***
Чонгук стоял, небрежно облокотившись об деревянный дубовый стол в тронном зале, и слушал государственных чиновников, которые докладывали о прибыли и убыли, о поступлении новых продуктов из других стран и о том, что поступление вина из Вейланда задерживается в связи с… а дальше он уже не слушал, потому что в голове яркими вспышками всплывали воспоминания из конюшни. Он помнил горячее шелковое, как бархат тело Чимина, которое извивалось в его руках, его мольбы и стоны. Черт. Пытаясь сконцентрироваться, он руками вцепился за край стола и развернулся к подчиненным спиной. Дыхание стало тяжелым, грудь то и дело вздымалась, будто он пробежал пару десятков километров. — Ваше Величество?— обеспокоено спросил один из чиновников. — Я слушаю. Продолжайте,— хриплый голос был пропитан раздражением. В пол уха слушая своих людей, альфа уже нервно поглядывал на часы и ждал, когда это закончится. Ему срочно нужно выпустить пар. Ему нужна тренировка и сильный соперник. Именно. Одно он знал точно, ему нужно расширить свои владения. Эта идея поселилась в его голове относительно недавно и он ее вынашивал, хорошенько обдумывая. Когда все покинули тронный зал, Чон устало развалился в кресле, а Хосок стоял у окна, скрестив руки. Когда принц впал в пьяный угар, который длился около месяца, то обязанности королевской важности легли на хрупкие плечи принцессы и почти во всём ей помогал Хосок, направляя и советуя, как нужно сделать правильно. Чон был в безмерном долгу перед другом и первое время ему даже было стыдно смотреть тому в глаза, пока они спокойно не сели и не поговорили. Чон молча подошел к буфету и плеснул вина в бокал и обхватил его ладонью, согревая. — Я зашел после тебя в конюшню в тот день и увидел там это,— он показал белоснежную ленту, которая по краям была испачкана грязью,— Я так понимаю это… Альфа застыл с бокалом в руках так и не сделав глоток. — Да.— будто не своим голосом ответил Чон. Хосок кивнул и положил ленту на стол, а сам снова подошел к окну и развернулся к Чону спиной, предвидев, что тот быстро возьмет ленту и положит к себе в карман. — Мы с тобой еще не обсудили то, что произошло,— ответа не последовало и он продолжил,— вернувшись во дворец, я увидел твою сестру в истерике, а горничных перепуганных. Видимо, ты их сильно озадачил своим видом, когда вернулся после…кхм …конюшни.— усмехнулся он. Какое-то время помолчав, страж продолжил,— недостойно вести себя подобным образом. Я не думаю, что он тебя простит, я слышал о том, что у него скоро свадьба с Ыну. Посмотрев на принца, он заметил, как тот аж побагровел от злости, языком толкая внутреннюю часть щеки. — Прежде, чем рассуждать о высоких моральных устоях, давай-ка вспомним, что ты вытворял, соблазняя замужних омег, а уж про альф я и подавно молчу,— раздраженно выплюнул Чон. В ореховых глазах стража мелькнула досада. — Я с ними не спал, Гук-а, а лишь только флиртовал. Ты можешь сказать о себе тоже самое? — Я не спал с Чимином. Пока.— Чон сердито нахмурился,— Но если так и будет продолжаться, то я его затащу в постель при первом же удобном случае. Кажется, я ничего не могу с собой поделать,— он устало закатил глаза к потолку,— Боже, пожалуйста, покарай меня…— ответа от Всевышнего не последовало и Чон отхлебнул глоток вина. Напиток мягким огнем прокатился по горлу. — Ты думаешь, что близость с Чимином была ошибкой?— заметил Хосок. — Да, именно так я и думаю,— принц отпил еще глоток. — Иногда приходится ошибаться, чтобы избежать еще большей ошибки,— Хо скупо улыбнулся, глядя на угрюмое лицо своего друга.— Ты думаешь, что сможешь вечно сторонится ошибок, Гук? — Таков был замысел. И, до недавнего времени, мне неплохо удавалось следовать ему. — Ты альфа в расцвете сил. Вполне естественно, что ты стремишься обрести себе омегу. И кроме того, как будущий король Трандандии, ты должен передать корону наследнику. — Господи боже, мы опять вернулись к нашим баранам?