Небольшие дополнения к концу главы 2
Хогвартс, Шотландия — Цель турнира — создание сложносоставного зелья, — резкий, безжизненный голос Банжа разносился по комнате. — Сложносоставные зелья наиболее трудоёмкая и сложная часть зельеварения: в них используются не только несколько ингредиентов, но и зелья… так, что бы создать зелье «Дыхания под водой» требуется не только пыльца фей и маковая соломка, но и противоядие змеиного яда… Генри первую половину воскресенья посвятил зельеварению: кое-что, рассказанное Баджем, казалось смутно знакомым, что-то он ещё помнил со времён Дурмстранга, кое-какие нюансы он освежил в памяти здесь, а кое-что оказалось совершенно новым, как только что упомянутое зелье подводного дыхания… И при всей своей богатой фантазии Генри не знал причин для применения зелья. Тем временем Бадж перешёл к тому, в каких зельях можно использовать «Дыхание под водой». — Эй, Поттер! — Терри Бут окликнул подошедшего в середине обеденного перерыва Генри. — Тебя Аланнис зачем-то искала! Рвет и мечет! — Спасибо, Бут, — поблагодарил Генри, рассматривая полупустой зал. Редкие студенты ещё подсаживались за столы своих факультетов, за преподавательским столом присутствовали только деканы да директор, остальные, пользуясь выходным днём, отсутствовали. Генри тяжело вздохнул: «после обеда» слишком растяжимое понятие, так что сколько времени будет испытывать его терпение директор, не понятно. Директор не заставил себя долго ждать, трансгрессировав в лабораторию в пятнадцать минут третьего. — Я считал, что в Хогвартсе нельзя трансгрессировать, — заявил Генри, отложив журнал и рассматривая высокого старика. — Это правило распространяется на всех, кроме директора, — пояснил Дамблдор, направившись к котлу с зельем. — Я думал, портрет директора Блэка упоминал об этом… — Нет. Как-то он позабыл о столь занимательном факте, — ответил Генри, тщетно пытаясь понять, какие заклятия применяет директор. «Все портреты докладывают? Что ж, я не думал, что будет просто. Какие выводы ты сделал из моих бесед с портретами?» — Что ж, первичная проверка показывает, что зелье приготовлено правильно… — Дамблдор перевел взгляд на студента. «Подопытный?» — Генри с любопытством посмотрел на директора, заодно продумывая причины отказаться от столь почетного звания. Дамблдор помолчал, рассматривая студента, слишком выделяющегося своими способностями и усидчивостью. — Знайте ли, Генри, я не только директор школы, но ещё председатель суда волшебников — Визингамота, и могу провести проверку информации, полученной при допросе заключенного… Так что мы с тобой, Генри, побеседуем с заключенным как без сыворотки правды, так и с её применением, — Дамблдор ухмыльнулся, глядя на искреннее удивление юноши. «Во имя духов! Сегодня? Это неожиданно, какие же у тебя связи и влияние. И всё ради одного студента? — Генри не пытался скрыть изумление. — Притащишь в Азкабан и абсолютно случайно забудешь? А здесь очень несчастный случай произойдёт?» — Сегодня, около трех часов, мы и проведём проверку, — продолжил Дамблдор. «Мордред подери, парень, почему у тебя такая именно реакция? Кто натаскивал тебя в окклюменции?» Рассказывая о том, на ком будут проверять зелье, Дамблдор размышлял о том, стоит ли взламывать память парню сейчас или подождать. Слишком качественная защита, для четырнадцатилетнего студента, слишком правильная… и что бы там не выдумывали далекие от ментальных наук люди: «навести» защиту извне не возможно. Максимум, что удалось создать на этом поприще — это заклятие «Слияния разумов», открывающее все воспоминания считываемого считывающему. И главным недостатком было, что доступ к памяти был обоюдным. — Я договорился с каминным управление министерства, и сегодня в 14:45 камин в комнате, приспособленной под зал собраний твоего Клуба, будет подключен к каминной сети… минут на пять. Проводишь старика? — директор склонил голову к плечу, отслеживая реакцию парня. — Мы могли бы отправиться и из камина в моем кабинете, но чем меньше свидетелей, тем лучше. «Предусмотрительная сволочь! — против воли восхитился Генри. — Сестра сказала бы, что он телец по гороскопу»*____________________________________________________
*Шуточный гороскоп: https://astrorok.ru/umor/svoloch.php.
____________________________________________________
Заполнив зельем один флакон, Дамблдор направился к выходу, и Генри открыл дверь лаборатории, сожалея, что не успел наполнить флакон и для себя, очень уж удачный момент для беседы с Этим. Когда студент и директор подошли к Залу Клуба, послышались быстрые шаги, кто-то сдавлено охнул; обернувшийся Генри успел заметить жёлтую отделку мантии бросившегося наутёк студента. Около двери мелькнул студент, чья форма была отделана в цветах Хаффлпаффа, но, заметив подходивших, хаффлпаффец быстро вернулся в коридор, из которого вышел. Генри еле заметно ухмыльнулся, попутно испытывая лёгкое любопытство пополам с недоумением. Это мог быть кто-то из троицы: МакДуггал, Аббот, Принц, но им незачем сбегать, заметив директора и его. Либо это был просто праздно шатающийся хаффлпаффец. Скрепя сердце Генри взял директора за руку, и они прошли в зал — чары на пропуске такое позволяли. Директор с интересом оглядел зал. Аластор был точен в описании помещения: такое устройство школьного кружка, совмещавшего изучение заклятий и дуэлей, практиковались в конце 19 — начале 20 веков. И он не видел тех, даже мелких, огрехов, которые допускают самые знающие, изучавшие хроники по рукописям и рассказам одушевленных портретов, реконструкторы. А здесь парень не допустил ни одной огрехи, словно бывал в таких… учебных классах. И это усиливало любопытство, так как аккуратная проверка семьи и окружения мальчишки не выявила контактов с магами до прихода МакГонагалл. Но ведь кто-то его готовил, даже лучшая ученица из магглорождёных, Грейнджер, не могла сравнится с Поттером в плане практических умений и понимании магических наук, и то объяснение мальчишки, что ему