Stabat pater

ты дьявол, Ромео

Лицо Ли, когда он узнал, что Лиру украли, было непередаваемым. Казалось, что если бы Серафина не обрабатывала его раны, он бы вскочил на ноги и побежал за девочкой, за Марисой, боролся со всеми солдатами Магистериума, лишь бы поймать вновь выскользнувшую из его рук Лиру. Однако простреленное плечо и нога мешали ему осуществить этот план так же сильно, как и Эстер, опиравшаяся передними лапами ему на грудь и что-то тихо шептавшая на ухо. Её слова не доносились до Джона, а если бы и доносились, то он бы не обратил на них внимания, потому что рядом с ним был его сын, его Уилл, такой взрослый чудесный мальчик. В голове Джона не укладывалось, что его ребёнок — тот самый носитель ножа, которому суждено изменить мир, что его сын вырос и стал таким — сильным и не по годам мудрым ребёнком, и где-то на краю сознания мелькала мысль о том, что если бы он был рядом с Уиллом, ему бы не пришлось так рано взрослеть. Эмоций было слишком много, чтобы Джон мог справиться с ними за такой короткий промежуток времени, и он чувствовал радостный интерес Саян, следившей за тем, как Уилл обрабатывал рану на спине Джона. Серафина сделала всё, что могла, чтобы раны затягивались быстрее, и как только процесс восстановления пошёл, она улетела вслед за ангелами искать Лиру. Как бы сильно Ли и Уиллу не хотелось к ним присоединиться, состояние Джона и самого Ли оставляло желать лучшего. Отправиться в путь они могли лишь через пару дней, и было заметно, как необходимость сидеть на месте и ждать изводила Ли. Тем не менее он молчал, и в некоторой степени это напрягало Джона, потому что за предыдущие недели их совместного путешествия он не видел аэронавта таким серьёзным и даже озлобленным. Он открывал рот только чтобы уточнить у Уилла какие-то детали насчёт Лиры или попросить о чём-то. Джон понимал, что проблема заключается в нем самом — с Уиллом Ли вёл себя спокойно, а на любой вопрос Джона он будто ощетинивался и отвечал максимально скупо. Как вести себя в этой ситуации было неясно, и Джон надеялся, что Ли всё же выскажет свои претензии как взрослый человек, которым он и был. Всё произошло четыре дня спустя. Они втроём жили в крохотной заброшенной хижине, из которой Уилл прогнал призраков, и готовились отправиться за Лирой, потому что Бальтамос сообщил, где её спрятала Мариса, и спасение девочки было лишь вопросом времени. Ли всё так же хранил молчание, пока Уилл и Джон обсуждали, как им быстрее добраться до Гималаев, и было решено выходить с рассветом. Уилл ушёл спать в комнату на единственную в доме кровать, а Джон улёгся в облюбованном углу. Он то засыпал, то просыпался, и в одно из пробуждений он понял, что Ли в доме нет. Выходить из дома без защиты ножа было ужасно глупо, бросать своего спящего ребёнка было катастрофически глупо, поэтому Саян, раздражённо бормочущая проклятия в сторону Скорсби, отправилась в лес одна. Ли нашёлся быстро — он был в паре минут ходьбы, ему слишком сильно мешала простреленная нога, и Джон нагнал его почти сразу же. Чувство прижимающегося ко лбу дула ружья для Джона было не в новинку, но приятного в этом было мало. — Зачем ты ушёл? — Джон пытался говорить со всем имевшимся у него спокойствием, но судя по тому, как Ли скрипнул зубами, это его только взбесило, — почему не дождался утра? — Я не иду с вами, я иду один, — процедил он сквозь зубы. Джон нахмурился. — Почему? — Потому что один я справлюсь лучше. — Откуда тебе знать? — Потому что у тебя была одна задача! Ты должен был найти Носителя и сказать ему защищать Лиру, а ты хотел отправить его к Азриэлу! Крик Ли разбудил дремавших ворон на соседнем дереве, и они с громким карканьем улетели в сторону моря. Джон глубоко вздохнул, понимая, насколько тщательно ему нужно подбирать слова, чтобы Ли его понял. — Убери ружьё и давай поговорим. Ли замер, словно сомневаясь в том, выполнять ли ему эту просьбу, но через пару секунд одним движением закинул ружьё за спину. В лунном свете его лицо казалось бесконечно уставшим и раздражённым, и Джон подумал, что скорее всего он выглядит так же. — Есть пророчество, — заговорил он, — грядёт великая война, которая изменит жизни людей во всех мирах. Это всё слишком сложно, Ли. — Блять, так объясни