— Сердито сверкнул глазами Чон, осушил остаток вина и поставил бокал,— Вот уж чего мне вовсе не хочется, так это плодить потомство. Страж насмешливо приподнял бровь: — Чем тебе не угодили дети? — От них не отвяжешься, они вечно мешают. Хнычут, когда настаивают на своем. Я сыт по горло такого рода связями. Для этого у меня есть друзья. Усевшись на стул, Хосок вытянул ноги и окинул Чонгука обманчиво рассеянным взглядом. — Тебе придется решить что-то насчет Чимина. Так больше продолжаться не может. — У меня есть план, но надо обсудить его с тобой. Чонгук встал и принялся взволнованно расхаживать по комнате. Остановившись у холодного темного камина, он облокотился о каминную полку и опустил голову. — Хосок,— осторожно начал он,— мы должны расширить территорию нашего государства. — Ты хочешь чтобы…? — Да. С некоторыми государствами мы договоримся, а вот страны, которые будут сопротивляться нам, то… — Чонгук, зачем?— перебил страж. — Мы изменим историю. Я расширю наши владения и Трандандия станет непобедимой. А потом…— в его голосе появились нотки стали,— У Вейланда не будет никаких шансов и им придется действовать по моим правилам. — Так вот ради чего все это. Понятно,—поднявшись со стула, Хосок подошел к буфету и налил себе вина. — Ты обезумел от любви, Гук, но любовь - одна из форм безумия, к сожалению. У Чона вырвался нервный смешок: — Для меня уж точно. Немного помолчав, Хосок тихо спросил: — Ты намерен помешать свадьбе? — Да.— твердо отчеканил принц. — Ты его так сильно любишь?— прищурив глаза, спросил страж. — Я просто хочу, чтоб он был моим и ничьим больше. — Кажется, ты веришь, что у тебя есть выбор и ты сможешь убежать от этих чувств. Но это не так. Любовь сама выбирает нас. Тени движутся, как велит им солнце. — Обожаю твои изречения,— восхитился Чон,— У тебя в запасе их целое множество. Хосок криво усмехнулся. — Надеюсь, ты не думаешь сделать Чимина своим любовником?— будничным тоном произнес он,— Юнги тебя четвертует, хотя он и так сделает это. — Нет, я бы в любом случае не сделал этого. Взяв Чимина в любовники, я только нажил бы себе лишние проблемы. — Если ты не можешь ни оставить его, ни сделать своим любовником, ни женится на нем, единственный выход-это дать ему выйти замуж за Ыну. — Это самое разумное решение,— хмуро согласился Чон,— но оно мне нравится меньше всего. — Чимин дал понять, чего он хочет?— принц покачал головой. — Он боится заглянуть в себя. Потому что, да поможет ему Бог, возможно… он хочет меня.***
Насилие и принуждение к чему-то это не выход, но Чон не видел иного пути. Чонгук сделал так, как и планировал. Со многими государствами он договорился, а вот некоторые наотрез отказывались идти на переговоры и не соглашались на условия принца, аргументируя тем, что хотят быть независимой страной. С Гуар-страной из соседнего государства, которая территориально была в два раза меньше Трандандии, у принца случился небольшой конфликт. Альфа шел на уступки, предлагал свое покровительство и защиту в случае чего, а в ответ услышал лишь: — Наша страна сгниет под вашим руководительством. Такому никогда не бывать. Злобно сверкнув глазами брюнет сжал кулаки. — Значит вы хотите войны? — Другого выхода не вижу. — Выбор есть всегда, но вы предпочли, чтобы ваши люди умирали, а страна погрузилась в хаос. С этими словами Чонгук встал и ушёл, оставив после себя гнетущую тишину. Гордость и самолюбие Чона были задеты. Он покажет чего стоит. Чон шел к шатру, который находился у подножья дворца, во всем его облике чувствовалась уверенность и сила. Бордовая тяжелая на вид мантия развевалась на ходу, черная с металлическими вставками военная одежда придавала принцу еще более угрожающий вид, от которого все вокруг дрожали, завершал образ высокий хвост, который был безупречно собран. — Ваше Величество, наступаем?— возбужденно спросил юный бетта, которому не терпелось встретиться с противниками. — Все готово?