Покорители Эссоса

Их процессия растянулась по Королевскому тракту не более чем на четверть мили. Сэм Тарли ехал достаточно близко к голове отряда, чтобы видеть Безупречных из домашней гвардии Красного Замка, которые держали в руках десяток чёрных знамён с трёхглавым красным драконом Таргариенов. Их было лишь около ста: полсотни ехали впереди и столько же замыкали процессию. Рыцарей же и лордов с Королевских земель, прибывших на похороны покойного короля и возжелавших отправиться в путешествие с новым, было немногим больше. Юный владыка Семи Королевств унаследовал от своего отца нелюбовь к чрезмерно пышной свите и излишней роскоши. С собой он взял всю семью, кроме королевы-матери, оставшейся в столице на правах регента наравне с десницей Тирионом Ланнистером, и собственных детей, ещё слишком маленьких для столь далёкой поездки. Помимо братьев и сестёр короля, с ним ехала и одна из его тётушек — Арья Баратеон, леди Штормового Предела. Именно туда вот уже четвёртый день направлялись путешественники из Королевской Гавани. Утром они как раз покинули Бронзовые Врата, где их радушно принимал старый лорд Баклер, и сейчас, к вечеру, уже должны были находиться в нескольких милях от залива Разбитых Кораблей. Но пока что белого утёса не было видно, и кроме Безупречных никто не пытался держать строй. Лорды и рыцари ехали по двое и по трое, разговаривали, смеялись. Даже принц Джиор с Джоанной Ланнистер умчались далеко вперёд, и за холмами, рассыпанными повсюду, их никто бы не углядел с такого расстояния. Леди Арья Баратеон от скуки затеяла беседу с Мельтимом — одним из двух королевских гвардейцев, ехавших ближе всех к королю. Поодаль юная королева Лианна оживлённо переговаривалась с Мелессой, сестрой Сэма. Король Эймон молча ехал возле Анамара, ещё одного гвардейца, чуть склонив голову и ни с кем не вступая в разговор. У Сэма сочувственно дрогнуло сердце. Чуть пришпорив своего коня, он нагнал Эймона. — Что заскучал, светлейший? — поинтересовался он. — Я не заскучал, Сэм, — ответил король. — Я лишь вспомнил, как ездил сюда в гости ещё несколько лет назад, когда… — Голос Эймона дрогнул, как и всякий раз, стоило ему заговорить об отце. — Когда зима ещё только началась, — нарочно договорил Сэм, уже зная, что рану его венценосного друга лучше не растравливать. — Но в Штормовых Землях зимы почти не бывает. Я уже дважды переоделся, пока мы добирались до Бронзовых Врат. Эта же участь не миновала и всю прочую свиту короля. Даже Лианна давно сняла полушубок на лисьем меху, надетый ею при выезде из Королевской Гавани, и теперь её верхняя одежда состояла из бумазейной накидки с длинными разрезанными рукавами поверх суконного платья. Самого Эймона, облачённого в кожаные бриджи и дублет, единственным украшением которого была эмблема дракона, тоже не назвали бы щёголем. Только плащ чёрно-красного сукна трепетал от ветра за его плечами, а в ножнах на боку покачивался валирийский меч. — Погоди, как до Винтерфелла доберёмся, дружище. — По губам короля скользнула улыбка: очевидно, он оценил его тактичность. — Что тебе в Винтерфелле? — Сэм до сих пор не мог этого понять. — Зачем тащиться в такую стужу, где зима в разы страшнее, нежели у нас в Красном Замке? — Там живут мои родичи. Я давно не видел Робба и Арелу, соскучился по ним. Даже лорда Сандора хотелось бы увидеть. К тому же Визерис и Визерра из всех своих кузенов пока знакомы только с Кейтилин. — А Робб, если память мне не изменяет, в свои восемнадцать уже два года как не холостяк. Как бишь зовут его леди-жену? — Алейна. Алейна Ройс, — вспомнил Эймон. — Ни разу её не видел, но приятно будет познакомиться. Тётя Санса говорит, что она настоящая северянка, хоть и из Рунного Камня. — Странно, что леди Санса выбрала себе именно такую невестку, — хохотнул Сэм. — Она выбрала жену своему наследнику. Да и породниться с лордами Рунного Камня — большая выгода даже для