Змейка

      Чистый, по-английски прохладный лесной воздух развеивал длинные локоны Анны и чуть короче волосы Барти, так и норовят попасть в глаза. Хоть обычно это и раздражало Крауча, то сегодня он с улыбкой убрал волосы с лица и поглядывал на свою юную подопечную, радостно бросающую в деревья только изученные тёмные проклятия. — Не перестарайся только, — нечётко проговаривал Бартемиус, зажав в зубах сигарету и прикурив от палочки, — деревья и умереть от такого могут. Я бы мог поймать каких-либо магглов или вычислить правонарушителей. Что скажешь? — Мне всё нравится. Смотри! — сощурившись, Анна бросила сгусток чёрной, с синеватой дымкой энергии в близ находящуюся ель. Внушительных размеров деревце пошатнулось, но отделалось небольшой «раной» в виде истерзанной коры и расцарапанного ствола. — Умница. Сделала бы ты так же с человеком — его органы полетели бы во-о-он на ту ветку. — выдохнув чёрный дым, Барт указал на поваленную ёлку, но прямо торчащей из неё ветки с ещё неопавшими иглами. — У меня получилось, даже говорить ничего не пришлось. — Это не самое завораживающее. Вот когда ты аккуратно вырезаешь узоры на теле жертвы: не слишком глубокие, чтобы не задеть жизненно важные органы, но достаточно, чтобы она мучилась и не теряла крови — вот действительно ювелирная работа. Этому ты тоже научишься, но немного позже и на человеческих телах. — Барти, а… тебе никогда не было жалко убивать кого-то? — Мне? — подняв голову, Крауч снова выдохнул чёрным дымом, он привидением кругом облетел Анну и растворился, утробно смеясь. — Уже и не помню всех. Никогда такого не было. Если Тёмному Лорду угодно, чтобы предатель пожалел что появился на свет — я сделаю это в лучшем стиле. Если уж говорить откровенно, то было немного тяжело убивать родственников, которых не раз встречал на семейных праздниках или игрался в детстве с ними. Но со временем понимаешь, что это их путь, я не в силах изменить чьи-то взгляды. Так было на начале моего становления полноценным пожирателем. А сейчас не замечал такого. — Мне очень мешают эмоции, даже самого ужасного преступника будет в глубине души очень жаль. — Это прийдёт с практикой. Чем больше людей ты искалечишь и добьёшь — тем меньше будешь их жалеть. — Почему нельзя сразу убить? — Можно, но это не так интересно, как увидать полные слёз и страха смерти глаза, давать человеку надежду на то, что он сможет выжить, но сразу же отбирать её переломом шеи. Да, звучит отталкивающе, но вживую это выглядит многим интереснее чем на словах. — Я убивала не так много, и то на наших тренировках. Боюсь, на рейде у меня ничего не получится. Там же всех надо быстро схватывать, а я не уверена, что смогу. — Сможешь, ещё как сможешь, маленькая. Я ведь с тобой буду. — Могу помешать. — Тут скорее я могу помешать, это же твой рейд. — потушила окурок зелёным пламенем в ладони, Барти несмело коснулся плеча Анны, ободряюще похлопал. — Я в тебе ни капли не сомневаюсь. Всё получится. Ты ничего не испортишь, если произойдёт что-то опасное — подстрахую. — Спасибо, Барти. Мне правда не хватает поддержки. Полл, Драко и Пенси перестали выходить на связь. Я им не нужна. — Ну, не говори так. Может у них есть на то причины. Выпускной курс, экзамены. Родители наседают на них, потому наконец и взялись за ум и за один год пытаются выучить семь курсов. — Может быть, тогда правда никому писать не хочется. — Ты нужна им, и не только. Родители, крёстный… мне ты тоже очень нужна. — Тебе? — недоверчиво сощурив брови, Анна искривила губы в ухмылке. — Да, мне. У тебя потрясающая улыбка. Так нравится наблюдать за такой счастливой тобой. — Анна отвернулась, раз за разом бросала заклятия на несчастную ветвь, связывая её красивыми, но тугими узлами. — Мне ведь нужно научиться обездвиживать. — Это ещё не всё. Если людей много, их не остановишь по одному — кто-то, да убежит. А тебе нужно поймать всех и сразу. Это не так трудно, как кажется, но это уже не сегодня. Пока что тебе нужно освоить плетение, паучок. — Это тоже сложно. — У тебя неплохо выходит, так что ничего сложного, главное — не перенапрягайся, это всего лишь узлы. На людях тренироваться легче, чем на деревьях, говорю же. Они-то и будут убегать, кричать, молить о том, чтобы их отпустили, ведь они не посмеют ничего рассказать. А что сделает дерево? — Я устала. — тяжело выдохнув, Энни плюхнулась на траву, поставив локоть на колено. — Мы можем продолжить завтра? — Как угодно, но дома я бы на твоём месте немного повязал. — Барти уселся рядом, стараясь не удариться ещё раз. — Ты уже говорил с мистером Краучем? — Винки предупредила, что не следует этого делать. — Но мистер Крауч очень жалеет, что с тобой случилось столько несчастий, и даже винит в этом себя. — На него не похоже. — Барти, пожалуйста. Если потребуется — я сама вас познакомлю! — Энни, спокойно. С каких это пор тебя волнует моя жизнь? Мне казалось, ты всегда будешь ненавидеть меня. — Я тебя… не ненавижу. — вырисовывая узоры на траве, Анна подсвечивала их