Племянник

      1920 год. Мисс Сибил несколько недель. Скарлет Аддерли — отличный камердинер Тома Брэнсона. — Ваши финансы позволяют приобрести ещё один вечерний костюм, — заверил хозяина слуга и ласково улыбнулся, поправляя воротник мужчины.       Том Брэнсон был всё ещё угрюмым, с грустной улыбкой и мешками под глазами. Его бледность волновала Скарлета. Словно бывший шофёр хотел слиться с тёмной комнатой, которая пришла в запустение после похорон леди Сибил. Несмотря на каждодневную уборку горничных, это место казалось одиноким и тёмным, как кладбище. Даже холоднее всего было именно в этой комнате. — Спасибо, Скарлет, — прохрипел мужчина, тяжело вздохнул и глянул в окно отсутствующим взглядом. Все его мысли были с женой. — Прости, но я всё ещё хочу побыть один. — Не буду мешать, господин, — прошептал Аддерли и вышел из комнаты. Небывалая лёгкость поселилась в его теле, словно его освободили от пыток. Камердинер оттянул бабочку. — Как же с ним сложно.       Племянник Карсона отправился на обед, на котором был отменный суп миссис Паттмор. Женщина готовила превосходно и учила этому своих помощниц. Однако тех волновал больше Альфред, чем готовка.       Скарлет с улыбкой забежал на кухню, встречаемый взглядами четы Бейтс. Они улыбнулись юноше, и тот ответил тем же. Жизнь слуг кипела, как кровь в жилах людей. Горничные бегали по коридорам, а лакеи относили подносы. Аддерли пришлось сесть, чтобы им не мешать. Он заглянул в книгу, которую читал Мозли, что-то отметил у себя в голове и посмотрел на курящего дворецкого. Он стал значительно лучше выглядеть, чем несколько недель назад. Болезненная бледность прошла, сигареты не тряслись в руках, а улыбка не была выжатой как лимон. — Айви, хватит! — кричит недовольная Дейзи. — Ты мучаешь Альфреда! — Но я ничего не делаю!       Скарлет ловит взгляд Томаса, с любопытством отвлëкшегося от газеты. Мужчина застывает, вскидывая бровями, задавая немой вопрос камердинеру, но тот лишь повторяет его жест бровями и широко улыбается. — Ты пошла с Джимми в кино, — находит, что сказать Дейзи. — Это моё дело! Он сам мне предложил. — Альфред тоже тебе предлагал, — возмутилась Мейсон. — Могла бы выбрать его!       Скарлет тяжело вздохнул и нехотя отвёл взгляд от манящих синих глаз. Он понимающе и сочувствующе взглянул на уставшую миссис Паттмор и снисходительно улыбнулся. — Дейзи, дорогая, объяснишь, что случилось?       Уже долгое время Скарлет носит звание помощника в делах любовных и постоянно примиряет ссорящихся девушек. Джеймс недовольно глянул на камердинера, а вот Альфред и Паттмор с надеждой и благодарностью. Он был их спасителем. А Аддерли льстил заинтересованный взгляд Томаса, которым мужчина начал его разглядывать. — Джимми и Альфред пригласили Айви в кино, — начала Дейзи.       Томас сделал затяжку и задымил. Сквозь дым он едва мог разглядеть силуэт Скарлета, однако вскоре пелена исчезла. Дворецкий смотрел, как чужая грудь поднимается и опускается, дыша, как губы шевелятся, словно хотят что-то сказать. Длинный нос в профиле выглядит ещё длиннее. Губы кажутся мягкими, но выглядят ужасно тонко. Хочется вонзиться в них и оттянуть, заставить распухнуть.       «Ему бы пошли пухлые губы», — отметил про себя Барроу и сделал очередную затяжку. — Айви отказала Альфреду, но приняла приглашение Джимми, — продолжала Мейсон.       