Охота на Богов

      Собрание представителей членов гильдии земледельцев, торговцев с командорами, дворянским и светским руководством проходило в очень напряженной и враждебной обстановке. Речь шла о сотнях тысяч людских жизней, и далеко не все хотели способствовать помогать этим жизням и хоть как-то их улучшить. Принцип «Моя хата с краю — ни хера не знаю» был главным у большинства. Только вот они не учли того, что если следовать настолько сомнительным предписаниям, то когда твоя хата загорится — никто не побежит ее тушить. А, собственно, зачем?       Наши фермы были маленькими, но по показателям урожайности и удою одни из самых мощных. Естественно, ведь у нас были знания, опережающие развитие этого мира и мы, по возможности, пускали их в ход. Казалось бы перенимай опыт — и будет тебе счастье, и людей сможем с их же помощью накормить и одеть. Но вот ни хера. В оборудование же надо вкладываться, грибницы разводить, для рыб делать фермы, а для скота — специальные загоны, выращивать им отборную травку, переделывать систему гряд и водоснабжения… СЛОЖНА, СЛИШКОМ СЛОЖНА, блять! Даже какие-то наши элементарные предложения вроде банального «давать земле отдых» были посланы на хер. Как будто не с людьми говорила — а со стенкой. Немалую роли в моем откровенном фиаско сыграла церковь, которая нам с Бастет объявила чуть ли не анафему за богохульство, типа мы вообще женщины-греховные сосуды и к бизнесу никакого отношения иметь не должны. Варите детей, рожайте борщи, да делайте минет мужу. И это при том, что содержание публичных домов женщинами наоборот поощрялось. Нас активно защищал Лоренцо, Ривз и даже Закклай, но к здравому смыслу собравшихся любые воззвания были бесполезны. Вероятно, ввиду отсутствия совести, которую замещала тяга к непомерному блядству и чревоугодию. Только вот без улучшений дохера людей погибнет, а им как будто именно это и надо. Уебки. Леви стоял рядом с Эрвином и сочувствующе смотрел на меня, сжав кулаки и периодически вставляя едкие комментарии в адрес особо отличающихся, на корню пресекая их переход на личности в адрес меня. Пиздец. Полный. Полный провал просто. С хуя ли после трагедии все стали настолько религиозны, чтобы верить бреду этого мерзкого старикашки, вообразившего себя мессией, несущий священный свет в массы? Хотя… я итак знала ответ. После трагедий люди безумно боятся, вот и цепляются за соломинку под названием «Вера» в надежде, что она-то защитит, она-то поможет. Увы… но только не здесь. Ох… и расплодится же сейчас ярых фанатиков. Жалко Баст тоже на ферму поедет, в городе она бы быстро навела порядок. Реальная божественная аура всегда побеждает фальшивых миссий, не оставляя им ничего кроме дырявого корыта и размышлений о бренности бытия.       Вышла я с собрания донельзя злой, в дверях меня перехватил Лоренцо и по-дружески похлопал по плечу:  — Не переживай ты так. Изначально было понятно, что эти узколобые ни на что не согласятся. Они наивно полагают, что отсутствие изменений убережет их кошелек и жизнь. Наивные ебанутые ушлепки. Хотя… почти все люди такие, ты же знаешь. Трусы. Не люблю трусов.  — Как и все в вашем пантеоне, — хмыкнула я.  — А то! Мы воспитываем храбрых мужей и дев, не боящихся смерти, готовых идти на риск…  — Жалко, Локи, что у этих людей таких асов нет, — хмыкнула я, — Давно бы от титанов избавились.  — Согласен, вы когда с Баст на ферму?  — Сначала туда беженцев отправят на этой неделе. Мы разберемся с делами здесь, я возьму свой отряд для якобы защиты территории — и поедем. Я же еще там и как представитель разведки.  — А кого берешь?  — Бывших однокурсников, с Эрвином уже все улажено.  — Я тогда к вам примерно недели через две со своими ребятами приеду. Надо оборудование из Митры вывести. Может в первый раз с нами Закклай поедет, ему ваши с Баст идеи очень по вкусу пришлись. Возможно и получится хоть что-то в верхах уже непосредственно продвинуть. Но там тоже узколобые засранцы сидят, так и трясущиеся над своими местами, как Кощей над златом. Будем думать и над оружием и над сельским хозяйством. Еще над УПМ поработать хочу, не нравится мне его система подачи газа. А Ханджи с отрядом когда у нас будут?  — Эти примерно через месяц. Рада, что ты ее выбрал. Она очень талантлива и изобретательна.  — Заметил, пока лежала в больнице, я с ней общался. Ладно, тебя там капитан ждет, посматривает на меня так, как будто я тебя в ближайшую подворотню собираюсь уволочь и изнасиловать монтировкой.  — Ты еще скажи бензопилой.  — А бензопилой не так интересно. Быстро слишком. Не знаешь ты толка в извращениях, мелочь пузатая.  — Завались, старикан, — шутливо улыбнулась я, закончив обмен любезностями. Локи хоть и вредный, но умеет незаметно поднять настроение.       Леви хмуро проводил удаляющегося Лоренцо и наконец отлипнул от стенки:  — Пойдем, тебя Эрвин вызывает, — бросил он мне. — Ты знаешь Лоренцо Кинга?  — Да, он мой то ли двоюродный, то ли троюродный дядя, — по расширяющимся глазам Леви я поняла, что сей факт моей выдуманной биографии его потряс. С таким же успехом я могла назваться родственницей Колоссального титана.  — В твоем деле этого не было…  — А должно? Он же не родственник «первого круга».  — И то верно, — задумчиво проговорил Леви и повернулся ко мне, — Мая, мне жаль, что… все так получилось на собрании. Твои аргументы выглядели более, чем весомо. Хотя со стороны мне сложно судить о том, в чем мало понимаю. Но меня они убедили. Я не знал, как тебя защитить, кроме как периодически всяких идиотов осаждать, когда они переходили на личности и…  — Леви, спасибо, — уткнулась я ему носом в плечо, — Спасибо тебе, твоя помощь делала меня более уверенной и… смелой наверное. Я рада, что ты был рядом, честно, — Леви крепко обнял меня и нежно поцеловал в переносицу. Благо в коридоре никого не было.  — Тогда хорошо. И еще… Эрвин сейчас тебе предложит одну авантюру. Ты должна знать. Ты можешь отказаться. Я бы даже хотел, чтобы ты отказалась, чтобы у нас было меньше проблем.  — Что за авантюра? — улыбнулась я.  — Эрвин расскажет детали, — Леви разжал объятия и приоткрыл ближайшую дверь, пропуская девушку внутрь.

***

 — Добрый день, Мая. Очень рад видеть, вас, присаживайтесь, — улыбнулся командор, распахнув голубые как небо глаза. И почему меня от этого его движения аж перекашивает? Девчонки вот наоборот начинают слюнями исходить. Тем не менее я благопристойно расположилась на стуле, отметив, что Леви прислонился спиной к стене, скрестив руки на груди. Любимая поза. Я улыбнулась. Опять этот безразличный ко всему взгляд, или скорее все-таки уставший?  — Здравствуйте. Мне казалось, мы по поводу всего уже успели переговорить. В чем дело?  — Почти всего. Вот в чем дело. Так как ваша частная собственность не принадлежит государству, то и солдат я туда на задание послать не могу, равно как и своих людей. Хоть вы и являетесь солдатом армии. Без вашего согласия и согласия ваших партнеров, — это и так очевидно, он к нам армию посылать собирается?  — Эрвин, давайте все-таки к делу, — выдыхаю я.  — Я слышал, вы еще не подавали заявки на охрану для ваших ферм. Кроме Тростовской, да и то там охраны маловато будет. В этом году все подразделения брошены либо на охрану ферм, либо на охрану городов. Ни о каких вылазках и речи сейчас не будет идти. А ребят надо тренировать, чтобы они смогли улучшать свои навыки. На каждой вашей ферме ведь есть выходы к лесу высоких деревьев?  — Я бы сказала, что части этих лесов являются непосредственной территорией ферм, — я наконец поняла, к чему вел Эрвин и удивлялась, зачем Леви меня об этом вообще предупреждал. Разведка, как ни крути, самая малочисленная, но и самая дисциплинированная часть армии. Лучше ее терпеть на своих владениях, чем полицию. По крайней мере, мы с Верой можем смело надеяться на то, что беженцев не будут притеснять. Да и Эрвину хорошо, в общем, и ребята будут в форме, нормально накормлены и одеты, да и под одним лояльным крылышком в виде меня, — Я поняла к чему вы ведете, я согласна. Думаю, Вера и Лоренцо против не будут.  — Лоренцо? Лоренцо Кинг?  — Да, у него есть доля в наших фермерских хозяйствах. Он сам об этом на собрании сегодня говорил. Правда, не помогло это нифига.  — И у меня условия идентичные тем, что были с командой Ханджи и отрядом новобранцев. Первое, на наших фермах нет и никогда не будет рабов и надзирателей, поэтому форму я не потерплю там. Все работают в гражданском. Ребята могут отличительные повязки повязывать, что угодно. После произошедшего беженцам необходима психологическая поддержка, а не подсовывание им под нос очередных полицаев, которые мелкого воришку от убийцы-насильника отличить не могут. Я уж не говорю о случаях, когда люди в форме расстреливали или пытали беженцев без суда и следствия. Люди солдат бояться, они не испытывают ни к кому доверия независимо от нашивки, до нее глаза у согбенного человека не поднимутся. Второе, солдаты хоть и присматривают за беженцами, но