***
Тэхен открывает дверь уверенно. Так уверенно, словно ничего и не происходило. Субин, что до этого сидел совершенно спокойно, услышав скрип, поворачивается, и на его лице расцветает улыбка. Сердце Тэхёна пропускает удар, потому что альфа выглядит как раньше. Когда они познакомились, волосы Субина были ярко-голубого цвета, в брови проколот пирсинг, а улыбка… Тэхен когда-то повёлся именно на неё, буквально следом утонув в шоколадных глазах. Всё выглядело как раньше, если бы не одна деталь. Субин — преступник, который сделал столько дерьма, что расплачиваться будет всю жизнь. — Тэхен… Собственное имя из уст этого человека теперь звучит отвратительно. Омеге хочется сменить его на то, которое старший бы не знал, чтобы не смог назвать. «Тэхен» его голосом — что-то запретное и опасное, а не любимое и родное. Когда дверь закрывается, Субин встаёт со стула, и медленно подходит к Тэхену, пока тот стоит на месте, словно врос в пол. Чхве протягивает руку, и аккуратно убирает выпавшую из хвостика прядь, заправляя её за ушко. Омега смотрит в его глаза, в которых не видит ни капли осознания ситуации. — Прекрати, — наконец, Тэхен начинает говорить, двигаясь в сторону. — Знаешь, когда ты написал мне ту SMS, мой мир словно рухнул. «Заткнись» — звучит набатом в голове омеги, и он мысленно затыкает уши ладонями, жмурится сильно, до звёздочек в глазах, и убегает из комнаты. На деле — лишь смотрит на старшего, ожидая продолжения. — Но потом я увидел тебя в школе. Когда ты получал аттестат, — Субин усмехается, смотря в стену, где минутой ранее стоял омега. — Специально пришёл, ради тебя… Ты был таким красивым в тот день. Правда, твоя одежда была огромной. Теперь я понимаю, почему. Знал бы, что ты ждёшь от меня ребёнка, пришёл бы туда, прямо на церемонию, и забрал тебя. Чхве поворачивается к младшему, и снова наступает, пока омега пятится назад, натыкаясь спиной на холодную стену. Субин в очередной раз оказывается слишком близко. Он аккуратно касается щеки омеги тыльной стороной ладони, и улыбается. — Кому ты врешь, Чхве Субин, — совершенно спокойно задаёт вопрос парень. — Тебе не был нужен ни я, ни мой ребёнок. — Наш, Тэхени… И ты ошибаешься, — улыбается.***
— Сука… Ёнджун сжимает в ладонях ключи от машины так сильно, что на коже остаётся отпечаток. Кай кладёт руку тому на колено, и поглаживает слегка, пытаясь успокоить. Понимает прекрасно, что Ёнджуну сложно наблюдать за этим. То, как Субин жмётся к его омеге, заставляет инстинкты проснуться. Срабатывает функция «защищать», но он сдерживает себя, потому что обещал. Юнги приносит группе поддержки воды, а сам снова пропадает в соседней комнате, где наблюдает за происходящим вместе с психологом.***
Субин наклоняется слишком близко, останавливаясь на уровне шеи младшего, вдыхая запах. Омега чувствует, как ноги подводят, но держится, в итоге отталкивая альфу и садясь на соседний от его стул. Усмехнувшись, Субин делает то же самое, складывая руки в замок. — Ты хотел поговорить, — безразлично бросает омега, наблюдая за реакцией. — Я соскучился, — пожимает он плечами. — С тех пор, как я последний раз тебя видел настолько близко, прошёл почти год. Я быстро забыл наши отношения, на самом деле, — Тэхен подмечает противоречия в его рассказе, но молчит. — У меня было много омег. Всегда. Думаешь, стал бы я терпеть твои выходки, если бы не трахался на стороне? — смех у Субина противный, выводящий из себя, но не зря Тэхен готовился столько времени морально. Он выдержит. — Когда я увидел тебя тогда, в магазине, спустя год, с ним, я осознал, что соскучился, но лишь вечером, приехав домой, — омега сдерживает едкое «мне плевать» и лишь кивает. Субин замолкает, и их диалог прерывается на минуту. Ровно. Чхве младший считает время, которое тратит здесь на почти бессмысленный разговор. — Ты же понимаешь, что меня это не интересует, — нарушает омега тишину, ловя на себе заинтересованный взгляд. — А что тебя интересует, малыш? — Чхве с энтузиазмом продолжает диалог. — Зачем? — он встаёт с места, и подходит к окну, с поставленной решёткой, и набрав побольше воздуха в лёгкие, заканчивает: — Зачем тебе всё