Прошу, учитель Мин, не оставляй меня

Субботнее утро для Чимина началось с небольшого сюрприза от Хосока. Парень приготовил ему завтрак в постель, состоящий из апельсинового сока, который он обожает, яичного ролла и пары тостов с джемом. — Бусинка моя, доброе утро. Я решил приготовить небольшой завтрак, думаю, тебе понравится. В готовке я не спец, но порадовать тебя хотелось, — улыбался старший, видя, как на лице любимого расцветает лёгкая улыбка. — Как ты чувствуешь себя, Чим-и? — Уже лучше, смотря на твою улыбку, хочется улыбаться в ответ. Большое спасибо за завтрак, но не стоило так заморачиваться из-за меня, — нежно сказал Пак, оставляя невесомый поцелуй на щеке возлюбленного, который сидел рядом с ним и приобнимал за талию. — Стоило, бусинка. Ради твоей улыбки я готов на всё, она для меня дороже золота, — признался Чон, прижимая губы к макушке парня. Он говорил чистую правду, потому что за столь короткий период этот мальчик и эта солнечная улыбка стали самыми дорогими в его несчастной жизни. — Боже, ты заставляешь меня плакать от счастья из-за таких слов, — признался Чима, вытирая ребром большого пальца выступившую слезинку. Хо крепко прижал парня к себе, мягко гладя спутанные после сна каштановые волосы. Просидев так уютно ещё пару минут, мальчики вспомнили о стынущей еде. Чимин не только ел сам, но и кормил Хосока, им было так хорошо в этот момент, что не хотелось вылезать из этой нежной атмосферы любви, кружившей вокруг. *** Младший крутился у зеркала, пытаясь замазать мешки под глазами, образовавшиеся из-за большого количества пролитых слёз. Неожиданно на горизонте появился старший, из-за чего парень дёрнулся, роняя тюбик с тональным кремом из рук. — Господи, вылез как призрак, не пугай меня так, заикой же сделаешь, — по-доброму закатывая глаза, сказал Пак, парень подошёл к нему со спины, окольцовывая руками на талии и кладя подбородок на плечо. — Прости, я не хотел тебя пугать, — извинился Чон, выпячивая вперёд нижнюю губку. — Куда ты собираешься? Либо ты не говорил, либо я прослушал. — Я не говорил, просто опаздываю из-за того, что надо накраситься. И так пошёл бы, но, боюсь, людей своим внешним видом напугаю, — усмехнулся Чима, убирая всё обратно в косметичку. — Ты у меня самый красивый, — целуя парня в щёку, прошептал Хо. — Спасибо, но твои руки на моей талии смотрятся ещё красивее, — засмущался Чимин, краснея и улыбаясь. — Я иду на встречу с Гуком, он волнуется за меня, расскажу, что произошло. — Хорошо, Чим-и. Но если прям совсем плохо станет, не мучай себя. Может, тебя встретить потом? — предложил старший, он боялся, чтобы у мальчика снова не случилась истерика. — Не нужно, котик. Сам дойду, — заверил его младший, что немного успокоило парня. — Хорошо, если что, я на связи. Я волнуюсь за тебя, маленький, не представляю, как тебе тяжело, поэтому и беспокоюсь, — признался Чон. — Мне уже лучше, честно. Просто тяжело понять, что родители, которых ты так любил, выпнули тебя из жизни просто потому, что им не нравится твоя ориентация. Я не собираюсь заводить отношения с девушкой ради того, чтобы получить их прощение, — объяснил Пак. Он давно знал, что родители жуткие гомофобы, но чтобы родного сына выгнать за это из дома… — Я верю тебе, бусинка, — Хо поцеловал парня в щёку. Чима улыбнулся, но тут же быстро спохватился, выбегая из квартиры с криком: «Опаздываю!». *** Чонгук подходил к кафе, в котором они договорились встретиться. До встречи ещё 10 минут, а Чимин уже сидел в помещении. — Привет, Гук-и. Я