Сережа уже давно понял, что ему нужен кто-то, с кем можно посоветоваться, поговорить, довериться и открыться, ему нужен друг рядом, но никому кроме Олега он доверять не собирался. Именно поэтому сразу после отъезда Волка, Разумовский начал заниматься созданием искусственного интеллекта, как в железном человеке, только вот назвал он ее не Джарвис или Пятница, а Марго, все-таки так он всегда мечтал назвать своего первого домашнего питомца, которого, к сожалению, завести так и не получилось.
Из мобильного устройства в коричневом чехле начинает наростающе звучать Talk - Salvatore Ganacci. -Это че, - Волк вскидывает брови в саркастичном смысле, - типа яндекс Алис...- не успевает он договорить, как нежная бледная, но пиздец какая сильная рука не толкает его на кровать, заставляя усесться на нее. -Заткнись и смотри на меня. Разумовский устраивается на коленях друга, это, видимо, его любимая поза, удобно, наверное, - Станцевать, так станцевать, - Своими бедрами Сережа прекрасно чувствовал напряженный вставший член Олега, чьи глаза осматривали его с ног до головы. Вот же мерзавец, тянет резину со своими танцами. Хотя стоп, он же сам этого и просил. Музыка будто замедленная, она протекает по венам Сергея, заряжая электричеством каждый миллиметр его бледной молочной кожи. Это электричество малейшими, но такими сильными ударами бьет током Олега, что каждое прикосновение будто выстрел в сердце.Первое прикосновение.
Сережа горбится, немного ждет, пока в музыке не будет нужного момента и на разрядку прогибается вперед в спине, буквально на мгновение коснувшись своей грудной клеткой подбородка Олега, что заставляет того рыкнуть, убийственно смотря в глаза, трахая одним только взглядом. Он тут же отторгается в сторону, дабы продолжить танец. Не выходить из образа - главная задача. Он будет дразнить Волкова, он заставит его умолять.Второе прикосновение.
Разумовский заводит обе руки наверх, перекрещивая их, словно в каком-то индийском танце, он не отрывает взгляда от Волче, - Нравится? - бросает свою уже фирменную ухмылку. Он всегда так делал с его "клиентами", дразнил, возбуждал, а потом бац и убегал, получив долгожданную купюру в трусах. Его бедра двигаются из стороны в сторону под такт музыке, еще больше выводя Волкова из себя. Разумовский опускает обе руки одновременно на плечи Олега, чувствуя как тот резко толкается вперед, соприкасаясь своим членом с половым органом друга, пусть и через ткани их одежды. Сережа сам не выдерживает такой пытки, закидывает голову назад, пока рельеф его шеи так кстати освещает луна из окна. Глаза уже сами закатываются от удовольствия, и протяжный стон мычанием выплескивается из его уст.Третье.
-Ты безумно красив, - осипшим голосом выдает Волк, кажется, что его тело уже достаточно наэлектризовано и стоит переходить к более интересным действиям. Но Сережа не торопится. Он отводит правую руку в сетчатой черной перчатке к щеке Олега и два раза ударяет его по ней, не сильно, скорее похлапывает. Тело Волкова пробивает будто молнией, он даже слегка дергается.Четвертое.
Пальцы рыжего раскрывают рот друга, прямо в сетчатых перчатках проникая внутрь, - Олег, -долгий стон ,и глаза вновь закатываются от переизбытка эмоций, слишком хорошо. Средний и безымянный нажимают на язык Волкова, пока мизинец и указательный елозят по щекам туда сюда, уже натерев на них красные отпечатки. Тело Разумовского волнами скачет на Олеге, все еще попадая точно под бит музыке, хотя его мысли сейчас пьяны на 100 процентов, и сконцентрироваться они могут только на одном - члене Олега Волкова, на который хочется быстрее насадиться, не подготавливаясь. Тем не менее, он погружен в музыку, он не может не прогнуть спину под подходящий момент, он не простит себе этого.Пятое.
