I just wanna dance with you

Молчит, уже несколько минут одна тишина, тыкаюсь в плечо Дамиано, вроде бы только что были силы для протеста, и тут словно всё выкачали. Уйти бы отсюда хоть бы куда. Вымотан, не вижу ничего перед собой, кричу в закрытую стену, долблюсь, и, останавливаясь, не слышу ничего, пустота оставляет меня без ответа. Половина мюзиклов бы позавидовала драме в моей чёртовой черепушке. Слёзы катятся по щекам, отчего хоть немного теплее, но быстро застывают, оставаясь пленкой на коже. Обнимаю его, будто спасательный круг, так холодно стало, когда ты убрал руки с моего тела. Только бы почувствовать тепло. Зачем ты мучаешь меня? Нравится? Разве не хватит Целую твою шею, и, кажется, ты вспоминаешь о том, что прикасался ко мне всего пару минут назад, обнимаешь вновь, наклоняясь к моему уху. Скажи мне что-нибудь, да хоть что-то! Мне тесно в этом номере, тянет внутри, скажи уже, что не любишь, и проваливай, мне нужно время на смирение. Или наоборот говори, что влюблён, и тогда делай со мной, что хочешь, я сам мечтаю отдаться тебе уже несколько месяцев. Только не мучай меня, я итак весь дрожу от твоих пальцев на моей коже. От одной мысли об этом накатило возбуждение, думаю, ты не оставил и это без внимания. Когда думаешь о самом плохом, другие выходы из ситуации кажутся цирком и ненужными дрязгами, значит я обязан спросить тебя прямо, прекратив эту пытку. –Дамиано, –хмыкаешь, выдыхаешь, прижимаясь ближе, и, не произнеся ни слова, замолкаешь, будто сам в смятении, не определился, –что ты думаешь о моём письме? Всё же нет во мне той уверенности, чтобы стянуть с тебя штаны, и будь, что будет. Плакать перестал, но не вижу ничего, жду следующего взрыва. Уверен, он будет ярче, чем в Помпеи. Прислушиваясь к твоему дыханию, хаотичные мысли бьют по больному. Если ты сейчас скажешь, что всё это не имеет смысла, я уеду в Рим завтра с утра, не дожидаясь, пока ты проснёшься. Сделаю перерыв от драмы, поила и твоих томных взглядов, пылких объятий, которые не значат ровным счётом ничего. Мне нужен будет отдых, но я не уйду от тебя, слишком тесно мы все связаны Хоть ты и слишком заигрываешься в дьявола, делаешь вид на публику, что у тебя нет времени задумываться о чьих-то чувствах, это не так. Ты добрый и отзывчивый, всегда будешь рядом, если кого-то из группы посетит грусть. Чаще всего это я, что уж таить, мне часто приходят мутные тоскливые мысли. Просто сейчас ты пьян и не можешь быстро снять прилипшую маску. Но мы не в театре, Дамиано, а ты не главный актёр. Злюсь, что не могу совладать с собой, одна мысль противоречит другой. Люблю до боли в висках и терпеть не могу одновременно. Отпускаешь меня из рук, стараясь быть ласковым, и улыбка теперь не похожа на дьявольскую, ты протрезвел или просто вышел из образа? Плавно поднимаешь руку, гладишь по щеке, словно боишься, что я сбегу, не послушав. Но я тут для тебя, готов принять в себя всё, что ты захочешь мне сказать. И не только слова. Чуть поднимаю голову в немом жесте, мне хочется услышать, как ты говоришь, не могу уже разобрать язык тела. Чуть приоткрываю рот, желая повторить вопрос, но ты разбиваешь тишину первым: –Ты и вправду его написал, –в голосе чувствуется вера и облегчение, теперь на меня смотрят глаза моего друга Дамиано, не дьявола или шута для фанатов. Устало киваю, –я боялся, что кто-то из группы решил подшутить надо мной, они оба знали, как я к тебе отношусь. Было бы очень жестоко оставить письмо от твоего имени. Я спрошу ещё раз, Томас, ты писал эти строки сам? –Ты любишь меня? –не выдерживаю, закрывая глаза руками, эта попытка была последним, на что хватило сил, прижимаюсь спиной к стене, обнимая себя за плечи, почти зацапая их. –Да. А ты? –вера не приходит сразу, осознание и подавно, и я в смятении вываливаю на тебя всё, что я складывал в себя эти месяцы. –Я теряю рассудок, когда смотрю на тебя или даже слышу голос…и в записи. Не могу от этого отвязаться, оно постоянно рядом, я люблю…очень сильно. Помнишь тот маленький ресторан, и как я пялился на тебя, когда выпил лишнего…я не пьянею от двух бокалов вина, но от тебя меня уносит с полтычка…мне хватит пары взглядов, и меня сложно успокоить. И если ты рядом, всё сразу не имеет смысла, пусть бы мир сошёл с ума, во мне не изменилось бы ни капли. Не молчи! –Тише, тише, –стыдно, глупо, бессмысленно, но лучше уж так, чем держать опять в себе. Хотя бы ты не молчишь, –теперь всё хорошо. Эй, посмотри на меня. Прости, я зря сомневался, зря. Да и почерк был твой, я просто сам с ума схожу. Знаешь, когда я его прочитал, хотелось разорвать или сжечь, был уверен, что кто-то издевается! «Сволочи, гады, как вы смеете издеваться над влюблённым человеком!» ха-ха-ха. Эй, вернись на землю к своему новому любовнику, Томас! Расслабленно хихикаю, лучше твоих шуток ещё ничего не придумали, но успокоиться так трудно, что ещё какое-то время слёзы просто льются, не переставая. Оставшиеся на веках тени теперь окрасили их в серый цвет, выгляжу как клоун или панда. Хорошо, что ты любишь меня, иначе я бы провалился под землю прямо здесь. –Ущипни меня, а лучше что-нибудь посильнее, а то ещё долго буду думать, что сплю, –ты смеёшься со мной, видно, что искренне беспокоишься, боишься, что я снова не поверю, глядишь так ласково, что я готов прямо тут тебе отсосать. –Я не поддерживаю домашнее насилие, ты знаешь, –люблю, когда ты шутишь, ведь начинаю чувствовать, что мы на одной волне. Теперь ты и пальцем меня не трогаешь, хотя я бы этого хотел Словно у нас в момент появились личные границы, и ты не хочешь меня испугать. Правду говорят, что ты более небрежен с друзьями, и значит, теперь мы уже не друзья? Сердце замирает и в один момент начинает биться в нормальном темпе, будто так и задумывалось. –А секс ты поддерживаешь? –вопрос сам напросился. Витал в воздухе, а я лишь смог ухватить его. Твоя эта улыбка когда-нибудь покорит мир, запомни мои слова, можешь записать меня первой жертвой твоих чар. По телу проходит дрожь, когда я вспоминаю, что всё ещё не прикрылся ничем и могу лишь отшутиться про свой стояк. Хотя с чего бы, в этом ты виноват, всё из-за твоих прикосновений. –Всецело, –смотришь из-под полуопущенных век, готовый скинуть с себя одежду прямо в эту же секунду. Я люблю, когда ты рядом.