Хранителей Севера, — пояснил король со знанием дела. — Благодаря этому союзу Север получил больше ресурсов для дальнейшего пропитания зимой. — Своему наследнику, когда придёт пора, жену тоже по выгоде выбирать будешь? — Сэм пытливо прищурился. — Пусть для начала пройдёт хотя бы лет двенадцать, Сэм, — отмахнулся Эймон. — За такой срок многое может измениться. Сэм не стал спорить. Прокашлявшись, он открыл рот, намереваясь перевести разговор на другую тему, но тут из-за дальнего холма вынеслись две лошади. По мере приближения скакунов Сэм распознал в их всадниках принца Джиора и его львиную невесту. Даже за несколько ярдов были видны их растрепавшиеся волосы и румяные щёки, алые, как спелые яблоки на снегу. — Тётя Арья! Тётя Арья! — не по-королевски затараторил Джиор, подъехав почти вплотную к своей тётушке. — Мы видели Штормовой Предел! Он уже совсем близко — вон за этим холмом! Леди Штормового Предела расплылась в улыбке. — Какая замечательная новость. Скажи, племянник, а ты случайно не видел в поле лютоволков: одного чёрного и громадного как лошадь, а другого — белого и юркого как лиса? — Нет. Должно быть, они спрятались, увидев дракона, — пошутил принц. — Скорее уж они не хотели тебя пугать. — Леди Баратеон рассмеялась в голос, и даже Джоанна не сдержала невольного смешка. Джиор обиженно стиснул зубы. Любому другому он бы не спустил с рук подобную дерзость, Сэм знал это, но Арья Баратеон была чуть ли не единственным человеком в Вестеросе, который мог подобным образом насмехаться над особами королевской крови. Поэтому он лишь махнул рукой и занял своё место в процессии, явно готовясь к торжественному въезду в Штормовой Предел. За холмом, на который он указывал, действительно высился белый утёс, на котором стремилась к небу одинокая громадина-башня, окружённая мощными крепостными стенами. Всадники, тоже разглядев башню, начали понемногу подтягиваться из разных мест в стройную колонну кортежа. Приняв это за сигнал к действию, Сэм замедлил своего серого в яблоках жеребца. Но Эймон почти сразу раскусил его нехитрую уловку. — Сэм! — окликнул он неожиданно громким голосом. — Почему не едешь рядом со мной? — Да как я смею, государь? — Несмотря на близость к королевской семье, Сэм всегда знал своё место и границы дозволенного. При въезде в чужой замок короля должны всегда сопровождать его гвардейцы, белые плащи, а не сын Великого мейстера. — Быстро же ты понял, что теперь я король. — Эймон горько усмехнулся. — Да, отныне многие люди должны идти и ехать позади меня. Однако я хочу, чтобы ты ехал со мной рядом, как мой спутник. — Как пожелает ваша милость. — Сэм покорно вернулся обратно, ликуя в душе. К тому моменту, когда до утёса осталось ярдов сто, вся колонна мало-помалу выстроилась в идеально ровную линию. Сэм уже видел мощные, отполированные ветром и временем крепостные стены Штормового Предела и встроенную в одну из них башню-барабан. На вершине наружной стены, где свободно могли бы разъехаться крестьянские телеги, торчало несколько силуэтов. Должно быть, кто-то из прислуги не утерпел и решил подсмотреть за кортежем нового короля. В том, что весь Штормовой Предел заблаговременно готовился к прибытию королевской семьи и своей госпожи в придачу, Сэм не сомневался. При виде поднятой решётки и распахнутых ворот у всякого улетучилась бы даже тень сомнения. После нескольких Безупречных, со знамёнами в руках, во двор замка гордо въехала сама леди Арья Баратеон, а за ней — принц Джиор с Джоанной Ланнистер. Лишь после ещё одной небольшой кавалькады настала очередь короля и королевы с их ближайшими спутниками. Карета следовала позади. Во дворе Штормового Предела, казалось, было не протолкнуться. Однако опытный глаз Сэма, вновь почти до шага замедлившего коня, безошибочно различил высокую крепкую фигуру лорда Джендри Баратеона, подле которого стояли оба его черноволосых, как отец, наследника. Не