рассказали и объяснили портреты, подходит для обывателя и крайне ленивого аналитика, ибо мальчишка уже знал, о чём спрашивать. Даже Риддл в том же возрасте уступал Поттеру в знаниях и понимании магии. — Вы уж пользовались для перемещения каминной сетью? — спросил Дамблдор, окончив осмотр помещения и повернувшись к студенту. — Отлично! Вот адрес: Атриум Министерства Магии. Следуйте за мной, Генри. Генри взял горсть летучего пороха и последовал за директором. Несколько секунд, и они вышли в середине очень длинного, великолепного зала с темным паркетным полом, отполированным до зеркального блеска. На переливчато-синем потолке сияли золотые символы, которые перемещались и видоизменялись, делая потолок похожим на огромную небесную доску объявлений. В стенах, обшитых гладкими панелями из темного дерева, было устроено множество позолоченных каминов. К удивлению Генри, народ в Министерстве был: к каминам на противоположной стороне зала подходили люди, желавшие покинуть это учреждение. Его внимание привлёк звук падающей воды: в центре зала обнаружился фонтан, представлявший собой золотую скульптурную группу крупней, чем в натуральную величину, в центре круглого бассейна. Самая высокая из фигур изображала благородного чародея, взметнувшего в воздух волшебную палочку. Вокруг него стояли красивая волшебница, кентавр, гоблин и эльф-домовик. Последние трое смотрели на волшебницу и чародея снизу вверх с обожанием. Из концов волшебных палочек, из наконечника стрелы кентавра, из острия гоблинской шляпы и из ушей эльфа били сверкающие струи. Раздалось несколько хлопков трансгрессии, появившиеся колдун и пара колдуний в красных мантиях с любопытством посмотрели на Дамблдора и его спутника, направлявшихся к дальнему концу атриума, где виднелись золотые ворота. Минуя фонтан, Генри увидел сверкающие на дне бассейна серебряные сикли и бронзовые кнаты. Рядом, на маленькой потускневшей табличке, было написано:ВСЕ ДОХОДЫ ОТ ФОНТАНА ВОЛШЕБНОГО БРАТСТВА
ПЕРЕДАЮТСЯ БОЛЬНИЦЕ СВЯТОГО МУНГО.
— Сюда, Генри, — сказал директор, и они подошли к стоявшему слева от ворот столу, над которым висела табличка с надписью «Охрана». Плохо выбритый волшебник в переливчато-синей мантии при их приближении поднял глаза от «Ежедневного пророка» — Я сопровождаю посетителя, — объяснил Дамблдор, показывая на Генри. — Сюда, пожалуйста, — сказал дежурный скучающим голосом. Генри подошел к нему ближе, и волшебник, подняв длинный золотой прут, тонкий и гибкий, как автомобильная антенна, провел им по телу Генри сверху вниз спереди и сзади. — Волшебную палочку, — буркнул дежурный колдун-охранник, положив золотой щуп и протянув ладонь. Генри неохотно выполнил распоряжение колдуна. Охранник опустил ее на латунное приспособление: подобие весов, но с единственной чашечкой, в котором Поттер определил так называемый «анализатор веществ». Такие определители состава волшебных палочек здесь, в Англии, создавали Фёрклы. Устройство завибрировало. Из щели в его основании проворно выползла узкая полоска пергамента. Волшебник оторвал ее и прочел, что на ней было написано: — Осина и сердечная жила дракона, одиннадцать с половиной дюймов, используется три года. Так? — Так, — согласился Генри. — Это мне, — сказал охранник, накалывая пергамент на небольшой латунный шип, и протянул палочку посетителю. — Это вам. «Значит, будущий дуэлянт, склонный к тёмным искусствам? Неплохо, неплохо, — с интересом отметил директор. — И почему же в зельевары потянуло?» «Уже прикинул, в какие планы можно пристроить?» — подумал Генри, заметивший быстро мелькнувшее удовлетворение во взгляде директора, направляясь следом за Дамблдором через золотые ворота в зал поменьше, где за золотыми решетками виднелось, как минимум, двадцать лифтов. Дамблдор направился к ближайшему лифту, около которого было всего пятеро людей. На Генри некоторые сотрудники посматривали с любопытством. Громыхнули, раздвигаясь, решетки, люди зашли в лифт. — Мы подождем следующий лифт, — скучающим тоном сказал директор. Через несколько минут с грохотом открылся соседний лифт и, войдя в него, Дамблдор нажал на кнопку «9». Лифт начал опускаться и через некоторое время двери распахнулись. — Отдел тайн, — произнес прохладный женский голос и умолк. — Следуйте за мной, Генри, — скомандовал Дамблдор. Они стремительно пошли по абсолютно пустому коридору, в котором отсутствовали окна и двери было только две: та, в которую они вошли, и вторая — в конце коридора. Генри решил, что в нее-то они и войдут, но директор схватил его за руку и заставил повернуть налево, где оказался проем, ведущий на лестницу. — Вниз, — изволил заявить директор. — Сюда даже лифт не ходит, такая глубина… Добравшись до конца лестницы, они не спеша пошли по коридору, идущему влево от лестницы и сильно напоминавшему подземные коридоры Хогвартса. В держателях, закрепленных на грубых каменных стенах, горели факелы, освещая массивные деревянные двери с железными засовами и обитыми железом замочными скважинами. — Старые помещения… многие не используются десятилетиями. А некоторые применяются для временного содержания задержанных до суда, — на ходу пояснил Дамблдор, сворачивая в очередной коридор, ничем не отличавшийся от предыдущего. Они прошли мимо нескольких арок, ведущих в другие коридоры, и свернули несколько раз: два раза налево и раз направо. Генри начал сбиваться со счёта и подозревал, что может заблудиться: коридоры были слишком похожи. Либо Этот водил его кругами специально, либо здесь действительно лабиринт. Утешало только то, что он может трансгрессировать и в министерстве нет антитрансгресионных чар… Генри надеялся, что их нет и здесь, в подвале. Из ближайшей арки появился высокий худощавый человек с длинными тёмными волосами и короткой бородой, которой подходило название «козлиная». — Добрый день, Альбус, — протянул неизвестный, оправляя рукав коричневой мантии. — Надеюсь, мы решим вопрос с этим… Уилли Уиддершинсом. Его должны были выпустить ещё в