Ибо все мы грешны

— Ещё не пришли? — спросил Сириус на ходу, спускаясь по лестнице и одновременно убирая отросшие волосы в короткий хвост на затылке. Из гостиной послышался какой-то шум, и, хотя ему никто не ответил, Сириус понял, что матери и брата в доме ещё нет. Он распахнул дверь и вошёл в гостиную, где посередине стоял большой стол, на котором Кикимер расставлял блюда с едой, в большинстве своём это были любимые угощения Регулуса, который сегодня возвращался из школы — закончился его последний год. — Ах, мама, хватит, просто сядь за стол и ничего не трогай, — раздражённо взмахнула руками Нарцисса, падая в кресло у камина. Друэлла опустила руку с волшебной палочкой и виновато взглянула на дочь. Около неё валялся уроненный стул (именно звук его падения услышал Сириус), ещё один стоял неподалёку. — Милая, я всего-то хотела убрать из прохода эти стулья, иначе все будут о них спотыкаться! — Сириус, пожалуйста, перенеси эти стулья в угол, — попросила Нарцисса, отвернувшись от матери. Друэлла возмущённо ахнула и села на выдвинутый из-за стола стул. Сириус мог бы возмутиться, почему Нарциссе самой не сделать этого, но он знал, что новая беременность совсем ослабила кузину и её магические способности, и напоминать ей об этом не стоило. Пронаблюдав за тем, как Сириус молча вытаскивает из кармана волшебную палочку и выполняет её поручение, Нарцисса помассировала виски пальцами и перевела взгляд на камин. Было тепло, и он горел просто для создания уюта, на него было наложено заклинание, чтобы он не грел. В соседнем от Нарциссы кресле сидела как всегда укутанная в сто одеял тётушка Бельвина. На ней были очки с толстыми стёклами, но Сириус не знал зачем, потому что она и с очками, и без очков ничего не увидит. — Нет, Орион, я не думаю, что это будет иметь… о, а вот и сам Сириус! Заранее скривившись, Сириус обернулся к вошедшим в гостиную Ориону и Сигнусу. Они принесли с собой запах дорогих сигар, только что выкуренных в кабинете Ориона. Оба в простых чёрных мантиях, они выглядели как родные братья, хотя вообще-то Сириус бы не сказал, что его отец и дядя похожи. — В чём опять дело? — стараясь сохранять доброжелательный тон, спросил Сириус, понимая, что сейчас на него обрушится очередной поток обвинений в безответственности. — Ни в чём, Сириус, просто твой отец не устаёт искать способы заставить тебя вступить в своё право управлять торговой компанией Блэков, — преувеличенно равнодушно сказал Сигнус, махнув рукой. — Уже год прошёл, неужели нельзя просто оставить меня… — хотел было начать Сириус свою обычную тираду, но послышался хлопок входной двери, и в гостиной появился Кикимер, торжественно произнеся: — Госпожа Вальбурга с молодым господином Регулусом прибыли. Дверь открылась, и на пороге показалась сначала Вальбурга в изящной мантии с орнаментом на рукавах, а за ней сиротливо приютился Регулус, успевший переодеться из школьной мантии в обычную. Сириус его не видел с пасхальных каникул (на его выпускной, прошедший вчера, он не поехал, не желая возвращаться в школу), и, даже если Регулус сам не видел в себе никаких изменений с тех пор, подумал, что его младший брат выглядит сильно выросшим. — Всем привет! — радостно пропел Регулус, выглядывая из-за материнского плеча. В гостиной будто сразу стало светлее: исчезло раздражение Нарциссы из-за матери, Друэлла отвернулась от бутылки с бурбоном и перестала дуться на дочь, Орион с Сигнусом тут же забыли о том, что собирались насесть на Сириуса, сам Сириус радовался прибытию брата хотя бы из-за того, что на него теперь будут обращать меньше внимания, но вообще-то искренне улыбался, подходя к Регулусу, чтобы пожать ему руку и обнять. — Беллы нет? — спросил чуть разочарованно Регулус, оглядев всех находящихся в гостиной родственников и не найдя среди них старшую кузину. Друэлла печально покачала головой, с сочувствием глядя на племянника. — Она очень хотела прийти, мой милый, но ей пришлось задержаться на службе, — сказала она, в поисках поддержки взглянув на Сигнуса. Его лицо, как показалось Сириусу, ожесточилось, он несколько раз кивнул. — Думаю, она ещё придёт, — не слишком уверенно предположил Сигнус. — И Родольфуса приведёт с собой, без сомнения. «Что-то мне это напоминает», — подумал Сириус. В памяти у него всплыл такой же вечер несколько лет назад, когда Беллатрикс тоже не пришла встретить кузенов из Хогвартса из-за «неотложных дел». Мельком взглянув на мрачную Нарциссу, Сириус решил, что задерживается Беллатрикс не из-за работы Ликвидатором. — Отлично! — с улыбкой кивнул Регулус. — Мне о многом нужно поговорить и с ней, и с Родольфусом. Сириус смерил брата долгим взглядом, но он этого не заметил, всё своё внимание обратив на еду. За столом говорил преимущественно Регулус. Он делился последними школьными впечатлениями, рассказывал о преподавателях и однокурсниках и то и дело вставлял что-то о том, как он рад, что уже в августе поступит на стажировку в Министерство, чем вызывал одобрительное хмыканье Ориона и закатывание глаз со стороны Сириуса. — Я бы очень хотел под начало мистера Яксли, — сказал Регулус, когда Сигнус уточнил, кто будет его непосредственным начальником. — По крайней мере в Отделе магического правопорядка сейчас именно он один из тех, кто берёт на себя новичков. — Люциус не слишком жалует Яксли, — медленно и как бы между прочим произнесла Нарцисса. — Давняя вражда, — пренебрежительно ответил ей Сигнус. — Хотя я никогда не понимал, что они не поделили, эти две семьи, ведь и Абраксас, когда был жив, Яксли терпеть не мог. Друэлла невпопад рассмеялась. — Возможно, дело в их финансовом состоянии, — пожала плечами Вальбурга. — Яксли уважаемы, как и Малфои, но ответ на вопрос о том, кто богаче, не вызывает никаких сомнений. Сириус украдкой зевнул. Чисто из вежливости (а больше из нежелания разжигать конфликт) он пока не ушёл к себе в комнату, но вообще-то этот ужин доставлял ему не много