успел Сэм как следует их рассмотреть, как все обитатели замка в унисон опустились на одно колено, приклонив головы к земле. Покосившись на того, кому кланялись, Сэмвелл Тарли разглядел, что щёки его друга пылают от крайнего смущения. К Эймону немедля подошёл конюх и бережно взял под уздцы его вороного скакуна. Передав слуге поводья, король резво спешился, но вместо того, чтобы направиться к хозяевам замка, подошёл к гнедой лошадке своей жены. Он оттеснил другого конюха, попытавшегося было помочь юной королеве спуститься, и сам подал ей руку. Лианна приняла его помощь, и когда она очутилась на земле, Сэм буквально ощутил, как воздух вокруг качнулся: это коленопреклонённые жители замка разом удивлённо вдохнули. Он не стал спешиваться вслед за Лианной и остался с седла наблюдать, как Эймон, стиснув в волнении пальцы на эфесе своего меча, подходит к лорду Штормового Предела. Лишь когда по мановению королевской руки и сам Джендри Баратеон, и его сыновья, и все его люди вновь поднялись на ноги, Сэм позволил себе впервые за полдня ощутить под ногами твёрдую почву. Лорд Джендри почтительно склонил голову перед его другом детства, а своим племянником. — Ваша милость. Штормовой Предел к вашим услугам. — Благодарю, лорд-дядя. — Даже со спины Сэм почувствовал, что его друг тепло улыбается. На глазах у всего двора штормовой лорд заключил короля в объятия, похлопывая по спине. Эймон вздрогнул всем телом, когда Джендри Баратеон что-то шепнул ему на ухо, и Сэм остро осознал, что это соболезнование тяжкой утрате, постигшей королевскую семью. — Ваша милость, — поклонился высокий, крепко сложенный юноша лет шестнадцати, очень похожий на лорда Джендри, но с более вытянутым лицом. — Перестань, Нед! — отмахнулся Эймон и дружески пожал ему руку. — Здравствуй, Гюрваль, — добавил он, обменявшись рукопожатиями с младшим сыном лорда Штормового Предела. Не избежал этой участи и коренастый парень с грубым лицом и копной грязно-русых волос, в котором Сэм по памяти опознал Кригана Старка, племянника леди Арьи. В этот момент к нему приблизилась жена. Сэм ожидал, что она протянет лорду Джендри руку для поцелуя, но Лианна неловко комкала пальцами свою накидку, совершенно смутившись. Было видно, что новый титул её тяготит, а вести себя сообразно прежнему у неё не хватает духу. К счастью, лорд-дядя пришёл ей на выручку. — Моя королева. — Он поклонился ей; то же самое сделали и его сыновья. Сэм стоял наискось, но достаточно близко, чтобы увидеть, как краска бросилась Лианне в лицо. Она робеет гораздо больше Эймона, понял он. — Моя королева, — послышался мелодичный голос, словно предыдущих слов было недостаточно. Перед Лианной присела в реверансе редкой красоты девушка в атласном платье, стройная, с длинными золотыми кудрями, аккуратно уложенными в косу. Сэм вынужден был закусить губы, чтобы подавить смех, так и рвущийся из груди. Златовласая леди со столь прекрасным лицом и изящными манерами сама напоминала королеву, вдобавок будучи разодета в шёлк и атлас. Лианна же, в своей походной одежде, с луком за плечами, с распущенной копной каштановых локонов, на королеву Вестероса не походила практически ничем. Даже по красоте она немного уступала этой незнакомке. — Вы… очень красивы, миледи, — призналась она невпопад. Голос её был негромок, вероятно от крайнего смущения. — Как ваше имя? — Алана Мартелл, урождённая дорнийская княжна, ваша милость. Ныне я Алана Баратеон, леди-жена Эддарда Баратеона. Сэм знал это имя и теперь готов был хлопнуть себя по лбу, что сразу не узнал эту девицу. О красоте старшей дочери князя Тристана Мартелла ходили слухи по всему Вестеросу, а в жёны она досталась Неду Баратеону, младше её на два года, истинному сыну своего отца и внуку деда-тёзки по материнской линии. — Рада знакомству, княжна Алана. — От растерянности или по привычке, но Лианна назвала её родовым титулом, а не тем, что Алана