это? Зачем было вот так забирать его у меня? Зачем было трепать мне столько нервов? Зачем было всё это делать: подкупать врачей, скрывать от меня моё же положение?! Скажи мне! Ты впутал в это своих родителей, своего бедного папу! У тебя совсем совести нет, я понять не могу?! — повышая голос, он перестаёт его контролировать. — Я хотел, чтобы у нас была семья, — Чхве старший подходит к парню снова, оставляя между ними от силы десять сантиметров. — Чтобы ты и наш ребёнок были со мной. Я люблю тебя, разве не понятно? — Любят обычно не так, — теперь омега злится. Всматриваясь в почти безумную улыбку старшего, омега ломается снова. «Любит»… какое смешное слово из уст старшего. Тэхену кажется, что он вот-вот задохнётся от этой чёртовой лжи. — Я не хочу, чтобы ты страдал, глупенький, — Субин кладёт ладонь на его затылок, притягивая к себе. — Но именно ты причина моих страданий, Чхве Субин. Ты их причина. — Глупо получилось, — усмехается Субин, зависая губами на уровне лба младшего. — Я всего лишь хотел вернуть своё. — Я никогда не был, и не буду твоим, — шипит омега. Тэхена всегда пугали глаза Субина. То, какими злыми они становились каждый раз, когда альфа бил его. То, с каким наслаждением он это делал. Тэхен снова чувствует это. На уровне инстинктов, на уровне омеги, на уровне человека. Субин хватает его за горло, перекрывая путь к кислороду.***
— Какого чёрта?! Ёнджун вскакивает со стула, но Юнги тут же хватает его за руку. — Подожди, — совершенно спокойно просит, не отрывая взгляда от экрана. — Ждать чего? Того, что он его там задушит? Да я этого Субина сам сейчас прикончу! Пару минут назад Кай отлучился в туалет, и Ёнджун был благодарен всем Богам, что ему не придётся успокаивать друга. — Подумай о Тэхене, — Юнги не выпускает Ёнджуна из крепкой хватки. — Я только о нём и думаю! Но Юнги снова молчит.***
Тэхен не сопротивляется. Тэхен устал. Тэхен хочет домой. — У тебя никогда не будет детей от других альф… Никогда! — Ты псих, Чхве Субин… — хрипит младший. — Я никогда бы не позволил тебе быть таким, — зло шипит Чхве старший прямо в губы омеги. — Именно поэтому… — Тэхен усмехается. — Именно поэтому рядом со мной Ёнджун, а не ты, — омега выдерживает паузу, чувствуя, как хватка на его шее слабеет с каждой секундой, а после произносит наконец: — И я прощаю тебя. — Чт… Субин не успевает договорить, как в комнату врываются несколько людей в форме, и оттаскивают от омеги, сцепляя руки альфы за спиной. Тэхен падает на колени, хватаясь руками за горло, и закрывает глаза. Зажмуривает их так сильно, что появляются звёздочки. Он не понимает, чьи руки его обнимают, но различает родной запах. Он хватается за шею Ёнджуна, как за спасательный круг. — Родной мой… Всё хорошо… Всё хорошо, я рядом, — альфа гладит младшего по волосам, распуская хвостик и отбрасывая резинку в сторону. Ёнджун игнорирует запах чужого альфы на его омеге. Сейчас главное не это. Он прижимает Тэхена к себе как можно крепче, пока тот пытается успокоиться. Тэхен поверить не может, что это действительно конец. Этот круговорот ада на земле действительно закончился прямо в эту же секунду.***
— Да, пап, всё хорошо. Теперь, всё хорошо, — Тэхен измученно улыбается, кладя голову на плечо мужа. — Мы уже едем домой. Как Минки? Ёнджун кладёт ладонь на колено парня, и слегка поглаживает, подслушивая разговор о том, как их сын сегодня снова пытался разговаривать, вставал, держась за дедушку, и за весь день даже ни разу не заплакал. На душе становится очень спокойно. Их малышу больше никто не угрожает, как и семье в целом. Альфа протягивает руку, обнимая Тэхена за талию и притягивая ближе. Омега заканчивает разговор за несколько минут до того, как они подъезжают к дому. Кай, что сидел рядом с Тэхеном, у окна, просыпается из-за резкой остановки, и большими глазами смотрит вокруг. Младший омега смеётся, и говоря таксисту «спасибо», тыкает друга в плечо, чтобы тот открыл дверь. Такси они решили взять, потому что Ёнджун жутко устал эмоционально, как и все остальные, но им хотя бы не нужно было быть за рулём, поэтому оба омеги без каких-либо «но» согласились ехать на такси. Проходя