НЕЖНОЕ СЕРДЦЕ АЛЬФЫ

Юнги наскоро принял душ и, переодевшись в домашнее, тихо вошел в комнату к Чимину. Омега мирно спал, укрытый одеялом и подключенный к капельнице. На его милом личике были сплошные синяки и ссадины от когтей. Мин опустился на пол у кровати и осторожно взял лиса за руку. Он нежно поцеловал каждую сбитую костяшку, а затем и всю ладошку. Приложив ее к своей щеке, блондин погладил парнишку по волосам. Он всю ночь просидел рядом с ним, обливаясь горючими слезами и прося прощение. Джин выгнал его из комнаты под утро, когда пришел обработать раны омеги. Блондин отправился к себе и, упав без сил на кровать, проспал до обеда. Спустившись вниз, он обнаружил за столом только Тэхёна и омегу, потому как Намджун и Чонгук уехали на работу. — Поздравляю, — сказал альфа. — Теперь ты один из нас. — Спасибо, — ответил тот. — Джин сказал, что ты — снежный барс. Красивый, наверное. — Не знаю, я себя полностью не видел. — Ну, расскажи какие ощущения у тебя были при обращении? — Боль адская и как вы ее выносите? — Это поначалу, потом будет легче. За какое время ты обернулся? — Не знаю, но мне показалось, что это было мучительно долго. — Понятно. Теперь тебе нужно будет тренироваться хотя бы несколько раз в неделю, чтобы привыкнуть к этому состоянию и научиться мгновенно оборачиваться. Ну, а тебе самому понравилось в зверином обличии? — Если честно, то не очень. Я думал, что у оборотней, как и у человека, разговор и мысли — это два разных процесса. Мне очень не нравится, что все будут слышать, о чем я думаю. — Поэтому тебе придется отключать голову, когда ты становишься зверем. — Намджун сказал тоже самое, но это так сложно. Я старался не думать, когда разговаривал с ним, но мысли сами озвучивались. — Да-да, у меня также было. Когда я впервые обернулся, меня прям переполняли эмоции. У Гука уши завяли от моего отборного мата, но он не сразу сказал, что все слышит. Он так сильно опекал меня в первое время и это очень раздражало, что я не стеснялся в выражениях. Мне хотелось свободы, поэтому я столько раз пытался от него сбежать и всегда удивлялся тому, как он быстро находил меня. Про секс вообще молчу, ибо Гук практически всегда угадывал мои желания. Знаешь, как мне было стыдно, когда он наконец-то признался в том, что знал каждый мой шаг и то, что я о нем думал? — Представляю, но я все равно не понимаю, как можно вообще не думать. — Ты должен довериться инстинктам. По большей части мы обращаемся в момент опасности, в остальное же время нам это не нужно. Поэтому ты должен научиться мгновенно оценивать ситуацию и просчитать ходы до обращения. — И за какое время ты добился такого результата? — Мне потребовался год. — Офигеть. — Главное — ничего не бояться. После обеда Юнги поехал в мастерскую Тэхёна, чтобы помочь Чонгуку в восстановлении. Масштаб погрома был внушительный: техника и окна разбиты, мебель поломана, инструментов и вовсе не было. Альфа нанял рабочих, чтобы вывести мусор, поэтому был рад дополнительной помощи. К вечеру работа была выполнена, и парни заказали пиццу с напитками. — Гук, расскажи, как ты научился не думать после обращения? — спросил Мин. — О, это было тяжко, — ответил он. — Ты не представляешь, сколько Намджун узнал нового о себе прежде, чем рассказал, что слышит мои мысли. — Тэхён сказал, что ты тоже так поступил с ним. — Нажаловался, мелкий засранец. — Нет, ты не подумай, он вспоминал об этом с улыбкой. — Да, я не в обиде. На самом деле я последовал примеру Намджуна. Первое время после моего обращения он глаз с меня не спускал, потому как я порывался убить своих обидчиков. Я не мог совладать со своим гневом и не понимал, что мой зверь питается этим