носила теперь. — Вы поистине украсили Штормовой Предел своим присутствием. «А она хорошо справляется», — оценил Сэм про себя. — Так говорят, ваша милость. — Белоснежные зубы чуть блеснули в обрамлении губ златовласой и зеленоглазой дорнийки. — Надеюсь, ваш путь сюда не был долог и тяжёл? — Нет, нисколько, — кратко отозвалась Лианна. Едва начавшуюся беседу прервал лорд Джендри, обратившийся к Эймону. — Раз мой драконий племянник теперь стал королём, с моей стороны было бы преступлением не принять его под своим кровом как подобает. Я велел устроить пир в твою честь и буду очень рад видеть на нём и тебя, и всех твоих братьев и сестёр. — Не рано ли для пира, дядя? — вмешался Криган Старк. Сэм не раз видел его во время визитов в Красный Замок и знал, что младший сын Хранительницы Севера столь же нагл и несдержан на язык, как и его отец. — Нашему столу не помешало бы ещё немного дичи, а король небось не откажется поохотиться в компании своих кузенов. Он подмигнул Эймону. Сэм и сам не знал, чего ожидает от короля — согласия или отказа, — но Эймон после недолгих раздумий качнул головой. — Я согласен. По пути сюда нам охотиться не довелось. Нед, Гюрваль, вы с нами едете? Гюрваль Баратеон, ростом не уступающий старшему брату, шагнул ближе к Эймону. — Конечно, едем! А сколько ещё людей будут тебя сопровождать? Эймон оглянулся на своих провожатых. — Сэм Тарли, — от прозвучавшего своего имени Сэм невольно округлил глаза, — Джиор и два моих гвардейца — Анамар и Мельтим. Остальных моих людей препоручаю тебе, дядя Джендри, — вновь обратился он к лорду Штормового Предела. — Если боги вскоре пошлют нам доброго оленя, мы вернёмся как раз к ужину. Сэм готов был поручиться, что юные братья Баратеоны издали бы восторженный вопль, если бы не стремились держать лицо, даже когда формальности были уже соблюдены. — А меня забыл посчитать, Эйм? — Лианна, доселе не перебивавшая родичей, демонстративно фыркнула и скрестила руки на груди. — Я поеду с вами. Гюрваль Баратеон изумлённо заморгал. — Королева собирается принять участие в охоте? Уж не сама ли Висенья-завоевательница вновь возродилась в династии Таргариенов? — Кровь драконов и волков — смесь не хуже дикого огня. — Лианна закинула руку за спину и любовно провела пальцами по тетиве своего лука. — Я могу застрелить оленя прямо с седла даже раньше, чем кто-либо из ваших лютоволков доберётся до него. — С моим Штормом никто не сравнится! — запальчиво заявил наследник Штормового Предела. Сэм знал его как юношу тихого и скромного, но когда дело касалось его лютоволка, Нед Баратеон словно вспоминал, что в его жилах тоже течёт волчья кровь. — Держу пари: он выгонит к нам столько оленей, что ты не успеешь столько поразить и за весь вечер. Он хлопнул свою кузину по ладони, невзирая на её новый сан. Тонкая, узкая ладонь Лианны почти утонула в его широкой и крепкой, как у всех Баратеонов, руке. Лорд Джендри закатил глаза и с присоединившейся к нему леди Арьей направился к свите короля, отдавая на ходу какие-то распоряжения. Алана Мартелл присоединилась к нему. Услышав за спиной детские голоса, Сэм обернулся. Из кареты вышли маленькие принц Визерис и принцесса Визерра, тут же метнувшиеся к своим родичам. Замешкалась только вышедшая с ними Дейна Волантийская, но леди Арья неожиданно подошла к ней и приветственно потрепала по голове. Девочка неуверенно поглядела на хозяйку Штормового Предела, но, набравшись смелости, протянула ручки и обняла её. Люди уже начали расходиться, и никто из жителей Штормового Предела не обратил внимания на трёх огромных лютоволков, очутившихся подле своих хозяев быстро, как неслышные тени. Самым большим и свирепым на вид был тот, чья шкура была чернее грозовой тучи, но при виде Неда он приветственно махнул хвостом. Кригана шутя толкнул в спину зверь с шерстью, напоминающей грязный снег, и задорными золотистыми глазами. А белоснежная лютоволчица