в квартиру, Тэхен тут же уносится в комнату, дабы найти чистое постельное бельё, чтобы разместить Кая в гостевой, а Ёнджун и Хюнин проходят на кухню, где омега заинтересованно просит рассказать, что произошло, пока он отлучался. Чхве старший не утаивает ничего, и когда к ним возвращается Тэхен, ему приходится успокаивать Кая, прижимая к себе в объятиях, при этом осуждающе смотря на мужа. Тот лишь виновато пожимает плечами и встаёт для того, чтобы разогреть ужин. — Прости, что разнылся, — утирая нос рукавом кофты, Кай слабо улыбается. — Всё в порядке, тебе можно, — смеётся Тэхен. — Самое главное, что всё это закончилось. — Ты прав, — кивают Ёнджун и Кай одновременно, вдруг отбивая друг другу пятюни. Тэхен лишь смеётся в очередной раз, и лезет в телефон, чтобы написать папе о том, что они дома, и всё хорошо, а заодно попросить сфотографировать Минки. Тот на фото получается до безумия милым. «Всё дети милые, когда спят», — вздыхает Ёнджун, вспоминая бессонные ночи с сыном, когда тот только родился. Тэхен пихает его в плечо, и присоединяется к ужину, отправив родителям общую фотографию. Ближе к десяти вечера приезжает и Бомгю, так что Каю, Тэхену и Ёнджуну приходится снова рассказывать, что случилось в участке, как прошёл разговор, и что их ждёт в будущем. На последнем пункте Тэхен решает не слушать диалог, и просто говорит, что хочет спать. Кай проявляет желание пойти с ним, но старший не позволяет, скрываясь за дверью, в спальне. Он не хочет думать о том, что им предстоит ещё примерно месяц разбирательств. Он думал, что не успеет увидеть малышку Кая и Бомгю, но теперь, всё повернулось так, что следствие по делу Субина и его отца кончится не скоро, а Кай уже на восьмом месяце, и родит буквально в конце июля. Тяжело вздыхая, он снимает джинсы, толстовку и даже носки, складывая в ненужный пакет. Решает, что хочет её выкинуть, из-за сегодняшних воспоминаний. Завтра утром отнесёт на мусорку. В конце концов, ему всё равно больше не захочется это надеть. К одежде прикасался Субин, на ткани остался его запах. После того, как он принимает душ, омега надевает пижамные штаны, футболку мужа, ложится в кровать и впервые за столько времени, выключает настольную лампу, погружая комнату в темноту. Его голова загружается мыслями о сегодняшнем дне и всех, что были до этого. Он так много выплакал слёз, лёжа прямо на этой кровати, столько настрадался, а всё из-за чего? Из-за глупой, почти сумасшедшей идеи того, в кого когда-то был влюблен по уши. Омегу накрывает воспоминаниями, эмоциями, и Тэхен даже не замечает, как слёзы начинают катиться из глаз, затекая в уши, в волосы, капают на подушку. Он почти не моргает, но солёная вода всё льётся и льётся. Парень наполовину поворачивается лицом к стене, совершенно не понимая, как остановить поток слёз. С кухни слышатся громкие голоса друзей, и очень редко — голос мужа. Ему кажется, что Ёнджун совсем не разговаривает, лишь изредка поддерживая диалог. И это подтверждается спустя три минуты — омега считал — потому что дверь в комнату открывается. Тэхен мгновенно закрывает глаза, делая вид, что спит. Как только дверь закрывается, и свет из коридора прекращает поступать в комнату, он снова открывает глаза, наблюдая за тем, как переодевается муж. Ёнджун высокий. Его фигура мелькает в свете уличного фонаря, который еле освещает комнату, и омега, сквозь слёзы, улыбается. Кажется, что всё это совершенно нереально. Ещё пару лет назад у него, — тогда Кана — не было ничего, кроме безразличия, синяков, и одиночества. А сейчас, его любимый человек, с которым он знаком половину своей жизни, уже муж, просто переодевается после тяжёлого дня, у родителей гостит их маленький сын, а совсем скоро они улетят в город мечты. Тэхену показалось, что разбитый стакан всё-таки можно склеить так, чтобы тот выполнял свою основную функцию. Альфа надевает футболку и шорты, аккуратно забираясь под одеяло, и прижимаясь к Тэхену, который лежит так тихо, словно действительно спит. Альфа обнимает его за талию, останавливаясь ладонью где-то на уровне живота, а носом утыкается в затылок омеги. Тэ слышит, как муж вдыхает его