Stabat pater

если хочешь преданности — ты её получишь.

То, что Ли был совсем не приспособлен к путешествиям пешком, стало ясно достаточно быстро. Дорога была очень непростой — горы сменялись лесами, а потом и деревеньками, которые они обходили и в которых не рисковали останавливаться — чем меньше людей, тем больше была вероятность, что их запомнят и сдадут Магистериуму, чьи солдаты наверняка продолжали их искать. Такие длинные пешие путешествия не были для Джона в новинку — ему пришлось пройти всю Сибирь, прежде чем добраться до Германской академии, но он мог со стопроцентной уверенностью сказать, что Ли предпочёл бы передвигаться на шаре, который они так и оставили в лесу. Возвращаться за ним было опасно, да и на починку требовалось много времени и инструментов, так что они отправились в путь пешком. Ли стоически молчал, ничем не выдавая собственной усталости, но по тому, как быстро он засыпал на привалах, было ясно, что ему тяжело. Однако это молчание было не таким, что прежде — он разговаривал с Джоном, шутил с Уиллом и рассказывал ему истории о своих похождениях, разбавляемые саркастичными комментариями Эстер. Уиллу было искренне интересно его слушать, и почти каждый раз, когда мальчик смеялся над очередной шуткой, Джон чувствовал на себе взгляд Ли, будто он проверял, слышал ли её Джон, и от этого в груди почему-то разливалось какое-то новое, тёплое чувство. Однажды им всё же пришлось зайти в деревню. Запасов воды и еды катастрофически не хватало, Уилл едва держался на ногах, и Ли с Джоном чувствовали себя ненамного лучше. Их принял немолодой священник, и пока его жена быстро накрывала на стол, Уилл заснул на лавке, крепко прижимая к себе нож под курткой. Джон чувствовал нервозность Ли — попасть в дом к человеку, который избрал своей судьбой служение Властителю, значило то же самое, что и войти в клетку к тигру, но Джон надеялся, что они смогут выбраться до того, как тигр поймёт, что они вполне подходят на роль ужина. Тем не менее казалось, что отец Семён настроен по отношению к ним весьма дружелюбно, и единственное, о чем он попросил бодрствующих гостей — присоединиться к службе. Кончики ушей Ли покраснели — он, как и Джон, мало верил во Властителя, и из всех святых речей знал только слово «Аминь», но отказать в такой просьбе было нельзя. Джон никогда ещё не был так сильно благодарен своей религиозной матери, которая провела всё его детство с религиозными книгами. Слова сами всплывали в голове, когда священник начал петь псалом. «Будь мне твёрдым прибежищем, куда я всегда мог бы укрываться; Ты заповедал спасти меня, ибо твердыня моя и крепость моя — Ты». Джон чувствовал на себе прожигающий взгляд Ли, но когда они переглянулись, тот лишь в удивлении поднял бровь и покачал головой. Джон внутренне фыркнул — не все его фокусы должны быть шаманскими. «Ты посылал на меня многие и лютые беды, но и опять оживлял меня и из бездн земли опять выводил меня»… После стольких дней пути простой стол, лавки и варёная картошка казались немыслимой роскошью. Уилл, которого разбудили, чтобы он поел, жевал изо всех сил, будто это была последняя еда в его жизни. Священник расспрашивал их, кто они и куда идут, и умение Ли уболтать любого принесло свои плоды — в целом рассказ был правдивым, но детали были настолько расплывчатыми, что не знай Джон, что Ли говорит про них самих, он никогда бы об этом не догадался. К концу рассказа жена священника растрогалась настолько, что едва не плакала, и когда они сказали, что не будут злоупотреблять гостеприимством и пойдут дальше, она перекрестила их на прощание. Ли улыбался и махал ей рукой, пока дом не скрылся за деревьями, а потом громко выдохнул, наконец-то выпуская сердитую Эстер из рюкзака. Священник сказал, что в паре часов ходьбы будет город, и Джон и Ли планировали переночевать там. По дороге тут и там они видели других путников, так что скорее всего, смешаться с толпой у них должно было получиться просто отлично. Проблема была в другом — в единственном на весь городок трактире из свободных мест осталась лишь небольшая каморка, в которой помимо старой кровати хозяева хранили разный хлам. Выбирать было не из чего, и, заплатив за жильё и еду, все трое двинулись к выделенному им месту. Уиллу досталась узкая скрипящая кровать, однако это не смутило мальчика, и он заснул едва его голова коснулась подушки. Ли с Джоном переглянулись. Отдых был нужен им как воздух, и ни один из них не смог бы выдержать без сна ещё несколько часов, охраняя оставшихся