с глазами красными, как рубины, неожиданно упёрлась передними лапами в грудь Гюрваля и лизнула его в нос, чуть не опрокинув на глазах у всего двора. — У-у-у, негодяйка, волна штормовая! — рассмеялся Гюрваль, когда лютоволчица отпустила его, и принялся щекотать ей ухо. — Эймон, — как ни в чём не бывало обратился он к королю, — твои Безупречные не будут против, если мы одолжим у них трёх лошадей? Не хотелось бы беспокоить наших конюхов сейчас, пока у них и так работы по горло. — Они будут только рады, если вы снимете с них часть этих хлопот, — заверила его Лианна вместо своего мужа и брата. — Пойдём. — Как прикажет ваша милость. — Гюрваль насмешливо поклонился ей. Сэм видел, как рука подруги дёрнулась в явном намерении пихнуть кузена в бок, но на сей раз Лианна не покорилась этому старому порыву. Толпа во дворе замка успела значительно рассеяться, когда небольшая компания выехала за пределы крепостной стены. Эймона, как и в дороге, сопровождали привычно молчаливые белые плащи, но на сей раз к ним присоединился Нед, на правах будущего лорда Штормовых земель показывавший путь до ближайшего леса. Он ехал рядом с Лианной, чьи каштановые кудри привольно развевались на ветру, то и дело закрывая лук у неё за спиной. Шторм, чёрный лютоволк, бежал впереди. Чуть в стороне от них рысью скакали лошади Джиора и Кригана Старка. Для Сэма этот мальчишка с Севера, что, в отличие от старшего брата, унаследовал все неприглядные черты молодости своего отца, не стал бы интересным компаньоном, но принца, похоже, это вовсе не заботило. Он с увлечением слушал рассказы Кригана, время от времени прерывавшиеся гортанным смехом, и сам рассказывал ему, вероятно, о путешествии в Штормовой Предел. Своему питомцу с грязно-белой шерстью, чья кличка, как помнил Сэм, была Звездопад, Криган не позволял приближаться к лошадям, словно боялся, что те от страха понесут при опасной близости лютоволка. В спутники Сэму достался Гюрваль, лютоволчица которого, Быстрая Волна, скользила по траве слева от его лошади. Не сказать, чтобы Сэм был так уж доволен подобной компанией. Гюрваль Баратеон моложе его на семь лет, ему нет ещё даже шестнадцати. Он сущий мальчишка по сравнению с ним, уже взрослым мужчиной, старше девятнадцатилетнего короля на целых три года. Правда, Сэм помнил, как на турнире в Хайгардене этот мальчишка сразил пятерых рыцарей много старше его самого, так что, может статься, у него неплохие виды на будущее. — Я слышал, ты мечтаешь поступить в Королевскую гвардию? — спросил он вслух, просто чтобы скоротать дорогу до леса. Гюрваль пожал плечами. — А что тут такого? Гарлан Тирелл, лорд Ясноводного Чертога, прямо мне об этом сказал. — Любой посоветовал бы это тому, кто в четырнадцать лет сумел одолеть на турнире столько рыцарей. — Насколько я слышал, ты бьёшься даже лучше, сир Сэмвелл Тарли. — Гюрваль посмотрел на него каким-то восхищённым взглядом. — Это ведь тебя называют сильнейшим воином Королевских земель? Сэм не стал скромничать и отпираться. — Есть за мной такая слава. Но белый плащ мне не надеть, если на то не будет воли нашего нового короля Эймона Таргариена, первого этого имени. — Он окинул добродушно-снисходительным взором стройный юношеский силуэт с непослушными серебряными волосами. — А Эйм привык во всём полагаться на Серого Червя и его соратников. Он вырос у них на глазах, и мне трудно винить его за такую привязанность. К тому же они преданы его матери как верные псы. — Но когда-нибудь эпоха Безупречных уйдёт, не так ли? После них Королевскую гвардию рано или поздно должны будут пополнить рыцари с разных земель Вестероса. И мне хотелось бы быть в их числе. «Честолюбие, достойное Златорукого Льва в юности», — подумал Сэм, который впервые возмечтал о белых доспехах в семнадцать лет, когда вернулся героем со Ступеней и был посвящён в рыцари самим королём Джейхейрисом. — Неужто ты не был бы доволен