Взвод скаутов готовился… Готовился к неизбежным потерям. Они скауты, а не матёрые Волки, и столкновение с величайшим хищником Фенриса — громовым волком*, скорее всего обернётся смертью того, кто будет недостаточно умел, храбр, силён или удачлив… Песнь Моркаи*, которую пел громовой волк, уже отчётливо слышалась за перевалом. А это значило, что их учуяли…
Внезапно, как в принципе и всегда — одним прыжком на гребень вскочил многотонный зверь. Высоко подняв голову, он завыл и кадеты вполне могли рассмотреть клыки-ножи ужасающего зверя. Считалось последним испытанием для скаута — убить эту тварь один на один. Ну а если же скауту удавалось приручить лютого монстра… То ему был прямой путь в Громовую роту. Обычное огнестрельное оружие мало чем могло помочь — ведь шерсть зверя по прочности могла поспорить и с легированными сплавами Механикус, а чтобы поджарить зверюгу из лазганов — нужен был залп не меньше, чем полнокровной роты Имперской Гвардии. Реально уязвимы были лишь глаза и пасть зверя, имевшего, к тому же, череп толщиной с танковую броню и крокодилью хватку монструозных челюстей, которыми спокойно можно было перекусить пополам человека. Именно поэтому скауты обречённо сжимали ножи, а Харальд — недавно полученный эвисцератор*, от которого, впрочем, было маловато толку при столкновении с громовым волком. Единственный выход, который видел Харальд — пожертвовать собой, кинувшись в дуэль с тварью, приказав остальному взводу, смазав пятки, бежать в лагерь со всех ног. Для неподготовленных скаутов такая встреча — равноценна самоубийству и никакое геройство тут не спасёт, а Харальд уже заканчивал обучение и эта встреча все равно скоро бы состоялась. Разве что тогда он носил бы полноценную силовую броню, а не лёгкую скаутскую… И Харальд обречённо шагнул вперёд, сказав лишь: — Надеюсь, что сагу обо мне сложат…
Но в этот день, судя по всему, Всеотец* был в хорошем настроении, да к тому же — шутливом. С многоэтажным матом на странно искажённом низком готике: «— Фраговы понячьи перья!!! Гроксу их в круп!!!», из пещеры вылетело нечто… Рэйнбоу, хоть и не обладала силой земных пони, все равно оставалась одним из сильнейших пегасов Эквестрии. Может, Балк Бицепс и мог с ней в этом поспорить… Но у неё всегда был неплохо поставлен удар передними копытами. Как-никак именно на них приходилась первая и самая мощная нагрузка при выполнении фигур высшего пилотажа. И сейчас она со всех сил ударила в бок страшенного волка, которых она всегда старалась обходить десятой дорогой… Всё-таки она не зря была Верностью и оставить людей на растерзание хищнику она просто не могла, пусть это и грозило ей непредсказуемыми последствиями… Впрочем, ей повезло и у неё был доспех с начертанной на нём рунической инсигнией, когда-то собранный под неё магосом Терсиардом и библиарием Саррекеусом. Как говорил библиарий — этот доспех, лёгкая «эгида» — был лучшим из всего, что можно было создать в личном артефакториуме магоса. И он смеялся при этом, хоть пони и не понимала, почему… Хотя потом снявший шлем и протирающий глаза караульный, смотрящий на неё с широко раскрытыми глазами, когда она в первый раз пролетела в тяжеленном доспехе (И какова же тогда
тяжёлая эгида??? — думала Рэйнбоу) мимо него — давал повод задуматься. Впрочем, сейчас удара в бок волку хватило, чтобы он молниеносно развернулся и клацнул челюстями там, где ещё мгновение назад она была. Но сейчас — сейчас она решила, что только одно спасёт её и людей… Лишь бы они смогли продержаться то небольшое время, пока она взлетает и берёт разгон. А уж мощь её коронного трюка — могла пробить каменную замковую стену, не то, что сбить с ног живое существо. И сейчас она выжимала из своих крыльев все крыловатты до последнего пёрышка, свечой взлетая в небо.
