Ego suscipio cum dignitate

      Отец Амадэй взял в руки сверток, бережно и нежно, словно что-то безумно хрупкое, и положил на колени.  — Этой вещи очень много лет, Мараска. Сохрани ее… для меня.       Девушка присела на лавку рядом с ним, внимательно глядя на руки, разворачивающие бедную старую ткань. Вот, под ней сверкнуло серебро…       И на коленях священника, на отрезе старой ткани осталась только серебряная с позолотой маска. Ее украшали несколько символических полумесяцев, позолоченные полосы, но самым главным было не это. От маски веяло древностью. Нет, она не была особо потертой или помятой, напротив, выглядела очень даже неплохо, даже ремни, которыми должна была пристегиваться к голове, казались совсем новыми (хотя они как раз могли быть и не того же возраста, конечно). Но было в ней что-то, что отчетливо говорило — эта вещь имеет очень долгую историю, и лет ей едва не больше, чем всей Империи.  — Да, конечно, я… я сохраню, — чуть сбивающимся голосом пообещала девушка, боясь протянуть к маске руки. Отец Амадэй смотрел на нее и мягко гладил изгибы почти человеческого, женственного лика кончиками пальцев.  — Она хорошо послужила мне. Теперь ей нужно отправиться на покой. Ее сила не нужна теперь. А я, я могу погибнуть вскоре. Поэтому пусть она будет где-то у тебя.  — Отец, а… что у нее за сила? — не смогла удержать свое любопытство Мараска, чуть подавшись вперед. Коротко обрезанные волосы защекотали священника по шее, и он фыркнул, но отталкивать девушку даже не подумал.  — О, это долгое время было тайной. Но я кое-что выяснил. Вообще, таких масок несколько, и главная из них — Золотая маска Императора. У каждой маски есть свои особенности, и в связи с этими особенностями она имеет свое имя. Это — Серебряная Маска, иначе — Маска Наложницы. Ее история идет с древности, даже я не знаю, когда были созданы маски — Золотая, как ты знаешь, переплавлена в императорские кольца около пятисот лет назад. Значит, созданы они были еще раньше. Может, лет восемьсот назад. Самые сильные — маски ближнего круга. Наложница, Телохранитель, Советник, Шпионка и Первосвященник. Они имеют влияние даже на владельца Золотой маски. Наложница должна была его успокаивать, даровать свободу от лишних эмоций. Носитель этой маски всегда был близок к носителю Золотой… Поэтому теперь я отказываюсь от нее. Мое время закончилось.       Мараске показалось, что она слышит в голосе молодого священника скрытую глубокую грусть. Она была умной девушкой и повидала немало, поэтому не стала уточнять — почему отец Амадэй так печалится. Ей были очевидны и отношения самого священника с наследником, и то, что теперь медленно, но верно выстраивалась у Флэйми Раддона новая, куда более прочная связь — с Маем Вагнером, его ближайшим соратником и фактическим главой их тайного заговора.  — Сначала мы не знали о силах этих масок, но… Эта также дает убедительность ее носителю. Думаю, в самом начале этой истории с восстанием, это сыграло немалую роль. — Отец Амадэй улыбнулся и, положив мягкую ладонь на голову Мараски, взъерошил ей волосы. — Может, когда-нибудь она пригодится тебе.  — Надеюсь, настанет день, когда я смогу отдать ее вам, отец. — Твердо сказала та, принимая в ладони вновь завернутую в ткань маску, и спрятала сверток за пазухой. — Мне кажется, только вы сможете правильно использовать ее… силы.       Отец Амадэй отвел взгляд, глядя на статую Обратного, освещенного лунным светом.