Томас поморщился от скрипучего голоса девушки. Он кинул взгляд на руки камердинера. Большие ладони, ухоженные, не такие, как у Томаса. У дворецкого они были грубыми, особенно одна из-за раны. Мужчина недовольно поймал себя на мысли, что он хочет потрогать руки камердинера. О том, что юноша занимается спортом, слуги узнали через неделю после его прибытия. Скарлет притащил тяжелые гантели, которые Джимми поднять не смог, а Томас даже не пытался. Однако Барроу был уверен в себе и в том, что он бы их поднял, правда, не так легко и свободно, как новичок. — Альфред пригласил Айви в кино раньше Джимми!       Томас потушил сигарету. Ему не нравился собственный интерес к камердинеру. После осознания, что они «одинаковые» Барроу не мог больше расслабляться. Он разглядывал, изучал язык тела парня и не мог увидеть в нём себя. Слишком хорошо Аддерли скрывается, раз в нём нельзя разглядеть интерес к Джимми. Вот только Томас помнил кое-что что никак не мог понять.       Скарлету нравился Кент. Томас так решил, ведь Аддерли вечно недоволен общением дворецкого и лакея. Вот только однажды, играя в карты ночью, Скарлет был слишком заинтересован в колене Томаса. Хотел влюбить в себя дворецкого, чтобы он отстал от Кента? Слишком подло для такого открытого парня, как Скарлет.       «В меня он влюблен быть не может. Я столько плохого ему сделал», — подумал Томас и решил больше не гадать. Когда-нибудь всё само собой разрешится.       Осталось только наблюдать, как Скарлет пытается объяснить Джеймсу, что мешать Альфреду плохо. — Зачем ты пригласил её в кино? — спросил камердинер. — Ты же знал, что это уже сделал Альфред. — Я не виноват, что тоже хотел пригласить её, — оправдывался Кент и прятал лицо за чашкой чая. Скарлет ему не верил. — Девочки, вините во всём Джимми. Это он виноват, — ответил Скарлет. Айви кивнула, хоть и не начала злиться на парня, в отличие от Альфреда. А вот Дейзи была всё также недовольна. — Ты постоянно её защищаешь! — махнула она в сторону Айви. — Но она не права… — Ей нравится Джеймс, — вздохнул парень и ласково взглянул на Мейсон. Он был для неё наставником. — Она не должна давать надежду Альфреду. Понимаешь? — Понимаю, но… — Никаких но, малышка. Просто прими эту суровую жизнь, — посоветовал Скарлет и благодарно принял суп у Паттмор. — Я попробую, — недовольно буркнула Дейзи. — Ну вот и хорошо, — вздохнула миссис Паттмор и посмотрела на помощниц. — А теперь помогите мне раздавать обед, иначе все останемся голодными.       Приëмы пищи Скарлет обожал. Он был не дураком покушать. Так ещё и во время трапезы можно было посмотреть на кого-нибудь, поймать чужой взгляд и пококетничать.       Даже сегодня Скарлету удалось это сделать под вечные стуки ложки о дно тарелки из-за Мозли. Он разглядывал мокрые пухлые губы младшего дворецкого, который постоянно их облизывал. Плохие мысли терзали голову камердинера, а уши краснели от стыдливых картинок в голове. Он поймал на себе синие глаза и улыбнулся. Томас растерянно моргнул и взглянул на Джеймса, который заигрывал с Айви. Они неплохо смотрелись вместе, но Скарлет знал, что Кент хочет большего, чем может ему позволить девушка.       После обеда камердинер пользуется свободным временем и идёт в детскую. Это яркая небольшая комната в белых тонах с кучей мягких игрушек, с которыми ребёнок пока что не может играть. За ним идёт Томас, чем удивляет юношу. Он задаёт мужчине немой вопрос. — Я тоже хочу навестить леди Сибил, — отмахивается от него Томас.       Аддерли понимающе улыбается и радуется, что Барроу, несмотря на всю свою язвительность и хладнокровность, проявляет к ребёнку любовь и привязанность. Камердинер открывает дверь в детскую и с нежностью смотрит на мужчину. — Только после вас, мистер Барлоу, — мурчит Аддерли, забавляясь над реакцией дворецкого.       