***
Вот уже два с половиной месяца Гарри Поттер думает, как ему поговорить с Волан-де-Мортом, что сказать, когда подойти. Мальчик не боялся Тёмного Лорда, но он опасался, что тот откажется слушать его. Гарри всерьёз занялся саморазвитием. Всё свободное время он изучал магию и с удивлением обнаружил, что она даётся ему без особого труда. Прочитав некоторые книги, юный волшебник занялся своей комнатой. Он воспользовался сложнейшим забытым заклинанием, чтобы вселить в неё жизнь, записал в неё все свои знания, предоставил доступ к библиотеке Хогвартса и, немного подумав, к магловской библиотеке Оксфорда. Поттер сделал так, чтобы на любой вопрос (даже не заданный вслух) комната вселяла в голову спросившего мысль с ответом. Он посчитал это вполне удобной системой поиска, которая не разболтает ничего лишнего тем, кто не спрашивал. Например, на вопрос «Где Волан-де-Морт?» комната даст ответ «В Хогвартсе», а не «Вселился в профессора Квирелла». Также Гарри сделал, чтобы все знания того, кто обратился к комнате за помощью, навсегда оставались в комнате. Таким образом её знания будут постоянно расширяться. «Кто к тебе обращался?» — подумал Мальчик-Который-Выжил. — «Да, конечно, профессор Снейп… Я и не сомневался, наверное он за меня переживает. Что он спросил? Почему я одинок… Что ж, он узнал правду. Не думаю, что он будет меня отговаривать, для начала он расскажет директору, а Дамблдор и так всё знает, он сможет объяснить.» Мальчик встал с кровати и пошёл в кабинет директора. Тот вызвал его ещё десять минут назад.***
— Сэр, вы хотели меня видеть? — Да, Гарри, присаживайся, — Дамблдор махнул рукой в сторону мягкого кресла, и первокурсник сел на него. — Ты сказал мне, что Волан-де-Морт сейчас неопасен для тебя. Можешь объяснить мне, почему ты всё ещё ждёшь? Может тебе нужна помощь? — голос старика сочился надеждой. — Нет, сэр, спасибо. Волан-де-Морт действительно неопасен. Я думаю, вы догадались, почему он прячется именно в Хогвартсе. Ему нужен Философский камень. Но я пока думаю, как сделать так, чтобы он меня выслушал. Вы здесь помочь не сможете, я не стану рассказывать вам о теме разговора. — Откуда ты знаешь о камне? Я бы предположил, что ты владеешь легилименцией, но все, кому известна эта тайна, являются отличными окклюментами… — Вы правы, я узнал это другим способом. Однако, я действительно легилимент. — Гарри слегка улыбнулся. — Мальчик мой, существует ли что-нибудь, чего ты не умеешь? Может ты ещё и анимаг? — Да, я умею превращаться в человека. Дамблдор так и не понял, шутил мальчик или нет. Хотя лицо ребёнка оставалось серьёзным.***
— Минерва, не стоит переживать за Гарри, с ним всё в порядке, — сказал Альбус. — Но если у вас есть от него какие-нибудь секреты, не стоит заходить в его комнату, — добавил Северус. — Профессор Снейп, я должен вас попросить. Охраняйте Философский камень, он в опасности, — обратился директор к зельевару. — Квирелл?! — спросил он. — Не совсем. На самом деле всё куда хуже… — Дамблдор вздохнул. — Что вы знаете о мальчике и почему мне не говорите? — слегка раздражённо подала голос Минерва. — Непреложный Обет, — хором ответили Альбус и Северус. — Вы тоже? — удивлённо спросил директор. — Ага. По-моему, комната мальчика — нечто большее, чем мы себе представляли. Он ждал меня у вашего кабинета, пока мы разговаривали. Комната сообщила, кто и зачем к ней обращался. Мне кажется, она также запомнила всё, что я знал, а это значит, что он теперь имеет к этому доступ. И да, насчёт доступа. Я столкнулся с информацией, которою комната отказалась мне рассказывать. И теперь я даже не могу сказать, что это был за вопрос. Просто не получается. — Северус выглядел обречённо. — Но Альбус, Северус, вы же сильные волшебники. Неужели вы не можете… — начала Минерва. — Нет, мы не можем снять Непреложный Обет. Видимо, Гарри оказался сильнее, — Альбус тяжело вздохнул. — Не помогайте мальчику, этим вы можете только помешать осуществлению его плана, а этого нельзя допустить, ни за что нельзя.***