пятницу. — Спасибо, что предупредили об этой канцелярской ошибке, Пий, — ответил Дамблдор. — Мы сейчас же её исправим. «Какая удачная ошибка!» — развеселился Генри, следуя за Пием, направлявшимся к камере Уиддершинса. Заключенный был недоволен задержкой в освобождении и, стоило магам зайти в камеру, стал сыпать претензиями и угрозами. — Мистер Уиддершинс, я Верховный чародей Визенгамота Альбус Дамблдор и решение о вашем освобождении с выплатой штрафа в пользу министерства магии принято с оговоркой: к Вам будет применена сыворотка правды… Уиддершинс нервно посмотрел на магов. Дамблдор достал флакон с зельем и, наколдовав стакан и воду, протянул напиток Уилли. — Отказываться бессмысленно, — заявил Дамблдор, и Уиддершинс, скривившись, выпил. — А теперь расскажите, как и почему вы здесь оказались. Уилли заговорил монотонным голосом, подробно перечисляя все свои проказы и шалости, как он их называл: о заколдованных общественных туалетах, извергающих содержимое, о дверных ручках, откусывающих взявшимся за них пальцы. И сожалел, что какой-то магглорожденный смог его остановить. Генри покосился на Тикенса, стоявшего со скучающим видом. Применение легелименции показало полное отсутствие ментальной защиты у этого мага, и самое главное, этот сотрудник министерства уже слышал историю лично, так как вел расследование. «Удача все ещё со мной», — порадовался Генри, продумывая план по подчинению этого мага. — Прекрасно, мистер Уиддершинс, я благодарю вас за участие в эксперименте, — заявил Дамблдор, направившись к двери. — Что? Какого?.. — взгляд Уилли прояснился, и он с недоумением посмотрел на троицу магов. — Стандартные двадцать минут для Веритасерума, — констатировал Тикенс, достав из кармана часы. — Нормальное зелье. — Нормальное? — разозлился Уиддершинс. — А если бы было ненормальное? — Была бы смерть от отравления некачественным зельем, — безразлично заметил Дамблдор. — А сейчас мы вас отпускаем в связи с окончанием срока наказания. «Ты на это рассчитывал, старик? Повязать кровью?» — Генри оценил наглость директора, и такой простой, но действенный план: отравить его зельем этого чистокровного, имевшего за спиной родню. Дамблдор положил руку на плечо Генри, а Тикенс — Уиддершинса и в то же мгновение Генри затянуло в трансгрессию. — Извините, мистер Поттер, что трансгресировали без предупреждения, — Дамблдор развернул Генри к себе лицом. — Но это было необходимо! «Ну да, проверить… О духи! Реакция на трансгрессию», — Генри даже посочувствовал Друслям, у которых будут узнавать подробности его знакомств и контактов. Но помешать этому он не смог бы при всём желании. — Где мы, сэр? — спросил Поттер, оглядывая площадку на краю обрыва, с которой открывался вид на море. С того места, где они стояли, вправо шла тропинка к обшарпанному ветрами и непогодой маяку, а налево и вниз шёл спуск, ограждённый кривым деревянным забором — спуск к домам. Из-за плохого зрения Генри не мог разглядеть деталей. — Мы в Кокейне, — ответил Дамблдор. — Место, где мистер Уиддершинс будет работать в рыболовной компании Брустверов-Шекилболтов следующие несколько месяцев для выплаты назначенного штрафа. И без права покидать эту территорию. Уиддершинс зло посмотрел на верховного чародея Визингамота. — Но если не хотите, то мы перенаправим вас в Азкабан. Тем более, что он недалеко, — Дамблдор указал на море. — Мистер Тикенс, будьте любезны сопроводить мистера Уиддершинса на место. Мистер Поттер, мы возвращаемся. Дамблдор с Поттером трансгресировали из Кокейна, а Тикенс, ухмыльнувшись, указал на хутор и бросил: — Проваливай, Уилли! А то у меня дела поважнее, чем возня с неудачником. Уилли проигнорировал и язвительное замечание Тикинса и его уход. Его больше волновало, что на нем, чистокровном маге в девятом поколении, проверяли зелье, сваренное каким-то мордредовыми отродьем. Направляясь к своему дому, Уилли размышлял, как и чем запугает этого Поттера, и главное, что потребует в качестве компенсации. Хогвартс. Оказавшись в комнате Клуба, Генри поморщился: он уже забыл неприятные ощущения от парной аппарации, а тут два раза подряд такое напоминание. «Святой сверчок, * директор, а сразу аппарировать в Министерство? Или было так необходимо лично посмотреть зал?» — раздражённо подумал Генри, прокручивая воспоминания о событиях последних часов, и пытаясь понять, что ещё для себя вынес из этой эпопеи «Дамблдор» кроме неудавшегося отравления возомнившего себя очень остроумным шутником Уиддершинса.________________________________________________________
*Святой сверчок на английском выглядит как Holy cricket,
что созвучно выражению holy shit (охеренеть)
_________________________________________________________
— Вернулись даже раньше, чем я ожидал, — бодро заявил Дамблдор. — Добрый день мисс МакДуггал. А теперь я вас покину, дела! Дамблдор исчез с тихим хлопком, а Мораг с удивлением посмотрела на Поттера. — Это вообще что такое было? — Неужели не видели объявлений об обучении всех семнадцатилетних аппарации? Их каждый год вывешивают в гостиных… — Видела, но аппарации в Хогвартсе… — МакДуггал оборвала фразу. — Возможна произволом директора, — закончил Генри. — Кстати, давно хотел спросить… это не вы дали пропуск в помещение Муди? — Я, — спокойно заявила Мораг. — Мне нужна была информация, и я её получила… Генри испытал мрачно веселье: поверхностная легелименция показала, что девушка испытывает острое разочарование, так как не получила то, чего хотела, или скорее получила совсем не то. Мораг достала из кармана запонки, бывшие пропуском в клуб, и протянула их Генри. — Они мне не понадобятся, эти собрания мне ничего не могут дать. — И ты решила, что твой новоявленный родственник… Муди станет протаскивать бастарда? — Генри незаметно взялся за волшебную палочку, припрятанную в рукаве, в специально пришитом отделении, и, не вынимая её, невербально применил легелименцию к растерявшейся от вопроса девушке. Мелькнувшие воспоминания показали, как Мораг расспрашивала Муди о той же информации, которую Грейнджер нашла в книгах, и о своей возможности зацепиться за мир магов в качестве полукровки. И главное: Мораг не считала Муди своим родственником, о чём и сообщила: — Нет. Семья богаче и влиятельнее, — в голосе Мораг проскользнуло сомнение. — Ну что ж. Твой выбор — твои последствия. Удачи желать не буду — я в неё не верю, — Генри забрал пропуск, и, взяв МакДуггал за руку, вывел её из залы. — Поттер! Я тебя везде искала! — под смешки присутствующих студентов раздался возглас Аланнис Эверард, стоило ему зайти в гостиную Райвенкло. — Я нашёлся, — констатировал очевидное Генри. — Меня очень интересует, почему ты редко посещаешь дуэльный клуб? Я знаю от Памеллы, что твои… члены твоего клуба показывают неплохой прогресс в чарах, — заявила Эверард. — Мне вполне хватает редких посещений для отработки нужных заклятий, — пожал плечами Генри и направился к лестнице в дортуар. — В отличие от тебя Поттер, я знаю, как будет проходить чемпионат зелий. Мне мой брат рассказывал, — похвасталась Аланнис. — Так вот Поттер, ингредиенты для зелий не будут подготовлены заранее, их даже не будут прятать. Их надо будет собирать самому, да даже чешую русалок и крылья каких-то жуков обдирать, отмахиваясь от претензий русалок, жуков и прочей живности полигона. И это я ещё не говорю про других участников, которые будут пытаться навредить, — Аланнис перевела дух и продолжила: — На этом погорели и Мейбл Хоксворт, и… Джо О`Флаэрти. — Откуда такая уверенность, что выберут именно меня? — резонно усомнился Генри. — Во-первых, ты первый, кто подал заявление на участие. Во-вторых, Джиггер посоветовал тебе список литературы, чего он раньше не делал никогда, отсылая к стандартным книгам и справочникам. Последнее и самое главное: ты закупался в магазине моей семьи! А значит… — Ясно, — Генри допускал мысль, что директор попытается протащить его в Турнир, но что будет так светится… «Уж не с подачи ли Этого Принцы подарили мне книгу Баджа? Слишком всё… удачно сложилось… А ведь я… И почему у меня даже мысли не возникло не предлагать Баджу упокоение?» — Короче, Поттер, с 5 апреля и до конца пасхальных каникул начнутся ежедневные «встречи» лучших членов дуэльных клубов. Так что приходи в зал на пятом этаже Восточного крыла, в конце самого дальнего коридора, заклятие «Апертави», — заявила Аланнис и, резко взмахнув кистью с права налево, ткнула пальцем в Генри. — Вот так заклятие сработает!______________________________________________
Искаженное aperta via (латынь) — открыть дорогу
______________________________________________
— Хорошо, — после недолгого размышления согласился Генри, предвкушая сбор информации о студентах с других факультетов, а там надеялся, чем духи не шутят, получить более свежую информацию об интересующих его вопросах. Особенно что делать с Блэком. Вся информация о нём устаревшая, но он хоть что-то может рассказать об Альтаире, родня как-никак. Да и о событиях семидесятых-восьмидесятых тоже припомнить может, а значит… связь поддерживать стоит. Потянулись невыносимо скучные учебные будни, скрашиваемые только осторожными беседами с портретом Рейкпик и призраком Баджа да натаскиванием членов «детского сада имени себя» во всех видах чар, проклятий и заклинаний. Объяснения о применении чар, плавно перетекающие в разговоры об истории их создания и вариантах применения, вызывали любопытство у Грейнджер, и как ни странно, у Джерарда Принца, который, с вызовом поглядывая на остальных, заявил, что он, как второй сын, волен сам выбирать область для своей реализации. А вот у Лавгуд такие разговоры вызывали дискомфорт, не заметный никому, кроме него. Поверхностная легелименция помогла понять, что разговоры о нестандартных способах применения заклятий напоминают Луне несчастный случай с её матерью, случившийся четыре года назад. Тогда миссис Лавгуд успели доставить в больницу, но целители не смогли ей помочь, и волшебница оказалась частично парализованной. Остальные не проявляли и этого мелкого интереса, и Генри не мог их за это винить, хотя не понимал, почему гибель родителей и родни стала столь слабым стимулом для изучения чар. Приятным исключением оказался Криви: его боль и страх, переросли в ненависть к неизвестным магам, это могло быть полезным, но пока стать кем-то большим, чем «цепной пес», Колину не светило. Из газет исчезли даже те незначительные заметки о нападениях тёмных тварей. Вскользь сообщалось о незначительных происшествиях, как кражи котлов да пьяные дебоши. Зато и «Ежедневный Пророк», и «Новости магического мира», и даже «Зеркало залива» пестрели новостями и заметками о предстоящем Чемпионате мира по квиддичу, появились объявления о продаже билетов. Джеймс Мориарти, будучи заядлым фанатом квиддича, на собраниях делился в очередной раз с окружающими своей радостью, что чемпионат впервые за долгие 32 года пройдёт в Британии, и надеялся, что в финал выйдут сборные Англии и Уэльса, полуфинальные игры которых состоятся в апреле в Дортмуре, и там же пройдет финальная игра. Генри был рад, что Мориарти упомянул о том, что три последние игры сезона пройдут в одном месте, столпотворение вполне подходило для вербовки вынужденных союзников, требовались только небольшие приготовления: новая палочка, оборотное и, возможно, билеты на первые две игры, и прикидывая, где организовать место и как туда собирать людей. В конце марта пришло письмо от миссис Лэнг, которого он уже и не ждал.Дорогой мистер Поттер,
Приносим свои искренние извинения, что заставили вас ждать, просто ваша просьба о предоставлении информации крайне необычна, особенно для столь юного возраста. Так что нам было необходимо все взвесить. И теперь мы готовы обсудить цену. Так что, мистер Генри Поттер, предлагаю вам случайно пересечься в пабе «Три метлы», в комнате 15 на третьем этаже, в часа 4 по полудни 13 апреля. Вас проводят мои внучатые племянники Себастьян и Майкл Лэнги.Миссис Мэредит Лэнг-Шоу-Синклэр.