должностью кастеляна Штормового Предела? — нарочно подстегнул он. — Или же знаменосца своего брата, скажем, на острове Тарт? Женился бы на какой-нибудь красотке со здешних земель, прижил бы с ней пару-тройку детишек и зажил долго и счастливо. — Такой красотки, как Алана, мне всё равно не найти. — Гюрваль вздохнул не то мечтательно, не то с досадой. — Ты хотя бы не пытаешься отбить её у своего брата? — Сэм подозрительно вскинул бровь. — Или она сама не прочь соблазнить тебя? Она же дорнийских кровей, как-никак. — За кого ты меня принимаешь, сир Сэмвелл? — Баратеон, казалось, нешуточно оскорбился. — Нед — мой брат, а однажды он сделается моим лордом. Я никогда не стану отбивать у него то, что принадлежит ему. Что же до Аланы… Для дорнийки она на редкость верная жена. Должно быть, это наука её матери, княгини Мирцеллы. Сэм припомнил редкие визиты великого князя Дорнийского и его жены ко двору. Княгиня Мирцелла всегда производила на него впечатление настоящей леди, сдержанной с мужчинами, утончённой и равно вежливой со всеми от короля до слуг. Неду Баратеону повезло, если его жена удалась в свою мать не только внешностью, но и характером. — А как ему самому живётся с женой из Дорна? — осведомился Сэм, видя, что до леса осталось уже недалеко. — Они ведь совсем недавно поженились, верно я говорю? Гюрваль взлохматил свои и без того растрепавшиеся чёрные волосы. — Да, всего полгода как. Помню, Нед на свадьбе был весь красный, как закат над мысом Дюррана. А на пиру Криган всё пытался его подпоить — ну, для храбрости, — и добился того, что к церемонии провожания Нед почти уснул прямо за столом. Дамы воспользовались этим, чтобы раздеть его без проволочки, но потом его даже шуточки в процессе не смогли разбудить. Он и долг-то свой сумел исполнить только в следующую ночь! — Гюрваль от души расхохотался. — Правда, Кригана Нед только поблагодарил — говорит, на трезвую голову точно ничего бы не вышло. Боялся, что не справится. Сэм не мог представить себя на месте Неда Баратеона, но чувства его понимал прекрасно. Такая девушка, как княжна Алана Мартелл, безусловно заслуживала лучшего, чем недолгие нервные телодвижения взбудораженного юнца. — Потом-то справился? — поинтересовался он как бы между прочим. — Говорит, Алана осталась довольна, — отвечал Гюрваль. — И вроде не врёт. Правда, она пока не смотрит на него такими же щенячьими глазами, как он сам на неё пялится. Но это дело наживное. «С возрастом», — добавил про себя Сэм. Хотя будущий лорд Штормового Предела уже выглядит на все восемнадцать. Любопытно, когда он обзаведётся собственным наследником. Лес, мимо которого они проезжали не более часа тому назад, вырос перед ним могучей лиственной грядой. У самой кромки деревьев Эймон обернулся ко всем своим спутникам и распорядился: — Со мной пойдут Лианна, Джиор и Нед со своим лютоволком. Нед, — он повернулся вправо, — так где, говоришь, тут олени водятся? Его старший кузен задумчиво нахмурил лоб. — Когда мы с отцом охотились тут последний раз, целое стадо оленей выбежало откуда-то с западной стороны. Нам туда надо. — Он махнул рукой в противоположную сторону от постепенно заходящего солнца. — Надеюсь, лютоволки помогут нам, — заметил Джиор. — Без них на охоте никуда! — Криган наклонился с лошади, чтобы погладить своего Звездопада промеж ушей. — Они способны даже медведя завалить, а уж с оленями управляются не хуже, чем наш стюард со своим обедом. Сэм редко когда боялся зверей на охоте, но на душе у него почему-то стало спокойнее. — Тогда да пошлют нам боги хорошую добычу. — Он улыбнулся. Король и его провожатые направили лошадей в западную сторону леса, а Сэму и остальным оставалось только отправиться в направлении будущего заката. Звездопад и Быстрая Волна бежали впереди, временами то совсем пропадая из виду, то вдруг выныривая из-за кустов. Тропинки здесь были уже, чем в Королевском лесу, но достаточно