***
У Рэйнбоу саднила верхняя челюсть — как выяснилось — у неё был вырван верхний левый клык. А ещё — хотелось есть. С питьём проблем не возникало — снега вокруг было вдосталь, а уж растопить его пегасу труда не составляло. Она старалась аккуратно планировать во всё усиливающихся потоках воздуха, которые, возможно, скоро прикуют её к земле. Но, пока что она надеялась на своё зрение и чувства летящего пегаса — если где-то мелькнёт след хищника, она разглядит его. Хотя усиливающаяся буря явно собиралась свести данную тактику на нет. Да и питаться хвоёй было, по меньшей мере — непродуктивно, поэтому, несмотря на саднящую челюсть, она покрепче сжала рукоять меча зубами и взлетела выше деревьев, собираясь осмотреть территорию побольше. Тут же она поняла, что допустила серьёзную ошибку — налетевший порыв ветра едва не переломал ей крылья, и, подхватив, словно песчинку, закружил в начинающейся вьюге. Кое-как сумев сложить крылья, пегаска начала падать, краем глаза заметив движение в нескольких километрах на север от себя. Приземление было жёстким. Даже слишком — её юзом пронесло по сугробам, добавив изрядное количество ссадин на шкурку и она едва не поранилась о свой меч. Но теперь у неё была цель, хоть и призрачная. Кое-как встав, отряхнувшись от снега, Рэйнбоу рысью поскакала в ту сторону, где заметила движение.***
Ньял двинул свой клык на игровом поле, между делом спросив Ульрика: — Ты уверен, что твой «кандидат» достоин этого испытания? — Ну… Для него это испытание — единственный выход из сложившейся ситуации, и я постарался сделать всё от меня возможное, чтобы он прошёл. Думаю, следы от ремня на спине ещё не сошли, — Ульрик ответил, двигая свою ставку. — Ты в нём так уверен? — Лукас, как всегда, издевательски презрел любые резервы и выставлял на поле клык за клыком. — Скажем так, я думаю, что он либо умрёт, либо пройдёт все испытания. Третьего этому кандидату — не дано, — опустевшая кружка стукнула по столу. — Буря усиливается. Но мои вороны кое-что заметили. Это то, о чём я думаю, Ульрик? — Ньял срубил клык Лукаса с игровой доски. — Если ты о том, как он держит меч? Это для него естественно. И поверь — тебе мой кандидат свою шею подставит без раздумий, — эль снова полился в кружку. — Я внимательно стану следить за твоим «кандидатом». Хотя меня гложет вопрос — зачем? — Если испытание будет пройдено — я расскажу о событиях, приведших к такому исходу. А пока — выпьем же за Русса!!! — и стук трёх кружек раздался эхом в зале Игры.***
Вьюга вставала уже почти непроглядной стеной, а ветер начал сбивать пони с ног, так что с рыси ей пришлось перейти на шаг и постоянно прикрывать крылом глаза от начинавших чувствительно сечь льдинок. Но упрямством Рэйнбоу могла поспорить с Эпплджек, а сейчас на кону стояла сама её жизнь и право доказать свою дружбу могучим воинам Клыка. И маленькая ксено настойчиво шла вперёд, продираясь сквозь всё усиливающуюся вьюгу. Вскоре она вышла на опушку, увидев перед собою ледник, текущий в скальном ущелье. И вдалеке она увидела фигурку обнажённого по пояс человека. Судя по всему, это был один из её визави по испытанию. Пегаска ускорила шаг, как могла — ведь ровным счётом ничего не было сказано о том — могут ли новички помогать друг другу. А она намеревалась помочь, даже если о ней неизвестно этому конкретному Щенку. Рэйнбоу не отрывала глаз от человека, который, судя по всему — нашёл какую-то пещеру в скалах и что-то возле неё делал. Она медленно, но верно приближалась, и стена пурги неплохо скрывала как его от неё, так и ксено от человека. Тем временем он отошёл от пещеры, встав в боевую стойку и принялся ждать. Недолгое ожидание, за время которого пони удалось сократить расстояние между человеком и собой до нескольких десятков метров, увенчалось оглушительным леденящим воем, раздавшимся из пещеры.***
Харальд удачно вышел на ледник. Ему повезло наткнуться на огромную пещеру, вполне достойную для обитания там какого-либо чудища. Он резанул себе руку мечом, пролив немного крови. Громовые волки никогда не отказывались проверить — откуда пахнет кровью. Ну а если же в пещере они не живут — то может, удастся наткнуться на медведя или тролля. Но сначала он собирался проверить пещеру на наличие там волка, и, распространив запах крови у входа в пещеру, и приготовив пару острых камней на случай, если меча чудищу будет мало, встал в боевую стойку, наблюдая за зевом пещеры. Ждать пришлось недолго — минут через семь из пещеры раздался вой — вой, от которого у Харальда едва не затряслись поджилки. Он понял, что нарвался… Нарвался на пару, которая явно не прочь растерзать раненого, что оказался возле облюбованной самкой пещеры! И если битва с одним громовым волком была на грани выживания. То с двумя — он прекрасно понимал, что шансы его сугубо отрицательные.***
