Блондинки - не цвет волос, а образ жизни

       С тем, что я попала в тело Марлин МакКиннон и вообще оказалась в мире волшебного очкарика с палочкой в... кхм, руке, я мирилась, наверное, дня два. Благо, были выходные и меня никто не трогал. И да, я училась на Гриффиндоре с мародерами и Лили Эванс. Слава богам, что не с Гарриком, а то я бы не выдержала. А так вполне себе можно ужиться, хотя если вспомнить, какой у них треш начнется через каких то пару лет... Можно ли мне беспалевно свалить в какую-нибудь Францию? После моих многочисленных ночных истерик я решила все таки взять себя в руки - раз попала, так надо подстроится под окружающий мир, ведь он, увы, под меня подстраиваться не будет. Поэтому я провела небольшую исследователькую работу. Мой рост - сто пятьдесят семь сантиметров. Могла бы быть и выше, но, как вышло так вышло. Мои параметры фигуры тоже довольно далеки от идеала - довольно сильно недотягивают до тех заветных девеносто-шестьдесят-девеносто. А вес составляет сорок пять килограмм. Волосы были светлые и чуть кудрявые, доставали до талии. Глаза же были черными. Настолько темными, что казалось, будто в них свет теряется. А еще я заметила за собой "фоновую память". Словно были воспоминания старой Марлин. Например, я откуда то знала все заклинания, умела их применять и помнила больше половины забавных случаев, происходящих в Хогвартсе. Я точно знала, что люблю завязывать синей лентой хвост, делая забавный бантик, знала, что люблю горячий шоколад и читать учебник ЗОТИ именно на подоконнике и именно в гостинной. Все эти привычки, которыми славилась старая добрая МакКиннон сохранились во мне, вылезая совсем не произвольно, как само собой разумеещееся. Знакомство с мародерами было весьма забавно. Я умудрилась обхамить Блэка и Поттера, а, увидив их вытянутые лица, еще и оборжать. Самое странное, что все говорили, что мне трындец - они устроят мне в ответ на их "позор" такую пакость, что буду дрожать от них до самой старости. На это я благополучно послала этих " волнующихся" однокурсников одним красивым жестом. А Блэк с Поттером, на всеобщее удивление и под звук ломающихся стереотипов о школьных хулиганах зауважали меня и мы с ними, так сказать, неплохо подружились. Я им даже временами в идеях для пакостях помогала. А еще я довольно быстро стала лучшей подругой для Лили. Мы и были, так то, подругами, но я думала с приходом меня в этот мир дружба Эванс с МакКиннон канет в небытье так же как и стереотипы о всемстящих мародерах, но нет. Даже тут мои внутренние шаблоны устроили полный разрыв - Эванс, не смотря на довольно таки большой хейт от Поттероманов в интернете оказалась приятной, умной и интелегентной девушкой, цепляя взгляд не только яркой внешностью, но и воспитанностью с тонким умом. В общем, прямолинейная и вредная я быстро нашла общий язык с доброй славной Лили. Всеобщий любимчик у любителей Гарри Поттера Северус Снейп произвел довольно отрицательное впечатление. Так как мы уже заканчивали шестой курс, то та ссора у дуба между ним, Лили и мародерами прошла давно. Северус окончательно ушел в компанию слизеринцев и теперь то и дело, что оскорблял магглорожденных. То есть, таких как я, Лили и других. За что, собственно, и получал и от Сириуса и Джеймса. Те, кстати, хоть и ненавидели его, но задирать его просто потому что хочется перестали. Только за то, что сам дергается или обижает магглорожденных. Да и тот же Поттер уже взялся за учебу. В общем, конец шестого курса это вам не шутки! Сейчас я сидела в Большом зале и жевала зеленое, кисло-сладкое яблоко. Рядом сидела Лили, напротив Алиса с Мэри. Обе были насторожены тем, что по школе активно пошел слушок, что мародеры затевают пакость просто мирового маштаба. И всем стало даже страшно. Даже учителя занервничали. - После