Глаз задëргался, дыхание потяжелело от злости. Томасу снова показался странным голос юноши, словно тот чего-то хочет, на что-то намекает. Глаза опустились к тонким губам, что стало уже привычкой для них. Раздражение скрывать не хотелось. — Я мистер Барроу, — зашипел мужчина и прошёл в детскую с ослепительной улыбкой.       Джентльмены увидели пухлую женщину, пьющую кофе. Это была нянька — миссис Вест. С пухлыми щёчками она напоминала миссис Паттмор, отчего казалась Скарлету очень милой. — Можно поиграть с мисс Сибил? — улыбнулся Аддерли, на что ему ответили высокомерным фырчанием. — Ну уж нет, — заворчала женщина. Томас подошёл к малышке и улыбнулся ей. — У вас, наверное, руки грязные. — Я их помыл, — честно сказал Скарлет. Барроу уже гладил девочку по голове и что-то ей нашептывал. — Слуги должны выполнять свою работу и не лезть в мою, — продолжала настаивать Вест. Она подошла к младенцу, взяла её на руки и грозно взглянула на мужчину. — Отойдите от ребёнка, мистер.       Барроу нахмурился и отошёл к Скарлету. Они переглянулись и впервые были согласны друг с другом. Няня Вест — грубая женщина, хоть и мила с виду. И ребенка на неё оставлять не хочется. — Идёмте, мистер Барлоу, — похлопал он мужчину по плечу, но тот лишь уклонился. — Не приказывай мне, — с раздражением буркнул Томас и вышел из детской. Аддерли последовал за ним. — Что она о себе возомнила! Эта грубиянка совсем не знает, как обращаться с детьми. Леди Сибил не допустила бы такого отношения к нам… — Вы так переживаете за малышку Сиби, — обрадовался Аддерли. — Леди Сибил будет благодарна вам за это. — Конечно будет, — фыркнул Томас, доставая сигарету. — Но сказать этого она уже не сможет.       Мужчины вышли на улицу, где Томас смог закурить. На внутреннем дворе для слуг было спокойно, никто не ходил и не мешал думать. Барроу всегда выбирал это место для отдыха. Однако сейчас ему составлял компанию невыносимый Скарлет. О’Брайен была бы куда уместнее, но с ней у мужчины уже давно посеян раздор.       Скарлет Аддерли. Улыбчивый парнишка, с ласковым голосом. Невозможно было смотреть, как он всем помогает и никогда не обижается. Только иногда, редко. Томас был совершенно другим, поэтому и не мог понять его. — У вас так много свободного времени, — посмеивается Скарлет, но тут же поднимает руки в знак защиты и растерянно улыбается. — Это всего лишь шутка, не обижайтесь! — А у тебя его слишком много, — шутит в отместку Томас и не замечает злости у собеседника. Тот только улыбается. — Впервые мы так разговариваем, — радуется племянник Карсона. — Без ссор. — И как ты это делаешь? — разочарованно выдыхает дым Барроу. — Что? — Постоянно улыбаешься. — Всегда ищу причины для улыбки, — делится Аддерли и ласково улыбается. Он заглядывает в синие глаза мужчины и тонет в них. — И вам советую этому научиться.       Барроу останавливается на светлых глазках камердинера и думает, что тот в чем-то прав. Вот только открытость парнишки настораживала. — И какая причина у тебя сейчас? — Барроу выкинул сигарету, чтобы отвлечься от привлекательных глаз напротив.       Скарлет сделал шаг, чтобы шепнуть мужчине прямо в ухо: — Наш с вами разговор.       Аддерли побежал выполнять работу дальше, оставляя Томаса наедине со своими мыслями. Барроу боялся что-либо предполагать насчёт парнишки. — Не может он быть в меня влюблён, — упрямился мужчина. — Это какой-то хитрый план.       Неуверенный, что в него кто-то может влюбиться, Томас Барроу снова вернётся на кухню, чтобы поболтать с Джимми, который никогда не обратит на него внимание. — О’Брайен же сказала, что он спрашивает про меня у Альфреда, — утешал себя дворецкий. — Не думаю, что она врёт. Мы же всё-таки были когда-то друзьями…