— Как думаешь, мой клык вернётся с победой? — Рунный жрец сделал опасный ход, загоняя клычок Ульрика. — Думаю, что сейчас мы узнаем исход этой ночи. Ведь так, Лукас? — Ульрик был доволен, ведь пока что его кандидат была жива. И кажется — пришло время гамбита. — Пр-р-роклятье!!! Этот Щенок гоняется за вампиром!!! Это будет слишком долго… — Лукас вынужденно отступал в оборону, ведь победного клыка придётся ждать долго. — О, а твой «кандидат» ведь тоже рядом. Что из этого выйдет, интересно? — Ньял опрокинул кружку эля. — Сейчас и увидим! — Волчий жрец сделал наконец ход, который говорил о том, что его «кандидату» придётся поторопиться, чтобы выиграть это состязание…***
Рэйнбоу отпрянула, непроизвольно раскрыв крылья, когда из пещеры выскочили сразу два волка. Вспоминая повадки громовых волков, Рэйнбоу поняла — это была пара. Самец и самка. И шансы человека, что стоял возле пещеры стремительно растаяли, словно снег под копытом пегаса… Но пони знала только одно — она не станет вести себя, как привычные людям ксено!!! Если доказывать свою верность — то на всю катушку. И хотя погода явно не располагала к тому, чтобы пегаска смогла сделать свой коронный Рэйнбум — она взлетела, надеясь оседлать шею зверя и попытаться ранить его в ухо или глаз. Харальд стоял, обречённо сжимая меч. Казалось, повторялась ситуация трёхмесячной давности… Вокруг него кружили два волка, потихоньку сжимая кольцо. Снова он стоял на краю пропасти, вот только сейчас, во время испытания, надеяться на чью-то помощь? Крайне маловероятно… Да, в тот раз ему на помощь пришла ксено, но в этот раз… Хотя он её больше не видел, но перед испытанием ему прямо сказали, что в нём будет один необычный участник, который может им помочь. Каково же было его изумление, когда сквозь пургу к ним метнулась крылатая тень и камнем упала на шею одного из волков.***
— Кажется, мой «кандидат» презирает грозящую ему от Щенков опасность и готов им помочь, — Ульрик ухмыльнулся, двигая крошечный клычок ещё дальше, прямо в построения Лукаса. — Да что у тебя за Щенок такой, Ульрик? — взревел раздосадованный Лукас. — Думаю, это мы скоро увидим. Хотя Щенком зваться этому кандидату никогда не удастся, как и стать Волком, — и Волчий жрец крикнул: — Несите нам ещё эля! — И почему твой кандидат никогда не станет Волком? — заинтересовался Лукас. — На это есть целых две причины, и, кажется, сегодняшняя Ночь будет удачной, — Ульрик схватил бочонок, с лязгом водрузив его на стол.***
Рэйнбоу едва держалась за меч, пока волчица мотала головой, рыча и пытаясь скинуть назойливую пегаску, всё-таки воткнувшую меч ей в левое ухо. Маленькую пони трясло и мотало, словно в торнадо, но пегаска не сдавалась. Она вцепилась в меч зубами и крыльями, уворачиваясь от лапы, которой волчица пыталась сбросить её. Тем временем Харальду всё-таки удалось воткнуть меч в верхнюю челюсть другого волка, и теперь он кружил вокруг взбесившегося волка, царапающего когтями собственный рот, ведь меч остался в пасти волка, и Щенку не оставалось ничего другого, как попытаться заранее приготовленным острым камнем попасть в уязвимые глаза волка. Втайне он был очень рад, что его снова нашло это крылатое ксено-недоразумение, которое, впрочем, самоотверженно бросилось на свирепую волчицу, имея с собой так же, как и он, только железный фенрисийский меч. Оно, отчаянно ругаясь, вонзило волчице меч прямо в ухо, и, словно летучий вампир*, вцепилось в меч мёртвой хваткой, при каждом удобном случае загоняя его копытами всё глубже и не давая волчице переключить своё внимание на Харальда. Вскоре пегаска заметила, что волчица взмахивает лапами всё реже, а головой начала трясти, почти не переставая. Это могло значить только одно — меч близко к чему-то жизненно важному и начал причинять нешуточную боль волчице. Пегаска была бы рада, если бы она упала в позу подчинения, но, видимо, гормоны продолжения рода были сильнее, и монструозный зверь лишь свирепо бил лапами себя по голове, пока Рэйнбоу чудом уворачивалась от того, чтобы быть располосованной когтями. И вот, когда зверюга всё-таки прекратила мотать головой, чтобы поточнее ударить лапой пегаску, вцепившуюся в её ухо, — Рэйнбоу решилась и, вместо того, чтобы уворачиваться, в очередной раз со всей силы ударила яблоко меча передним копытом. Это едва не стоило ей жизни — впавшая в агонию волчица всё-таки зацепила когтями левое бедро Рэйнбоу, лишь каким-то чудом не задев кьютимарку, да так, что задняя левая нога сразу же отнялась… Спортсменке оставалось только вколачивать меч всё глубже, словно долото и стараться удержаться на шее издыхающей волчицы. Чем она и продолжала заниматься, выхватывая сцены битвы человека со вторым волком, несмотря на ветер, рвущий из крыльев перья. А дела Харальда были не столь плохи. Пасть волка была вся в крови, и он уже не метался обезумевше, а лишь шатался, тяжело дыша и с ненавистью смотря на кружащего вокруг человека с острым камнем в руке. Но Харальд умел ждать — он резко остановился, и волк, замерев в ответ — дал ему возможность закончить поединок одним метким броском. Человеку удалось попасть в правый глаз чудовища, и волк, осатанев от боли, прыгнул на него, не заботясь о защите. На мгновение человек пропал под волчьей тушей, и Рэйнбоу в этот момент подумала, что всё… Её помощь была бесполезна… Но вот снег, взметнувшийся от прыжка волка, опал, и она увидела подёргивающееся тело волка, из-под которого разливалась целая лужа тёплой парящей крови, и стоящего рядом пошатывающегося человека, всего перемазанного кровью и сжимающего в руке камень, больше похожий на окровавленный коготь. Тут она с удивлением поняла, что тело волчицы под ней — уже целую минуту неподвижно лежит, а из носа, ушей и рта волчицы — течёт кровь, медленно создавая такую же парящую на морозе лужу… Посмотрев на человека, пьющего пригоршнями волчью кровь, пони решилась: «Не так уж это и отвратно — ведь я уже питалась сырым мясом, так что главное — сразу перебороть рвотный рефлекс». И пегаска слезла с волчьей шеи, начав лакать волчью кровь из лужи, растекающейся вокруг морды поверженной волчицы…***
— Ну что, Лукас, кажется твоя игра слишком затянулась? — Ульрик снова безрассудно двинул свой крошечный клычок прямо в построение Лукаса. — А ты так уверен в победе, да? — Лукас отчаянно собирал ещё неснятые с доски свои клыки в один ударный кулак. — Думаю, что это был последний наш ход. И твой претендент, Лукас, опоздал. В отличие от моего, — Ньял обратил внимание остальных Волков на медленно распахивающуюся дверь. В проёме показалось двое: шатающийся окровавленный человек в накидке из свежей шкуры громового волка и маленькое глазастое нечто, всё в крови, подволакивающее заднюю левую ногу и несущее на спине отрубленную голову громовой волчицы… Нечто прошаталось до Ульрика, и не обращая внимания на Харальда, дающего Ньялу два клыка с нижней челюсти поверженного волка, произнесло: — Ульрик, вот твои клыки. Я выполнила твоё первое испытание… После чего сняло крылом голову и водрузило на стол со словами: — Во славу Русса и Всеотца! — Ксено?! Самка?! — Лукас, оценив шутку, разразился заливистым смехом. — И что ты с ней будешь делать, Ульрик? Посмотри на неё — да мои грозовые когти её располосуют на мелкие кусочки. — Скажу прямо — она и есть причина недавних атак на мелкие прорывы варпа. А вот доспех, который она носила, когда мои Щенки её поймали. Кстати, в тот раз она спугнула громового волка от неподготовленных Щенков, несмотря на то, что понимала, что её поймают, — и на стол рухнули серые доспехи, украшенные символами Караула и инквизиторской инсигнией. Эта «пони», как она себя называет, стала жертвой коварства варпа, оказавшись выкинутой через варп-портал на Фенрис без попечителя и, если верить её утверждениям, желает дружить с людьми. За несколько месяцев я неоднократно подвергал её испытаниям духа и тела, решив, что за неимением на Фенрисе Экклезиархии и инквизитора из Ордо Ксенос — пусть проходит наши испытания! Всё, что ей осталось — пройти врата Моркаи, если на то будет твоя воля, Ньял. За столом воцарилась тишина, которую нарушил лишь Лукас, давящийся сквозь смех элем: — Ньял, да дай ты ей попробовать… Ха-ха!!! Не зря же инквизиторы дали ей такой доспех!!! У-х-ха-ха!!! Не могу!!! Ульрик, это лучшая шутка столетия — отправить на Щенячью Охоту самку ксено, имевшую Санкцию Империалис!!! — и Лукас снова зашёлся хохотом. — Бывает, и Всеотец говорит словами шута. Быть по-твоему, Лукас. Она пройдёт врата Моркаи. А сейчас — Ульрик, уведи её, пусть отдыхает до завтра… И поздравляю тебя с победой, старый ты Убийца! — Ньял встал из-за стола, пожимая руку Волчьему жрецу. — И тебя, молодой Ньял, и тебя, — Ульрик кивнул в сторону Харальда, прихватывая со стола клыкастую голову. «Кажется, я знаю, чему ты будешь рада, если пройдёшь врата Моркаи…» — подумал Ульрик, привычно застёгивая поводок на ошейнике ксено.