***
- Ты намерен поселиться у меня окончательно? – С ехидной усмешкой произнес Дадзай, продолжая сверлить взглядом физиономию бывшего напарника. А сердце в груди, опережая разум, в это время настойчиво нашептывало «Отстань от Накахары, ведь твоя язвительная улыбка, твой тон, да все в тебе сейчас фальшиво. Он помог, подставил в сложный момент плечо. Чуя не враг, но тот, кто искренне желает быть другом. Лучше наполни себя именно тем, чего так сильно желаешь. Скажи, ну скажи же, откройся дорогому для тебя человеку, что он значит для тебя. Пусть коснутся твои чувства не только подсознания Оды, но и его сердца и его разума. Позволь мне высказать все, что накопилось за столетия ожидания». - Я пробуду тут ровно столько, сколько потребуют обстоятельства. - Ответил Чуя, закатывая глаза к потолку, будто рассчитывая увидеть на нем нечто важное. - Ситуация, сам понимаешь, непростая и единственное, что я могу сейчас для тебя сделать, это далеко не отъезд. Но заставить, наконец, принять факт, что Ода, войдя в ближайшее время в гостиную, будет смотреть на тебя совершенно другими глазами. И откровенно поговорить с ним, Дадзай, рано или поздно придется. – Поэтому - натянул улыбку и вперед, в комнату Оды и, черт побери, положи уже конец своим бесконечным терзаниям и метаниям, просто скажи, что чувствуешь. Хватит прятаться в тени, изображая из себя вечную покорность и молчаливое страдание, или этот долбаный узел затянется еще сильнее, и окончательно уничтожит тебя! Злость, накрывшая сейчас Накахару с головой, относилась не только к той спутанности, что росла в отношениях между Дадзаем и Одой, но и к его собственной боли, которая подобно тугой петле стягивала сердце. Он боялся, он безумно боялся потерять свою маленькую Коё. Беспристрастные часы отсчитывают отпущенный ей земной срок, и однажды, покинув мир «дитя» так и не узнает всей полноты чувств «Жнеца», что взросли в его душе прекрасным цветком. Поэтому, каждый раз обнимая дочь, прикасаясь к ней, расспрашивая о жизни, Чуя старается дать как можно больше. Больше любви и понимания, больше заботы и участия, всякий раз игнорируя ласково произнесенные «Папа, я уже давно не маленькая». Раздавшийся звук дверного колокольчика заставил присутствующих в помещении вздрогнуть от неожиданности. - Ждешь кого-нибудь? Отрицательно покачав головой и уняв отчаянно зовущее к действию сердце, Дадзай направился к двери. - Нам очень повезет, если там не окажется очередной порции неприятностей. - Вновь принимая невозмутимый вид хохотнул он, проворачивая ключ в замочной скважине. На пороге дома стояла девушка. Лицо ее было прикрыто от солнца зонтиком из тафты, отделанным изящным кружевом синего цвета под цвет платья, а убранные в замысловатую прическу темные волосы украшала не большая золотая заколка в виде бабочки. - Ну и шумиху вы подняли! - Широко улыбнувшись, произнесла нежданная гостья, складывая зонтик. - Ты представляешь, что натворил? Весь совет на уши поставил, а Куникида так вообще в ярости. - Усмехнулась она. - Ну, где же звезда сегодняшнего представления? Хочу осмотреть его. - Абсолютно бесцеремонно отодвинув Дадзая в сторону и вручив стоящему позади хозяина дома Накахаре зонтик, она направилась в гостиную. Чуя тяжело вздохнул. - Ты прав. - Взъерошив на затылке волосы, уставшим голосом выдохнул Осаму. - С Акико спорить бесполезно, радует одно - что бы ни произошло, уж она точно на нашей стороне. - Вот если бы на пороге оказался «Куникида – ужасный», дело приняло бы действительно иной оборот. - «Когда он полностью осознает произошедшее событие, то будет еще в большей ярости». - Лихорадочно прыгала от одного фактора к другому мысль в сознании Дадзая. «Ведь я и сам точно не уверен в произошедшем. Сыворотка, разумеется. Она могла способствовать восстановлению работоспособности биологических систем организма, но вот прочее... Откуда у Оды способность? В данной «формуле» точно присутствует неизвестная переменная, и я должен разгадать этот ребус». Осаму очнулся и вынырнул из потока мыслей, лишь врезавшись в спину стоящего впереди него Накахары. По подрагивающим плечам и характерным сдавленным звукам, прорывающимся время от времени через прикрывающую рот ладонь, было понятно, насколько отчаянно последний пытается сдержать смех. - Она поймала Оду, когда тот спускался вниз. Думаю, он хотел сделать ровно то, на что я пытался сподвигнуть тебя. Но Акико опередила всех. – Тихо, сквозь смех, прошептал Чуя. - Пульс в норме, «связующая нить» не истоньшилась... Изменения, конечно, заметны, но это не смертельно. Сердечный ритм в норме. - Без зазрения совести приложив ухо к чужой груди, констатировала факт Акико. - Это удивительно, но с ним действительно все в порядке. И если бы я не узнала о случившемся из надежного источника, решила бы, что весь рассказ о случившемся глупая шутка, не более. - Так каково Ваше заключение, доктор? - Внимательно посмотрев на девушку и слегка улыбнувшись уголками губ, уточнил Ода. Казавшийся абсолютно невозмутимым и спокойным, словно древня скала, в душе он испытывал смешанные чувства. Девушка была в тоненьких перчатках, поэтому очередной порции чужих эмоций ему повезло избежать. Происходившие же с ним изменения беспокоили сильнее. Ведь теперь его частью стали душевные проявления, принадлежащие другим. И первым в этом странном списке значился Дадзай Осаму. «Проще думать о произошедшем, присматриваясь несколько со стороны. И я знаю, я понимаю, что ты чувствуешь», - мысленно отвечая на обращенный к нему ожидающий взгляд Осаму, подумал Ода, - «но мне необходимо время». - А заключение таково. Вы совершенно здоровы, я бы даже сказала, здоровее всех известных мне людей в этом мире. Но без внимания оставлять самочувствие я бы не рекомендовала. Сколько прошло дней? Насколько я могу судить, не так много. Не сговариваясь, Чуя и Дадзай синхронно утвердительно кивнули головой в ответ. - Вот и замечательно, значит, время от времени буду вас навещать. Но раз уж я здесь, может, угостите меня хотя бы чаем? - Посмотрев с надеждой и желанием обрести понимание в глазах обитателей дома, и сделав небольшую паузу, произнесла Акико. - Раньше здесь было прибежище спокойствия, теперь цирк. - Скользнув взглядом по окружению, обреченно выдохнул Осаму. - Но идея не так уж и плоха - когда голова переполнена мыслями, плотину строить смысла нет, всё равно прорвет, а вот чай или что-то покрепче - вполне может спасти бедственное положение. - Или на какое-то время отвлечь от происходящего. - Скептически фыркнул Чуя. - Однако, это лучше чем ничего. Сложные разговоры и взаимный обмен тяжелыми чувствами и переживаниями были отложены до удобного момента. После сильнейшей встряски спокойствия хотелось всем присутствующим. Разговоры во время приготовлением чая и завтрака текли неспешно. Казалось, что все четверо познакомились за тысячу лет до этих событий, а возможно, и еще раньше. Однако пути их переплелись не так давно, и общей точкой соприкосновения стал именно человек. Ведь именно он был причиной, по которой «жнец» - Дадзай Осаму - захотел почувствовать себя не просто орудием смерти, но пропустив через суть себя, через собственную душу нечто большее, обрести живое пламя в сердце. Пламя, согревающее лишь простых смертных, иначе говоря - любовь. Именно соприкосновение этой человеческой души и Дадзая заставило Накахару задуматься о сути происходящего с людьми на жизненном пути и спасти малышку Коё, через которую он осознал, насколько одновременно сложен и прекрасен мир. И именно благодаря ему собранная и прежде спокойно исполнявшая свои обязанности Акико, вспоминая чувства и эмоции, что испытала, когда пыталась утешить Осаму, лишившегося возлюбленной, всем сердцем сейчас желала помочь «брату» избежать подобного вновь. - Кстати, а как паренек, которого ты вытянула с того света? - Сделав очередной глоток из своей чашки, поинтересовался Чуя. - Насколько я помню, он ужасно рассеян и, несмотря на острый ум, способен заблудиться меж трех деревьев в