астрономии такая вата в голове! - вздохнув, поделилась Алиса Вуд. Девушка поставила цель после Хогвартса получить специальность, на которой изучают артефакты. Из-за чего ей в нужном порядке нужно было изучать астрономию, руны и прочие предметы, как либо связанные с появлением и получением артефактов. В общем, занятость у, как я поняла, будущей матери Невилла была колосальной. Лили хотела связать себя с медициной, Мэри твердо решила после Хогвартса пойти во французский юридический институт, чтобы после работать в Английском Министерстве и, если уж повезет, дослужится до министра магии. Зная ее упертость, силу характера, а временами способность идти по головам и правда складывалось впечатление, что мы общаемся с будущим "президентом" магической Британии. Лично я еще не определилась, но одно место жаждало преключений, из-за чего я резко поняла, что стану, скорее всего, мракоборцем. А может и нет. Особенно учитывая, как эти магические защитники гибли во время войны, то... Ладно, не будем о грустном. Следующим у нас было зельеварение. Профессор Слизнорт, неплохой такой мужчина, был довольно мутным и странным. Уж больно сильно он распределял учеников на любимчиков и неумех. И это меня раздражало. Я, слава богу, не попадала ни туда не туда. Мои умения были средними и чаще всего я получала "выше ожидаемого", ну или обычное "удовлетворительно". Ну а так как таланта к сему прекрасному исскуству я не имела, то, следовательно, путь в клуб слизней мне был заказан. В кабинете зельеварения как всегда стояла прочная стена из различных благовоний всевозможных пиявок и корней мандрагор, которые хрумкающие гранит науки студенты добавляют в зелья. От этого чудного аромата лично у меня всегда подкатывал противный ком в горле и щипало в глазах так, словно я вновь вернулась во времена славной доброй сессии, когда ты учишь по десять билетов за одну ночь. Слизнорт рассхаживал между рядами и раскладывал на столах непонятные листы исписанные чем-то явно не на английском. Только присев на свое место и заглягув в листок, я поняла, что это латиница. Это что? Неужели у нас и здесь эти... медицинские "заклинания" пойдут? Кошмар! Когда студенты, наконец, зашли в кабинет и расселись, то Слизнорт показушно прокашлялся и, угомонив взглядом смеющихся слизеринок, начал урок: - Здравствуйте, шестой курс Гриффиндора и Слизерина! Так как у нас осталось всего пара уроков до конца учебного года, то я решил изучить с вами одно из самых опасных, сложных, но в то же время сильное зелье! Его название - "Омрачающее свет и тьму". Почему столько пафоса? Потому что оно пришло к нам с древних времен, еще со времен основателей Хогвартса! Далее он подробно расписал как приготовить это зелье, уточнил страницу учебника для подсказки и отпустил в свободный полет, лишь присматривая за нами, как бы мы не взорвали кабинет. А зелье и правда было сильнейшим. Оно могло как и навредить, так и помочь - в зависимости от искренного желания человека. В приготовлении нет таких сложных нюансов, как в приготовлении зелья живой смерти, однако это заклинание на латинском, которое надо прочитать именно в восьмую минуту кипения сбивало с толку. Одна ошибка - все старания насмарку. Забросив четверолистник, сорванный в полнолуние, я засекла время и стала оглядывать однокурсников, медленно помешивая зелье. Поттер и Блэк сидели по разным углам кабинета, ибо в предыдущие уроки, когда они сидели вместе, превращались из прекрасного потока знаний в постоянные смешки, взрывы и прочий ужас. Сириус Блэк, заметив мой взгляд, улыбнулся и подмигнул, махнув рукой. Я закатила глаза, но улыбка уже расползлась на лице. Помахав в ответ я, повернувшись к котлу, стала чуть быстрее помешивать зелье, доводя до кипения. Настал самый трудный момент. Вздохнул