чувством, поэтому становится злее и безжалостнее. Он не желал подчиняться мне, да я и не особо старался бороться с ним. Мне нравилась та сила, которую он мне давал и главное — я не испытывал сожаления после убийства, что избавляло меня от груза вины. Хён разговаривал со мной, учил как нужно действовать, но я не хотел его слушать. Мы как-то с ним сильно поссорились на этой почве и, обернувшись, я спланировал план побега и мести. Однако в самый последний момент появился Намджун и все испортил. Мы подрались, после чего я убежал. Тогда под мою горячую руку попали пять невинных человек. Их было больше, если бы хён не остановил меня. Все-таки абсолютный альфа сильнее обычного как физически, так и морально, поэтому я подчинился ему. Он рассказал мне свою историю и дал много полезных советов, которые я потом применил к Тэ. Было забавно наблюдать за ним, вспоминая себя на его месте. — Так как же тебе удалось перестать думать? — Это все благодаря долгим и мучительным тренировкам. Тебе нужно научиться мгновенно оценивать ситуацию и направлять своего зверя точно в цель, чтобы при этом не пострадали другие. — Получается, я должен довериться ему, но как это сделать, если он все время хочет подчинить меня себе? — Для этого и нужен истинный. Он поможет справится с твоими эмоциями и усмирить гнев. — Ага, Чимин сам меня боится. — Это, потому что ты ему не доверяешь и сам боишься за него. Твой зверь это чувствует, поэтому и провоцирует тебя причинить омеге боль. В первую очередь ты должен перестать бояться вообще. Избавься от страха, его не должно быть в списке твоих чувств. — Легко сказать, ведь не бывает абсолютно бесстрашных людей. Вот разве ты не боишься потерять Тэ? — Боюсь, но я не даю этому чувству завладеть мной. Мы сражаемся на равных, и я приглядываю за Тэ, но при этом уверен, что он справится и без меня. — Но погоди, Тэхён появился после того, как ты научился контролировать своего зверя. Как же ты обходился без истинного? — Было тяжко и, если бы не Намджун с Хосоком и Джином, я наделал еще много глупостей. Они практически учили меня выживать. Хён делился опытом, гамма гасил мой гнев, а Джин наставил на путь истинный и подсказал, как нужно поступить со своими обидчиками. Когда появился Тэхён, я был уже сформировавшимся альфой, готовым взять на себя ответственность за другого. Моя семья также помогла ему освоиться и привыкнуть к своему новому состоянию. Теперь ты понимаешь, как важна поддержка и что не стоит отказываться от помощи из-за своих убеждений? — Это я уже понял, поэтому и хотел попросить тебя потренироваться со мной. — Эй, бро, я только за. Вернувшись домой, блондин первым делом поинтересовался у Джина пришел ли в себя Чимин и, услышав положительный ответ, тут же кинулся наверх. Омега смотрел в окно на сгущающиеся сумерки, когда внезапно в его комнату ворвался Мин. — Юнги, — удивился лис. — Чим, — ответил тот и, сев рядом на кровать, осторожно обнял его. — Прости меня. Прости, что я снова причинил тебе боль. — Ты не виноват в том, что со мной случилось. — Нет, это моя вина. Я должен был быть рядом с тобой и защищать, но бросил тебя из-за своих дурацких убеждений. Знаю, что не заслуживаю прощения, но я не перестану молить тебя об этом, ибо без твоей помощи мне не справится со своим зверем. — Юн-и, посмотри на меня. — Не могу, мне стыдно за свою трусость и упрямство. Чимин погладил парня по белоснежным волосам, а затем крепко обнял и, поцеловав в макушку, сказал: — Я не держу зла, потому что люблю тебя. Если ты доверишься мне, обещаю помочь в твоей нелегкой борьбе. Мин поднял голову и посмотрел на рыжеволосого. Тот улыбался, стирая мягкими подушечками пальцев остатки слез с его щек. Только сейчас Юнги смог понять, насколько силен этот хрупкий с виду омежка. Несмотря на физические и душевные раны, он нашел в себе силы простить обиду и дать ему еще один шанс. Альфа явно не заслужил такого счастья и тем ценнее оно для него сейчас стало. — Спасибо, — сказал он и нежно поцеловал Чимина. Омега очень быстро пошел на поправку, и доктор Ли удивился тому, как его ужасная рана затянулась, не оставив и следа. — Чим-и, малыш, как ты себя чувствуешь? — спросил он, осматривая тело лиса. — Отлично, доктор, — весело ответил тот. — Ничего не болит? — Нет. — А душа? — Как бабочка порхает от счастья. — Я рад за тебя. Что ж, постельный режим можно отменить, так что возвращайся к учебе. — Ура! Наконец-то, а то я уже с ума начал сходить от безделья. — Скажи, ты правда решил стать врачом? — Да. У нас такая большая семья, так что Джину наверняка понадобится помощь в этом деле. К тому же он мне по секрету сказал, что не собирается ограничиваться одним ребенком, понимаете? — Да, уж с вами не соскучишься. Ну, а ты сам, еще не надумал заводить детей? — Юн-и пока не хочет, говорит, что еще рано об этом думать. Я не хочу его обременять и давить. — Может, мне с ним поговорить? — Нет, что Вы, не нужно. К тому же он прав, сейчас нужно получить образование, а уж потом думать о семье. — Хорошо, только, Чим-и, хочу тебя все же предупредить. Глаза Юнги остались красными, а это значит, что его зверь не просто силен, но еще и жутко опасен. Если он не сможет в какой-то момент остановиться, для тебя все может закончится плачевно. — Понимаю, доктор, но я готов рискнуть. Передо мной яркий пример Джина, который смог усмирить зверя хёна. Надеюсь, моей любви тоже хватит на это. — Да, во истину говорят, что любовь слепа, но именно она делает нас сильнее. Ты уже не малыш, поэтому я верю в тебя. — Спасибо. С тех пор, как Мин помирился с омегой, Намджун вздохнул с облегчением, ведь теперь ему больше не нужно было забирать лиса из универа. Эта обязанность перешла к Юнги, как и работа в мастерской Тэхёна. Ее удалось полностью восстановить, но вот подходящих работников было трудно найти. График блондина стал более плотным. С утра он ехал в офис к Намджуну на занятия с репетиторами и, если нужно, помогал тому с оформлением бумаг. Затем забирал из универа Чимина и отвозил его домой, а уж после этого помогал Тэ в мастерской. Вечером боксер обязательно уделял время тренировкам, после которых валился без сил, моментально засыпая. Домашние поддерживали его кто как мог. Хён не заваливал работой и чередовался с Чонгуком в тренировках. Джин никогда не отпускал голодным и подбадривал добрыми напутствиями. Чимин скучал по своему истинному, но старался не показывать вида. Он понимал, что у альфы сейчас трудные времена, поэтому сдерживал свои эмоции. Тэхён также поддерживал морально и все время порывался помочь парню расслабиться физически. Однажды, когда работа была окончена, он молча припечатал к стене блондина и впился в его губы страстным поцелуем. Долгое воздержание сказалось на Юнги, поэтому он ответил альфе, подняв того за упругую попку и усадив на стол. Зверь проснулся моментально и стал требовать овладеть Кимом в грубой форме. В порыве страсти Мин порвал его рубашку и, сняв с него штаны, принялся ласкать возбужденный член Тэ. Парень громко стонал, задыхаясь под горячими поцелуями и требовал большего. — Пожалуйста, сладкий, возьми меня, — шептал он на ухо. — Не боишься, что в запале я оставлю свою метку? — прорычал блондин. — Нет. Гук отдалился от меня и все свое время уделяет тебе. С одной стороны, я понимаю, что тебе это нужнее, но с другой — мне его очень не хватает. — Так ты