***
Антону кажется, что он спит и видит один из очередных снов. До слуха доносятся крики и глухой звук, будто кто-то говорит под водой. Он тихо стонет, когда перед глазами появляются разноцветные пятна и круги; ему не нравится это ощущение, и он промаргивается, по меньшей мере, раз десять, пока не начинает видеть расплывчатый силуэт. Силуэт, кажется, что-то говорит, но Шастуну не под силу услышать. Его аккуратно тянут за руку и держат в районе талии. Подросток стоит, чуть пошатываясь, и нетвёрдой походкой покидает зал в сопровождении физрука. Он несколько раз спотыкается, грозясь пропахать носом грязную кафельную плитку, но Сергей Вячеславович крепко хватает его за плечи, не давая упасть. Его шатает даже тогда, когда они доходят до второго этажа, где находится врач — давно такого не было. В медицинском кабинете свежо и пахнет чистым воздухом: Шастуну нравится это сочетание хотя бы потому, что мир вокруг перестаёт вращаться так быстро, да и голова трещит на тон тише. Его укладывают на жёсткую кушетку серо-синего цвета и подносят к носу ватку, пахнущую чем-то резким и не совсем приятным. Шастун морщится и отворачивается, желая, чтобы запах исчез; но надо признать, ему стало легче: он чётко и хорошо видел, и голова болела совсем чуть-чуть. Тощая и высокая медсестра выписывает ему справку, отпуская домой под присмотром матери, строго наказывая следить за давлением и состоянием. У них в школе есть какое-то дурацкое правило, практически неподвластное объяснениям: чтобы тебя выпустили из школы, твой родитель должен подтвердить, что он действительно забирает своё чадо. Поэтому Антон звонит маме, и та врет, что забирает своего ребёнка, и Шастуна отпускают. Дома Антон снова звонит маме и рассказывает ситуацию. Та, недолго думая, сказала какие таблетки выпить и что сделать. Через двадцать минут Шастун лежит в своей постели, обёрнутый одеялом, и медленно проваливается в приятную дрему. Хорошо, когда мама — врач. Просыпается Антон, когда за окном темно, а в коридоре горит свет; подросток немного испуганно берет в руку швабру и медленно идёт в сторону кухни, постоянно оглядываясь по сторонам. Он чуть не убивает палкой собственную мать, которая преспокойно выходила из-за кухонных дверей. Антону кажется, что он только что умер от страха, и он в шутку прикладывает руку в районе сердца. Женщина тепло улыбается ему и мягко треплет по голове. — Я взяла выходной. Теперь у нас с тобой два дня. — Ого! Я рад, мам. А как же…, — немного замявшись, спрашивает Антон, не зная, стоит ли ему продолжать фразу. — Ничего страшного не случится, переживут уж без меня два денька, — понятливо отвечает женщина, чмокая затылок обнявшего ее сына. Антона интересовало не совсем это, но он молчит. Его мама умная, и она наверняка рассчитала их бюджет, чтобы не бедствовать в следующем месяце. — Закосишь завтрашний денёк, Антоша? — с надеждой спрашивает женщина. Шастун не может противостоять ее тону, поэтому просто кивает. Всё равно у него уважительная причина. Он неосознанно вспоминает сон, но тут же отгоняет его, видя счастливую улыбку мамы. Не сейчас. Они вместе готовят ужин. Антон натягивает длинную футболку, которая практически сползает с его плеча, чтобы не запачкаться; мама заворачивает светлые волосы в неаккуратный пучок и надевает светло-зелёный фартук. Женщина наливает масло на сковороду и добавляет немного нарезанного лука; через несколько минут она обжаривает чеснок и помидоры. В полученный соус она выливает сливок и добавляет соль, перец и щепотку сахара; потихоньку добавляет мидии, креветки и кальмаров. Они ставят кастрюлю с водой на огонь и достают из полки пачку длинных макарон. Через час они, счастливые и довольные, разливают немного вина по бокалам