— не поворачивая головы, спросил принц. — Да. — Тогда наступаем. На открытой, почти на нетронутой территории, где слышно было только свистящее завывание ветра, начались военные действия. На поле между противниками, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения самым простым и бесхитростным образом. Сражение началось быстро, с обеих сторон из нескольких сотен орудий. Шел жестокий бой, стрельба не умолкала. На поле попеременно брали верх то трандандийцы, то гуарцы. Левый фланг гуарцев был разгромлен, а вскоре и правый. Война длилась около 6 часов. Несмотря на потерю половины войска, трандандийская армия стояла так же грозно, как и в начале боя. Одержав верх над гуарцами Трандандия продолжала громить и уничтожать те государства, которые смели вставать на пути, тем самым сея ужас и страх. Слухи о том, что Трандандия неумолима и продвигается все дальше и дальше не могла не пугать Вейланд, которые, как могли укрепляли территорию своей страны.***
Небо было свободно от туч и оттуда, сверху, как из-под купола огромного величественного храма, на него смотрели миллионы синих, зелёных и багровых огней. Вокруг него устремлялись ввысь тысяча беломраморных колонн, из которых выступали длинные ряды громадных белокаменных выступов и фигур знатных и простых людей, прекрасных богов и богинь, а окружало всё это великолепие изысканные деревья и цветы. Торжественные звуки органа затрагивали самые глубокие струны сердца. В залах звенели гимны и песнопения достойных жрецов, таких торжественных и величественных в своих белых одеждах, словно только что сошедшие серафимы из рая. Храм, в котором проходило бракосочетание Чимина и Ыну находился недалеко от леса. Присутствовало минимальное количество человек: приближенный круг короля, друзья наследного принца, а со стороны Ыну была семья и пару близких друзей. Стоя у алтаря, омега весь дрожал, как осиновый лист, предчувствие чего-то ужасного не покидало его сердце с самого раннего утра. Откашлявшись, пожилой монах начал: — Мы все здесь собрались чтобы… С тяжелым грохотом дверь священного храма отворилась так, будто ее пытались снести одним ударом. Все гости тут же обернулись на звук, а раненое сердце Чимина ухнуло вниз. В храм вошёл Чонгук, в руках он сжимал окровавленную катану, массивная обувь выглядела так, будто Чон неделю провел на болоте. Весь его образ кричал о том, что в храм ступила нога посланника Ада, никак не иначе, или же сам Сатана. Его раскатистый, низкий бархатный голос разнесся эхом по огромному помещению. — Прошу простить за такой варварский визит, но спешу огорчить всех присутствующих. Свадьбы не будет. На последних словах он коварно улыбнулся, а армия, которая зашла с ним весело начали кричать и размахивать оружием, тем самым поддерживая своего кровавого командира. Поднялся неумолкаемый гул. Некоторые в страхе пытались сбежать через черный ход. Пак Сухо, схватившись за сердце, упал на стул, смотря на него складывалось ощущение будто он вот-вот упадёт в обморок. — Стража, защищать младшего принца!— скомандовал Юнги и, бросив на Тэхена и Ыну красноречивый взгляд, отдал приказ. — Уведите короля в замок. Сейчас же!— а сам бросился в сторону Чонгука. Он стремительно рванулся вперёд, обнажая свой меч. Вспышка искры разлетелись во все стороны от столкновения накалённых клинков. Брюнет, ожидавший такого со стороны старшего, даже бровью не повёл, не спеша поднимая свое излюбленное орудие. — Зря явился. Готовься к своей смерти,— рыкнул Юнги, нанося удар. — Я пришёл сюда не для того, чтобы проливать королевскую кровь, а чтобы поговорить. Спокойного изложил альфа, парировав удар Юнги, размахнулся и ударил наискось мечом, рассекая воздух. Однако, соперник ловко уклонился, на лице его появилась нахальная улыбочка. Теперь старший Пак нанёс удар, блестящее лезвие пронеслось в миллиметрах от лица брюнета, заставив его сделать пару шагов назад. — Нет, ты просто окончательно сошёл с ума. Нам не о чем говорить,— сталь в голосе блондина напугала бы любого,но не Чона. — Ошибаетесь, Ваше Величество. На данный момент Вейланд окружён нашим войском и их останавливает только мой приказ. — Что?