Генри невольно порадовался, что зелье удачи практически готово, ещё пару дней и готово, даже Бадж, несмотря на всю свою предвзятость, утверждал, что зелье практически идеально, и он не отравится собственным зельем. К радости примешалось легкое беспокойство за Дурслей, так как «всё взвесить» у Лэнгов, скорее всего, значило «всё узнать», и это «всё» могло не подразумевать выживание Дурслей. Подивившись столь нехарактерному для себя отношению к не-магам, Генри решил, что это связано с вопросами удобства, ведь с другими «опекунами» пришлось бы выстраивать необходимые взаимоотношения, а тратить на это время и усилия не хотелось. Обдумав свои предположения, Генри решил отложить выяснение обстоятельств сбора информации, так как такая проверка требует времени и обстоятельности. Предупредив Дурслей о том, что он остаётся на пасхальные каникулы, Генри занялся единственным, что ему оставалось: ждать и наблюдать. Скука помогла заметить, что Салли-Энн Перкс бросает на него взгляды, полные недовольства и подозрения. Но и вопросов не задавала — она вообще была тихой мышью, а после ухода из клуба её подруги Мораг стала держаться ещё незаметнее. 5 апреля, по полудни в гостиной Райвенкло его перехватила Аланнис и напомнила про собрание лучших факультетских дуэлянтов, на которые они сейчас и пойдут. — Я в прошлый раз не говорила о правилах этих дуэлей, так как было не до того, — заявила Аланнис, когда они оказались на четвертом этаже восточного крыла. — Это не одиночные дуэли, это групповые дуэли. Эта традиция образовалась в середине восьмидесятых с подачи то ли гриффиндорца, то ли Райвенкловца, не знаю точно… Лэнг говорил, что-то из-за какого-то Джейкоба и его сиблинга, но… Близнецы Уизли со своими шутихами на дали расслышать историю… Генри хмыкнул: эта история его не интересовала, и Аланнис, к счастью, не стала развивать тему, став рассказывать о прошлых встречах. Попав в нужное помещение, Генри не нашел особых отличай от того помещения, которое он занял под клуб. Можно смело было утверждать, что единственным отличием был холод. В выбранном для встреч чемпионов зале было холодно, гораздо холоднее, чем в других комнатах замка, и это удивляло. Аланнис направилась к двум райвенкловцам, стоявшим около импровизированного очага и разговаривавшим с четвёркой гриффиндорцев. Пока Генри разглядывал покрытые инеем и леденей коркой стены (откуда только взялась?), подтянулись припозднившиеся хаффлпаффцы и слизеринцы. К удивлению Генри, там были и третьекурсники: хаффлпаффка Салли Смит и силзеринец Теодор Нотт. Последний с откровенной ненавистью посмотрел на Поттера. Ухмыльнувшись от столь откровенно выраженной неприязни, Генри счел, что Нотт, принадлежавший к чистокровной семье, поддерживавшей Волдеморта, не способен на большее, ведь используемая им, Генри, легелименция показала, что кроме ненависти за гибель Тёмного Лорда Нотт испытывает недоумение от магических навыков объекта своей ненависти и зависть к этим самым навыкам. И это было забавно. От дальнейших размышлений его отвлекла Эверард, обратившаяся к вновь прибывшим: — Раз вы привели с собой новеньких, то, полагаю, надо представить противников? — и не дожидаясь ясно выраженного согласия, продолжила: — Представители Райвенкло: Я — Аланнис Эверард, Генрих Слагхорт, Дункан Инглби, и Генри Поттер. Представители Гриффиндора: Персиваль Уизли, Себастьян Лэнг, Елизавета Бёрк, Молдаунт Стамп. Представители Слизерина: Касиус Уоррингтон, Яктурус Клоук, Эллоиз Эллерби и Теодор Нотт. Представители Хаффлпаффа: Элизабет Шоу, Седрик Диггори, Джон Синклер и Салли Смит. — Короче, Эверард! — грубовато заметил Уоррингтон. — Здесь отвратительная температура, и вряд ли кто-то хочет находиться тут дольше необходимого. Выясним же, чей дуэльный клуб лучше, и разойдёмся в тёплые гостиные. Раздались смешки и студенты достали волшебные палочки. Дальнейшее времяпрепровождение в межфакультетском дуэльном клубе отличалось только количеством народа и правилами проведения «соревнований». Эти групповые дуэли Генри очень хотелось назвать «так называемыми», так как они просто походили на всеобщую свалку. Более менее организованное нападение на других показывали гриффиндорцы: рыжий староста Перси Уизли, судя по всему заранее договорился с темноволосым гриффиндорцем с резкими чертами лица, и они слаженной двойкой защищались от атак и попутно прикрывали щитовыми чарами себя и вторую двойку гриффиндорцев (имен которых он не знал), действующую не так слажено. Слизеринцы хоть и пытались действовать слажено, но получалось гораздо хуже, чем у связки Уизли-Лэнг. Нотт смог произвести впечатление на Генри: Теодор выделялся на фоне третьекурсников, уверенно применяя заковыристые и редкие (популярные в начале века) заклятия, которые не преподают в школе в настоящее время. Объектом своих проклятий Нотт избрал его, Генри, что только забавляло Поттера, так как будь он обычным маггловоспитаным третьекурсником или даже выросшим в семье магов, он вряд ли знал, как блокировать чары, потому что стандартный «Протего» здесь был бесполезен. И чем дольше Нотт пытался достать Поттера, тем больше злился и начинал делать ошибки в элементарных чарах. Остальные чемпионы забросили дуэли и с любопытством наблюдали за двумя третьекурсниками, тихо обсуждая чары, техники их применения и причины такой односторонней ненависти. Даже Салли Смит не могла припомнить, что Поттер как-то выделял или задирал одноклассников вообще и слизеринцев в частности. Обсуждение не прибавило Нотту выдержки, и он попытался окончательно решить вопрос с соперником. — Орби… — выкрикнул Нотт, целясь в Поттера. Эверард ахнула, слизеринцы с недоумением покосились на Теодора. — Инвисе Флаге — Генри, не задумываясь, применил невербальное заклятие невидимого хлыста, от которого у Нотта рассекло губу и содрало кожу на щеке. И впервые за три года со злобой посмотрел на однокурсника.___________________________________________________________________________
Орбис — заклятие, закапывающее противника под землю.