и садятся за стол. Мама болтает с Антоном на отвлечённые темы, спрашивает, как дела с учёбой, на что Шастун, смущённо отвечает: «Вполне неплохо». Ему немного стыдно за то, что он так нагло врёт, но подросток успокаивает себя тем, что делает это во благо, чтобы мама не волновалась. Та серьёзно смотрит на него несколько секунд, а потом взгляд её смягчается — она верит ему, и от этого становится больнее. Объективно, у него в школе всё не так уж и плохо, но могло быть и лучше. Шаст радуется, что у мамы нет электронного дневника — порой это хорошо. На часах практически одиннадцать, когда мать и сын заканчивают есть. Антон уговаривает маму ложиться спать, пока сам намывает посуду и убирает стол. Женщина устало, но благодарно улыбается и идёт к себе в комнату. Шастун падает на кровать прямо в испачканной футболке. Его телефон вибрирует на тумбочке, но ему лень даже перевернуться. Где-то через полчаса он находит в себе силы встать и помыться; про телефон Антон благополучно забывает. Шастуну очень холодно, когда он вылезает из душевой кабинки. Подросток обтирается полотенцем до красной кожи, лишь бы не чувствовать холодные капли на его теле; ему даже приходится надеть длинные чёрные носки и заправить их в спортивные штаны. За несколько секунд он добегает до комнаты, где он спит, заваливается на кровать и достаёт телефон. На ярком экране высвечивается двенадцать уведомлений. Дмитрий Позов 6:07 PM привет че делаешь как ты себя чувствуешь? Дмитрий Позов 7:34 PM непон ты меня игнорируешь что ли? Дмитрий Позов 9:15 PM эй антох ты мне отвечать собираешься вообще или ты там сдох? Дима 10:20 PM ты че реально обиделся на что то? я позвоню физруку и скажу что ты сдох из-за него @pozov 12:10 AM ладно я сделаю вид что ты меня не игнорируешь целый день ну и пошёл ты Антон удивлённо присвистывает, когда видит огромное количество сообщений из разных соцсетей. Похоже, Димка реально волновался.Антон Шастун 12:46 AM
блять поз меня не было 5 часов и ты устроил мне гневную тираду я жив и я просто спал и хавал ну прости меня я ж не специально
Через несколько секунд Дима появляется в сети. Антону немного страшно и стыдно, потому что он заставил волноваться своего друга, да и к тому же, в гневе Позов был страшен. Тот долго печатал, и сердце Шастуна стучало чаще. "Ну всё, вот и помер дед Максим", — отстранённо думает Антон, глядя на бесконечное «Печатает» вверху экрана. Дмитрий Позов 12:49 AM ладно. я не обижен. хотел тебе рассказать, что у нас в понедельник приходит новый учитель. — Блять.Антон Шастун 12:52 AM
бляздец я забыл тебе сказать что не приду завтра в школу ещё раз извини
Антон даже не спрашивал, кто же новый учитель — всё и так ясно. Он заскулил в подушку от безысходности: только сейчас Шастун понял, насколько ему не хотелось бы знакомиться (для него не совсем знакомиться) с новым учителем. Ему было страшно. Страшно, потому что у него точка зрения в корне часто отличается от класса. Страшно, потому что он не умеет нормально общаться без дурацкой стеснительности. Страшно, потому что он конфликтный. И ещё тысяча и миллион «страшно». Антоновское настроение падает ниже плинтуса, когда он понимает, что встреча рано или поздно состоится. Он тяжело вздыхает и пытается посмотреть пару серий сериала, чтобы успокоиться. Не помогает. Шастун бежит на кухню и пьёт холодную воду, дрожа всем телом. Он надеется заболеть, а ещё пригреться в постели и уснуть. Антону опять не спится. В шесть часов утра он всё же засыпает, а в двенадцать —встаёт совершенно разбитый. Они завтракают вчерашней пастой и снова болтают ни о чём. Мама предлагает пойти погулять куда-нибудь в центр, и Шастун соглашается; откровенно говоря, он никуда не хочет идти, но мама… Антону не хочется