Племянник

      Первое, что почувствовал Скарлет, когда проснулся, — запах алкоголя. Юноша поморщился, вызвав у кого-то смех. Чьи-то руки гладили его по мягкой голове, пока собственные сжимали нечто мягкое. — Просыпайся, соня, а то опоздаешь на праздник.       Аддерли как осенило. Сегодня же Рождество! Он и позабыл о существовании этого праздника… Юноша сразу открыл глаза и увидел перед собой красную коробочку. Маленькую, но очень красивую. — Это мне? — неуверенно спросил Скарлет у Брэнсона, что сидел рядом. Мужчина улыбнулся ему. — Не мог дождаться, — ответил Том и пододвинул коробочку поближе к парню. — Открой.       Аддерли аккуратно потянул за белую ленточку, а затем открыл коробочку. Там лежало недорогое украшение, какие мужчины обычно не носят. Сережка — одна единственная. — Почему вы подарили мне это?       Скарлет вынул из коробочки круглую сережку, рука сама потянулась к заросшему правому уху. Ностальгия ударила в самое сердце, ведь когда-то Аддерли обожал носить сережки. — Я разговаривал с Джеком Россом, и он показал мне свой фотоальбом, — уклончиво ответил Том. Скарлет почувствовал неловкость. Его прошлое словно не принадлежало ему. — Ты был очень красивым. Впрочем, как и сейчас, просто тогда ты… — Сиял, как звезда, — понимающе кивнул Аддерли и грустно улыбнулся. Ему всегда говорили именно это. — А ещё тебе очень шли сережки, которые как дождик, длинные, — попытался объяснить Том, и Скарлет сразу вспомнил свое выступление. Белая одежда, длинный атласный шарф, тянущийся за ним по полу, а также сережки, очень дорогие. — Вот я и решил подарить тебе что-то, что напомнит тебе о тех временах. Ты скучаешь по ним, я уверен. — Спасибо, Том, — Скарлет поморщился от боли, но надел сережку в правое ухо и ярко улыбнулся господину. В глазах камердинера сияли звезды. — Спасибо.       Брэнсону хотелось видеть эту радость как можно чаще, но он понимал, что скоро он никогда уже не увидит своего лучше друга и слугу.       Аддерли отправился на праздничный завтрак, где вовсю галдели Дейзи с Айви, обсуждая, что им подарят хозяева. Карсон не обращал на это никакого внимания, ведь впереди Рождество. — Здравствуй, дядя, — улыбнулся камердинер. Он уселся между Анной и Мозли, радуясь их приподнятому настроению. Взгляд слуги скользнул по миссис Хьюз. Она была в роскошном сиреневом платье! — Отлично выглядите, миссис Хьюз! — Благодарю тебя, Скарлет, — улыбнулась женщина. Камердинер нахмурился. Ему показалось, или, когда он обратился к женщине, та убрала свою ладонь с могучей руки его дяди?       От мыслей юношу оторвал голос Томаса. Это был не нежный шепот, на который надеялся камердинер. Это был задумчивый и требовательный баритон мистера Барроу, от которого бежали мурашки. — Откуда у тебя в ухе серьга?       Все обратили внимание на сказанную фразу младшего дворецкого. Скарлет неловко усмехнулся, словно в его личное пространство без спроса вошли. Аддерли осуждающе взглянул на дворецкого, отчего тот на миг стушевался и отвел взгляд. — Мистер Брэнсон подарил, — это прозвучало так легко и обыденно, что никто не удивился. Даже Карсон просто кивнул и продолжил есть. И только Барроу недовольно прожигал взглядом своего бывшего возлюбленного.       После трапезы все отправились принимать подарки от господ. Карсону вручили дорогие часы, от которых мужчина хотел отказаться. Чете Бейтс — красивое платье и костюм. Дейзи и Айви — книги, а миссис Паттмор и миссис Хьюз — шикарные платья. Томасу досталась дорогая ручка, которой обычно пишут богатые. А Скарлету подарили несколько рубашек, которые привели его в полный восторг. Всё как он любит — красный, белый и черный. От леди Мэри ему достался алый шарф, от леди Эдит оранжевый платок, а от леди Роуз французские духи. Аддерли поблагодарил всех за приятные подарки. В этом году он получил больше всех подарков от хозяев. — Жаль, я не могу отплатить им тем же, — вздохнул Скарлет, сказав это Томасу. Они стояли рядом, что напрягало младшего дворецкого. — У них много денег, — сухо ответил Барроу. Камердинер поморщился. — Не в деньгах счастье, — обиженно буркнул юноша. Томас не сдержал примирительной улыбки. Ему не хотелось портить такой волшебный день. — Уверен, твои открытки, которые ты оставил у них в комнатах, им понравились, — это заставило Скарлета улыбнуться. Он сделал все, что смог, и был собой доволен.       