Кровавая Кицунэ

Джирайя, Наруко и Курама стояли у ворот деревни. — Я буду по тебе скучать, лисёнок. — Курама наигранно смахнул воображаемую слезу, корча рожу всемирной скорби. Узумаки скептически на него смотрела, а Джирайя что-то высматривал в своей карте. — Выдвигаемся! — крикнул саннин. Красноволосая недовольно на него посмотрела, уж больно не любила она шум и крики. Двое шиноби покинули деревню. Как только они исчезли с взора девятихвостого, тот тут же поменялся в лице. Скорбь сменилась на ухмылку, а глаза полные обиды сменились на глаза с огоньком, весельем и страстью. Курама довольно развернулся и свободным шагом чуть ли не в припрыжку пошёл гулять по барам и барделям, полностью забыв, что обязанности главы клана перешли на него. — *Стоило бы Кураме по шее дать на прощание. Клянусь своими хвостами, по барам шляться пошёл.* — подумала Наруко, осматривая местность. Через некоторое время шиноби добрались к стране горячих источников. Джирайя и Нару сняли номер в недорогой гостинице. Но, как только они зашли в номер, мужчина кинул свои вещи и куда-то пошёл. — Куда? — спросила Узумаки, ожидая ответа. Беловолосый тут же посерьёзнел. — На разведку. Это моя тайная миссия. — шёпотом сказал он и тут же исчез. Нару хлопнула глазами, что-то ей подсказывало, что никакой тайной миссии нет и её развели, как ребёнка. — Хрен с ним. Пойду прогуляюсь что-ли. Девушка надела темно-синее кимоно с белыми вставками и, закрыв за собой дверь, вышла на улицу. На улице было довольно людно. Одни ходили за покупками, вторые просто прогуливались, другие работали, а некоторые искали себе приключений в жизни. Как например этот подросток, который бежал прямо на Наруко, смотря назад на кого-то. — Где твои манеры? — девушка схватила двенадцатилетнего парня за воротник и посмотрела ему в глаза, которые были испуганными. — Что смотришь? В таких местах бегать нельзя. — спокойно сказала Узумаки. Паренёк кивнул и тут же исчез из поля зрения. — *Интересно, откуда он бежал.* — подумала Наруко, после чего услышала громкий: «ах ты негодяй!». Девушка покачала головой, распознав голос Джирайи. После чего направилась к нему. Подойдя к саннину, Наруко даже не удивилась представленной картине. Старый извращенец сидел и записывал что-то в свою записную книгу, попутно смотря в маленькую щель в стене. Из спины девушки вырвались цепи, и она в миг выхватила книгу Джирайи. Недовольно обернувшись, беловолосый увидел ту же картину, когда Кушина была на пике гнева. Темно-синие глаза, кажись, аж сверкали гневом. Наруко взяла книгу в руки и разорвала её. — Эй! Ты чего делаешь?! — взорвался саннин. Из спины девушки вырвалось ещё пять цепей и окружило мужчину. Поняв, что дело пахнет жареным, Джирайя решил по быстрому смыться, но его руки обвили цепями. — Саннин. Насколько же низко ты опустился, что подглядываешь за девушками. — звучали слова будто в голове мужчины. — Ещё раз я замечу подобное, ты пожалеешь, что даже задумался об этом. — цепи исчезли вместе с девушкой, которая оставила за собой языки пламени и остатки тёмной ауры. — Вся в мать. — выдохнул мужчина. Ближе к утру Джирайя вернулся в гостиницу. Он очень удивился, увидев Наруко, которая сидит в позе медитации. Закрыв за собой дверь, мужчина сел напротив девушки, изучающе осматривая её лицо. Что-то было не так, последний раз, когда он её видел на её лице, кажется, были полоски. Да и уж очень взрослой она выглядит, хотя всё можно списать на девятихвостого, ведь со взрослением тела печать ослабевает. Саннин ещё раз посмотрел на лицо дочери своего ученика, как вдруг она открыла глаза. — Что такое? — спросила девушка. — Ты кто? — вдруг вырвался вопрос из уст Саннина. Узумаки опешила от такого вопроса. — Странный вопрос. Узумаки Наруко. Дочь Минато Намикадзе и Кушины Узумаки. Джинчурики девятихвостого. — спокойно ответила Нару, как на глупый вопрос младенца. Джирайя почесал затылок, неловко улыбаясь. — Вопрос как-то сам вырвался. — мужчина лёг на свой футон и уснул. Наруко осмотрела его строгим взглядом. Что-то для себя решив, она легла на свой футон. Дни шли быстро. Каждый приносил какие-то впечатления…