расстраивать её своими «хотелками». Они гуляют по узеньким улочкам, делают фотографии и заходят в кофейню. Антону даже начинает нравиться их прогулка, и он счастлив. Шастун делится с матерью последними новостями, в том числе и про нового учителя. Женщина, чуть помолчав, сказала лишь три слова: — Почему ты переживаешь? И Антона прорвало. Он говорит-говорит-говорит, до хрипоты, до сухого горла, пока воздух совсем не кончается; подросток тяжело дышит, будто пробежал марафон. — Антоша, — спокойно начинает мать, — я знаю, что тебе тяжело. Ты переживаешь из-за того, что не наладишь контакт, серьёзно? До этого же ты ладил с учителями, я права? — кивок головой. — Ты думаешь, что учителю будет неприятно то, что ты отстаиваешь свою точку зрения, пусть и другую? Не смеши меня, Антон. Учителям нравится, когда их слушают и дискуссируют с ними, — и снова кивок. Ладно, надо признать, что Шастун чуть-чуть расслабился. Ну правда, чего ему бояться? Он же не какой-то там социофоб! Возвращаются они, когда опять темно. Шастун устало зевает — всё-таки практически бессонная ночь даёт о себе знать, да и прогулка по городу выматывает. Антон договаривается с матерью убрать квартиру завтра, а потом уходит к себе в комнату. Он переписывается с Димой почти до двенадцати, а потом практически без сил принимает тёплый душ и заваливается спать.***
Неужели Антон полностью выспался? На часах одиннадцать часов, в голове приятная пустота, а в животе — мини-революция. Ах, да, Шастун же ел-то в последний раз вчера днем. Подросток медленно встаёт, разминает шею после долгого сна и шлёпает в ванну, чтобы освежиться. Холодная вода бодрит его. На кухне стоит тёплая сковородка с яичницей, Антон, недолго думая, ест её (яичницу, не сковородку) прямо стоя. Он до блеска намывает посуду в раковине и начинает убирать квартиру. В воздухе летают большие пылинки, и парню не совсем приятно ощущать их на своём теле. На небольшую кухню и длинный коридор уходит около двадцати минут, но оно того стоит: комнаты блестят, вид чистой и опрятной мебели радует глаз, а свежий запах намного приятней чуть затхлого. Хоть это ощущение чистоты пропадёт примерно через три дня — в среду или даже во вторник вечером — уборку всё равно проводить надо. А вот на спальные комнаты уходит больше времени — суммарно полтора часа. По договорённости туалет и ванную моет мама, и Антон искренне радуется этому, потому что он брезгливый в этом вопросе. Потом они не делают ничего интересного: Антону даже лень выйти погулять с Позовым. Ближе к вечеру он берётся за уроки: молча анализирует «Господина из Сан-Франциско» и думает о том, что как-то ему просто далось произведение Бунина; плавно переходит к русскому языку, делает несколько упражнений и берётся за алгебру — один из самых нелюбимых предметов. Не то чтобы он был полным профаном, но все эти вычисления как-то не для него. Антон часто расстраивался по этому поводу, потому что «Мужчина-гуманитарий — где ж это видано?»; практически каждый решал спросить, кто же он такой, а когда слышали ответ удивленно смотрели на него, странно вздыхали, да ещё иногда говорили что-то оскорбительно правильное. Щёлк. Щёлк-щёлк. Дима 7:04 PM привет может все-таки погуляем? Антон тихо вздыхает. Ну ладно, он бы всё равно не делал никому не нужную информатику. В рекордные сроки натягивает серую кофту и джинсы, берёт с тумбы ключи и сообщает матери, что идёт гулять с Позовым. На улице прекрасно тихо. Воздух немного влажный, а с деревьев потихоньку исчезают листья; кое-какие только краснеют, какие-то уже гниют в почве и на несвежей траве, некоторые только опадают. Шастуну не очень нравится осень, но иногда на него накатывало вдохновение при виде всей этой романтики. Дима встречает