Племянник

      Скарлет перестал наслаждаться пробуждением. Теперь для него новый день был непреодолимым испытанием. Земля уходила из-под ног каждый раз, когда юношу оглушали всякими сюрпризами. Миссис Бакстер говорила о Томасе, словно назло, будто забыла из-за чего Аддерли расстался с дворецким. Брэнсон собирался покинуть Даунтон с дочкой и приезжать раз в год — а, что делать Скарлету? Мучиться от одиночества и искать новую работу?       Бабочка не хотела держаться на шее. Аддерли даже подумал, что лучше вовсе не выходить из комнаты. Хотелось запереться от всех, чтобы никто не увидел его потухший взгляд.       Ложка не лезла в горло за завтраком. Мысли путались, хаотично думая то о Томасе, который выглядит с каждым днем всё хуже и хуже, то о Томе, который уже собирает вещи и дочь, чтобы уехать. Скарлет каждый день теряет важных для себя людей.       Без особого энтузиазма Аддерли поднимает взгляд на Томаса. Дворецкий едва прикасается к еде, просто смотрит в тарелку. Камердинеру кажется, что ему просто не хватает сил, чтобы поднять взгляд на него и улыбнуться. Обычно Томас так и делал, но, видимо, сил действительно не хватало. Скарлет же не мог ничего с этим сделать. Они расстались и теперь любые попытки взаимодействия могли стать надеждой для Томаса. А Скарлет не хотел ему врать, между ними уже ничего не будет, как раньше.       Когда Чарльз приказал всем собираться работать, Аддерли вяло поднялся, думая, как будет смотреть в глаза Брэнсону. Потребуется немало усилий, чтобы не разреветься на плече у бывшего шофера. Как он может бросить его одного? Аддерли считал себя эгоистом из-за таких мыслей, но ничего не мог с собой поделать. Вдовец стал самым близким ему человеком в Даунтоне. — Я буду присылать тебе открытки, — пообещал Брэнсон, пока слуга завязывал ему галстук. Скарлет недовольно буркнул, отчего господин не сдержал улыбки и погладил парня по голове. — Не обижайся, я просто хочу начать жизнь с чистого листа. — В которой не будет меня, — кивнул камердинер. Он хотел отвернуться от мужчины — видеть его было больно, однако Брэнсон схватил приятеля за локоть и развернул к себе. — Я всегда буду тебя помнить. После смерти Сибил у меня остались только вы с дочерью, — признался Том. Скарлет был бы рад улыбнуться на эти слова, но сомнения закрались в сердце. — А остальные в Даунтоне? — Я их всех люблю, — кивнул Брэнсон. Он подошел ближе к Аддерли и похлопал того по голове. Мягкие волосы нравились бывшему шоферу. — Но они никогда не были со мной так близки, как ты. — Вы врете, — смущенно улыбнулся слуга и покорно опустил голову, наслаждаясь ласковыми прикосновениями к макушке. — Я никогда тебе не врал, — улыбнулся Том, заметив радость на лице слуги. Он взглянул на часы. — После завтрака снова поедешь с Роуз помогать русским беженцам? — Да, — устало вздохнул камердинер, вспоминая неугомонную девушку. — Хотя иногда мне кажется, что она так часто помогает им из-за господина Аттикуса.       Том хихикнул. — У них всё серьезно? — Она влюбилась в него сразу же, как он укрыл её от дождя, — улыбнулся Аддерли, вспоминая милого парня.       Уже целый месяц после завтрака Скарлет садится в машину с леди Роуз и едет к беженцам, чтобы угостить их едой и поделиться теплой одеждой. Им в этом помогает сэр Аттикус — любовный интерес юной леди. Скарлету понравился мужчина. Он был добрым, вежливым, богатым и до безумия любил его неугомонную госпожу. Аддерли уже представлял, как будет улыбаться на их свадьбе и ждать новости о прибавлении в семействе.       Однако разделить восторг леди Роуз по поводу помощи беженцам Скарлет не мог. С каждым днем он становился задумчивее, угрюмее, ведь приближался отъезд Тома, да и миссис Бакстер не унималась и продолжала настаивать на разговоре Скарлета с Томасом. Вот только она недоговаривала одну важную вещь, считая, что её должен озвучить Барроу.       А Скарлет и не хотел знать правды. Видя, как его возлюбленный умирает на глазах, юноша только отводил взгляд, останавливая себя от желания подойти к мужчине и обнять его. Так и продолжалось это молчание, пока горничная Её Светлости не отважилась на рискованный поступок — рассказать всё тому, кто сможет остановить Барроу.       Женщине было жаль чувства юноши. Она продолжала говорить, пока лицо напротив бледнело от ужаса. В трясущихся руках лежала смятая бабочка, а в глазах стояли слезы. — Скарлет, ты как? — мягко поинтересовалась женщина, заметив, как замер камердинер. — Ненавижу этого дурака, — шмыгнул носом Аддерли и отправился искать Барроу. Слезы одна за другой катились по его щекам.       Младший дворецкий нашелся в собственной комнате. Когда дверь без стука открылась, Скарлет заметил, что Барроу что-то спрятал от чужих глаз. Злость прокралась в сердце камердинера. — Ты нарвался на шарлатанов, чтобы разлюбить мужчин?! — возмутился Скарлет. Ему хотелось кричать, рвать и метать, только бы Томасу стало лучше.       Но голос Аддерли смолк, когда он увидел опущенные глаза Томаса. Он слишком хорошо знал этот жест. Грусть, печаль, тоска, одиночество и беспомощность сквозили в Барроу. Не оставалось сил даже сопротивляться и оправдываться — Томас просто ждал, пока на него накричат. И именно поэтому Скарлет больше не повысил голос.       Юноша подошел к мужчине, взял его за бледную руку, нежно улыбнулся и поцеловал Барроу в ладонь. Запах дворецкого заполнил весь мир Аддерли. — Только не говори, что так пытался меня разлюбить. У тебя бы все равно не вышло этого сделать, — шутит Скарлет и радуется, когда слышит смешок Томаса. Он поднимает взгляд на мужчину и прикасается своим лбом к чужому. — Не волнуйся. Мы пройдем через это вместе.       И Скарлет повез его в больницу. К доктору Кларксону.