широки, чтобы можно было не слезать с лошади. — Скоро будет опушка, — сказал Криган, огибая на своём буланом жеребце очередную сосну. — Там и подождём, пока на нас погонят оленей. Сэм не преминул подвергнуть сомнению его самоуверенность. — Думаешь, твой лютоволк в одиночку управится с несколькими десятками голов? Да и куда нам столько? Для пира хватит трёх или даже двух. Или твой лорд-дядя поскупился на дичь? — Для своих племянников, тем более венценосных, сир, он никогда не скупится. — Старк ощерил в ухмылке крепкие широкие зубы. — Но они были так смущены, когда обменивались с ним приветствиями, что я и решил их расшевелить, позвав на охоту. Какие из них пока король с королевой, да простят меня боги старые и новые? Будь на месте дяди Джендри кто-то из наших северных лордов, им бы потребовалось прежде короны надеть, чтобы им поклонились. «Будь Эймон здесь и будь он воспитан по-другому, на свой Север ты вернулся бы без языка». Сэм внимательно вгляделся в лицо нахального лордёныша из Винтерфелла, пользуясь медленным шагом лошадей. Лоб у него высокий, от носа разбегаются две складки, глаза небольшие, смотрят жёстко и глубоко посажены под густыми чёрными бровями. Какой бы из него получился Хранитель Севера, если бы первенцем леди Сансы стал именно он? Боги поистине благословили её, что Криган не враждует со старшим братом, так же как и Гюрваль со своим. За деревьями показалась опушка, но криков загонщиков и топота оленей слышно не было. Пока лошади не дошли до поляны, Сэм продолжал посматривать на спутников и сравнивать их друг с другом. Криган Старк не вызывал в нём ничего, кроме раздражения, смешанного с восхищением перед его отвагой и наглостью, но при взгляде на Гюрваля Баратеона в душе Сэма шевелилось иное чувство. То чувство, которое он всегда старательно прятал от всего Красного Замка и не открыл никому иному, кроме отца, матери и сестры. Сэмвелл Тарли, сын и тёзка Великого мейстера Сэмвелла, на свою беду никогда не питал интереса к женщинам и в свои двадцать два года даже не ходил в бордель — что уж говорить о законном браке. Статус мейстерского сына играл ему на руку, но кратковременные вспышки интереса к рыцарям своих лет или юным оруженосцам он скрывал ото всех. — Сир Сэмвелл! — Гюрваль вытащил из-за спины копьё и перебросил его из руки в руку. — Бери своё копьё: мы добрались. Теперь надо ждать, пока Шторм погонит оленей прямо сюда. Сэм молча повиновался, с трудом отведя от него взгляд. Криган же, услышав кличку лютоволка, издал хмыканье на всю поляну. — Мой будущий лорд-кузен осмелился поспорить с нашей общей кузиной и новой королевой по совместительству, что его питомец выгонит из чащи столько дичи, что она не сумеет застрелить даже нескольких оленей. Надеюсь, если Нед проспорит, её милость не прикажет лишить его языка. — Он вновь захохотал так, что его конь поджал уши и переступил с ноги на ногу. На сей раз Сэм предпочёл пропустить это мимо собственных ушей. В конце концов, он не королевский гвардеец — по крайней мере, пока что, — а Криган связан с нынешними Таргариенами кровным родством. Вместо этого он продолжал втихомолку любоваться Гюрвалем — его сильными, мускулистыми руками, сжимающими копьё; его мужественным лицом, похожим на отцовское, но с примесью материнских черт; его большими глубокими глазами, синими, как у всех Баратеонов. Мало какие рыцари и оруженосцы в Красном Замке могли сравняться с ним по красоте. Если бы только… но нет, даже думать об этом не стоит. Сэм крепче стиснул в руке древко своего копья и перевёл взгляд на сосны, окружавшие поляну. Ждать слишком долго не пришлось. Закат едва озарил деревья ало-фиолетовым, когда вдалеке наконец раздался топот десятков копыт, волчий вой и хруст кустарников. Быстрая Волна подняла свою белую, точно усыпанную снегом голову и завыла в ответ. Звездопад к ней присоединился, заставив Сэма и обоих его товарищей