его, как бы не звучало смешно, на детской площадке. Он сидит на тёмно-красных качелях, с кое-где слезшей краской, низко склонив голову в тёмном капюшоне. В его руке телефон; экранное свечение мягко освещает его лицо светло-голубым цветом, оставляя блики на очках. Если подойти поближе, то возможно разглядеть в отражении линз открытый Инстаграм. Антон чуть слышно говорит: «Привет», — и подходит к другу поближе, садясь на вторые, тёмно-зелёные качели. Позов немного вздрагивает, то ли от неожиданности, то ли от холода, и приветливо улыбается. Они гуляют вокруг старых панелей и детских площадок. — Антон, я давно хотел тебя спросить, — говорит Дима, и Шастун кивает, давая разрешение. — Вот ты куда на каникулы-то собираешься? — Ну, куда-куда… в свою деревню, куда ж мне ещё, — невесело усмехается подросток. Вообще-то, ему нравилось в деревне: там его ждал Шрек, большой беспородный пес, большая спальня на чердаке, дремучий лес, куда он ходит гулять с Шреком, и заброшки. Но там было так скучно! Компании у него не было, до города далеко, а из развлечений там был рыночный базар, который приезжал каждые выходные. — Могу тебя обрадовать: на эти каникулы я никуда не уезжаю, так что вполне могу приехать к тебе. Скучать — так вместе! Антон рад. Во-первых, у него появилась достойная причина не спать до утра; во-вторых, что бы он не говорил матери — а говорил он многое — ему было очень скучно в деревне. Шастун предвкушал, как он поведёт Диму в его любимое укромное местечко в лесу, где находился импровизированный дом на дереве: пять досок поперёк толстых веток, полосатый матрас и маленькие лампочки над головой. А ещё они обязательно приготовят сосиски на огне! Есть одно но… — Твои-то не будут против? — спрашивает Антон, и улыбка Димы исчезает. Тот вздыхает. — Шаст, и так всё знаешь, — Антон кивает. — Они будут только рады, я уверен.***
Опять он опаздывает. Антон громко матерится, когда понимает, что первый урок он совершенно безбожно пропустит. Возможно, даже второй. Подросток на ходу надевает брюки, поверх рубашки натягивает тёмно-серый свитер и бежит в школу, даже не позавтракав, не разбирая дороги, наступая прямо в лужи. Его штаны мокрые насквозь примерно до колен, неприятно липнут к коже и совершенно точно не греют. Антон со смешком представляет, в каком виде явится в школу, и думает, что, наверно, учитель подумает, что он растяпа или неудачник. Хотя Арсений уже думает, что Шастун неудачник. Подросток настойчиво гонит от себя такие мысли, понимая, что от такого самокопания вряд ли будет польза. А вот насчёт причины опоздания следовало бы задуматься. Шастун влетает во двор школы, как пулемётная очередь. Он пишет сообщение Позову, спрашивая откуда ему можно зайти, чтобы в дневнике не написали замечание об опоздании. Просто если бы замдиректора увидела количество опозданий, то Антону не поздоровилось бы. Дима пишет, чтобы Антон залез через окно в раздевалке — он подстрахует. В здании сначала появляется серый потрёпанный рюкзак Шастуна, а после — его тощая задница. Антон только собирается тихо спросить, через сколько звонок, как его оглушает трель. Они бегут на второй этаж, где находится расписание, и возмущённо выпускают воздух: мало того, что кабинета не было, так ещё и надо было появиться за несколько минут до звонка. Шастун стучит во все двери подряд, заглядывает, не находит своего класса и извиняется — и так каждый раз, пока Позов спрашивает в классной группе, где, собственно, все. Ему никто не отвечает. Шастун спустя десять минут всё ещё искал нужный кабинет. В очередной раз подросток постучал, приоткрыл дверь и увидел его. От неожиданности он резко закрыл дверь. —Бля, Поз, он тут. — Заходите, чего стоим? — слышится голос из-за двери.