Племянник

      Скарлет пришел в себя через несколько дней. К нему пришла леди Роуз с новостями и заставила встать. Но выйти из комнаты Аддерли отказался. С тех пор, как уехал Брэнсон, каждый бесцельный шаг отдавался в его груди болью. Зачем переодеваться, куда-то идти и изображать из себя слугу, если нет того, кому Скарлет должен был дарить любовь и заботу? Даже леди Роуз не могла чем-то помочь, она только сообщила о собственном отъезде к Аттикусу. — Томас тоже уедет с нами на некоторое время, — осторожно сообщила девушка, заметив, как вздрогнули чужие плечи.       Скарлет кинул пустой взгляд на часы, его подарок, которые валялись на тумбе. Их хотелось разбить, но сил на это ему не хватало. — А ещё миссис Паттмор, Дейзи и Айви. У нас совсем некому готовить!       Аддерли неопределенно кивнул на слова девушки. Он мечтал снова опуститься на кровать, укрыться одеялом, заснуть и увидеть во сне прекрасное время, где все были счастливы.       Леди Роуз присела к нему, погладила юношу по плечам. Девушка боялась признаться, что он стал для неё старшим братом. Всегда помогал сбегать на танцы или, давным-давно, на свидания к Россу. Скарлет всегда её поддерживал, был рядом, защищал её, даже когда она была не права. — Я всегда хотела иметь брата, — сообщила она на ушко камердмнеру. — И я рада, что он у меня появился.       Нежные слова и легкий поцелуй в щеку привели Скарлета в себя. Он повернулся к миледи и ласково ей улыбнулся. По его щекам катились слезы. — Мне будет грустно, когда вы уйдете, — мягкие волосы слуги упали девушке на плечо. Она обвила его шею руками, зарываясь носом в волнистые волосы. С этим парнем ей всегда было спокойно. — Почему меня все бросают? Дядя, бабушка, Томас, Том… А теперь ещё и вы.       Роуз едва удалось успокоить юношу. Он плакал от собственной ничтожности, от пустоты, которую ничем было не заполнить. Пустота гналась за ним со смерти бабушки, но друзья и любовь спасали его. Как же теперь ему быть, когда все его бросили? Скарлет не мог понять, чем так сильно провинился. — Мне так жаль…       Леди хотела добавить несколько слов, но в дверь слуги постучали, а затем голос Карсона попросил миледи подняться наверх — её уже все заждались. Девушка тяжело вздохнула, взяла лицо Аддерли в свои нежные руки и взглянула в чужие глаза. На неё смотрели не привычные тучки, а туман, в котором можно было затеряться. — Всё образуется, — уверенно сказала Роуз и в последний раз поцеловала парня в лоб. Она поднялась и ласково ему улыбнулась. — Ты научил меня не бежать от проблем. И я уверена, что ты со всем справишься.       Скарлет вяло улыбнулся и рухнул в постель. Последние силы он потратил на слезы, разговоры и «проводы» леди Роуз. Сейчас его действительно можно было назвать лентяем и выгнать из особняка, однако никто его не винил и не беспокоил. Даже Карсон почти не заходил к нему, чтобы лишний раз не ляпнуть что-нибудь обидное.       Томас же перед отъездом очень хотел зайти к нему. Руки дрожали от переживаний за своего любимого. Дворецкий тихо приоткрыл дверь, заметил, что Аддерли спит, и тихо зашел. Он подошел к кровати. Даже во сне у камердинера было грустно лицо. Такое же было и у Томаса. Он встал на одно колено перед кроватью юноши и аккуратно потрогал его волосы, боясь его разбудить. Мужчина не удержался и поцеловал его в лоб. Скарлет был похож на брошенного сироту. Он свернулся в клубок, как кот, будто ему было холодно. Томас огляделся и, найдя покрывало, укрыл любимого им. А затем, перед самим уходом, положил на тумбочку у кровати письмо. — Это должно тебя обрадовать.       Томас тяжело вздохнул и покинул комнату. Он сразу же встретился с Бейтсом, который хмуро смотрел на дверь камердинера. — Как он? — Спит, — хриплым голосом ответил Томас. Говорить о любимом не хотелось. Особенно с этим человеком. — И ты доволен тем, что с ним стало? — Когда-нибудь он отойдет и снова будет счастлив. — Похоже, ты недооцениваешь собственную значимость для этого юноши, — усмехнулся Бейтс и даже удивился. Оказывается, Томас не очень то себя и любит. Хотя, вспоминая прошлые его проблемы с Джимми и О’Брайен, это было очевидно. — Без меня ему будет лучше.       Томас ушел прежде, чем Бейтс успел покачать головой и сказать этому несносному паршивцу: — И все-таки, ты идиот.       Хоть Томас и был идиотом, но в одном он был прав. Скарлета осчастливило письмо, которое он оставил на тумбочке. Оно было от Брэнсона. О месте, где он стал жить, о том, что с Сибби все в порядке. Мужчина написал несколько строк о том, как ему не хватает Аддерли. И самое главное, о чем знали только Скарлет и Том. То, о чем они могли шутить до бесконечности… Том написал ему шуточное признание:       Я люблю тебя, уверен, ты поймешь.       Скарлет улыбнулся.       «И как мне поступить с письмом, которое так сильно согревает мне душу, но может быть опасным для Тома?»