двух. В результате они легли у двери так, что открыть её и не потревожить кого-то из них было практически невозможно. Когда Джон проснулся, солнце, с трудом пробивавшееся через мутное и зарешеченное окно каморки, почти село. Из-за двери доносился обычный гомон и шум трактира, где-то наверху скрипели старые половицы, а птицы на дереве неугомонно щебетали, не обращая внимания на насупившуюся Саян на ближайшей к окну ветке. Джон потёр лицо, избавляясь от остатков сна. Он хорошо отдохнул и чувствовал в себе гораздо больше сил, чем раньше. Сон хоть и был абсолютно тёмным и незапоминающимся, отдавал чем-то тёплым и уютным, будто он был в безопасности, Уилл был в безопасности, Ли… Ли не было. Джон рывком поднялся с пола, слегка пошатываясь от резкого подъёма и хватаясь за голову. Саян перепрыгнула с дерева на подоконник, клювом поддевая ржавую решётку. Джон подошёл поближе, и после пары ударов решётка оказалась у него в руках. Саян влетела в комнату и села на спинку поломанного стула. — Они вышли полчаса назад, — сказала она, отвечая на немой вопрос Джона, а потом неожиданно хмыкнула, — жаль, что ты не видел эту картину. — Прекрати, — Джон сжал переносицу в раздражении. Саян казалась слишком довольной собой, — где он сейчас? — В баре, где же ещё. — Сиди здесь, охраняй Уилла, — Джон посмотрел на обнимающего одеяло сына, — если проснётся до моего возвращения, скажешь, что я вышел. Саян всем видом показала, что ей не нравится этот вариант, и она бы хотела пойти с ним, но они оба понимали, что оставлять Уилла без присмотра нельзя. Джон тихо прикрыл за собой дверь, окунаясь в мир шума и гама типичного кабака, каких тут было целое множество. Ли он увидел практически сразу — тот сидел у барной стойки, пил какую-то бурую дрянь и залихватски подмигивал каждой симпатичной девушке, которые в ответ на это застенчиво, а иногда и не очень, улыбались ему в ответ. К тому моменту, когда хозяйский мальчик принёс Джону еду, компания вокруг Ли разрослась настолько, что начала мешать ходить окружающим. Самого аэронавта это волновало мало — одна из девушек пыталась усесться ему на колени, а стакан с алкоголем не успевал опустевать. Смотреть на это не хотелось, но и отвести взгляд почему-то не получалось. В том, что Ли, да и всем им, нужен был отдых, не было ничего удивительного, побыть с другими тоже было нормально, но что-то в груди Джона всё равно сдавливало внутренности в тисках. Этому чувству не было имени, но зато оно снова принесло чувство усталости и тоски. Когда девушка поцеловала Ли, Джон закрыл глаза. Он чувствовал, как подрагивают его пальцы, до боли сжимающие ложку, слышал, как она постукивает по железной миске. Поднимающейся внутри горящей злобе не было никакого объяснения, или по крайней мере он не был готов их признать. Он чувствовал, как Саян хлопает крыльями и открывает клюв в беззвучном крике, пытаясь выбраться из каморки, и лишь усилием воли Джон заставил её затихнуть, чтобы не разбудить Уилла. Дверь в трактир с грохотом распахнулась от сильного ветра, взметнулись занавески, повалились стулья. Те, кто был ближе к входу, бросились закрывать дверь и поднимать повалившуюся мебель, и Ли соскочил со стула, чтобы помочь хозяйке собрать рассыпавшиеся яблоки. — Ну и дела, — женщина всплеснула руками, передавая Ли корзину, — второй раз за месяц такая буря. — Второй? — Ли приподнял бровь, а Джон вжался в свой угол, только сейчас осознавая, что это его рук дело. — В начале месяца была страшная гроза, много солдат погибло, — пояснила женщина, — никогда не видела в этих местах таких бурь. Чудеса какие-то. У нас обычно бураны да… — Чудеса, говорите? — протянул Ли. Он передал корзину женщине, и она, уязвленная неблагодарностью слушателя, ушла на кухню, а Ли начал искать глазами знакомое лицо. Джон закрыл глаза, надеясь, что сможет стать незаметным даже не будучи ведьмой, но, судя по грохоту отодвигающегося стула, вселенная в этой просьбе решила отказать. Он приоткрыл один глаз — Ли смотрел на него с весёлым недоумением. — Ну и что же это такое, мистер Джопари? — усмехнулся он. Пьяным Ли не казался, но что-то его явно позабавило в том положении, в которое Джон поставил себя, — решили и местных запугать? — Почему бы и нет, — безразлично пожал плечами Джон. Ли хмыкнул, — я не знал, куда ты делся. Что-то в лице Ли изменилось, и взгляд из хитрого стал каким-то виновато-испуганным, будто он что-то натворил, но признаваться в этом не хотел, опасаясь осуждения Джона. — Я предупредил Саян. Просто