— обескураженно спросил старший Пак, не веря своим ушам. Когда? Как? Тактике Чона только можно было восхищаться, настолько продуманно и детально весь план был построен… По лицу Юнги было видно, что он продумывает пути отступления. Он начал медленно опускать меч. Но из водоворота мыслей его вывел голос Чона. — Я не собираюсь никого убивать. Мне нужно лишь переговорить с вами. Юнги недобро усмехнулся, огонь ненависти в его глазах горел все ярче и ярче. — Я знаю о чем, а точнее, о ком пойдёт речь и скажу тебе одно: только через мой труп ты получишь моего брата. Подняв меч, Юнги встал в атакующую позицию и вновь нанес удар, на этот раз оружие нашло свою цель. Глухо промычав, Чон отшатнулся. Другого он и не ожидал от блондина. Чон его уважал и поэтому пытался убедить. — Раз так, то думаю нет выбора,— он сделал манёвр мечом, прокрутив его и бой вновь возобновился. Внезапно родной голос эхом пронесся по залу: — Стойте! Двое альф обернулись на источник голоса и увидели стремительно подходящего к ним Чимина. Он был прекрасен, словно сошедший с небес ангел, который должен был уладил конфликт одним лишь только взглядом. Его волосы, словно самый драгоценный шелк, блестели на свету, одежда расшита золотыми нитями и где-то были вставлены драгоценные камни. Чимин был будто нереален и Чонгук так и врос ногами в пол, еще бы чуть-чуть и у него бы точно слюна закапала. Ей Богу, словно околдованный. — Ты не имеешь право вот так врываться в священное место!— гневно прошипело чудо, стоящее перед Чонгуком, сузив свои лисьи глаза. Время для альфы будто застыло. Господи, как же он скучал по нему. Неужели он реален и можно к нему прикоснуться? В период гона он не отдавал себе отчёта и сколько бы он не убивался и не пытался вспомнить все то, что было между ними, он не мог воспроизвести в памяти. Как же он корил себя за это, он был в отчаянии и понимал, что омега его возненавидит. Моргнув и прочистив горло, Чон нахмурился и продолжил,— Мне нужно только поговорить. — Говори. Мы тебя слушаем,— скрестив руки на груди, сказал Чимин. Дипломатический подход омеги к ситуации удивил Чонгука. Переведя вопросительный взгляд на Юнги и увидев, как тот выглядел не менее удивленным он начал: — Многие государства подписали договор, а тех, кто не соглашался на это, мы заставляли. Остался только Вейланд и я бы очень не хотел войны. Все зависит от вашего решения, Ваше Величество. Чон поднял свой взгляд на Чимина. В этом взгляде было все: страсть, надежда, тоска и безграничная любовь. Не выдержав такого взгляда, омега перевёл свой на стоящего рядом Хосока, который выглядел будто сожалеет о том, что сейчас происходит. — И что же нужно сделать нам, чтобы избежать войны?— с опаской спросил Чимин. Чон посмотрел через плечо Юнги на свадебный алтарь и вновь охвативший гнев вспыхнул в нем с новой силой. С нечитаемым выражением лица, он низко прохрипел: — Нужно, чтобы ты ушёл со мной и я всех отпущу. В душе омеги бушевали небывалые эмоции. Как он смеет после всего, что натворил, вот так заявляться и такое говорить? Гнев граничил с безумием. Хотелось сию же секунду взять что-нибудь тяжелое и кинуть в Чонгука, чтобы он прекратил так смотреть на него. Настолько глубоким взглядом, что в нем можно было утонуть, если смотреть дольше положенного. Сжав кулачки, Чимин гневно сверкнул глазами. Он ненавидел свое тело за то, что, как только он почувствовал запах альфы, то все его нутро отозвалось сладкой волной. Мурашками покрылось все тело, дыхание стало прерывистым от одного взгляда на такого Чона, но будь он сто раз проклят, если позволит себе даже мизерную слабость. Юнги инстинктивно завёл брата за спину и поднял меч. — Ты явно спятил, раз думаешь, что Чимин пойдёт с тобой. Тебе придется убить тут всех, чего не случится никогда. Чонгук хрипло рассмеялся над словами старшего, будто эта была самая смешная шутка в его жизни. — Думаю, у меня нету выбора, так? От количества феромонов, Чимина уже изрядно пошатывало, воздуха не хватало