«Инвисе Флаге» искаженное Invisibilis Flagellum Carmine Заклятие невидимого хлыста
__________________________________________________________________________
В комнате воцарилось молчание, через несколько мгновений нарушенное возгласами, полными удивления, восхищения и неверия. — Третьекурсник и невербальные чары? — Тринадцатилетка? КАК?! — Ну точно наследник Райвенкло! Генри был раздосадован. Нет, не тем, что этот недоумок Нотт попытался его убить, а тем, что три года притворства пошли книзлу под хвост. А теперь пойдут разнообразные слухи, если только он не сотрёт им всем воспоминания. Оглядевшись, Генри заметил, что не хватает нескольких студентов. Пересчитав ещё раз обсуждающих случившееся, он убедился, что не хватает двоих: Шоу и Синклера. И как давно их нет, он не знал, а значит, применение обливейта теряет всякий смысл. Не удостоив вниманием галдеж, Генри посмотрел на растерянного Нотта. Поверхностная легелименция показывала то, что и так отразилось на лице слизеринца: растерянность, страх и зависть. Причины для убийства его, Генри, он узнает позже, без свидетелей. Через некоторое время студентам надоело обсуждать увиденное, все удовлетворились насмешливым замечанием Лэнга: «Ну, это же наследник Райвенкло!» и начали расходится по гостиным. На выходе Генри внезапно споткнулся об порог и с раздражением поморщился: это была плохая примета. Внезапно в памяти всплыло любимое из присловий бабушки Бэт: «Если споткнулся о порог, выходя, жди неудачи и проблем в пути», причем слово «путь» она трактовала очень широко. «Почему я о ней вообще вспомнил?» — подумал Генри, выглянув в окно, выходящее на Запретный лес. Бабушка Элизабет была странной женщиной из странной, даже по меркам магов, семьи. Брэгвисты, как и Грин-де-Вальды, обладали даром ясновидения, и раз в несколько поколений у Брегвистов рождались сильные предсказатели, так же известные как оракулы или видящие, которые могли контролировать свой дар. Генри улыбнулся собственному отражению в стекле. Сейчас, по прошествии десятилетий, детская обида на бабушку за пренебрежение его даром и её сосредоточенность на его старшем брате, у которого предвидение проявлялась крайне редко и было весьма слабо, ибо было неподконтрольно Магнусу, сейчас казалась смешной и нелепой. Из воспоминаний его вырвало появление Себастьяна Лэнга, Элизабет Шоу и Джона Синклера, выглядивших крайне довольными. — Привет, Поттер, ты же в курсе, что старшекурсникам на каникулах по субботам разрешено покидать Хогвартс до Хогсмита? — жизнерадостно заявил Лэнг. — Так вот, Поттер, 13-го мы отправляемся на семейную встречу. Встретимся в два тридцать в «Трёх мётлах», у барной стойки. Недоумение от страной встречи при возвращении в башню Райвенкло сменилось недоумением от отсутствия слухов о его проколе. Никто не требовал объяснений, как третьекурсник смог творить магию невербально, несмотря на то, что Слагхорт и Ингбли уже были в гостиной и просвещали всех желающих о том, как Поттер отделал завравшегося Нотта. Единственны объяснением такому феномену было столь своевременное исчезновение Шоу и Сенклера, и то самодовольство, которое они излучали несколько минут назад. Генри был даже благодарен за такой подарок, хотя и не мог просчитать всех мотивов. В пятницу, 12 апреля, в гостиных появилось объявление, гласящее, что завтра все оставшиеся в замке студенты, начиная с третьего курса, могут покинуть школу и прогуляться в Хогсмит. Как отметил Генри, лишь немногие открыто выражали нежелание прогуляться в полупустую деревню, остальные были рады выбраться из замка. Генри к двум часам по полудни осмотрел деревню. За прошедшие два года с момента изъятия местных жителей проклятыми водолазами закрытые лавки открылись. Кажется, появились новые дома; по крайне мере, народу на улицах было больше, чем в прошлую вылазку в октябре. В «Трёх мётлах» было многолюдно и Генри с трудом добрался до барной стойки. Братья Лэнги были уже там. Их схожесть удивила Генри. Если бы не разница в возрасте между старшими и младшим, он счёл бы их тройней. — Отлично, Поттер. Нас уже ждут, — заявил старший Лэнг, направляясь к лестнице на первый этаж. Генри ожидал от встречи всякого, но не семейного собрания. В довольно-таки большой комнате собралось десять человек, в возрасте от пятнадцати до шестидесяти лет. В компании выделялась темноволосая девушка лет пятнадцати на вид, одетая в светло-розове платье, в то время как её родня (Генри после недолгого размышления счёл их родственниками) была одета в мантии и платья тёмных тонов. Около окна сидели два мага преклонных лет. — Я — Мэрэдит Лэнг-Шоу-Синклер, — заявила могучая дама лет шестидесяти на вид, ширококостная, с массивной фигурой и крутыми бедрами. Ее некогда прекрасное лицо, превратившееся теперь в бесформенную, заплывшую жиром маску, сияло спокойной и горделивой уверенностью. Лоб у неё был высокий, выпуклый, волосы темные, обильно тронутые сединой, над верхней губой чернели заметные усики, подбородок был слишком тяжелым, а губы слишком яркими. Генри коротко поклонился: по восточному этикету, о котором в Дурмстранге когда-то рассказывал Чен Ди, преподаватель истории магии: «Приветствие того, в чьем статусе не уверен». Мэредит Лэнг не выказала никакой реакции на нехарактерное для англичан приветствие, и Генри не знал, поняла ли она суть приветствия или нет, остальные маги удивленно переглянулись. И поверхностная легелименция показывала искренность их недоумения, а главное — полное отсутствие ментальных щитов. Удивление вызывал несколько выделявшийся — не только своей суетливостью — второй сидящий маг, порядком облысевший, с толстым носом, с красными прожилками на пухлых щеках — следствием суровой походной жизни ликвидатора проклятий и излишнего чревоугодия, — носившего свое округлое брюшко, слишком броский костюм, слишком пышные одеяния, которые показалась бы неуместными у любого другого английского мага. Насколько Генри знал, такие наряды и множество украшений было характерно для магов и не-магов востока в Средние