You Make Me Feel.../Ты заставляешь меня чувствовать.

Глава 2: Смущённая.

Она со стоном упала на диван, держась за правый бок. Джейн исчезла, войдя в комнату, и едва успела закрыть дверь, как Белла доковыляла до дивана и устало рухнула на него. Её тело болело, и она всё ещё работала на адреналине после встречи с Афинодорой. Женщина смутила её, но также зажгла пламя гнева во всем её теле. Дверь быстро открылась, и рядом с ней появилась Сульпиция, сердито ворча: “Джейн, принеси лёд.” Она нахмурилась, глядя на женщину: “Вампиры не знают, как стучать, или у них просто принято врываться в комнату без предупреждения?” Сульпиция посмотрела на неё сверху вниз: “Что случилось?” Джейн появилась с большим пакетом на молнии, полным льда, – "Афинодора швырнула её в стену". – На лице жуткой девушки появилась ухмылка. Сульпиция вздохнула: “Я поговорю с Аро.” Она села слишком быстро и зашипела от боли: “Нет. Всё в порядке. Я могу принять всё, что эта Богиня-Воительница может бросить в меня.” Джейн фыркнула, прежде чем быстро прикрыть рот, – "Я пойду за человеческими медикаментами.” И девушка исчезла. Сульпиция села рядом с ней с лёгкой улыбкой на лице и прижала пакет со льдом к раненому боку. – "Джейн обычно не смеётся. Она из тех времен, когда женщины были чопорными и правильными.” “О, так вот что это за палка у неё в заднице, мне было интересно.” – Она вздохнула и откинулась на мягкие подушки. Сульпиция усмехнулась: “Я позову для тебя врача.” Она нахмурилась, глядя на женщину: “Врач?” Сульпиция кивнула: “У большинства вампиров здесь есть домашние животные, пакеты с кровью, если угодно. На всякий случай у нас под рукой есть врач. Она заменила Карлайла, когда он ушел от нас.” Она вздохнула: “Никогда не перестаёте меня удивлять.” