Dance my pain away

      Они плохо помнят, как возвращаются домой. Все еще немного обалдевшие, выходят из клуба и, стараясь снова не прилипнуть друг к другу, прощаются у такси. А потом расходятся. Чимин едет абсолютно потрясенный, по-прежнему не в состоянии поверить в то, что случилось, а на утро и вовсе задумывается, не приснилось ли ему. Но внутри ощущается яркая дрожь, а все мысли заняты Чонгуком. Страшно, что тот снова откатит все назад, но в то же время хочется петь.       А что, если Чонгук опять пропадет? Если Пак не сможет до него дозвониться и увидеть? Он, кажется, просто с ума сойдет.       Чимин завтракает, нервно поглядывая на телефон и пытаясь подавить бушующее внутри волнение. Нельзя так себя вести, нельзя быть настолько зависимым, но он уже готов бежать к дому Чонгука и стоять у ворот, ожидая, пока тот не появится. Он же выйдет, да? Не скроется же теперь за границей?       «Ты как?», — все же отправляет сообщение Пак.       Но ответ не приходит.       Проклятье, он опять не приходит. Снова все то же самое!       Чимину хочется биться головой о стенку, но он только сжимает кулаки и протяжно стонет, утыкаясь лбом в столешницу.       «Чонгук, ты не можешь снова меня игнорировать! Не поступай так со мной!», — отправляется второе сообщение. Отлично, Чимин медленно, но верно превращается в помешанного фаната! Так и до становления преследователем недалеко.       «Давай поговорим, Мин Юнги все равно нет дома. Приходи», — отправляет еще через полчаса Пак.       «Просто поговорим», — еще через десять минут.       «Пожалуйста», — через пять.       «Проклятье, Чонгук, иди ты к черту! Не приходи ко мне больше!».       На этот раз Чимин не намерен убиваться. Не намерен болеть, не есть и постоянно переживать. Хватит уже! Хватит!       Он ударяет кулаком по кухонной стойке и, зажмурившись, принимается жалобно хныкать. Проклятая жизнь! Издевается над ним, как хочет! Ну почему нужно было подарить ему воспоминания, которые он никогда не сможет выбросить из головы, и отнять Чонгука? Ну почему? Что он такого сделал-то?!       Звонок в дверь заставляют Чимина резко поднять голову со стола и обратить взгляд ко входу. Сердце тут же пускается вскачь, а руки потеют. Мин Юнги зашел бы сам… Доставку он вроде не заказывал…       Чимин с опаской встает и быстро пересекает квартиру на цыпочках, после чего взволнованно заглядывает в глазок. Чонгук. С души словно спадает огромный камень.       Чимин открывает дверь и впускает уже не совсем друга. Делает недовольное выражение лица, планируя устроить мерзавцу взбучку, но тут же его сменяет, как только замечает у Чонгука стаканы с напитком и коробочку с кексами.       — Решил, идти с пустыми руками неприлично, — улыбается как-то по-детски Гук и разувается, передавая вещи Чимину.       — На сообщения отвечать тебя не учили?       — Да, прости…       — Да засунь ты уже свои извинения… — перебивает Пак сурово, но Чонгук ловко затыкает ему рот поцелуем. Чимин не движется, утопая в этом легком прикосновении и ощущая разливающееся по всему телу тепло.       — Привет, — очаровательно улыбается Чонгук.       — Привет, — протягивает Чимин, сдаваясь и буквально расплываясь от поведения Гука. Можно он просто обнимет его и больше не отпустит?       Пак ставит еду и напитки на стойку, Чонгук снимает верхнюю одежду, и они проходят на диван, хранящий и без того достаточно воспоминаний.       — Прости, что не отвечал, — начинает Чонгук, и Чимин вспоминает то ужасно неприятное ощущение, что было у него утром.       — Не делай так, Чонгук. Просто скажи мне все, что думаешь и чувствуешь. Не бойся меня ранить.       — Я больше не хочу убегать, — признается Чонгук, и Чимин придвигается к нему, касаясь руки. — Я знаю, что поступал, как подонок. Знаю. Но я… боялся, Чимин. Потому что понимал, что происходящее между нами серьезно, что это не будет кратковременной экспериментальной фазой. Принять эти чувства значило кинуться в них с головой. Окончательно стать тем, кого многие не готовы даже уважать.       — Ты имеешь в виду, стать собой? — понимающе говорит Чимин, беря Гука за руку. — Это ведь не совсем выбор, Чонгук. Хорош ли вариант жить в отрицании всю жизнь? Врать себе… Я такого и врагу не пожелаю.       — Ты прав. Но я должен был убедиться, что не смогу иначе. Понимаешь?       — Ты говоришь про Сувон?       — И про нее тоже. Я изо всех сил старался стать нормальным, но не мог… Я все равно не мог не думать о тебе.       — Ты и так нормальный, Чонгук, — настойчиво отвечает Пак. — Если уж говорить начистоту, меня привлекают и девушки. Но я не хочу отказываться от того, что между нами. Каким бы гадом ты иногда ни был.       Чонгук и Чимин усмехаются, и Чон ласково поправляет волосы Пака.       — А мне девушки никогда не нравились. И я всегда это знал. Всегда знал в глубине души, но врал себе до последнего. Ведь даже дедушка не примет меня… — Гук грустно морщится, отчего Чимин притягивает его к себе и целует в щеку.       — Если любит, то примет. А если не примет, места в квартире еще на одного соседа точно хватит, — шутливо добавляет Чимин, и Чонгук улыбается.       — Ему придется смириться, потому что я все равно не смогу отказаться от тебя. — Чонгук тянется к Чимину и на несколько секунд замирает, с ошеломляющей любовью смотря в глаза. У Чимина перехватывает дыхание.       — Чонгук… — говорит он абсолютно серьезно, но с плохо скрываемым волнением. Однако больше молчать не может. — Я люблю тебя.       Улыбка, которая загорается на лице Гука, заставляет что-то внутри Чимина трепетать. А потом Чонгук опять его целует. Так сладко, что мир вокруг растворяется и остаются только они. Дыхание снова учащается, руки вольно исследуют тело, а одежда наконец оказывается там, где ей и положено, — на полу.       На этот раз никто не смущается и никуда не спешит. Они любят друг друга медленно, с истинным наслаждением, восполняя месяцы неутоленных желаний и создавая волшебные воспоминания.       — Ты знаешь, я прежде ни с кем не спал, поэтому у меня может не очень хорошо получиться, — говорит Чонгук, опуская взгляд, на что Чимин только целует его в щеку.       — Вчера у тебя прекрасно получилось, — хитро улыбается он, заливаясь румянцем. — И я тоже… У меня тоже прежде не было партнеров.       — Да? — на выдохе спрашивает Чонгук, и Чимин видит, что Гука это радует. Честно признаться, его тоже радует то, что они друг у друга первые. Есть в этом что-то особенное, словно они принадлежат только друг другу.       Господи, пусть так будет всегда.