заказал тебе чай и пирожное, как ты любишь, — сказал старший, обнимая друга и хлопая по плечу. — Спасибо. Объясни, как ты это делаешь? Я пришёл на 10 минут раньше, чем нужно, но ты всё равно уже здесь! И более чем на 100% я уверен, что ты выбегал из квартиры с криком: «Чёрт, опаздываю!», — пытался понять прикол младший, всю жизнь так было, друг приходит всегда раньше него, такое чувство, что он с раннего утра стоит на месте, ожидая его прихода. — Хах, Гук, эту технику я оттачивал с рождения, долгие годы тренировок и вот теперь я — мастер, — добавляя мистики в разговор, пошутил Пак, просто с самого детства его учили пунктуальности, да и на балет нужно было приходить всегда раньше, чтобы успеть разогреть мышцы, вот с тех пор и пошла привычка приходить раньше назначенного времени. — Да я уже понял, — закатил глаза Чон, смеясь с этой шутки. — Расскажи, что случилось? — Да что тут рассказывать. Хосок встретил меня у универа, проводил до дома. Я пригласил его на чай, он согласился. Мы попили, потом пошли в мою комнату, дабы прилечь, чтобы отдохнуть. Мы там о чём-то разговаривали и уснули. Проснулись от крика мамы и папы, каким образом она оказалась в Пусане раньше, чем планировалось, для меня всё ещё загадка, но я уверен, это всё из-за Шихёка, — начал рассказ Чима, было тяжело вспоминать события вчерашнего вечера, но он сейчас уже не так болезненно вспоминал тот инцидент, ему было просто очень неприятно на душе. — Если я правильно понял с промежуточных слов мамы, то Ши скидывал ей фотки, где мы с Хо целуемся. Сразу понятно, что он специально прислал фото матери, чтобы она как-то отреагировала. Потом папа сказал немедленно собирать все свои вещи и валить куда угодно. Я начал кричать, мол, пап, ты не можешь меня выгнать, то, что я люблю парня, не делает меня плохим. Привёл ему в пример Шихёка, который перетрахал кучу девушек, даже без их согласия, но он лишь дал мне сильную пощёчину, — щека неприятно заныла от воспоминания об ударе, в глазах парня уже скопились слёзы, которые он вытер рукавом толстовки. — Потом он добавил, что нам с Хо надо лечиться от голубизны в психбольнице. После этого они все вышли из комнаты. Хосок помог мне собрать вещи, и мы вместе поехали к нему домой, там хён накормил меня лапшой, потому что другой еды не было, и вместе мы легли спать. Он сразу сказал, что я буду жить у него и точка. Меня его поддержка очень успокоила, наверное, поэтому сейчас не так больно рассказывать тебе это. Чонгук подсел к Чимину, обнимая друга и успокаивая, потому что тот начал сильно плакать. Гуку тоже хотелось заплакать от такого отношения родителей к сыну, в голове не укладывалось, что эти милые люди способны на такое. — Всё хорошо, Чимин-ни. Сейчас всё хорошо, я уверен, что у вас с Хосоком всё будет просто прекрасно. Он любит тебя, а ты его, и это самое главное. Берегите себя, вы оба нужны друг другу очень сильно. Не позволяйте никому посягнуть свой жестокий, гомофобный или завидный глаз на ваши отношения, — уверенно говорил младший, продолжая гладить друга по спине. Он был рад, что у парня есть такой человек, как Хосок. — Да, ты прав, Гук-и, — подтвердил старший, начиная успокаиваться. Он очень хотел, чтобы у них с Хо было всё прекрасно, даже несмотря на эпизод с родителями. Пусть они не хотели принимать сына таким, каким он был, но ради их одобрения Чимин не собирался меняться. Юноша найдёт в себе силы, чтобы жить без общения с мамой, папой и братом. Больше они не его семья, теперь их абсолютно ничего не связывало.