века, да и сейчас в Азии обожали украшения и крупные драгоценные камни. — Мой брат, Мартин Лэнг, — Мэрэдит указала на сидевшего слева от неё человека. Мартин Лэнг был на год моложе Мэрэдит и характером и поведением не походил на сестру; Ледяное спокойствие старшей сестры еще резче подчеркивало суетливость младшего брата. — Перейдем к делу, молодой человек, — заявил Мартин Ленг. — Вас интересует информация о некой Майе Керроу, умершей в 46-м году? Ну что ж, мы не против поделиться информацией… «Слухами, хотите сказать? И то недостоверными», — подумал Генри, так как речь Ленга сопровождалась добродушными улыбочками, и будь Генри четырнадцатилетним подростком, он бы поверил в искренность мага, да и интонации были снисходительно-насмешливыми. Но это было настолько незаметно (для подростков, да и для многих взрослых тоже), что Генри невольно проникся уважением к магу, умеющему скрывать своё отношение к субъекту. Только сейчас он в полной мере осознал, что эти люди собрались только ради удовлетворения любопытства по вопросу «Кто такой любопытный копается в прошлом членов их семьи?» «Что ж, хотя бы развлекусь» — И цена информации? — поинтересовался Генри, с лёгкой насмешкой глядя на толстяка. — Вы с моей внучатой племянницей, — Мартин указал на девушку в разовом, — после сдачи СОВ обзаведётесь ребёнком! «Не такого я развлечения ожидал! За кого он меня принимает? Чтоб я да с малолеткой?!» — Генри был удивлён таким наглым предложением, а вслух сказал: — А не рановато ли нам с мисс… думать о создании семьи?! Мы даже не знакомы. — О, молодой человек! Никакой семьи и никакого брака! Сами понимайте: вы представитель незначительного и вымирающего семейства! Нас интересует бастард, — заявила Матильда, улыбаясь. — Насчёт вымирающего семейства не соглашусь — это от английской ветви остался один человек, — заявил Генри. — А по поводу цены — вы слишком многого хотите за слухи и семейные байки. Я и без вас знаю, что Майя поддерживала Гриндевальда, что 13 февраля 1946 года была убита неизвестным или неизвестными магами где-то во Франции. Я и без вас знаю, что ситуация с местечковым тёмным магом схожа с ситуацией Гриндевальда, но местного мага хватило только на Британию, и за десять лет он добился очень немногого… несмотря на то, что каким-то чудом безвестный и нищий маг, предположительно бастард, смог собрать вокруг себя не только отпрысков чистокровных, но и влиятельных и состоятельных магов… И Лэнги, и Синклеры, и Шоу переглянулись со странным удовлетворением и предвкушением. Генри был удивлен тем, что, кажется, превзошёл их ожидания и смог удивить, и чтобы это заметить, ему не нужна была легелименция: реакция семьи была более чем красноречива. — Должна признать, слухи о вашем уме если и преувеличены, то не слишком, — заявила Мэредит. «Я должен обрадоваться? Благодарить?» — подумал Генри, приподняв бровь. — Я рад, что развеял ваши сомнения, мадам. А теперь всего хорошего, не буду вас задерживать, у меня дела! Генри направился к выходу, успев заметить ухмылку на лице высокого темноволосого мужчины в тёмно-бордовой, отороченной мехом, мантии, подпиравшего стену около окна. — Вы хотите отомстить за свою семью? — внезапный вопрос Мэредит заставил Генри обернуться. — Да… хотите… либо хотят за вас или, в лучшем случае, натаскивавший вас маг хочет того же, что и вы: мести. Хочу предупредить, юноша: опасно иметь наставника, жаждущего мести и натаскивающего учеников на месть… — Какая вам выгода от помощи мне? — спросил Генри, обдумывая немного ошибочные выводы Лэнгов. Они, или сама Мэрэдит, ошиблись только со временем обучения и в наличии живого и настроенного мстить наставника. — «С чего она решила предложить помощь?» — Выгода? — с коротким смешком спросила Мэредит, переглянувшись с братом. — Месть! За мать, за деда и бабку, невестку и племянницу, которых убили некие личности. «Отца не вспомнила почему-то… Но я тут чем могу помочь? Найти неизвестных? Или убить их, а они все такие беленькие да чистенькие?» — предположил Генри. — Ваши сомнения… понятны и естественны, — протянул Мартин Ленг, устраиваясь поудобнее. — В качестве жеста доброй воли с нашей стороны могу сообщить, что мои внуки пресекли на корню распространение слухов о вашем умении творить невербальную магию в столь юном возрасте… — Это шантаж? — хмуро спросил Генри, оглядывая собравшихся и отмечая, что для некоторых сказанное Мартином новость, и они посматривали на юных Лэнгов, ища подтверждения сказанному. — Ну что вы! — холодно улыбнулась Миранда. — Даже если пойдут слухи, это будут не более чем буйная фантазия. Свидетели не вспомнят: наша семья славится качественными обливейтами. А года через три эта новость будет просроченной. Нет, молодой человек, эта сделка довольно-таки честная. Мы помогаем вам подготовиться и осуществить месть убийцам вашей семьи, Вы оказывайте нам помощь в ликвидации убийц членов моей семьи! Генри был удивлен такой прямолинейностью в разговоре с неизвестным и непроверенным человеком. Хотя не зря же сказали о качественном семейном обливейте. — Видите ли, юноша, вы в одиночестве и всего три года собирайте информацию по крупицам, нас же, — Мэредит обвела рукой комнату, — гораздо больше, и возможностей получить доступ к архивам у нас побольше вашего. Так вот, юноша, к гибели вашей семьи причастен Волдеморт… — Официально! — уточнил Генри, проигнорировав недовольный взгляд матриарха семьи Лэнг и, указав на окно, продолжил: — Где-то там находится некий Альтаир Поттер, которому не даёт покоя факт, что средства, заработанные… моим дедом, и прадедом, и нерастраченные моим отцом, достались мне, а не ему. Мартин Лэнг хохотнул, темноволосая женщина, одетая в тёмно-бородовое платье, с интересом взглянула на Поттера и что-то прошептала ухмыляющемуся мужчине в тёмно-бордовой мантии. Ухмылка исчезла с лица мужчины, сменившись задумчивостью. — Любопытная версия. Мы не рассматривали такую возможность, что Волдеморта подставили Поттеры… — заметила Мэредит, мужчина в тёмно-бордовом фыркнул. — По одной