удовольствия. Он был рад увидеться с Регулусом, но предпочёл бы поговорить с ним наедине, а не так, когда рядом раздражительная в последнее время Нарцисса, пугающе отсутствующий взгляд Бельвины и отец, как всегда недовольный любым действием и словом Сириуса. Необычную молчаливость Сириуса, казалось, замечала только Вальбурга, и, слава Мерлину, она никак это не комментировала, иначе бы Сириус точно демонстративно вышел из-за стола. За тот год, что Регулус провёл в школе один, изменился скорее старший брат, чем младший, хотя Регулус, вероятно, пока не заметил этого. Сириус же замечал в себе изменения и был совсем им не рад. Его бесило то, что он много времени проводил в одиночестве, и при этом его тошнило, стоило только подумать о том, чтобы назначить встречу с друзьями. Он отделывался от них короткими письмами и встречами в Косом переулке раз в месяц. Сириус понимал, что скучает по ним, и всё же не мог заставить себя избавиться от въевшихся под кожу страхов. Он боялся не друзей, он боялся тех, кем они стали. Сириус не открывал последние четыре письма Адриана, потому что в предыдущих тот непрозрачно намекал на то, что скоро он окажется на службе, о которой мечтал со времён школы. В письмах от Нила ничего подобного не проскальзывало, но Сириус знал, что он стремительно продвигается по карьерной лестнице в Министерстве, и это наводило на определённые мысли. Сириус подозревал, что у них обоих уже змеятся метки на предплечьях. Эмиль никогда не планировал становиться приспешником Тёмного Лорда, он жил в своём поместье в глубине леса, вместе с Фэй, и как будто бы был далёк от войны, но Сириус знал, что и он тоже вполне открыто склоняется к определённой стороне. Дакота Сириусу не писала, только отвечала на его редкие неловкие письма. Пожалуй, именно её компания сейчас была ему необходима, но Сириус не представлял, как будет с ней разговаривать. После их расставания они ни разу не виделись наедине и, очевидно, Дакота совсем не хотела этого. Она с головой погрузилась в работу над аптекой, которую они скоро должны были открыть вместе с братом, ей было не до душевных невзгод Сириуса, да и ему самому не хотелось приходить к ней с понуро опущенной головой и жаловаться на неудачи. Когда все наелись и Регулуса начало клонить в сон, а Друэлла и вовсе едва не засыпала на ходу, все решили идти по спальням, не дожидаясь, пока появятся Беллатрикс и Родольфус. Сириус в принципе сомневался, что они придут, но Регулус поглядывал на дверь с надеждой до самого окончания ужина. — Всем доброй ночи, — едва сдерживая зевоту, пробормотал Сириус. Он первым поднимался по лестнице и, встретив снизу пронизывающий взгляд Ориона, который должен был означать: «Не думай, что я забыл, о чём мы говорили», легкомысленно улыбнулся ему. — Доброй ночи, отец. — Ты сама любезность, сын мой, — сделала вид, что удивилась, Вальбурга, стоя внизу рядом с мужем. Улыбнувшись и ей на прощание, Сириус ускорил шаг. Спальня Ориона была на первом этаже, Нарцисса легла в гостевой, Сигнус и Друэлла занимали бывшую комнату Сигнуса, где он жил в детстве, а Сириус с Регулусом в компании матери, остановившейся на этаж ниже, поднялись на верхние этажи и, устало вздохнув в стороны друг друга, разошлись по своим спальням. В окно в комнате Сириуса бился мелкими каплями слабый дождик. Из-за городского освещения небо, затянутое тучами, казалось желтоватым. Сириус быстро переоделся в пижаму и упал в кровать, надеясь быстро уснуть, но, как только его голова коснулась подушки, сон ушёл. Во всём доме слышалось только поскрипывание из комнаты Нарциссы, где она тоже не могла заснуть, и едва доносящийся до верхних этажей шум посуды с кухни, где Кикимер занимался хозяйством. Сириус прислушивался к шуму дождя, ни о чём не думая. Ему было не спокойно, но и не тревожно. Его взгляд блуждал по пустым стенам, где совсем недавно висели всевозможные плакаты и эмблемы Гриффиндора. Сириусу было жаль отклеивать эти старые бумажки и выцветшие от времени ткани только потому, что родители бы очень обрадовались, что он наконец прекратил «своё упрямое ребячество», но всё-таки он сделал это почти сразу после выпуска из Хогвартса, в порыве жажды изменений. Комната от этого стала выглядеть не обжитой, но Сириуса это не волновало. Теперь стены были пусты, на обоях виднелись прямоугольники, обозначающие места находящихся там раньше плакатов (следы от чар вечного приклеивания). Только прямо напротив кровати висела пробковая доска, на которой было прикреплено давно выученное расписание занятий Сириуса в школе Ликвидаторов и несколько колдографий. В комнате было темно, но Сириусу не требовался свет, чтобы рассматривать эти колдографии, он их выучил наизусть. Одна из них запечатлела Эмиля и Фэй на их свадьбе, рядом примостился Адриан в качестве шафера, все втроём выглядели очень серьёзными. На другой колдографии Гвендолин раз за разом выпускала изо рта кольца дыма; вечерний луг, на котором она стояла, было почти не разглядеть из-за того же самого дыма, слившегося с туманом. Казалось, если подойти к колдографии достаточно близко, можно будет почувствовать запах сигарет и сладкого, летнего воздуха. Третья, последняя из колдографий, изображала Сириуса, Нарциссу и Регулуса в утро прошедшего Рождества: на голове у Сириуса красный колпак, Нарцисса раскраснелась от мороза, с её уличной мантии капал на пол растаявший снег, Регулус, в пижаме, держит в руках большую коробку, свой подарок, только что вытащенный им из-под ёлки. Колдография была сделана Друэллой. Сириус одновременно любил смотреть на неё и ненавидел. Вероятно, если бы на ней не было самого Сириуса, он бы разглядывал её чаще. Дождь пошёл на спад, и Сириус чувствовал, что засыпает. Все три едва различимые в темноте колдографии стали ещё больше расплываться перед глазами, веки потяжелели, тело расслабилось. Сириус прикрыл глаза. И почти сразу же подскочил на кровати, потому что снизу, из прихожей, послышался какой-то грохот. — Какого… — Сириусу хотелось ругаться, хотя на самом деле все внутренности от страха тут же скрутило будто жгутом. Стараясь не думать о том, что стало причиной грохота, он быстро опустил голые ступни на пол и, схватив волшебную палочку с тумбочки, как был босиком побежал к двери. — Что случилось? — из приоткрытой двери в комнату Регулуса высовывалась его лохматая голова, а голос звучал заспанно, хоть и встревоженно. — Откуда же мне знать? — проворчал Сириус, вглядываясь в темноту лестничного пролёта и силясь увидеть что-то внизу, где слышалась какая-то возня. Наконец в прихожей вспыхнул огонёк чьего-то Люмоса, а потом Сириус вздрогнул всем телом, услышав сдавленный крик матери, уже успевшей спуститься. — Беллатрикс! Мерлина ради, что с ней?! Вместо слабого Люмоса прихожую осветил свет газового рожка, но Сириусу всё равно совсем не было видно происходящего. Он только рассмотрел три тёмных макушки, одна из которых принадлежала Вальбурге, вторая, очевидно, Белле. — Прошу, помогите… Она истекает кровью… Сириус сорвался с места, перескакивая разом через несколько ступеней и не чувствуя под ногами пола. Несмотря на звон, поднявшийся в ушах, он слышал, что за ним по пятам следует Регулус, мигом очнувшийся ото сна. Фраза Родольфуса и его измученный голос сразу же прогнали усталость и Сириуса тоже. В мгновение ока очутившись внизу, Сириус словно врос босыми ногами в пол. Стойка для зонтов в виде головы тролля была снесена, и зонты вывалились из неё на пол, а на стене над ними, пачкая обои, застывало кровавое пятно, оставленное рукой Родольфуса, которой он, обессиленный, прислонился к стене, чтобы удержаться на ногах. Каким-то чудом второй рукой он поддерживал Беллатрикс, находящуюся в почти бессознательном состоянии. В первую секунду Сириус было понадеялся, что кровь на стене принадлежит Родольфусу, но он быстро разглядел бурое влажное пятно на мантии Беллатрикс, слегка поблёскивающее в слабом свете прихожей. Беллатрикс издала полный сдерживаемых злобы и боли стон, и Вальбурга отмерла. Её пальцы мелко подрагивали, но голос звучал твёрдо. — Сириус, перенеси Беллатрикс в гостиную, сейчас же. Сириус стоял на месте, будто и не слышал, продолжая, как заворожённый, смотреть на кровь Беллы, заливающую старый ковёр прихожей. — Сириус! Живо! У меня нет с собой палочки! Свою волшебную палочку Сириус всё ещё сжимал в руке, сам не осознавая, с какой силой. Не отдавая отчёт своим действиям, Сириус сделал, как просила мать: тело Беллатрикс освободилось из слабых объятий Родольфуса и поднялось в воздух на пару дюймов, а потом, оставляя за собой дорожку из капель крови, медленно поплыло в гостиную мимо заворожённо следящего за ним Регулуса. Вальбурга вихрем промчалась мимо Сириуса и скоро появилась опять, уже со своей волшебной палочкой во всё так же дрожащих пальцах. За ней следовал бледный как смерть Орион, без очков он показался Сириусу немного смазанным. Быстрым, лихорадочным взглядом проследив за тем, как Вальбурга скрывается в гостиной вместе с Беллатрикс, Орион прошёл мимо всё ещё застывшего на месте Сириуса к привалившемуся к стене Родольфусу. — Пойдём со мной, — со сталью в голосе сказал Орион ему, прикоснувшись к его локтю. — Регулус, иди к Сигнусу и Друэлле, Сириус, сейчас же трансгрессируй в Мунго за целителями. Регулус, до сих пор стоящий на нижних ступеньках лестницы, вцепившись пальцами в перила до побеления костяшек, помчался обратно наверх. — Нет… не надо целителей… — с трудом прохрипел Родольфус, которого Орион вёл под руку во всю ту же гостиную. Сириус, уже направившийся к выходу из дома, чтобы трансгрессировать с лестничной площадки, остановился и поражённо посмотрел на спину Родольфуса. — Что ты несёшь? Она ведь умрёт! Ты вообще видел, сколько здесь крови? На том месте, где Родольфус поддерживал Беллатрикс, алела лужа, но Родольфус этого будто не замечал. — Скоро сюда придёт Люциус, — сквозь зубы прошипел он. — Он знает… знает, как помочь. Нужно только остановить кровь. Сверху послышались поспешные шаги, а потом встревоженный, дрожащий голос Друэллы: — Что значит «остановить кровь»?! Что с ней? Что с Беллой?! — Сириус, прошу тебя, успокой Друэллу, а ты, Регулус, иди проверь Нарциссу, — удивительно спокойно проговорил Орион, не глядя на сыновей и наконец уведя из прихожей Родольфуса. — Сигнус, иди за мной. — Что с моей дочерью?! — Лицо Друэллы было белее её волос. Сигнус оттеснил её с дороги и быстро преодолел оставшиеся ступеньки. — Сигнус! Не обращая на неё внимания, он почти забежал в гостиную и закрыл за собой дверь. Друэлла, словно окаменевшая, смотрела на дверь пустым взглядом. Сириус сунул волшебную палочку в карман пижамы и, хотя его пальцы крупно дрожали, а внутри всё похолодело от ужаса, он спокойным голосом попытался сказать: — С Беллой всё в порядке. Пойдём, они ей помогут. — Пом-могут? — чуть не плача, вопросила Друэлла, переведя взгляд блестящих глаз на Сириуса. — Но что с ней случилось? Что произошло с Беллой?! — Пожалуйста, тётя Друэлла, я не знаю, что с ней произошло, но Родольфус сказал, что ей нужна помощь и что скоро придёт Люциус, он знает, что делать. Пожалуйста, пойдём со мной! Сириус сам чувствовал, что скоро расплачется, пытаясь отцепить пальцы Друэллы от лестничных перил. Она не рвалась в гостиную, откуда не доносилось ни одного звука (вероятно, кто-то догадался наложить на дверь заглушающее заклятие, потому что Сириус был уверен, что Беллатрикс сейчас во всё горло кричит), но с таким отчаянием смотрела на кровавую лужу у двери, что создавалось ощущение, что она убеждена: её дочери уже нет в живых. Тут сверху послышались голоса на повышенных тонах. Сириус и не заметил, как Регулус убежал к Нарциссе, но говорили, очевидно, они, потому что больше в доме, кроме Бельвины, никого не было. Сириус с Друэллой переглянулись с непонятным выражением в глазах и одновременно сорвались с места в комнату к Нарциссе. Не отдавая себе в том отчёта, Сириус испытывал облегчение: ему было невыносимо находиться там, где было столько крови Беллатрикс. — Ты там ничем не поможешь! — услышали они голос Регулуса, как только распахнули и так приоткрытую дверь. Регулус удерживал рвавшуюся вниз Нарциссу за руки, но в ней будто открылся источник невероятной силы, у Регулуса едва получалось не пускать её прочь из комнаты. — Это моя сестра, Регулус! — рявкнула Нарцисса, не замечая появления Сириуса и Друэллы. — Я должна знать, что с ней! — Цисси, милая, — сквозь слёзы пытаясь улыбнуться, пробормотала Друэлла и протянула к дочери руки. Нарцисса рассеянно на неё взглянула. — Пожалуйста, Цисси, подумай о ребёнке. Что бы ни случилось с Беллой, ей сейчас помогают, ей помогают, слышишь? С ней всё будет хорошо, с ней всё хорошо… Неясно, кого успокаивала Друэлла: Нарциссу или саму себя, но Сириус был рад, что она, кажется, более-менее пришла в себя. Нарцисса медленно опустилась на расправленную кровать и будто машинально положила руку на едва заметно выросший живот. Беременность доставляла ей много проблем, но она очень хотела ребёнка, и тревога за сестру уступила место волнению за него. Друэлла присела рядом с ней и приобняла дочь за плечи. По её щекам всё ещё струились слёзы, но она, казалось, не замечала этого. Сириус переглянулся с Регулусом. Его лицо пятнами покраснело, глаза лихорадочно поблёскивали. Сириус хотел бы спуститься, узнать, как дела у Беллатрикс и Родольфуса, вызвали ли всё-таки целителя и пришёл ли уже Люциус, но не решался выйти из комнаты. Здесь волнение никуда не отступало, зато хотя бы не пахло кровью, и всхлипывания Друэллы были слышны, а не пугающе скрыты заклинанием, как крик Беллатрикс. Сириус привалился спиной к стене и сложил подрагивающие пальцы в замок. Регулус, поняв, что брат никуда не уходит, опустился на стул у зеркала и устремил невидящий взгляд на свои голые ноги. Что случилось с Беллатрикс? — вот вопрос, который без остановки крутился в головах у всех находящихся в комнате. Точнее все они понимали, что с ней случилось: каждый из них боялся того, что однажды она будет ранена, но непонятно было, что конкретно случилось. Не только с Беллатрикс, но и с Родольфусом. Кто ранил их? И почему Малфой был в курсе этого, почему он должен был скоро прибыть и почему до сих не здесь? Есть ли ещё кто-то пострадавший? И — Сириус не знал, спрашивают ли себя об этом Нарцисса, Регулус и Друэлла, но он спрашивал — ранила ли кого-то сама Беллатрикс? А может быть, убила? Сириус почувствовал толчок в спину и поспешно отошёл от двери. Она тут же распахнулась, и на пороге оказался запыхавшийся Люциус. Сириус сразу же увидел, что руки у него запачканы в крови, но в остальном, не считая кое-где опалённой одежды, он выглядел целым и невредимым, так что кровь, вероятно, принадлежала Белле. — Что с ней? — Нарцисса попыталась подскочить навстречу мужу, но Друэлла с неожиданной силой удержала её на месте. — Она… жива? От последовавшего дальше кивка Люциуса все четверо издали облегчённый вздох. — Слава Мерлину, — возведя глаза к потолку, прошептала Друэлла и сразу возвратила взгляд уже высохших от слёз глаз на Люциуса. Её брови нахмурились. — Что с вами случилось, чёрт побери! Кто сделал это с Беллой? Люциус устало покачал головой, прислонившись боком к дверному косяку. Видимо, убедившись, что с Нарциссой и их ребёнком всё в порядке, он позволил себе немного успокоиться. — Я не знаю… Не рассмотрел. Возможно, Родольфус знает, или сама Беллатрикс. Но заклинание применил кто-то из Ордена Феникса. Это их поганое изобретение. У Сириуса по спине пробежали мурашки, его бросило в холодный пот. — С ней всё будет в порядке? — пытаясь скрыть ужас в голосе, спросил он. — Она потеряла очень много крови… — Сейчас ей легче, — вздохнул Люциус. — Если к утру не станет хуже, то опасность миновала. — А как Родольфус? — подал голос Регулус. — Он тоже был ранен. — Не слишком сильно, — махнул рукой Люциус. — Его оглушило, немного пострадала нога, но в остальном всё хорошо. Сириус запустил пальцы в волосы и с силой сжал их. Снизу снова послышались голоса. Звучали они спокойно, и Сириус даже различил скрипение Кикимера, но слов он разобрать не мог. Его мысли унесло в сторону. Беллатрикс сражалась с Орденом Феникса. Несколько месяцев назад туда вступили Джеймс, Питер и Ремус. — Сириус! Пойдём. Он поднял голову и обнаружил, что в комнате больше никого, кроме них с Регулусом, нет. Регулус стоял рядом с ним и с опаской разглядывал внезапно растерявшегося Сириуса. — Куда все ушли? — тряхнув головой, спросил он. — К Белле. Люциус пытался остановить Друэллу и Циссу, но они и слушать ничего не хотели. Пойдём, я тоже хочу убедиться, что с ней всё хорошо. Сириус рассеянно кивнул и пошёл за спешащим вниз Регулусом. И чего он так взбеленился из-за того, что в Ордене были его бывшие друзья? Вряд ли они достаточно сильны, чтобы сражаться на передовой, вступать в бой с опытными бойцами, такими как Беллатрикс. Никто из них не мог её ранить. В гостиной тихо, но оживлённо разговаривали. Сириус надеялся, что Кикимер избавился от крови в прихожей и коридоре, потому что здесь, в гостиной, тут и там темнели побуревшие пятна. Беллатрикс лежала на одном из диванов, прикрыв глаза. Её грудь высоко вздымалась, она была укрыта одеялом, и её рану не было видно, к облегчению Сириуса. Рядом с ней, прямо на полу, сидела Друэлла. Взяв дочь за почти белую руку, она смотрела на её обескровленное лицо, даже не моргая. Сириус подумал, что Друэлла наверняка следит за дыханием Беллы, боясь, как бы она не перестала дышать. Рядом с диваном, опираясь на его спинку рукой, стояла Нарцисса, почти такая же бледная, как сестра. На Беллатрикс она не смотрела, перешёптываясь с Вальбургой. Та уже успела смыть кровь с ладоней, но на её тёмном халате, если присмотреться, были видны пятна. Именно она занималась спасением Беллатрикс до прихода Малфоя. В стороне, у камина, стояли Люциус, Орион и Сигнус. Рядом в кресле сидел Родольфус, подперев голову ладонью. Его рассредоточенный взгляд был направлен на жену, но Сириус подозревал, что он просто спит с открытыми глазами. Регулус аккуратно подошёл к Вальбурге с Нарциссой, Сириус же направился к отцу, избегая смотреть в сторону Беллатрикс. — Ей точно не нужен целитель? — полушёпотом уточнил он. Сириус спрашивал у отца, но ответил ему Малфой. — Точно. Я знаю это заклинание, самое страшное в нём — обильное кровотечение. Я его остановил. Люциус говорил устало, каждый звук будто был им вымучен, но Сириус не собирался его щадить, продолжая допрос. — Как так вышло, что вы столкнулись с Орденом Феникса? — прищурившись и сложив руки на груди, спросил он. На лице у Люциуса заиграли желваки, он отвёл взгляд. — Если кратко: мы попали в засаду. Они поджидали нас, хотели кого-то рассекретить, а в итоге наткнулись на большую группу. Их было меньше, но они застигли нас врасплох. Пришлось вступить в битву. Сириус чувствовал, что Малфой что-то недоговаривает. То есть они с Беллатрикс никогда не рассказывали всей правды, когда говорили о деятельности Пожирателей смерти, отделываясь полунамёками и обтекаемыми объяснениями. Но сейчас Сириус понимал, что что-то в словах Люциуса ему очень не нравится. — Белла спит, — сказал Сигнус, прерывая возможный следующий вопрос Сириуса. — Я останусь здесь с ней и Родольфусом, а вам всем я советую возвращаться в свои спальни. — Я тоже остаюсь, — безапелляционно заявил Орион таким тоном, что всем сразу стало понятно, что отговаривать его нет смысла: это его дом и он не намерен находиться в неведении. Сириус же оставаться не горел желанием. Ещё раз с подозрением посмотрев на Малфоя, он отошёл к дивану, чтобы взглянуть на Беллатрикс. Друэлла всё ещё сжимала руку дочери, но вроде бы немного успокоилась, уже рассматривая её без прежнего ужаса. — Всё будет хорошо, — сам не зная зачем сказал Сириус. Друэлла не подняла голову, только мимолётное движение её глаз дало понять, что она слышала слова Сириуса. Она сильнее сжала пальцы Беллы, и стало ясно, что из гостиной она уходить тоже не собирается. — Родольфуса необходимо будет расспросить завтра, — шёпотом, но вполне твёрдо сказала Вальбурга, когда Сириус подошёл к ним с Нарциссой и Регулусом. — Он должен знать, кто сделал это с ней. — Люциус сказал, что и сама Белла может знать, — пожал плечами Регулус. — Но никто из них пока не в состоянии говорить. Мельком взглянув на Родольфуса, Сириус увидел, что его глаза уже закрыты, а голова теперь неудобно лежала на плече, рука обессиленно опустилась вдоль подлокотника кресла. Нарцисса не переставая поглаживала живот и кусала бледные губы. — Я ей говорила, что она однажды доиграется, — злым шёпотом сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — И вот: лежит, истекая кровью, а мы не имеем права даже обратиться в Мунго, потому что не сможем им объяснить, каким образом она была ранена. — Хватит, моя дорогая, мы сделали то, что должны были, — ровным голосом произнесла Вальбурга, положив руку на плечо Нарциссы. — Беллатрикс сильная, она сможет справиться. А тебе лучше пойти в спальню, хватит глазеть на неё, как на мёртвого единорога. Люциус. Прошу, позаботься о своей жене. Малфой тут же отвлёкся от разговора с Сигнусом и Орионом и оказался рядом с Нарциссой. Игнорируя её бесцветный взгляд, он взял её безвольно повисшую руку и повёл за собой к выходу из гостиной. Проводив его взглядом, Вальбурга обратила внимание на сыновей. — А вы, молодые люди? — почти насмешливо спросила она, смотря на одинаково растерянных Сириуса и Регулуса. — Вам тоже следует отправляться спать, здесь делать больше нечего. Сириус поразился тому, как спокойно она говорит, если буквально только что ей пришлось спасать племянницу от верной смерти. — Туда я и иду, — сказал Сириус. — Пойдём, Рег. Регулус, казалось, не хотел покидать гостиную так скоро, но после секундной заминки кивнул матери. — Доброй ночи. Разбудите нас, если кому-то из них станет хуже. Вальбурга согласно моргнула и пошла к камину, переговорить с мужем и братом, а Сириус с Регулусом отправились вон из гостиной, в свои спальни. Дождь пошёл с новой силой, теперь не робко постукивая по стёклам, а обливая их водой, как из шланга. Братья быстро поднялись по лестнице к своим комнатам, и, когда Сириус собирался второй раз за ночь попрощаться с Регулусом, поймал его неуверенный взгляд. — Ладно, заходи, — недовольно вздохнул Сириус, ворча лишь для вида. На самом деле ему и самому не хотелось сейчас сидеть в комнате одному, потому что сон вряд ли придёт так скоро, если придёт вообще. Регулус мимо Сириуса скользнул в его спальню, и тот закрыл за ними дверь. Сириус зажёг лампу, поставил её на подоконник и сел на расправленную кровать, сложив ноги по-турецки. В изножье, в той же позе, примостился и Регулус. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, прислушиваясь к дождю. — О чём ты хотел поговорить с Беллой и Лестрейнджем? — спросил наконец Сириус. Закусив щёку изнутри, Регулус пожал плечами и отвёл взгляд. — Я знаю, что родители рады моему желанию пойти на стажировку в Министерство, — издалека начал он. — Я и сам правда хочу этого. Но… у меня есть и другие планы. Сириус широко распахнул глаза и неверяще покачал головой. — Да ты что?! — громким шёпотом воскликнул он, едва не подскочив на матрасе. — После того, что было только что? Серьёзно хочешь быть как они? Регулус немного стушевался из-за такой яркой реакции, но его взгляд наоборот стал увереннее, а голос чуть громче. — Да, хочу. Тем более после того, что было только что. Они вредят нашей семье, Сириус. — Кто «они»? Орден Феникса? — с издёвкой переспросил Сириус. — Чтобы поставить им мозги на место, не обязательно становиться Пожирателем Смерти! Регулус устало возвёл глаза к потолку, как будто этот разговор у них с Сириусом повторялся уже не первый раз и он устал приводить аргументы. — Орден Феникса — это только вершина айсберга. Меня волнует то, за что и против чего они борются. И то, за что борются Тёмный Лорд и Пожиратели. — Они убийцы, Регулус, — с жаром ответил Сириус, наклонившись вперёд как будто так его было слышно лучше. — Неужели ты хочешь убивать людей? — Маглов. Несколько секунд братья, нахмурившись, смотрели друг на друга, ведя молчаливую борьбу. Сириусу хотелось схватить Регулуса за грудки, встряхнуть его, дать пощёчину, чтобы он пришёл в себя. Какая разница — волшебники или маглы? Нормальный человек не поднимет волшебную палочку ни на одного из них. По крайней мере так считал Сириус. У Регулуса, который в прошлом году был причастен к убийству человека и, кажется, даже не испытывал от этого угрызений совести, было другое мнение. — В любом случае я не могу быть уверен, что родители обрадуются этому, — сказал в конце концов Регулус, как бы временно объявляя перемирие. — Поэтому и хотел сначала посоветоваться с Беллой, ну и с Родольфусом заодно. Сириус презрительно фыркнул. — На твоём месте я бы не сомневался, — криво усмехнулся он. — Наши родители будут в экстазе, когда узнают, на какое дело ты решил положить жизнь. Регулус посмотрел на него скептически. — Ты ошибаешься. — Да ну? Объясни мне, будь другом. Сириус был уверен, что его мать, в приступах ненависти ко всему миру называющая маглов адскими отродьями и вешающая на стены головы домовых эльфов, не может быть против того, чтобы её сын, к тому же Регулус (а он и так любимчик у родителей) начал убивать и маглов, и грязнокровок на каждом шагу. Регулус, однако, был серьёзен и уверенности брата не разделял. Сложив руки в замок перед собой, он посмотрел на Сириуса из-под упавшей на глаза чёлки. Из-за этого его взгляд стал немного зловещим. — Вспомни хоть раз, что они говорили нам о нашей семье. Вспомни, как они отзываются о полукровках, о предателях крови, Уизли, к примеру, а ведь они наши родственники. Мама даже Малфоев считает ниже нас. А Тёмный Лорд… никто ничего не знает о нём. Я слышал, как папа говорил Друэлле, что за именем Волдеморта может скрываться грязнокровка. — Но они одобряют то, что он делает, — возразил Сириус, не желая сдаваться, — и Беллу никто не осуждает за то, что она в рядах его приспешников. — Они поддерживают его цели, но не его самого, — уверенно заявил Регулус. — И они будут не в восторге, если я присягну ему. Блэки никому не поклоняются. Последняя фраза прозвучала слишком претенциозно, но в то же время почти угрожающе. Сириус выгнул левую бровь, переваривая слова брата. С этой стороны на тщеславие своих родственников он никогда не смотрел. — Значит, ты собирался просить у Беллы поддержки? — продолжил он. — Рассчитываешь на её красноречие? — Вроде того, — заключил Регулус. Сириус подумал, что стратегия брата не так уж плоха. Вальбурга всегда с любовью относилась к Белле, как к старшей из детей Блэков, пусть и ставшей теперь Лестрейндж. Сириусу в принципе иногда казалось, что они в чём-то похожи — его мать и старшая кузина. — Ну, как бы там ни было, сегодняшний инцидент не добавит твоему Лорду очков в глазах родителей, — почти весело сказал Сириус. Регулус закатил глаза. — Ну и пусть. Я всё равно сделаю это, а Белла мне поможет. Она уже давно говорила, что Тёмный Лорд настроен на вербовку целых семей, так что меня примут в Пожиратели смерти. «Какое-то детское упрямство», — пронеслась в голове у Сириуса раздражённая мысль, прежде чем до него не дошёл весь смысл слов Регулуса. Тёмный Лорд хочет себе целые семьи? Он вспомнил начало своей дружбы со слизеринцами, а точнее — то время, когда они обхаживали его со всех сторон, пытаясь выпытать причину его ссоры с грифиндорцами и переманить к себе. Жуткая речь Адриана на первом вечере в тайном подземелье, направленная явно на Сириуса. То, о чём шла речь, когда они привели его домой к Гринграссам. Беллатрикс, заявившаяся в Хогсмид, чтобы допрашивать его о «серьёзности намерений»… Мерлина ради! Всё это действительно было какой-то идиотской вербовкой? Сириус едва не рассмеялся. — Ты… уже говорил с Беллой по этому поводу? — уточнил он у задумавшегося о чём-то своём Регулуса. Тот ответил спустя пару секунд. — М-м… да, пару раз. Она была рада. Если честно, у неё и на тебя были надежды. Сириус всё-таки издал нервный смешок. — Неужели? — Да, — подтвердил Регулус, сощурившись. Внезапное веселье брата было ему непонятно. — Особенно после того, как ты поссорился с… ну, сам знаешь. Она будто всерьёз считала, что тебя останавливает только это. Сириус мог бы порадоваться, что хоть Регулус понимает истинные причины его нежелания связываться с Пожирателями Смерти, если бы не был до сих пор поражён. Да, в Хогвартсе тогда какие только слухи о нём ни ходили, но он и не думал, что это послужит поводом для того, чтобы строить на него какие-то планы. Ладно Белла, но сам Волдеморт? Получается, среди Пожирателей для него всегда будет свободно местечко? Сириус шумно выдохнул и посмотрел на Регулуса внезапно прояснившимся взглядом. — Ладно, Регги, иди-ка ты спать. Кажется, всё успокоилось. Немного обиженный возвращением этого детского прозвища, Регулус не стал задерживаться и, пожелав брату спокойной ночи, ушёл. Сириус потушил свет, и накрывшись одеялом с головой, хотя было не холодно, постарался выкинуть из головы все мысли. Как на зло, только он стал засыпать, убаюканный звуками ещё не прекратившегося дождя, его осенило, что же казалось таким подозрительным в словах Малфоя. Он не упомянул, каким образом они с Беллой в принципе оказались в той «большой группе», которой пришлось сражаться с Орденом Феникса. И что они делали всей этой дружной компанией ночью? Явно не возвращались по домам после вечера танцев. И после этого ещё могут возникнуть подозрения, что Сириусу захочется становиться частью этой группировки? Он ещё мог представить, что ему взбредёт в голову бороться за сохранение чистокровия, но убийства? Целые рейды, направленные на то, чтобы уничтожать маглов? Нападения на семьи грязнокровок? Убийства тех, кто не согласен с такими радикальными мерами? Сириус не мог на такое пойти. В школе он часто ввязывался в драки и в большинстве случаев выходил из них победителем. Не сосчитать случаев, когда он нападал на Снейпа, иногда даже без причины: просто от скуки или внезапно кулаки зачесались. И бывало, что Снейп правда сильно страдал от этого, Сириус бил наверняка, чуть не ломая костяшки. Это было плохо, конечно. И всё же было ли у Сириуса хоть раз желание убить? Не только Снейпа, а в принципе кого бы то ни было? Нет. Нет, никогда. У Сириуса не было врагов, которым он желал смерти. *** Дождь давно кончился, но с крыши до сих пор изредка капало, солнце пока не высушило лужи. Сириус думал, что не уснёт, но ночные события сильно подействовали на его нервы, и в конце концов сон накрыл его с головой, как одеяло, которое он к утру сбросил на пол. Раскрыв глаза из-за луча солнца, бьющего по векам, Сириус подумал, что, возможно, произошедшее ночью было сном. Беллатрикс никто не ранил, Друэлла не плакала, Малфой не приходил. Это вполне могло быть ужасно неприятным сном, в последнее время Сириусу часто снилась какая-то дрянь. Он быстро оделся и, наспех забежав в ванную, шумно спустился в гостиную, не теряя прозрачной надежды на то, что ночью действительно ничего не случилось. Мельком взглянув в коридор, он увидел, что следов крови там нет. И всё же это было не сном. Никто не сказал Сириусу доброе утро. Друэлла и Вальбурга куда-то поспешно собирались, Сигнуса с Орионом не было (они давно уже ушли на службу в Министерство), как и Нарциссы с Люциусом. В креслах у камина сидели Родольфус и Регулус, с одинаковыми уставшими выражениями на лицах наблюдающие за тем, как Беллатрикс уговаривала на что-то Вальбургу с Друэллой. — Я ещё раз тебе повторяю, Белла, — медленно и с расстановкой произнесла Вальбурга, поправляя свой шарф и не глядя на племянницу. — Тебе не стоит даже вставать с постели, не говоря уже о том, чтобы трансгрессировать. — К тому же, милая, — робко добавила Друэлла чуть подрагивающим голосом. — Не уверена, что Нарцисса будет рада тебя видеть. — Что за чушь! — всплеснула руками хмурая Беллатрикс. Она и правда до сих пор была очень бледной. На ней была свободная мантия, скрывающая её фигуру, но Сириус был уверен, что на животе, там, где рана, у неё тугая повязка. — Я знаю, что она та ещё паникёрша, но сейчас со мной всё хорошо! — С тобой — да, — подал голос из своего кресла Родольфус, и, бросив на него злой взгляд, Беллатрикс замолчала. — Что тут происходит? — опасливо спросил Сириус, когда понял, что никто его не замечает. Вальбурга измученно повернула к нему голову и коротко объяснила: — Нарцисса в Мунго. Мы с Друэллой идём к ней, Люциус уже там. — Нарцисса? Но почему? — Впрочем, Сириус уже понял почему: нервы этой ночи не могли не отразиться на её ребёнке. — Ей стало плохо часов в семь утра, — тихо сказал Регулус, опустив взгляд в пол и сжимая кулаки, положенные на колени. — И мы вызвали целителя, а он уже увёз её в госпиталь. «Мы», — повторил Сириус про себя. Значит, он один во всём доме проспал до десяти часов. — Ты остаёшься здесь, Белла, и это не обсуждается, — тоном, не вызывающим возражений, отрезала Вальбурга и, взяв Друэллу под локоть, быстро ушла из гостиной. Уже через несколько секунд послышался хлопок входной двери. Сириус обернулся к оставшимся в гостиной. Воцарилось молчание: Беллатрикс, вздёрнув подбородок, стояла в центре гостиной; Родольфус устало наблюдал за ней, будто предчувствовал скорый взрыв; Регулус кусал губы и то сжимал, то разжимал кулаки. Думали они все об одном и том же. — Это не моя вина, — сказала внезапно Беллатрикс, ни на кого не смотря. — Я ведь не хотела, чтобы она так разнервничалась из-за этого. — Тебя никто не винит, Белла, — попытался её успокоить Регулус. Сириус тихо хмыкнул. Он сам не считал Беллатрикс виновной в том, что Нарцисса снова может потерять ребёнка, да и вряд ли кто-то другой из всей семьи так считал, кроме самой Нарциссы. Нарцисса наверняка будет винить в этом сестру. Дело даже не в том, что она сама так разнервничалась из-за Беллатрикс, дело в том, как Беллатрикс всегда заставляет всех вокруг о себе волноваться, пусть и не специально. Нарцисса никогда не одобряла то, что Белла подвергает себя опасности, а теперь тем более будет на неё злиться. Ей и правда не стоило идти в Мунго. — Как ты тебя чувствуешь? — спросил Сириус, чтобы немного разбавить неловкость. — Тебе правда лучше? Беллатрикс раздражённо махнула распущенной гривой волос и упала на диван. — Конечно, мне лучше. Не понимаю, чего вы все так взбеленились из-за обычной царапины. Сириус поражённо приподнял брови, смотря на невозмутимую Беллатрикс. Она говорила серьёзно, не красовалась, она и правда считала, что её рана не стоит таких переживаний, а ведь от Сириуса не укрылась испарина, выступившая у неё на лбу. Беллатрикс была слаба. Сириус взглянул на всё таких же уставших Родольфуса с Регулусом и решил ничего не говорить в ответ. Он прошёл к столу у окна, где лежал утренний номер Пророка. Его оставил здесь отец — ещё одно подтверждение всеобщих переживаний, потому что обычно Орион никогда не оставлял газет в гостиной. От нечего делать Сириус развернул газету и отошёл к окну. Почти сразу он пожалел о том, что заметил эту газету: на первой же странице крупным шрифтом было напечатано: «Две незаконные группировки устроили побоище в магловском районе Лондона». Тяжело вздохнув, Сириус начал читать статью. Писали о том, что Пожиратели смерти и Орден Феникса этой ночью сражались в какой-то подворотне, не обращая внимания на очевидцев, которыми были маглы. В результате столкновения погиб один из членов Ордена, имя, конечно, не называлось, а также несколько человек были ранены с обеих