парке. - Эдогава Рампо, единственный выживший во время страшной резни, что устроила банда грабителей. Это же произошло несколько дней назад. - Это произошло лет десять назад, Дадзай. - Мысленно цыкнув, произнёс Чуя. - Вот уж не думал, что у тебя ко всем прочим «способностям» добавится еще одна - проблема с памятью. Состроив на лице гримасу абсолютной невинности, означавшую «Простите за невнимательность, но у меня и своих забот в данный момент немало» и украдкой улучив момент, Осаму, желая различить и поймать хотя бы малое проявление эмоций дорогого человека, внимательно посмотрел на сидевшего напротив него Оду. Скользнувшая по чужим губам легкая улыбка теплой волной отозвалась в сердце и, еще раз глупо улыбнувшись, но теперь уже собственным мыслям, Дадзай бессовестно сделал вид что все произошедшее было результатом едкого замечания Чуи. - Верно, это он. - Продолжила Акико. – И, между прочим, рассеянность не помешала Рампо стать одним из лучших детективов! Хотя соглашусь, - задумчиво добавила она, - если бы не помощник, он бы и с покупкой билета на поезд не справился. Кстати, очень милый и добрый мальчик, а его невеста так просто ангелок. Но есть одно маленькое «но», которое вам двоим точно не понравится. Ее «ангел-хранитель» Акутагава, сама узнала не так давно. Мне рассказали, что он спас ее еще ребенком с тонущего корабля, и отдал на воспитание хорошей паре. Они были бездетны, поэтому малышка для них стала благословением. - Рюноске Акутагава? Никогда бы не подумал, что столь мрачное создание способно на сострадание... - С широко распахнутыми от удивления глазами Чуя так и замер с немым вопросом на губах. - Никто бы не подумал, однако именно так обстоят дела. - Вот уж точно цирк. - Улыбнувшись в ответ на сказанное, произнес Дадзай. Я словно стал частью приюта для умалишенных, где все безумствуют самым нелепым образом. - А разве ты хотел не именно этого? - Посмотрев прямо в глаза Осаму, совершенно серьёзно произнес Ода. - Верно. - Ухватившись за устремленный на него взгляд глубоких синих глаз, ответил Дадзай, вторя голосу сердца.Приют для "умалишенных".
3 июля 2021 г. в 13:54
Однажды столкнувшись с чем-то необъяснимым, человек неизбежно бросается с головой в пучину собственных страхов, что наполнены множеством «а если» и «может быть», скрывающих в себе массу проблем, опасений и безысходного отчаяния. Эта ядовитая смесь не имеет определенного физического воплощения и не проявляется в конкретных предпосылках, ведущих к трагедии, нет. Она, тихо притаившись где-то на задворках восприятия, осторожно запускает свои тоненькие, липкие лапки тебе под кожу заставляя разум биться в панике, словно пойманный в клетку зверек.
- Холодно. - Ацуши бежал в ночи, задыхаясь от пронизывающего ветра, что проскальзывая под одежду, больно кусал кожу. Лихорадочно пульсирующее вместе с сердцем сознание отчаянно пыталось найти объяснение увиденному.
- Что же, что могло произойти с ней? Из несчастной словно вытянули жизнь, кто это сделал, да и способен ли человек на такое?
Первые ледяные капли, упавшие на лицо, заставили молодого человека очнуться от своих рассуждений и остановиться. Вынырнувший из тумана страха разум вернул Ацуши обратно к реальности. Его по-прежнему била крупная дрожь, а в груди залегло нечто тяжелое, лишающее силы и заставляющее чувствовать собственную бесполезность и беспомощность.
- Почти на месте. - Стряхнув с успевшей уже промокнуть головы влагу, Ацуши прибавил шаг.
А мысли по-прежнему лихорадочно метались в его голове, и хотелось верить, что это все нереально, лишь странный сон. Он устал, он запутался в делах и отчетах, это результат переутомления, не более того, вот-вот наступит долгожданное пробуждение, и пережитое окажется только миражом.
Однако реальность не спешила развеять тревоги и сомнения молодого человека. Что же, ему действительно не повезло, поскольку опасаясь обращаться напрямую к детективу Рампо, дежурный комиссар вытащил на место преступления его младшего помощника.
- Да, точно, вот его дом. - Более не позволяя себе утонуть в рассуждениях, Накаджима дернул шнурок дверного колокольчика и замер, с нетерпением ожидая реакции обитателя дома.
Пока Ацуши прислушивался к происходящему внутри, ему показалось, что время специально замедлило свой ход. Промокший и продрогший, а так же подгоняемый кипящим сейчас внутри него липким страхом, молодой человек вновь принялся дергать шнурок колокольчика, словно в нем одном было спасение от всех бед.
- Ну, что на этот раз? - Странно сверкнув глазами, будто среди ночи ему принесли мешок сладостей, а не дурные вести, выпалил Рампо. - Судя по твоему виду, ничего хорошего. Кстати, ты в курсе, что твоя одежда вся мокрая? - Оглядев сослуживца вынес очередной вердикт детектив.
- Вообще-то, на улице идет дождь. - Переминаясь с ноги на ногу, отозвался Ацуши. Только сейчас юноша сообразил, что, судя по всему, его ждали. Точнее, хозяин дома был готов к приходу незваных ночных гостей. «Хотя понятно почему - Рампо один из лучших детективов. Возможно, он уже предчувствовал витающее в воздухе предзнаменование беды или уже знал о чем-то важном».
- Серьезно? Надо будет прихватить зонт. - Натягивая на себя пальто и рассуждая на предмет погоды, Рампо выглядел крайне рассеянным, более увлеченным предстоящим делом, нежели существующей реальностью. - Ну же, Ацуши, хватит спать! - Хлопнув легонько по плечу молодого человека и пристально посмотрев ему в глаза, детектив вышел на улицу. - По пути мне расскажешь все, что тебе известно, остальное я пойму, оказавшись на месте.
Происшествие, в результате которого детективу и его помощнику пришлось идти почти через весь сонный и окутанный дождем город, было странным, загадочным и окруженным тем самым ядовитым ореолом, что приводит рассудок к паническому смятению.
Оказавшись вновь среди старых и изъеденных сыростью и плесенью стен, Ацуши сглотнул подступивший к горлу комок страха и неуверенности.
В заброшенном доме все было наполнено ощущением тоскливой безнадежности. Обшарпанная и местами облезшая от времени обивка неровными кусками свисала со стен, пустые окна-глазницы созерцали пространство, словно больше не ожидая увидеть яркости и красоты, окружающей старое здание. Да и зачем? Все печально было в этом заброшенном уголке одиночества. Даже лежавший сейчас пред детективом на полу труп молодой женщины выглядел печальной тенью.
- Она больше похожа на мумию...Когда, ты сказал, обнаружили тело?
Осторожно и внимательно, подобно хищнику, что с жадностью вцепился в жертву когтями, глаза Рампо цеплялись сейчас за лежавшее перед ним на разбухшем от сырости полу тело, в открытых и пустых глазницах которого притаилась тьма и сковывающий сердце ужас.
Длинные, без признаков седины пряди волос выбились из некогда аккуратной укладки и в беспорядке рассыпались по плечам. Видимые повреждения на теле отсутствовали, но кожа сжалась, иссохла и приобрела землистый цвет. Для любого обычного человека картина складывалась странная: бедную преследовали ненасытные призраки, требуя дани от живого, а настигнув и вдоволь испив чужой жизненной силы, бросили остатки былого пиршества.
- Тело было обнаружено поздно вечером, когда проводился обход заброшенных строений. Но в любом случае, кто способен на подобное? Увечий нет, как нет и других признаков насилия. Ее платье в порядке, она словно и не противилась происходящему! - С ужасом произнес Ацуши.
- Что произошло, мне уже ясно. Подобное маловероятно... И все же, я должен уточнить у нее некоторые детали. Проследи, чтобы тело доставили в участок, но перед этим хорошо упаковали. Город маленький, слухи поползут быстро, а этого необходимо избежать. Надеюсь, все не так скверно, как я думаю. - Последняя фраза Рампо прозвучала не очень оптимистично, но оставшемуся сейчас один на один с иссохшим телом Ацуши не оставалась ничего другого, как позвать ребят из смены, что обнаружили тело и, тщательно упаковав его, доставить в участок.