я подумал, что мы всё ещё не уверены, что идём в нужном направлении, надо поискать другие зацепки… — У девушки во рту? — Джон сказал это прежде, чем успел остановить себя. Ли замер, а потом гордо задрал подбородок, не понимая, как сильно его выдаёт напряжение в глазах. — А что? — Да ничего. — Ты что-то имеешь против? — Нет. Джон готов был поклясться чем угодно, что Эстер пробормотала «а жаль», но она сидела под столом у ног Ли, а сам Скорсби продолжал рассматривать смотрящего на него исподлобья Джона. С другой стороны, ему могло показаться, он мог бы принимать желаемое за действительное, но почему вдруг эта фраза стала желаемой, он не понимал. Эстер запрыгнула на стул между ними, и Джон ласково улыбнулся ей — зайчиха, даже будучи частью самого Ли, казалась более рациональной и понятной, чем сам аэронавт, и при необходимости с ней договориться было бы легче. Ли прочистил горло. — Слушай, я… — Ли! Девушка была милой и даже на первый взгляд казалась приятным человеком, этого Джон отрицать никак не мог. Как Ли умудрился найти её в таком неприглядном месте оставалось загадкой, но сейчас казалось, что он смущён и растерян, и губы Джона невольно растянулись во мстительной улыбке. Подошедшая к ним девушка смущённо перевела взгляд с одного мужчины на другого, не зная, стоит ли говорить то, что она собиралась сказать, при Джоне, но Ли молчал, поэтому она продолжила. — Я спросила про женщину, о которой ты говорил. Она была здесь неделю назад, а потом отправилась из порта на корабле до Новой Испании. Хозяин видел, как загружали какой-то большой сундук. — Спасибо, Элис, — Ли улыбнулся и кивнул девушке, и она скрылась в толпе. — Так ты всё же нашёл зацепку у неё во рту, — ядовито протянул Джон, — надо же. — Зато мы знаем, что двигаемся в верном направлении, — Ли предпочёл проигнорировать выпад Джона, который боролся с ощущением, что всё, чему он учился у шаманов столько лет, забылось за пару мгновений. Для знаменитого сильного шамана злость поглощала его слишком быстро. — Это мы могли узнать и от ангелов. — Чем больше подтверждений, тем лучше. — Верно. Тогда не буду тебя смущать, у твоих новых друзей могут быть и другие зацепки. Ли раздражённо взмахнул руками. Джон вышел из-за стола, планируя вернуться к Уиллу и поспать, но он был так сосредоточен на попытках привести мысли в порядок, что не заметил, что аэронавт шёл за ним, пока тот не впихнул его в кладовку со швабрами. — Да что с тобой не так? — прошипел Ли. Джон хотел возмутиться, почему он так себя ведёт, но Ли ткнул его пальцем в грудь, — ты будто не в себе. — Я не в себе? — переспросил Джон, хватая Ли за руку. Места было слишком мало для двух взрослых мужчин, а над их головами свисала сеть с какими-то банками, — ты ни с того, ни с сего куда-то уходишь, расспрашиваешь людей о Колтер, даже не зная, кто они! А если они из Суда Консистории? А если они из Магистериума? Это была правда, но всё равно не полная, половинчатая. Признаться, что эта реакция связана с Магистериумом очень опосредованно, Джон мог только себе, и, глядя на Ли, он понял, что этой правды хватило, чтобы Скорсби решил, что это всё. Мужчина молчал, осознавая вес слов Джона. — Я понимаю, — наконец сказал он, — но я верю Элис. Больше я никому не говорил. Я как-никак тоже разбираюсь в людях. — Хорошо, если так, — Джон положил руку на плечо Ли и легонько сжал. Мужчина слабо улыбнулся, — я знаю, что ты не сделаешь ничего, что сможет нам помешать нам найти Лиру, но всё же это неразумно. — Ты поэтому так отреагировал? — Ли приподнял бровь. Джон сделал над собой усилие и кивнул, — ясно. — Я действительно лучше пойду спать. Если хочешь, иди развлекайся, раньше утра мы всё равно не двинемся. — Ну уж нет, спасибо, — Ли усмехнулся и потёр шею, задевая пальцами всё ещё лежащую на плече руку Джона, который отдёрнул её как от ожога. Уже на следующий день, когда они шли к порту, Джон чуть отстал и подозвал к себе Саян. Птица приземлилась на его кулак с ликующим видом, точно зная, что именно Джон собирался спросить. — Что такого случилось вчера, когда Ли проснулся и ушёл? — О, — довольно протянула Саян, — он увидел, что обнимал тебя во сне. Ты же не думаешь, что он побежал доказывать себе, что ты ему не нравишься? — Он в курсе, что ты это знаешь? — перебил её Джон. — Нет, я притворилась, что сплю и заговорила с ним только когда он собирался выйти. — Ладно. Саян взлетела ввысь, и Джон ускорил шаг, нагоняя спутников. Возможно, он чего-то не понимал, но Ли был в том же положении.