— Драко, нам нужно поговорить. — Гарри? Ты всё ещё умеешь разговаривать? Я уже начал сомневаться… — Я серьёзно. Пойдём в мою комнату. Два мальчика зашли в комнату. Гарри запер дверь и мысленно спросил, есть ли здесь кто-то кроме них. Последовала отрицательная мысль. — Отлично, — сказал Поттер. — Мы одни, к нам никто не зайдёт, нас никто не услышит. — Зачем это всё? — спросил Драко, и в его голову пришла мысль, что ему это знать не нужно. — Я хотел спросить, ты любишь тыквенный сок? — Эээ… ну да. Разве это настолько секретная информация? — спросил Малфой и подумал, что говорит бред. — Разумеется. Можешь идти, — сказал Гарри и чуть не рассмеялся с озабоченного лица светловолосого аристократа. На самом деле мальчишке просто нужно было, чтобы Драко задал вопрос. Теперь он может узнать всё, о чём тот знал. А Гарри прекрасно известно, что Люциус Малфой был Пожирателем Смерти. Ему нужно больше информации о Волан-де-Морте. Время идёт.***
Гермиона Грейнджер печально смотрела в окно. Она не понимала, как Гарри Поттер может настолько хорошо учиться. Девочка всегда и во всём была первой, но ей никак не удавалось даже приблизиться к уровню Мальчика-Который-Выжил. Она думала, что его шрам содержит силу Того-Кого-Нельзя-Называть, но магия Поттера не была тёмной. Как же тогда ему это удаётся? Ей казалось, что он грязный обманщик, противный мальчишка, слизеринец-полукровка. Гермиона знала, что это не так, что она не должна так думать только из-за того, что кто-то учиться лучше неё, но не могла ничего с собой поделать. Она бы поговорила с Гарри, но и до Гриффиндора дошли слухи, что он постоянно о чём-то думает, не обращая внимания даже на друзей. Мальчик был слишком одинок. И девочка решила завести как можно больше друзей, чтобы не стать такой же. Она убежала в общую гостиную своего факультета, а на месте, где она только что стояла зажглось еле заметное слово «Единство». Гарри Поттер сидел в своей комнате, думая о Тёмном Лорде, как вдруг ему резко стало холоднее. В его мыслях мелькнуло слово «Одиночество». «Замечательно» — подумал мальчик. — «Моя магия работает». Гарри вернулся к раздумьям.***
Профессор Квирелл сидел в своём кабинете и разговаривал с собственным затылком. — Как первокурсник может владеть столь мощной магией? — спросил затылок. — Я… я н-не з-знаю, м-мой Лорд. — заикаясь от страха, ответил профессор. — Мне кажется, Поттер что-то знает, что ему знать не следует. Может, мальчишка узнал о пророчестве? Или что я жив? — В-возможно, м-мой Л-лорд. — Но откуда ему это знать? Старик не стал бы говорить это первокурснику. — В-вы п-п-правы, п-повелитель. Чем более гневным становился голос затылка, тем тише говорил Квирелл и тем сильнее он заикался. — Я думаю, мальчик что-то замышляет. Но что? Что может замышлять первокурсник?! — затылок уже кричал. — Н-н-не з-зн-знаю, м-мой Л-л-лорд.***
У Гарри Поттера заболел шрам. Он почувствовал ярость. «Ты думаешь, я планирую убить тебя?» — подумал мальчик. — «Не волнуйся, Том, я этого не сделаю. Моя задача убить Тёмного Лорда, а не Тома Марволо Реддла». Гарри вспомнил слова пророчества, которые когда-то слышал Северус Снейп: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…»