мне, Джон! — слышать ругань от Скорсби было странно, но Джон не подал виду, — я не настолько глуп, чтобы не понять такие вещи! — Ли… — Клянусь, ещё одна недоговорка, и я тебя ударю. — Послушай меня… Реакция на удар удивила даже самого Джона, который был уверен, что за годы, проведённые без тренировок, он успел всё забыть. Однако как только он почувствовал удар в живот — не очень сильный, но достаточный, чтобы выбить дух, рефлексы взяли своё, и через секунду он прижимал Ли лицом к дереву, выворачивая его правую руку. В ответ Скорсби лягнул его ногой, и Джон отшатнулся. Саян громко хлопала крыльями, то ли пытаясь напугать Эстер, то ли выказывая своё недовольство. Каждый новый удар Ли был слабее предыдущего, но Джону становилось всё тяжелее их отражать. Он мог бы с лёгкостью ударить его по простреленной ноге, и всё бы закончилось, но Джон понимал, что в Ли говорило не желание мести, а разочарование и страх. Он имел на них полное право — Джон знал, что поступил неправильно, он и сам бы так отреагировал, окажись он на месте Ли, но всё же сил драться по-настоящему у них не было, они оба это понимали. Раны затянулись не до конца, и в свете луны Джон видел, как по простреленному виску Ли текла кровь из-за удара об дерево, но особого сожаления он из-за этого не испытывал. Скорсби тяжело дышал, исподлобья глядя на Джона, которому казалось, что на его плечи рухнула вся тяжесть мира. От бессилия он опустился на землю, закрывая лицо руками. — Пойми меня, Ли, — тихо заговорил он, слыша как Скорсби присел рядом, — никто из нас не хотел бы помогать Азриэлу, но он единственный борется за правое дело, и нож должен быть на его стороне, даже если Уиллу этого не хочется. Если он не примет сторону, его не оставят в покое, его убьют и заберут нож, и чтобы мог жить он, могла жить Лира, он должен встать на сторону Азриэла. Пророчество начало сбываться. — Меня не волнует пророчество, меня волнует судьба Лиры. — Но в нём говорится и о ней, и об Уилле, — возразил Джон, — если Магистериум узнает, кто она, они сделают всё, чтобы её убить, а если Азриэл победит раньше, то ей не будет ничего грозить. — Разве не она должна победить в этой войне? — Пророчества редко бывают понятными, — вздохнул Джон, — но при любом раскладе они с Азриэлом на одной стороне, он, Лира и Уилл взаимосвязаны, и его победа увеличивает шансы на их с Уиллом выживание. И наоборот. — Азриэл сейчас волнует меня меньше всего. Ли замолчал, переваривая полученную информацию. Саян шептала что-то на ухо Эстер, но, почувствовав на себе вопросительный взгляд Джона, она щёлкнула клювом в их сторону. То, что его деймон настолько покровительственно относился к деймону Ли, должно было его насторожить, но он слишком устал, чтобы думать ещё и об этом. — Значит, мы должны помочь Азриэлу выиграть войну, чтобы Лира могла жить. Но выиграет ли он в этой войне, зависит от неё. Верно? — В целом да. — И поэтому мы должны её спасти и доставить их обоих к Азриэлу, — Джон кивнул, и Ли поморщился, будто одна мысль о встрече Лиры с её родным отцом вызывала у него отвращение, — а почему ты уверен, что Мариса не отдаст её Магистериуму? — Я ни в чём уже не уверен, — Джон тяжело вздохнул, — но я думаю, что такая женщина как Мариса уже давно узнала, какую роль предстоит сыграть Лире. Она достаточно религиозна, чтобы попытаться это предотвратить, но при этом она её любит, и не даст сделать это каким-то жестоким путём. — Будем надеяться, что ты прав, — Ли покачал головой и усмехнулся, будто не веря в происходящее, — она не заслужила всего этого. — Как и Уилл, — кивнул Джон, — поэтому хорошо, что мы рядом и сможем им помочь. — Хотя бы попытаемся. Где-то на востоке начало подниматься солнце. Пора была будить Уилла и отправляться в путь, и Джон встал и протянул руку Ли, чтобы помочь подняться. Скорсби обхватил ладонью запястье Джона, с кряхтением поднялся и побрёл в сторону домика. — Ли, — позвал его Джон. Мужчина обернулся и приподнял бровь, — можно попросить тебя кое о чём? — Ну давай. — В следующий раз не молчи, если будешь чем-то недоволен. Просто скажи об этом, и мы во всем разберёмся. — Только если ты не будешь скрывать от меня что-то важное, — губы Ли изогнулись в улыбке, и Джон усмехнулся. — Договорились.