Мужчины переглянулись, и Скарлет заметил в глазах Томаса грусть и тоску. Он разделял его чувства. Аддерли тоже мечтал прижаться к этим родным губам и забыть обо всём на свете.       После обеда слуги наряжали ёлку, сервировали себе стол. Все выглядело волшебно и весело. Многие уже передарили себе подарки, выпили и пытались танцевать. Мистер Мозли отличился тем, что начал танцевать шотландские танцы, а Карсон откровенно посмеивался над ним. Скарлет же сидел в укромном уголке, теребил в руках черную коробочку и пил горячий шоколад. Это был его любимый напиток с детства. Аддерли наблюдал, как одинокий Барроу уходит покурить. Рука сжала подарок, приготовленный Томасу. Допив шоколад, Скарлет отправился к тому, кто сильно нуждался в заботе.       Барроу выглядел одиноким, стоящий в тишине и куривший. Он смотрел на вечернее небо, выдыхал едкий дым сигареты и завораживал Скарлета. Даже отвратительный запах не мешал ему верить, что перед ним стоит любимый человек. — Я хочу, — Аддерли замолк на полуслове, удивившись, как быстро Томас выкидывает сигарету подальше. Его смешит растерянный взгляд дворецкого. — Ты думал, что за тобой пришел мой дядя? — Нет, я сразу узнал твой голос, — уверенно ответил Барроу и грустно улыбнулся. — И подумал, что тебе трудно дышать из-за дыма. — Ты такой заботливый, — промурлыкал Скарлет и подошел ближе к мужчине. Руки обвили чужую шею, показывая подарок прямо перед чужим носом. — Открой.       Скарлет шепчет эти слова на ухо Томаса. Барроу хмурится, пытаясь отодвинуться, но не получается. Нет сил сопротивляться, когда любимый человек находится так близко. Руки дрожат, но принимают подарок. Черная ленточка спадает на землю, крышка открывается, и Томас видит… часы, внутри которых находится фотография Скарлета. Сердце пропускает удар. — Хочу всегда быть в твоем сердце, — хихикает камердинер. — Ты же всегда носишь часы в нагрудном кармане, и там буду я!       Томас не выдерживает и стряхивает с себя чужие руки. Он отходит, набираясь смелости, чтобы отдать подарок и сказать «те самые» слова. — Я не могу его принять, — голос хрипел от переживаний, не слушался, словно то, что говорил Томас, не нравилось ему. — Я думаю, всё это было ошибкой. — О чем ты? — растерянно спросил Скарлет. Руки потянулись к бабочке, срывая её одним движением. В глазах Томаса стояла боль. — Ты же любишь меня… — Нет. Кажется, я просто хотел забыть Джимми. Прости.       Гнев. Отчаяние. Сожаление. Их обоих одолевали эти чувства. Томас едва сдерживал слезы, а Скарлет себя, чтобы не ударить мужчину. Он его любит. Он действительно его любит! — Как ты можешь так говорить? — по щекам Скарлета текли слезы. Барроу отвернулся, чтобы сдержаться и не обнять Аддерли. — НЕ ПОДХОДИ БОЛЬШЕ КО МНЕ!       Камердинер вылетел с черного хода, пробежал мимо кухни, где веселился народ, и отправился в комнату, где можно было схватиться за голову и рухнуть на кровать.       Томас же хотел остаться там, где стоял, и плакать, облокотившись на косяк, но пришедшая миссис Бакстер всё испортила. Она нежно коснулась плеча мужчина, ласково улыбнулась и вонзила нож в его сердце своим теплым голосом: — У вас со Скарлетом что-то произошло?       Томас не смог ответить, голос не хотел подчиняться ему. Он только вымученно улыбнулся, проходя мимо неё. Заглянув на кухню, он увидел Карсона. Казалось, тот понял его без слов. Когда Барроу отправился наверх с видом несчастного человека, у Чарли что-то кольнуло в сердце. А правильно ли он сделал? Спас ли он своего племянника или же обрел его на вечные муки?       