Олег тянется рукой до безумно заводящих бедер Сергея, оглаживая их, иногда вцепляясь ногтями, не сильно царапая кожу, оставляя красноватые следы. Это заставляет Разумовского зашипеть, нет, ему не больно, ему очень приятно, но эту радость стоит остановить. Он легонько замахивается и шлепает по ладони, - Ты прерываешь мой танец. -К черту твои танцы, - цедит Олег сквозь зубы, он уже не может вытерпеть, он готов кинуться на Сережу, словно голодная гиена на кусок мяса, но он никогда не сделает так, по крайней мере потому что Сергей человек в первую очередь, а еще Олег его любит. -Нетушки,- улыбается, - пока я не закончу этот танец, я с тебя не слезу, Олежа - Разумовский наклоняется, соприкасаясь носом к носу с другом, и под текст песни попевает ему шепотом, - "I don't like the way you talk to me ", - и кладет свою руку на твердый и пульсирующий от возбуждения член Олега, добивая окончательно. Пять различных прикосновений, словно пять пуль прошибают ударом тока грудную клетку Олега, его тело заряжено электричеством сильнее всех розеток в мире вместе взятых. Все. Этого хватит. Олег хватает Разумовского за шею, придушивая, заставляя его задохнуться на мгновенье, пока тот не поймет, что ему это нравится и не простонет имя любовника. -Я сказал к черту, - жестко, но все-таки аккуратно, Волков перекидывает рыжего с себя на кровать, кладя его на спину. Руки Сережи невольно поднимаются вверх, перекрещиваясь. Не убирая руки от шеи, Олег ведет большим пальцем к подбородку, любуясь еле видным в полумраке лицом Сережи, которое смотрит на него с таким умолением, - Будешь еще танцевать? -Замолчи и возьми меня уже, - он подается вперед резко, заставляя руку на его шее надавить сильнее, - блять, - вздыхает очень глубоко, как только возможно, - пожалуйста. Рука Олега отпускает многострадальческую шею парня, и снимает с себя ремень, но доделать этого действия ему не дает крепкая хватка Разумовского за пряжку. Он с силой притягивает Волка к себе, что тот падает, упираясь руками, в миллиметре от губ Сережи. -Я хочу сам. Пока рыжий разбирается в ремне, пуговице, ширинке брюк наемника, который с такой страстью целует его, что только от этого поцелуя Сережа начинает стонать. Он закусывает его обветренные губы, раздирая , позже Олег обязательно извинится за это, будет обрабатывать их хлоргексидном и мазать увлажняющим бальзамом. Но сейчас дело другое. Надвисая на коленях над Сергеем, Олег обеими руками, не разрывая поцелуя, спускает сначала подтяжки с Разумовского, а позже и его чертовы-золотые-трусы. Оставляет его прекрасное красивое тело абсолютно голым, не считая черные сетчатые перчатки, что и не мешали, и безумно возбуждали. Олег еще не знает, что они скрывают от него. Пока полностью обнаженный рыжик распластался на кровати, выстанывая любимое имя, с Олега сняты лишь брюки с боксерами, и то, лишь до колен, на большее у Сережи сил не хватило. -Сейчас может быть слегка больно, - шепчет на ухо Олег, с пошлым всхлюпом облизывая свои пальцы. -И без тебя знаю, просто возьми мен..-злостную речь прерывает приставший к входу мокрый холодный палец, что тут же проникает внутрь, заставляя Разумовского простонать долгое "Олег", схватившись за подушку пальцами. Губы наемника прокладывают дорожку нежных мокрых поцелуев от шеи до ключиц, оставляя красный след, слегка закусив бледную кожу, вырывая стон из уст возлюбленного. Войдя вторым пальцем, Олег чувствует как ягодицы Сережи сжимаются и к тихому "Олег" добавляется просящее "пожалуйста" и громкий выдох с мычанием. Вокруг тишина, ни шорохов дрожащего холодильника, на улице ни звука, комната наполнена лишь прерывистым громким дыханием Серого и рычанием Волка. Идиллия. Сережа не может терпеть, он хочет почувствовать Олега внутри себя, чтобы он вдалбливал себя в него да так сильно, что Серый сознание потеряет. Разумовский никогда не позволял себе столь грязно мыслить, но сейчас ему плевать, сейчас он хочет Олега, а раз хочет, значит берет. Волк добавляет третий палец, осторожно и постепенно, не желая навредить любимому человеку. Но Сереже не больно, он сам в одиночестве, в перерывах между выступлениями, закрывался в комнате, разрешал Птице принимать облик Волкова, расстягивая себя сам, воя имя наемника, толком даже не зная, жив ли он или нет. Если бы Олег узнал об этом, он бы обязательно попросил Сережу повторить это и взглянуть на него. -Волче, прошу, как раньше, - еле как выдает из себя Разумовский, самостоятельно насаживаясь на пальцы Волка, полностью расслабляясь. Олег с громким причмокиванием отлипает от ключиц Разумовского и льнет