разъехаться в разные стороны к краям опушки и приготовить копья. Топот становился всё ближе, и наконец на поляну вынеслось стадо оленей в двадцать, а то и в тридцать голов. Их по пятам преследовал громадный чёрный лютоволк и два всадника, в одном из которых Сэм с удивлением узнал Лианну, а в другом — Неда Баратеона. — Ату его, ату! — кричал Нед. Сэм сначала не понял, о ком речь, пока не разглядел в стаде огромного оленя, такого же белого, как Быстрая Волна. Одного взгляда ему хватило, чтобы понять, какая удача сама попала к ним в руки. Из холки оленя не торчало ни одной стрелы, и Сэм понадеялся, что редкая добыча достанется именно ему. Он пришпорил своего жеребца и метнулся наперерез белому оленю, держа копьё наизготовку. Всё прочее стадо разом перестало для него существовать. Сэм рассчитывал, что поразит оленя с одного удара копьём, но этот оказался не робкого десятка. Не останавливаясь, олень выставил перед собой целую массу рогов, мощных, как корни дуба, и копьё Сэма сломало несколько из них, но самому зверю не причинили никакого вреда. Олень резко дёрнулся, и Сэм, вскрикнув, вылетел из седла. Затылком и спиной он больно приложился о землю, а один из оленей, пробегавших мимо, задел его правую ногу копытами. Сэм снова завопил, уже от неожиданной боли, но не успел понять, сломана ли его нога или просто отдавлена, когда белый олень рухнул рядом с ним на собственных подломившихся ногах. Лишь после этого удара Сэм услышал, что земля под его ногами больше не гудит. Он застонал и перевернулся, оглядевшись кругом, но не различил на поляне ни одного мёртвого оленя со стрелой или копьём в боку. Кто-то спешился, и вскоре Сэмвелл Тарли увидел над собой встревоженное лицо с чуть продолговатыми чертами. — Сэм! Сэм, Иные тебя побери! — Эймон, всегда сдержанный в выражениях, ругался подобным образом лишь в моменты наивысшей тревоги. — Ты как, цел? Сэм заставил себя сесть и дотронулся до своей ноги. Прикосновение к ней заставило его зашипеть от боли, но кость, судя по ощущениям, не была сломана. — Цел… цел, ваша милость, — ответил он сквозь стиснутые зубы. — Пострадало только моё честолюбие. Только сейчас он заметил, что в холке убитого оленя торчат две стрелы, а одна нога прогрызена чуть ли не до кости. Лютоволк по кличке Шторм, увивавшийся возле своего хозяина, жадно что-то жевал, сверкая окровавленными клыками. — Что ж, охота прошла удачно, милорды, — подытожил Эймон, когда вокруг собрались абсолютно все охотники. — Боги всё же даровали нам белого оленя, хотя он чуть не покалечил одного из нас. — И пал он благодаря моим стрелам, — добавила Лианна. — Но твой Шторм тоже неплохо потрудился, Нед, я признаю. Они вновь хлопнули друг друга по рукам, отчего Сэм не смог не улыбнуться. — Пора возвращаться в замок, пока не стемнело, — сказал Джиор, указывая рукой на сгустившийся закат. — Анамар, Мельтим, — окликнул он гвардейцев повелительным голосом, — разделайте тушу, чтобы не пришлось тащить её на утёс целиком. Оба Безупречных склонили головы и по очереди спрыгнули на землю. Сэм попытался было встать, но его руку внезапно схватила чужая и рывком поставила на ноги. — Ты храбро ринулся на оленя, сир. — Лицо Гюрваля Баратеона расплылось в улыбке. — В Королевском лесу так же собой рискуешь? — Обычно нет, — возразил Сэм. Нога его пульсировала от боли, но жаром почему-то налилась рука, за которую Гюрваль поднял его. — Сегодня жажда наживы застила мне глаза. Улыбка на губах младшего Баратеона сменилась озабоченностью. — Хорошо, что тот олень не сломал тебе ногу. Ручаюсь, тебе было бы досадно, если бы пришлось остаться в Штормовом Пределе, когда королевская процессия покинет нас. Сэм мельком подумал, что был бы не против задержаться в Штормовом Пределе и поохотиться ещё раз — вместе с ним, — но предпочёл этого не говорить. Мало ли, как его собеседник это истолкует. — Да, было бы досадно, — промолвил он вслух.