простой причине: над вашим домом была Тёмная метка. А заклятие, её создающее, знают только последователи Тёмного Лорда… Так что не подставляли Тёмного Лорда, он сам или с его одобрения убили вашу семью, а Альтаир решил воспользоваться последствиями. Генри молчал: он не слышал о чёрной метке до сегодняшнего дня и не знал, как проверить, не заявляя о сегодняшнем разговоре, слишком уж соблазнительно было предложение оказать помощь. — И все-таки, почему я? — спросил Генри. — Я представитель вымирающего, не самого богатого и влиятельного семейства, за мной не стоит многочисленная и относительно дружная родня, я не унаследовал от предков связи… Мэредит и Мартин Лэнги довольно улыбнулись, словно ожидали, чего-то подобного. — Всё просто, молодой человек. Да, за вами не стоит влиятельная родня и вы не входите в свиту кого-то влиятельного и сильного мира сего, — на этот раз искренне улыбнулась Мэредит. — Но вы создаёте себе… хм… последователей и свиту из обиженных. Уж такие вещи мы замечать научились, и в отличие от чистокровных, обиженных утратой влияния и возможностей по их вине, мы не собираемся отказываться от возможностей в продвижении наших планов. Вы со своим клубом возможность, насколько удачная — покажет время… — И? — Если Вы согласитесь, а вы согласитесь, я уже вижу по вашему взгляду, что вы приняли решение как минимум о временном сотрудничестве, вы получите доступ к актуальной и полной информации о Тёмном лорде и его… группе поддержки. А также подготовить свой отряд, хм, Мстителей. Они ведь хотят отомстить? — Один точно, остальные… неуверен, — честно заявил Генри, пытаясь понять, как эта женщина считала его намерение договориться о временном союзе: его ментальные щиты не были пробиты или… — О, молодой человек, вульгарную легелименцию прекрасно заменяет опыт, большой жизненный опыт, — заявила Мэрэдит. — Раз уж мы сошлись во мнении о необходимости нашего союза, то мы поделимся с вами информацией о некоторых изысканиях Тёмного лорда… Возможно, вы в курсе, что Бартемиус Крауч, сын министра магии Бартемиуса Крауча, женат на моей дочери Анне… «Хорошие связи, ещё раз ставящие под сомнение такую уж необходимость моей поддержке их планов, хотя приложил руку Крауч старший к посадке отца кузин своих внуков», — подумал Генри, отметив, что мадам Лэнг производит впечатление умной и целеустремлённой женщины, предусмотрительно обзаведшейся «родственниками» в обоих сторонах конфликта… — Младшая дочь рассказала мне, что её супруг внезапно заинтересовался освежением своих знаний по тёмной маги, в частности, крестражей. Нам удалось выяснить, что к Краучу-старшему недавно заходили два бывших и раскаявшихся последователей Волдеморта, оба, и Люциус Малфой, и Август Руквуд, были последователями, так называемыми Пожирателями смерти, а не шестёрками, как хм… тот же Скабиор, Марк, кажется… И так нам удалось выяснить, что Волдеморт создал крестраж, этот крестраж был найден французами… Последнее слово Мэредит буквально выплюнула, а Генри, пытаясь скрыть отвращение, возникшее у него при упоминании крестража, гадал, почему Лэнги так ненавидят французов? Его нелюбовь к Парижу и парижанам зиждилась на давней истории, когда один маглорождённый маг нагло и очень изобретательно украл любовно собранные им, тогда ещё не Генри, артефакты. Ему понадобились месяцы, чтобы узнать имя вора, и целые десятилетия, чтобы начать испытывать к Арсену Люпену что-то вроде благодарности, ведь те артефакты с большой долей вероятности лишь ускорили бы его гибель. — Тот артефакт… какой-то дневник был украден, — Мэредит справилась со своей ненавистью и продолжила. — И где-то здесь, в Англии. А может, и за Ла-Маншем разгуливает воплощённый Волдеморт, жаждущий отмщения за столь долгое воскрешение… «Это правда? Этот маг — та ещё тварь… создать крестраж… отвратительно!» — Генри замутило. Всё, что он выяснил о крестражах в юности, вызывало тошноту даже сейчас, несмотря на весь его опыт в тёмных делишках. «Зато я смогу его упокоит окончательно» — А теперь, молодой человек, поговорим о том, что вы можете сделать для нас, — сказала Мэредит. — Осенью этого года в Хогвартсе состоится восстановленный Турнир Трёх волшебников, прибудут делегации Дурмстранга и Шармбатона, И нам необходима будет информация о тех волшебниках, что заинтересуются издательством «Зеркало залива». В настоящее время никто из моей семьи не может даже случайно приблизиться ни к этому заведению, ни к личностям, которые интересуются этим издательством, так как ещё не время… — Хорошо, мадам, к следующей весне я попытаюсь узнать интересующую вас информацию, — ухмыльнулся Генри, направляясь к выходу. Покинув паб, направился в Хогвартс обдумывать полученную информацию. А на следующее утро совы принесли «Ежедневный пророк», первая страница которого была посвящена нападению на издательство «Голден гоблин».УБИЙСТВО ВЛАДЕЛЬЦЕВ И РАБОТНИКОВ ИЗДАТЕЛЬСТВА «ГОЛДЕН ГОБЛИН»
Вчера, 13 апреля, во второй половине дня в издательстве «Голден гоблин» были убиты владелец издательства и главный редактор Жан Мариньи, его сотрудники Эжен Боссе, Стефан Бурже, Аделина Гобей и Элен Решар. Как сообщил редакции сотрудник Министерства магии Англии, французов перебили быстро, только Эжен Боссе и Элен Решар успели достать палочки и применить несколько заклятий. Как стало известно, эти двое входили в группу магов, известны, как Культ Эрмия Психопомпа. Справочно: Как мне удалось выяснить у мадам Циминеи, курьера Французского Министерства магии, последователи культа всегда носили на одежде броши или запонки в виде кадуцея, символа Эрмия (Гермеса) Психопомпа («проводник душ») — маггловского бога воров и проводника душ умерших. Культ этого божка был воскрешен во Франции примерно в 17 или 18 веке… Генри не стал читать дальше, всё, что его интересовало, он узнал в первых абзацах, и его теперь интересовало, как Лэнги — а они были явно заинтересованы в информации об издательстве — провернули ликвидацию пятерых. Ведь у него есть целый год, чтобы прояснить ситуацию, не так ли?