работают наравне со всеми. Лоботрясничества мы не любим. Я думаю, вы-то прекрасно понимаете, что от него в большом коллективе только беды. Захотят учиться — у нас есть уже учителя. Захотят работать, окромя фермерских работ — вперед, мы собрали людей с разными навыками. Но если солдатам сказали дружно швырять навоз по грядкам — они дружно этим занимаются. Третье, у нас на всех фермах есть скот, особенно его много на тростовской. Для того, чтобы все питались нормально, мы животных почти не режем. Оптимальнее использовать молоко, яйца и прочие такие продукты. По факту, от одной коровы или несушки еды так получается гораздо больше. Поэтому узнаем о четвертовании какой-нибудь козочки — выгоняем с фермы пинком под зад. И в буквальном смысле в том числе. Животных режем строго по необходимости — по предписанию врача или во время праздников. Четвертое, в лесу Высоких Деревьев мы сделали искусственные грибницы и выращиваем мини плантации лесных ягод и лечебных растений. Территории все помечены, расставлены веревки, и при тренировках ни в коем случае нельзя их повредить. Грибы будут давать нам около двадцати процентов рациона, про ценность ягод и целебных растений я вообще молчу, — я подняла глаза на изумленно уставившегося на меня Эрвина. Он долго молчал, обдумывая услышанное.  — Хорошо, но периодически фермы будут навещать наш высший офицерский состав, чтобы проверить, как дела и провести тренировки.  — Договорились. Списки до завтрашнего вечера будут?  — Конечно. И у меня к вам просьба… практически личного характера, — судя по прищуру глаз мужчины и похмыкиванию Леви, это как раз то, о чем говорил капитан. — Я слышал, вы имели счастье познакомиться с моей Лесси и в общих чертах узнать, что она из себя представляет и какую работу делает, — я тяжело выдохнула.  — Да, есть такое, — нет, я даже зла уже на нее не была. Но неприятный осадок сохранился и всколыхивался со дна каждый раз, стоило девушку упомянуть. Лицезреть ее перед своим взором я не горела желанием, а тем более говорить о ней. Неприятно. Наверное да, просто неприятно.  — Дело в том… как бы сформулировать, — наигранно замялся Смит. — Как осведомитель и и хмм… партнер она предоставляет для нас высокую ценность. Но вот незадача, девушка является бывшей преступницей. В свое время она заложила подельников и начала вести честную жизнь, пусть и в качестве… хммм… проститутки. Во время прорыва Марии в суматохе подельникам удалось сбежать из тюрьмы и скрыться, но известно, что они ищут девушку ради совершения мести. Мы уже сделали ей документы на новое имя, и я бы хотел, чтобы вы ее укрыли на Тростовской ферме как беженку.  — Почему именно Тростовская?  — Ближе всего к штабу разведки, больше всего беженцев среди всех ваших ферм. Мая, ее работа очень важна…  — Чтобы шпионить за правительством, — протянула я, догадавшись. Ну, в принципе, логично. Вряд ли разведка бы выжила без шпионажа в атмосфере хронического недоверия и ненависти. Только с тех пор как мы прибыли в этот мир ее раза четыре грозились закрыть.  — А как иначе-то? — изумился Эрвин.  — А иначе никак, — протянула я, прикидывая, сколько времени я смогу терпеть ее истерики без того, чтобы подвесить за ноги к сосне и оставить там орать, сколько ее душеньке захочется.  — Мая, ты можешь отказаться, — мягко сказал Леви, положив руку мне на плечо.  — Я знаю, спасибо, — улыбнулась я ему.  — А говорил, что вы не вместе, — ухмыльнулся Эрвин и загадочно покачал головой.  — Это было давно.  — Такс, хорошо. Но за проституцию мы, если что, сажаем на муравейник. Голой жопой. И я не шучу, действенный метод. Работает наравне со всеми и спит со всеми беженцами в бараках, которые им же еще и предстоит построить. Будет истерики регулярные устраивать, я ее лично в Митру к соответствующему врачу отправлю.  — Уверена? — проговорил Леви.  — Ну если ее работа так важна для Разведки, то это лучший выход, — пожала я плечами.  — Браво, Мая. Очень здравый у вас подход к делам. Надеюсь, и в бою хладнокровие вам не уступит, — налил он вино в бокалы и передал нам с Леви.       Я лишь тяжело вздохнула, представляя, как буду объяснять Бастет наличие на нашей ферме не очень адекватной истерички, от которой можно ждать чего угодно. От Бастет хотя вот тоже чего угодно ожидать можно было. Лишь бы не пришлось их разнимать, а то останутся от Лесси только рожки да ножки. Моя богиня — женщина вспыльчивая, а в образе Сехмет еще и стремится вершить правосудие… в своем понимании.

***

      Я захмелела от первого же бокала вина настолько, что искренне удивлялась себе, а почему же я считала Смита таким моральным уродом? Вроде ничего себе мужчина, очень приятный в общении. Леви посматривал на меня, сверкая абсолютно трезвым и вменяемым взглядом, хотя и выпил раза в четыре больше. Эрвин что-то проникновенно вещал, мы же с капитаном смотрели друг на друга, практически не отрываясь и не слушая сии проникновенные и несомненно наполненные смыслом и грядущими планами речи. Мне было хорошо, действительно хорошо, только вот отчаянно не хватало обнимашек, тепла уже родных рук, звездного неба и уютного потрескивания костра.       Колокольный тревожный набат разорвал спокойствие вечера. Я подпрыгнула на месте, мигом протрезвев. Мы синхронно рванули из комнатушки и выбежали на улицу. Едкий, серо-зеленоватый туман распространялся со стороны стены и начинал окутывать город плотной завесой. Все как будто умерло: не было слышно голосов, скрипов колес и ржания коней. Ощущения начинали медленно угасать. Я прикусила губу, выпустив кровь, поднимая изнутри себя духовную силу. Знакомый туман… Я рванула на стену… Мир в безмолвии. Сквозь сенсорные ощущения я скорее чувствовала, чем видела: мертвая лошадь подняла стеклянные глаза к небу, тоненько, жалобно заржала, силясь поднять раздавленные ноги. Поднялась, червивые кишки вырвались на землю и превратились в кроваво-серый суп из внутренностей и остатков ребер. Кобылка тихонечко пошла к стене, полностью игнорируя факт своей смерти… туда, где живые, туда, где люди. Придавленный младенец с синими трупными пятнами закричал мертвым воем, брызгая вместо слез ошметками мозгов. Поднялся на ноги и пошел… влекомый зовом. Женщина в бирюзовом платье без ног руками вцепилась в мокрую землю, издавая жуткий крик. Вместо глаз — пустота, в груди вместо сердца — осколок доски… Их были сотни, тысячи, возможно и десятки тысяч, нет, сотни тысяч… даже животные, даже те, которых похоронили на кладбищах для богатых… все… направлялись к нам, влекомые зовом. И я знала, чей он. Дикий вой Осириса разорвал мертвую тишину, Крик Личи, верного биста, вторил ему. В цепях, Когда душа в цепях. Они… не смогли противостоять ЕМУ. Отдавая свою волю, Отдавая свое сердце, Не желая отдавать. Не желая принимать. Ненавидя, они склонились перед Аху.       Я повернула голову к Леви понимая, что исход этой битвы для меня под большим вопросом. Руки дрожали, мне было так страшно. Нет, я не хочу прощаться. Я не хочу расставаться. Я… хочу жить. Я хочу, чтобы они жили… и он… тоже. Одними дрожащими губами прошептала «Я люблю тебя». Мы еще не говорили… этих слов друг другу. Я была первой. Он… не успеет, но я уже знала. Понимала. Осознавала. Прости… Леви широко раскрыл глаза и протянул ко мне руку. Я резко развернулась, пытаясь взять себя в руки, и побежала туда, где я чувствовала, найду Локи.