ревнуешь его ко мне. Забавно, только из-за этого ты готов ему изменять? — Что ты, сладкий, я не считаю это изменой. Нам обоим нужна разрядка, ведь ты тоже давно уже не притрагивался к Чимину. Как только блондин услышал имя омеги, в его голове на мгновенье прояснилось. Что же он делает? Зачем ему Тэ, если у него есть свой истинный? Однако соблазнительный вид обнаженного альфы и его безумная страсть в красивых глазах вновь затуманила разум Юнги. Пока тот был в замешательстве, Тэхён достал из верхнего ящика стола лубрикант и обильно полил им пальцы блондина. Мин хищно улыбнулся и в свете лампы его глаза блеснули красным оттенком. Одной рукой он прижал альфу к себе и впился в его губы жадным поцелуем, а вторую опустил к пульсирующей дырочке и ввел туда один палец. Тэ выгнулся, обвив ногами бедра парня, и томно застонал, крепче обнимая его. Вибрация голоса альфы безумно возбуждала оборотня, и он добавил еще один палец, ускорив движения. Его внутренний зверь во всю уже бушевал, требуя отыметь это тело во всех позах, однако в парне еще оставались силы сдерживать этот натиск. Он не мог остановиться, но надеялся, что, если Ким кончит, то его зверь успокоится. — Сладкий, — простонал тот. — Я давно уже готов, возьми меня. Зверь сильно бил по мозгам, отдавая болью в висках. В глазах потемнело, а на пальцах появились когти, которые впились в нежную кожу жертвы. — Порви его! — рычал грозный голос в голове. — Заставь его выть от боли! «Я не могу! — ответил мысленно Юнги. — Он — мой друг». — С друзьями не может быть секса. Не обманывай себя, ты его хочешь. «Хочу». — Так возьми его! «Нет, пожалуйста, не заставляй меня». — Пожалуйста? Это слово соотносится с жалостью, которой я не знаю. Ты, жалкая человеческая душонка, уступи мне это тело, и я покажу, каким должен быть настоящий абсолютный альфа. «Я не жалкий и ты совсем меня не знаешь». — Заткни свою пасть и делай, как я говорю! «Нет, это ты заглохни! Это мое тело, и ты в нем всего лишь непрошеный гость. Ты будешь подчиняться моим правилам!». — Глупый мальчишка, меня нельзя подчинить! — Юн-и, — выдохнул Тэ на ухо блондину, вырывая того из борьбы со зверем. — Ммм, глубже! Сильнее, да-ах! Я хочу тебя! Мин добавил третий палец и стал вдалбливаться, раз за разом задевая простату. Тэхён извивался и стонал все громче, но ему все равно хотелось большего. Он взялся за ремень штанов блондина, но тот вдруг перехватил его руки и, сжав запястья, завел их ему за голову и уложил на стол. Альфа попытался вырваться, но Юнги придавил его своим телом, ускоряя темп. Тэ был уже на грани, когда зверь применил подлый прием. Он выждал момент, когда боксер забудется, сосредоточившись на чувствах альфы и обрушил на него всю свою ярость. Голова парня чуть не взорвалась от боли в тот момент, и он закричал вместе с Кимом, тело которого начало содрогаться в оргазме. Глаза абсолютного вспыхнули красным огнем и он, злобно оскалившись, хотел вцепиться в глотку Тэ. Тот снова закричал и от ужаса зажмурился, отвернув голову. Из груди Мина вырывалось хриплое дыхание. Сердце колотилось о ребра, словно хотело их сломать, чтобы сбежать из этой клетки. Жуткая боль в руке прояснила его разум, и он медленно открыл глаза. Как оказалось, блондин в последний момент подставил свою руку, защищая горло своего друга и сам же впился в нее острыми клыками. Альфа лежал под ним, съежившись и боясь пошевелиться. — Тэ, — позвал его Юнги. — Посмотри на меня. Оборотень осторожно открыл глаза и медленно повернул голову. — Ты как? — Не знаю, — ответил тот. — Прости, я напугал тебя. — Есть немного, но ты сам как? У тебя кровь из раны идет. — Ерунда. Приведи себя в порядок и поехали уже домой.