копыто Найт. — Раз все на нашей стороне… что мешает нам просто вызвать сюда войска НЭО и сравнять позиции узурпатора с землёй?       — То, Найт, что не всё ещё готово. Я не уверен, что нас никто не предаст. Не говоря уже о том, что армия находится в подчинении узурпатора, а она превосходит нас числом. Делать же ставку на одно только умение мы не имеем права — ошибка недопустима. Поэтому продолжаем работать и расшатывать позиции врага изнутри. Когда всё будет готово, гвардия и НЭО собьют с него корону.