и, молясь, чтобы после сей сложной процедуры Хогвартс не "взлетел" я, словно топор над обвиняемым, занесла над котлом палочку и, пару раз повторив латинские слова, произнесла: - Concedo vobis et vitam et mortem*, - с трудом произнесла я, стараясь четко выговарить слова. Из палочки тут же вырвалось золотое сияние, постепенно сменяясь черным и упало прямо в котел, заставляя жидкость посинеть и забурлить. Я немного запаниковала и быстро уткнулась в учебник, готовясь кричать, чтобы все, в случае чего, упали под столы. Однако рецепт меня успокоил - я все сделала правильно. Через пару минут зелье было готово. Цвета аквамарина, оно красиво переливалось и блестело, больше напоминая дорогой слайм с блестками, чем волшебную жидкость. Слизнорт вскользь похвалил меня, поставил "превосходно" и убежал смотреть на результат Снейпа и в красках расхваливая своего любимца. Сидящий за соседним столом Ремус, обыкновенно бывающий моим соседом в парных работах показал мне палец вверх, на что я улыбнулась. После зельеварения мы все вместе шли по лестнице в гостинную. Они постоянно двигались, что немного утрудняло процесс. - Зелье было каким-то ненормальным, - произнесла Лили, держась за перила одной рукой, а другой держа кожаную сумку за тонкий ремешок. - Мне латынь сложно далась, - ответила я, - Оно когда забурлило, я испугалась, что сейчас взорвется. - Вот у кого оно действительно чуть не взорвалось, так это у Поттера, - закатила глаза Эванс, - Ему профессор Слизнорт замечание сделал раз пять, а ему плевать! Все хихикал да кидал в зелье все подрят вообще без разбору. И это, по слухам, сын хороших зельеваров! Я тихо рассмеялась. - Кровь, конечно, не вода, но на родителей он не похож, уж поверьте! - сзади к нам пролез сквозь толпу Сириус и, улыбнувшись, перекинулся через перила, нависая над одной из лестниц. - Эй, Сохатый, ты тут отойти не успел, а твою персону уже обсуждают Гриффиндорские красавицы! - Что...Стоп, Лили?! - заорали где - то внизу и послышалась возня и ругательство. Кто-то явно пробивался через людей сюда. Лили вспыхнула, а я хмыкнула, предчувствую комедию, которая здесь разыграется, стоит Поттеру добратся до нас. Сириус Блэк тоже улыбался, переглядываясь со мной, пока Лили цветом кожи стала походить на помидор. Разумется, от злости и только от нее, но никак не от смущения. От этой мысли я улыбнулась. - Да ладно, Лилз, расслабься, не сьест же он тебя, - хлопнула по спине подругу я. - Хотя он был бы не против, - добавил Блэк, повторяя за мной и хлопая бедную, замученную Лили по спине. - Достали! - громко и весомо припечатала она и стала пробираться вперед, расталкивая студентов. Мы рассмеялись, переглянувшись. Подбежавший, запыхавшийся Джеймс только добавлял смеха всей картине и мы, не сговариваясь, засмеялись вновь. - Где она? Джеймс недоуменно оглядывался, надеясь в толпе, что столпилась на лестнице, найти рыжую макушку. Но той уже давно и след простыл, из-за чего я успокаивающе похлопала Поттера по спине. - Убежала, - с сочувствием сказала я. Блэк, заметив мой взгляд, улыбнулся еще шире. Хотя, казалось бы, куда еще шире. - Куда? - не понял Джеймс. - Неправильно ставишь вопрос, Сохатый, - Сириус так же, как и я, похлопал Джеймса по плечу. - Вернее спросить - от кого. Поймав мой взгляд, мы с ним дружно расхохотались уже над Поттером. Тот посмотрев сначала на меня, затем на Блэка, обиженно спросил: - И давно это вы так спелись? - Не ревнуй, друг мой рогатый, Марлин у нас, конечно, красотка, - усмехнулся Блэк, подмигнув мне. Я закатила глаза. - Но с тобой пить веселее! Джеймс, растроганно заверещал, аки влюбленная девица, привлекая внимание к своей персоне, и повесился Блэку на шею, признаваясь в вечной братской любви. Я усмехнулась и с наигранной обидой в шутку ответила: - Ты со мной