ниже к розовым маленьким горошинам сосков, обводя поочередно каждый языком, не удержавшись, кусает один из них, вызывая довольное "мхм" чуть выше, вторая рука в это время поглаживает слабое очертание кубиков на прессе рыжего, - Готов? -У тебя есть? -Есть, не волнуйся, - вытащив пальцы с наипошлейшим звуком, из бокового кармана рубашки Олег достает золотистый квадратик, смотрит на Сережу, - сочтешь за честь? -Дай сюда, - рука Волка протягивается до зубов любимого, пока тот не хватает ими и резко не разворачивает голову, дабы порвать упаковку презерватива, оставляя во рту кусочек золотинки. А на губах остается маленькая капелька смазки, что случайно вылетела из-за резкого открытия из упаковки. Он выплевывает мусор изо рта, часто и глубоко дыша, смотрит на Волка, - Давай. Олег ухмыляется. И когда это его хрупкий стеснительный Сережа стал таким извращенным секс-символом? Не важно, ему это нравится. Он надевает презерватив на орган и прислоняется к стенкам ануса, наблюдая за лицом Сергея, что уже закрыл глаза, подготавливаясь. -Олег, блять, просто трахни меня уж... -Чщ, не истери, - успокаивающим тоном цедит Олег, входя только одной головкой, но уже доставляя удовольствие такого уровня, что можно было бы зарядить ракету, которая долетела бы на Марс с таким количеством энергии. Тело молочного цвета прогибается вперед, Сережа закатывает закрытые глаза и сжимает в руках простыни. Олег медлит, ждет, пока тот привыкнет, чтобы не сделать больно, но Разумовский сам насаживается вперед, шумно подбирая воздух ртом, пока его не накрывают волчьи губы. Руки Волкова прогуливаются по телу: для начала поглаживая внутреннюю часть бедра, заставляя раздвинуть ноги шире, дальше - выше, еле касаясь пальцами оглаживает паховую зону, заставляя внизу живота так приятно содрогнуться все мышцы, не специально втягиваясь . От нежных еле-касаний наемник переходит к решительным мерам, обхватывая член рыжего у основания, слегка надавливая проводя вдоль всей длины, задерживаясь у головки, большим пальцем размазывая вытекающую смазку. В ответ получает мычание в рот и небольшой укус за губу. Олег постепенно наращивает темп, понимая, что Серому это только в радость, слыша иногда шепот в губы "еще" или "быстрее". На плечах Волкова остаются сильные царапины, за которые, вероятно, утром кое-кому будет стыдно, но не сейчас. А Олегу даже нравится это. Рука скользит в темп толчкам, оба они двигаются в унисон, по их движениям можно сочинить симфонию, и она будет идеальна. Сережа отстраняется от поцелуев Волкова, запрокидывая голову вверх, жмуря глаза, - Олег я, - он пару раз сильно бьет Волче по спине, а после кончает ему в ладонь, несколькими каплями попадая на рубашку. Выдох облегчения и расслабленная грудная клетка сразу чувствуются под накаченным телом Олега, который спустя пару мгновений также кончает в презерватив, осторожно выходя. Комната наполняется звуками вдохов и выдохов, парни будто только что пробежали 5ти километровый марафон за 3 минуты. Олег опирается на свои локти, подрагивая, но опасаясь задавить Разумовского. -Да ляг ты уже, - он со всей силы, что сейчас в нем осталась, надавливает на спину Олега, все-таки заставив того лечь. -Задавлю. -Не задавишь, - Сережа крепко обнимает любимого, еще сильнее прижимая того к себе. Оба чуть не засыпают при таких условиях, пока Разумовский не рушит такую красивую тишину, - Я люблю тебя, Волче, знаешь? -Знаю, ведь я тебя тоже люблю, Серый. Как ты? - он не может не поинтересоваться таким, Олегу всегда важно знать, что с его партнером все в полном порядке. -Все хорошо, даже очень. -А мне понравился танец, повторишь как нибудь? -Конечно, мне же нужно как-то охмурять старых мужланов, - Сережа саркастично посмотрел наверх, улыбаясь. -То есть ты продолжишь танцевать для этих стариков? - видимо Олег не понял прикола. -Олеж, это была шутка, - Сережа выпустил того из объятий, взяв лицо Волкова в обе руки, заставляя смотреть глаза в глаза, - у меня есть ты. Танцевать я продолжу, без этого точно никуда, это часть моей жизни. Только теперь все мои танцы будут посвящены только одному человеку. -Кому, - все еще не понимая, серьезно говорит Олег, слегка напугавшись. -Тебе, глупый, - Разумовский заливается смехом от того, как же долго шутки и намеки доходят до его Волка, как же легко можно обманывать его ради шутки. Слегка подвинувшись, оба удобно устраиваются на кровати и, обнимаясь засыпают, даже не переодевшись. Это проблемы завтрашних их, это будет важно потом, это и другое они обязательно обсудят позже, они обязательно поговорят. Но не сейчас.