запах, и даже чувствует, как тот улыбается. Тэхену тепло, комфортно. Тэхен чувствует себя защищённо. Ему ни с кем не было так, как с Ёнджуном. В один миг, он вдруг понимает, как мало сделал для него за всё это время. Тэ истерил, почти сдавался, нуждался в поддержке. И Ёнджун был рядом. Успокаивал, обнимал, говорил, что омега со всем справится. Но… Он сам…? Тэхен, кажется, впервые в жизни задумался о том, что на самом деле чувствовал его муж, после всего, что они пережили. — Джун-а… — совсем тихо, вдруг альфа уже успел уснуть, произносит парень, опуская свою ладонь и кладя её поверх ладони мужа, что до сих пор спокойно лежала на его животе. — Хённи…? — с явным удивлением, отзывается тот. — Мне казалось, ты уже спишь. Всё хорошо? Ничего не болит? — удивление сменяется обеспокоенностью. Тэхен улыбается, чувствуя, как кожа неприятно щиплет от засохших на щеках слёз, и поворачивается к мужу, рассматривая его черты лица с помощью всё того же слабого фонаря с улицы. Ёнджун улыбается тоже, и слегка надавливает рукой меж лопаток, дабы подвинуть младшего ближе к себе. Тэхен своей грудью чувствует, как бьётся сердце его альфы. — Я так люблю тебя, — шепчет почти в самые губы, играя с крайними прядями тёмных волос старшего. — Так люблю, и так мало для тебя делаю, — омега чувствует, как напрягается тело альфы, но продолжает: — Ты тот, кого я ждал всю свою жизнь, и мне так жаль, что я не могу быть хорошим мужем для тебя, — он заглядывает в тёмные глаза, мечтая утонуть в них навсегда. — Глупости, — улыбается Ёнджун, пробираясь рукой под футболку младшего. — Ты самый лучший, — он поглаживает спину, дотягивается до лопаток, нежно проводит вниз, останавливаясь рукой на талии. — И мы не будем выяснять, кто из нас сколько сделал, понял меня? — совсем тихо спрашивает. — Просто… Ты всегда успокаиваешь меня, мои истерики. Ты всегда рядом, 24/7. Ты отдаёшь всего себя, Джун-а, — Тэхен кладёт ладонь на его щёку, задыхаясь в чувствах. — Каждому нужно восполнять ту энергию, которая тратится на других людей. Но я ни разу не сделал этого для тебя… Откуда, Джун-а…? Откуда в тебе столько любви? Тэхен совершенно не верит в то, что говорит эти слова вслух. Что это не его мысли разговаривают друг с другом, в собственной голове. Он говорит это ему. Прямо и без тайн. Всё, как есть. То, что он думает, и что его беспокоит. — Родной мой, — слегка смеётся тот. — Я должен это делать. Потому что ты мой омега, которого я так сильно люблю, — Ёнджун оставляет лёгкий поцелуй на его щеке. — Ты не обязан делать столько же. — Обязан, — шёпотом протестует Тэхен. — Я обязан, потому что тоже люблю тебя. Я обещаю, что буду это делать. Ёнджун, — омега редко обращался к альфе его полным именем, — обещай мне, что будешь искренен в своих переживаниях. Ты можешь мне доверять. Ты можешь плакать, когда тебе хочется, ты можешь рассказать, какое говно твой начальник или коллеги. Ты можешь рассказать мне всё. Ты не получишь осуждения. Я никогда не скажу тебе, что ты должен быть сильным и защищать меня только потому, что родился альфой. Тэхен выпаливает всё это на одном дыхании, и закрыв на секунду глаза, вновь распахивает их. Ёнджун смотрит на него так влюблённо, так тепло и так по родному, что, кажется, Тэ даже замечает в уголках его глаз слёзы. — Мне всегда твердили, что людей нельзя идеализировать, — поглаживая кожу младшего на талии, он смаргивает подступившие слёзы. — Что ты всегда сам за себя в этом мире. Но пока у меня есть ты… — он делает паузу, поджимая губы, но вскоре продолжает: — Пока у меня есть ты, я хочу быть немного наивным и доверчивым. Тэхен улыбается, и целует альфу, желая раствориться в моменте. Моменте, который, наконец-то, до конца объяснил ему, каким может быть его счастье. Ёнджун отвечает на практически невинный поцелуй, чувствуя ладонь омеги где-то на своей груди. Младший улыбается в поцелуй, произнося тихое «спасибо». Они целуются вечность. Они дарят друг другу эту вечность. И если это не реальная жизнь, а сказка, то Тэхен не желает больше возвращаться в реальность. Он хочет навсегда остаться там, где есть Ёнджун, и ещё целая вселенная. Их собственная.