не пил, чтобы судить. - Ох, прости, милая, - с раскаянным лицом сказал Сириус. - Но мы обязательно это исправим! Посмеявшись, мы дошли до гостинной, разойдясь по комнатам. В комнате сидела Лили. Уши все еще пылали. Она сидела на кровати, поджав ноги и прижимая к груди подушку. Я удивилась. Неужели обиделась? - Эй, Лили, ты что, обиделась? - спросила я, садясь рядом. Эванс подняла голову и покачала головой. - Разумеется нет, что ты! Ты же с Блэком несерьезно это, - сказала она. Я спокойно выдохнула. Ну, уже хорошо. - А что случилось тогда? Кто обидел? Лили замолчала. Я не хотела давить, поэтому тихо пересела на свою кровать, напротив Лили. - Мне нравится Джеймс, - спустя минуту молчания прошептала Лили, словно говорила что-то очень плохое и незаконное. Книга, минутою ранее взятая с прикроватной тумбочки, выскользнула у меня из рук и шлепнулась на пол. - Етить твою налево, Эванс! - громко воскликнула я и, не удержавшись, издала радостный клич. Лили шикнула, размахивая руками и призывая к тишине. Я послушно притихла, тихо завизжав от радости. - Я знала! - весело прыгала вокруг кровати я. Лили сидела с лицом, на котором ясно читалось "о Мерлин, зачем я ей это сказала", однако уголки губ еле заметно дергались, что давало понять, что она еле сдерживает улыбку. - Как давно? Я уселась рядом с ней на ее кровать прямо с ногами, предворительно стянув темные балетки. Лили вздохнула. - Давненько, сама себе признаться не могла. А сегодня, когда вы с Сириусом шутить начали, то на меня так накатило, от чего я и убежала. Трусиха! Я удивленно покосилась на подругу, успокоив свое радостно-стучащее сердце. Чего это она? - Лили, ты не трусиха, - попыталась успокоить ее я, погладил по рыжей голове. - Нет, трусиха, - сказала Лили, сморщив нос. Я напряглась, чувствуя начинающуюся истерику. - Я на самом деле так боюсь! - Чего? - не поняла я, чуть отпрянув от подруги и еще раз недоуменно оглядывая ее. Глаза той заслезились. - Я...боюсь оказаться просто трофеем, понимаешь? - голос Лили дрогнул. - Он так долго меня добивался, но все это кажется так, будто я всего лишь красивая игрушка, которую капризный ребенок увидел на прилавке магазина и требует купить! А что, если я ему отвечу взаимностью, он потеряет ко мне интерес?! Слезы заструились из изумрудных глаз подруги, скатываясь по щекам. Она их даже не думала вытирать. Я удивилась еще больше и, не думая ни секунды, прижала подругу к себе, успокаивающе гладя по спине. - Лили, подумай сама, - начала я. - Он так долго добивался тебя. Он дарил тебе много подарков, много звал на свидания. А помнишь, как он заступался и до сих пор заступается за тебя перед слизеринцами? А помнишь, как он на уроке по уходу за магическими существами встал перед тобой, закрывая от фестрала, только чтобы ты не испугалась? А ведь тогда он добровольно столкнулся со своими страхами ради тебя. Разве это не любовь? Поттер просто выражает ее так... своеобразно. В общем, не только действиями, но и словами. Поэтому иди и признавайся ему! Я уже слышу его радостный вопль! Лили успокоилась и крепче сжала меня в ответ. Постепенно слезы сошли на нет и на ее пухлых губах вновь расцвела улыбка. - Спасибо тебе, Марлин, - поблагодарила она. Я улыбнулась. - Я всегда буду рядом, - зачем то сказала я. Лили кивнула. - Я тоже всегда буду с тобой! Мы еще долго сидели в комнате, прислушиваясь к звукам снаружи. И в этот момент я поняла, что мы с ней стали еще ближе, дружнее. Но радость от этого длилась недолго. В комнату, громко стукнув дверью, забежала Алиса. Вид у нее был, мягко скажем, так себе. Растрепанные щеки, помятая форма, полные ужаса глаза... - На Мэри напали! - воскликнула она на наши взволнованные взгляды. - Она в больничном крыле при смерти лежит! Все хорошее рано или поздно кончается...