катастрофически, но он пытался держаться. Услышав встревоженный голос Хосока, Чон обернулся и увидел стремительно надвигающегося на него Ыну с мечом. Чонгук сразу же отразил удар и кровожадно оскалился. — Ты никогда не получишь Чимина, чертов Трандандиец. Небывалая ярость затопила глаза Чону. Он готов убить его прямо сейчас. Тот, кто посмел претендовать на руку его ангела, тот, кто, возможно, прикасался к нему. Издав гортанный рык, он бросился на Ыну. Поединок продолжался недолго. Удары сыпались один за другим. По верхней губе и подбородку Ыну текла кровь. Он держался достойно и успел нанести пару ударов и царапин принцу, перекинув Ча через плечо, альфа со всей силы бросил его на деревянный пол и придавил своим весом, на что в ответ услышал болезненный стон. — Он не будет твоим, Чон. Ты не сможешь завладеть его сердцем,— прохрипел он. — Будет и ты будешь свидетелем того, как я его забираю. Придавив его ещё больше к полу и надавливая на кровоточащую рану из плеча, Чон получал извращенное наслаждение и он бы продолжил мучить лежащего брюнета, если бы не умоляющий голос омеги. — Не трогай его! Пожалуйста, остановись,— молил Чимин. Ревность своими когтями разрывало альфу изнутри. Посмотрев на омегу, он увидел, что тот вот-вот заплачет и это была последняя капля. Языком растянув внутреннюю часть щеки, он смотрел на омегу со всей злостью и обидой. — Что мне за это будет? Вздернув подбородок и вырвав руку из захвата брата, он твёрдо произнёс: — Я пойду с тобой. — Что? Чимин, сейчас не время проявлять свой альтруизм. Встань за мной,— Юнги был и так весь на нервах, а тут ещё его брат пытается сделать из себя жертвенного барана. — Нет, хен. — Что значит нет? Ты понимаешь, что говоришь вообще? Омега кивнул и посмотрел на брата со всей серьезностью. — Я не хочу, чтобы кто-то из-за меня ещё пострадал. Пожалуйста, хен… я не вынесу,— голос дрожал и слезы вот-вот бы полились из глаз. Поддавшись порыву, Юнги сгрёб Чимина в объятия. Настолько крепкие, что можно было услышать хруст костей. — Мы что-нибудь придумаем, Минни. Я не смогу, даже не проси меня об этом. Всхлипывая, Чимин посмотрел в глаза своему брату и выдавил из себя измученную улыбку. — Ты всегда что-то придумываешь, хен, и в этот раз тоже придумаешь, а пока… я решил. Так будет лучше для нашей страны. Я уйду с ним. Стиснув челюсть, Юнги закрыл глаза и прошипел: —Будь все проклято! Выпутавшись из стальных объятий брата, Чимин посмотрел на Чона, который стоял у обездвиженного тела Ыну, придавливая того своим массивным ботинком и направляя на него свой меч, который упирался в шею. — Отпусти всех. Я пойду с тобой. — Нет!— отчаянно закричал Юнги, пытаясь взять Чимина за руку, но ему помешали воины, которые держали его и не давали больше приблизиться к брату. Чонгук улыбнулся и протянул ему свою руку. Смотря в глаза альфе, а потом на его ладонь, Чимин понимал, чем все это обернется. Его жизнь уже не будет прежней. Альфа был будто олицетворением сатаны, который мнимо обещал беззаботное будущее, спокойную жизнь и счастливый конец, но ничего из этого не будет. Вложив свою дрожащую руку в его большую, Чимин с полным страхом в глазах посмотрел на Чона. Притянув Чимина, Чон прижал его к себе так близко, как только мог. Вдохнув полной грудью его дурманящий аромат, альфа блаженно закрыл глаза и прошептал Чимину в ухо: — Все будет хорошо. С этими словами он убрал ногу с тела Ыну, предварительно пнув того. Приказав всем отступать, он, крепко держа омегу за руку, направился к выходу, слыша яростные проклятья в спину от Юнги. — Если с него упадёт хоть один волос, то клянусь всем, что у меня есть, я найду тебя и убью! Обещаю, Чон! Тихо роняя слёзы, Чимин вертел головой, пытаясь найти брата, но его все также держали люди Чона. Выйдя из храма, Чонгук направился к своему жеребцу и, подняв омегу словно пушинку, усадил его в седло, а сам сел сзади, прижав Пака к своей груди. Не говоря ничего лишнего, армия, во главе с Чоном, направилась в Трандандию.