сторон. Пострадали также и маглы, и министерским работникам пришлось работать ещё и с их памятью. Инцидент даже был освещён в одной из магловских газет, так как поблизости, в одном из коттеджей, была убита семья из шести человек, трое из которых дети. Маглы вполне справедливо связали эти два события. Заканчивалась статья настоятельными рекомендациями быть осторожными и не связываться ни с одной из незаконных организаций, которые образовались за последние несколько лет. Дочитав, Сириус исподтишка взглянул на Беллатрикс и Родольфуса. Не сложно догадаться, что маглы были правы, говоря об убийстве семьи и массовом побоище неподалёку как о взаимовлияющих событиях. Наверняка это было дело рук Пожирателей. Покачав головой, Сириус откинул газету на стол, откуда её и взял. — Ваши маски действительно так хорошо закрывают лица? — уточнил он невинным тоном, сложив руки на груди. Все трое обернулись к нему, на лице Регулуса промелькнуло выражение безнадёжности. — Что ты имеешь в виду? — с подозрением спросила Беллатрикс, смотря на Сириуса через плечо, потому что сидела к нему спиной. — Мне просто интересно, не заявятся ли к нам люди из Министерства по свежим следам в поисках одной из раненых Пожирателей, о которых писали в сегодняшней газете на первой странице. Беллатрикс самодовольно ухмыльнулась и отвернулась от Сириуса. — Можешь не волноваться об этом, милый. Они не поймают меня, даже если будут знать мою внешность, моё имя и мой адрес. — Правда? — сделал вид, что обрадовался, Сириус. — Ох, ну тогда, раз ты так уверена, мне действительно стоит успокоиться, ведь нет ничего страшного в том, что о моей кузине пишут даже магловские газеты! — Ты правда делаешь из мухи слона, Сириус, — заметил Регулус. — В Пророке часто пишут о Пожирателях Смерти, но почти никогда о том, что кого-то из них обнаружили. Сириус чувствовал, что готов излиться ядом, но держался изо всех сил. Беллатрикс и Родольфус, чёртовы убийцы, сидят тут, как будто невинные, и даже мысли допустить не могут о том, что их когда-то рассекретят. Да и Регулус ничуть не лучше. Да, его уже однажды отмазали от обвинений в убийстве, но это не значит, что так будет продолжаться и впредь. Набрав в груди побольше воздуха, Сириус всё же промолчал, не желая разжигать споры с утра, особенно когда Нарцисса в больнице, а сама Беллатрикс всё-таки серьёзно ранена, что бы она там ни говорила о том, что с ней всё хорошо и ей уже лучше. Сириус поймал взгляд Регулуса. Брат смотрел на него непроницаемо, но Сириус понял, чего он добивается. Закатив глаза, Сириус отлепился от подоконника, к которому до этого прислонился, и пошёл к двери, на ходу махнув всем рукой. — Пойду поем что-нибудь, — бросил он на прощание и покинул гостиную. Но Сириус не пошёл на кухню, ему вообще не хотелось есть. Он отправился к себе в комнату, собираясь одеться для прогулки: дома сидеть не хотелось, необходимо было подышать воздухом и привести мысли в порядок. Подойдя к шкафу, Сириус недовольно стал выкидывать оттуда одежду. Боже, и почему это его семья? Почему они не могут жить в покое, не влезая ни в какие кровавые передряги? Ладно, с тем, что Беллатрикс пропащая душа, он уже смирился, но почему в ту же сторону тянет и Регулуса? Он прямо сейчас ведёт об этом разговоры, разговоры о том, что он хочет вступить в ряды Пожирателей Смерти. Неужели он правда хочет, чтобы каждый день родители волновались за его жизнь, как Сигнус с Друэллой волнуются за Беллатрикс? Неужели Регулус не чувствует к этому отвращения, когда Нарцисса из-за переживаний попала в больницу, когда Беллатрикс едва не умерла, когда паранойя Ориона и Вальбурги с каждым днём увеличивается? Неужели только один Сириус хочет спокойствия? Не замечая, что делает, он вытащил с одной из полок все вещи в поисках любимой футболки. Сириус возвёл глаза к потолку и принялся запихивать всё обратно, но заметил на дне шкафа конверты, которые сам сюда и положил, спрятав под одеждой, чтобы не мозолили глаза. Сириус нехотя вытащил один из конвертов и посмотрел на подпись. Адриан Мальсибер. Это письмо, как и остальные три, не было распечатано. Адриан — ещё один ненормальный. Сириус не знал, о чём Адриан писал, но подозревал, что как раз о том, как идут его дела в стане у Пожирателей. Конечно, Адриан не такой глупый, чтобы писать об этом прямо, но Сириус был уверен, что письма полны намёков. А если начистоту, то он не смог бы открыть эти конверты, даже если бы был уверен, что там нет ни слова о Тёмном лорде. Сириусу правда было стыдно за то, что он так боится, ведь Адриан был его другом, Сириус от него не отрекался. Он приходил к нему в Министерство, когда учёба в школе Ликвидаторов заканчивалась раньше обычного, и они вместе отправлялись в Дырявый котёл. Они вместе навещали Гвендолин, беременную, как она всех уверяла, мальчиком. Вместе же они шатались по магловскому Лондону, оба не желая возвращаться домой, потому что дома у Адриана была слишком пусто, а в доме у Сириуса наоборот слишком много людей. Но однажды Адриан отправил письмо, в котором с жаром писал о том, что скоро случится то, чего он хотел ещё со времён школы. И тогда Сириус просто… испугался? Это был инстинкт самосохранения. Сириусу отчаянно не хотелось быть связанным с тем, что происходило в магической Британии. Впервые в жизни он хотел спрятать голову в песок и закрыться от внешнего мира, сидеть в своей комнате и не выходить в свет. Он не хотел, он просто не мог вступить в эту битву, потому что не знал, хочет ли принимать чью-то сторону. Или знал, но очень боялся этого знания. Он подумал о статье из газеты. Пожиратели убили семью из шести человек. Адриан был Пожирателем. Сириус быстро бросил конверт обратно в шкаф, как будто он обжигал его пальцы, и закидал письма одеждой. Он понимал, что скоро, очень скоро, ему придётся сделать выбор, но пока можно было притвориться, что никакой необходимости этого выбора вовсе не существует.