«— К Дискорду скрытность и страх перед тем, что её убьют, не разобравшись, а уж одну вивисекцию она уже пережила, если надо — переживёт и вторую… К Дискорду то, что она недоедает уже который месяц и возможно, потеряет сознание, потратив столько энергии… Впрочем, хорош рассуждать — оставим это Твайлайт. Время действовать!!!» — и с этими мыслями она сложила крылья, обрушиваясь в своё коронное пике, которым можно было даже изгнать назад в варп демона при удачном попадании…
***
Харальд, уже приготовившийся ощутить костедробительную хватку громового волка, опешил. В бок волку ударило отчаянно матерящееся нечто в сером доспехе и свечой улетело в небо. Крутнувшийся хищник клацнул зубами там, где это нечто только что было, и, завыв, вновь повернул бронированную башку к Харальду. Неспешно ступая, он начал молотить себя хвостом по бокам — верный признак готовящегося прыжка. Как только хвост сольётся в размытое тёмное пятно — волк прыгнет, и Харальду повезёт, если он отделается откусанной конечностью. Скаут лишь крепче сжал эвисцератор, твердя литанию своему примарху и Всеотцу. План был прост и в то же время — практически невыполним. Завести эвисцератор в тот момент, когда зверь прыгнет и попытаться воткнуть меч в пасть волку — надеясь, что он не успеет отгрызть руку. Но надо было угадать с направлением прыжка, которое волк и скрывал бешено мечущимся хвостом. Шаг зверя, другой… Харальд чувствовал, что вспотел буквально весь, а ноги не дрожат лишь потому, что словно окаменели… Третий шаг волка, хвост начинает сливаться в размытое пятно, а расстояние между скаутом и хищником уже не превышает пятнадцати метров — расстояния оптимального прыжка для громового волка и… с неба раздаётся крик: — Ло-о-ожись!!! Следом скаута ослепляет вспышка всех цветов радуги, а через секунду уши ошеломляет звуковой удар, словно рядом «валькирия» преодолела скорость звука! Успевший рухнуть навзничь Харальд ощутил, как его протащило по курумнику ударной волной с десяток метров, изорвав рюкзак и куртку острыми камнями. Проморгавшись, он увидел нечто почти невероятное.
Там, где стоял готовый к прыжку громовой волк, стояла, пошатываясь, совсем небольшая фигурка — метр, не больше высотой, закованная в серый доспех. А из-за курумника раздался затихающий скулёж — нечто почти невозможное, но, судя по звукам, издаваемым волком — ему неслабо досталось. Фигурка повернула голову к скауту и он понял, что именно это создание и воровало их крупу. Больше похожее на оленя или лося без рогов*, но с крыльями и невероятно большими глазами, оно произнесло: — Хвала Принцессам и Императору — я успела. После чего завалилось набок.
***
Хоть Харальд и знал, что Имперское кредо сурово по отношению к чужакам, но сейчас — во-первых он мог выполнить приказ, доставив наконец-то воришку в лагерь, а во-вторых — осмотрев создание, он заметил на грудной пластине доспеха символ, который означал только одно — это создание имело какие-то дела с Инквизицией. И хотя инквизиторов на Фенрисе традиционно недолюбливали — уж слишком своевольным был орден Космических Волков, презиравший даже Кодекс Астартес, и поэтому остающийся самым большим орденом Первого Основания, но — уж лучше, чтобы с ксеносом инквизитор и разбирался в данном случае. Тем более, что ксенос спас ему жизнь. И этим заслужил хотя бы честную смерть. Сделав такие выводы, Харальд связался с остальными скаутами по воксу, и, предварительно связав чудному созданию ноги и крылья, взвод отправился в лагерь с выполненным заданием, которое, впрочем, пока не подавало признаков сознания, и возвращённым мешком крупы.