белым цветом, как маггловские дети рисуют мелками на асфальте. — Да ну? — Барти улыбнулся, с интересом уставился на Анну. — Что тогда? — Мы засиделись. Пора домой, ты как думаешь? — Энни, не утаивай. Что ты имела в виду? — осторожно взяв девушку за локоть, Барти не давал ей подняться. — То, что я тебя не ненавижу. У нас не получится игнорировать друг друга, как я думала изначально. Барти, ты же хороший человек, просто вырос в не совсем подходящей среде, к тому же достаточно умный, чтобы осознать ошибки и больше не повторять. Я тебе доверяю и вовсе не боюсь. — Я тебя не разочарую, Энни, будь уверена. — улыбнувшись, Анна осторожно обняла Барти, прикасаясь к разогретому чёрному жакету. Духи чем-то напоминали запах, исходящий от Тёмного Лорда. «Всё так же пытается подражать крёстному. Или уже привык? Тогда лучше уже обрезать волосы и нос». — Если тебе нравится — обязательно так и сделаю. — Ты снова смотришь мысли? — Скорее кто-то их и не скрывает, а это нужно делать всегда. Будь начеку, даже сейчас за тобой могут следить, но ты и не думаешь. Моя маленькая Энни. — Я уже не маленькая, скоро «Хогвартс» окончу! Потом пройду курс преподавания — буду заместителем профессора Снейпа. — Надо же, какие планы! Дети так быстро растут. — Эй, я не твоя дочь. — Анна тихо рассмеялась Барту на ухо, тем самым щекоча щею прерывистыми вздохами. — Ну, чисто теоретически, мы ведь с твоей мамой всё детство были вместе… — пожирательница отпрянула, уже серьёзнее глядя на своего улыбающегося наставника, — Да брось, я пошутил! — Не пугай так. — Интересно, чего же ты испугалась? — Ничего. Кстати об отцах. Мистер Крауч хотел бы увидеть тебя снова, и вам есть что сказать друг другу. — Да, наверное. — Барти поднялся, за руку поднимая и Анну. Она была вымотана и не способна продолжать занятия, хотелось горячего малинового чая и спать. Оба зашагали по пути в мэнор. — Может уже отпустишь мою руку? — Потеряешься ещё. — с ухмылкой подметил Барт, искоса взглянув на свою подопечную. Ему не хотелось, чтобы Энни отдалялась, они и так слишком много времени провели вдали друг от друга. Понадобится ещё примерно столько же, чтобы девочка хоть немного доверяла ему. — Не потеряюсь. — обижено буркнула Анна. — Вот пожалуюсь на тебя мистеру Краучу! — У-ху-ху, как страшно. — хохотнул Барти, приобняв свою ученицу. — Конечно я знаю, что нам нужно встретится, и отец имеет право знать о моём «воскрешении», но у меня это никак не складывается в голове. Это может закончиться не так радужно, как ты думаешь. — Как бы там ни сложилось — я рядом. — Это для меня важнее всего. — А… почему ты раньше злился на меня? Это было так часто и по разным мелочам. Я тебя чем-то сердила тогда? — Нет, просто я больной на голову. Рухнувший з дуба. Псих. Прости меня. Я не понимал, что со мной происходило, и это чувство тяготило. Звучит, как дурацкое оправдание, но это так. — А сейчас понял? — Барти загадочно улыбнулся, открывая двери мэнора перед Анной. — Да кто меня, ненормального, знает? — Ну-у-у, так не честно. Зачем отвечать вопросом на вопрос? Мне же интересно. — Да, но я не хочу вспоминать об этом. Мы ведь закрыли неприятную тему, постараемся же её больше не ворошить. — Ладно, я не против, просто хотелось узнать причину твоего поведения… — встретив молящий взгляд Барта, Анна поджала губы, — …но если тебе трудно — ничего страшного, скажешь, когда сможешь. — Ох, мне очень трудно, я до сих пор не могу поверить, что ты простила меня. Честно, я бы не смог закрыть глаза на чьё-то предательство. Меня всегда учили быть верным своим идеалам, беспрекословно исполнять приказы, но думать трезвой головой. Этому учил меня мой настоящий отец и твой крёстный. Как видишь, даже с его наставлениями я плохо справляюсь. Это, пожалуй, единственный случай, который можно назвать непослушанием, возможно поэтому Владыка так легко отпустил эту ситуацию. Конечно, только тогда, когда получил письмо от тебя, но это мало что меняет. Лорд Волан-де-Морт поистине мудрый и рассудительный, слишком милосердный к такому, как я. — Ты сказал «настоящий отец». Это неуважение к мистеру Краучу, я понимаю причину, но не нужно так больше говорить. Ты же хочешь наладить с ним отношения, но подобными словами сделаешь только хуже. Твой папа любит тебя, невзирая на слишком громкие слова, сказанные в гневе. Всё твоё детство он был занят работой, и только сейчас понял, какая это была ошибка. — Мы уже пришли. Здесь моя… точнее твоя комната. Но я, если что, у себя. Ты… — Барти не смог договорить, и даже твёрдо стоять на ногах. Анна ласково, едва ощутимо касалась губ Крауча своими, подтягиваясь как можно выше, упёрлась ладонями в плечи. Барти так же отвечал, хоть и боялся, что Анна сейчас же отойдёт от него и запрётся в комнате. Немного помедлив, мужчина крепче обнял свою подопечную, убедив себя, что так она точно не убежит. Но Энни оторвалась от него, глубоко вдыхая. — Задушишь. — Извини-извини! Просто… — Барти неловко поправил взъерошенные волосы. — Увидимся завтра.