Томас обходит весь особняк, чтобы успокоиться. И он даже не замечает, как проносится мимо Тома, который растерянно оборачивается на Барроу. Раньше мужчина никогда не видел его слезы. Брэнсона мучает совесть, что он молчит и не рассказывает Скарлету о разговоре его возлюбленного с дядей. Однако Том не перестает думать, что это попросту не его дело. Может ли он позволить себе такую наглость? Будет ли рад Скарлет тому, что Брэнсон подслушивал, а потом ещё и разболтал чужой секрет? Слишком правильный Скарлет периодически очень усложнял всем жизнь.       С первыми лучами солнца, когда весь особняк только начал оживать, в дверь к Скарлету постучались. Он ничего не ответил, сил не было. Единственное, что он знал, — к Брэнсону ещё рано, он сегодня уезжает. Это разбивало и так скомканное сердце. — Скарлет.       На пороге возник дядя. Карсон, увидев племянника, лежащего в рабочей одежде, хотел было начать того отчитывать и ругать, но заметил в его глазах пустоту и смолк. С таким Аддерли бесполезно разговаривать. Ему уже ничего не интересно, ничего не хочется. Только спать и лежать…       Но Карсон решил всё-таки поговорить. Он рассказал о покупке дома и о помолвке с миссис Хьюз, надеясь, что племянник вскочит на ноги и начнет плясать, как в детстве, когда происходило что-то хорошее. Однако Аддерли даже не шевельнулся. Его разум словно застелила пелена, он лежал с закрытыми глазами и единственное, что смог сказать: — Поздравляю, — сухо, безжизненно, словно и не почувствовал ничего.       Карсон молча вышел, он не знал, что сказать и как утешить племянника. Впервые он увидел Скарлета настолько подавленным.       Том не искал Скарлета до самого отъезда. Только вечером, когда пришла пора прощаться, мужчины встретились у машины. Семья уже попрощалась, все слуги вышли проводить и встали в ряд. Только Аддерли было позволено стоять рядом с Брэнсоном. Дочь на его руках тянула ручки к Скарлету, отчего у последнего потекли слезинки по щекам. — Я бы хотел отправиться с вами, — опечаленно признался Скарлет. Том усмехнулся. — Ты нужен всем здесь. — Кто я, если не твой камердинер, Том? — Ты все ещё возлюбленный Томаса. — Бывший, — буркнул Аддерли. — Надеюсь, что нет, — улыбнулся Том.       Он вытащил из кармана алый галстук и с улыбкой протянул его другу. Если бы не дочь, Том сам бы повязал его на шею слуги. — Камердинеры обычно носят галстуки. Ты же знал об этом? — Меня удивляет, что вы это знаете, сэр, — хихикнул Скарлет. Он впервые улыбнулся за сегодня. — Я носил бабочку, ведь ее с моей вредной привычкой будет легче поправить или вовсе снять. — Тогда я приказываю носить тебе этот галстук целую вечность. Уверен, ты справишься со своей привычкой. А этот цвет тебе очень идет, — с нежностью сказал Том. — Как скажете, сэр, — Аддерли принял прощальный подарок от господина и вновь замолчал. Печаль накрывала его с головой. — Прошу, позаботься о них всех. Ты сможешь это сделать, я знаю. И не дай Роуз сделать из тебя её камердинера, — недовольно добавил Том и, заметив улыбку Скарлета, сам усмехнулся. — Когда-нибудь я вернусь, и тогда ей придется смириться с тем, что ты мой. — А ведь раньше вам не нужен был камердинер, насколько я помню. — Мне и сейчас не нужен камердинер. Мне нужен друг, который всегда будет рядом со мной. — И я подхожу на эту роль, сэр? — с трепетом спросил Скарлет. — Никого лучше тебя я на эту роль не нашел, — хихикнул Том. — И не искал даже. — Скарлет мой! — ревностно крикнула Сиби и вновь потянулась к Скарлету. Все рассмеялись от ее милой ревности.       Мужчины прощаются, Том с Сиби уезжают, а камердинер смотрит им в след. Его снова окутала тоска. Он не может мыслить, сил хватает только на то, чтобы подойти к миссис Хьюз, обнять её и тихо прошептать. — Мне так грустно, тетя Элси…       Томас, наблюдавший за этим, уйдет. Встанет в уголок, чтобы его никто не увидел, достанет подарок, который он приготовил Скарлету, — плюшевая фигурка Томаса. Барроу сам выпросил ее у миссис Бакстер. Томас грустно пройдется лбом и носом по мягкой игрушке. Она пахнет Скарлетом. Слезы потекут и по его скорбному лицу: — Я очень тебя люблю, Скарлет…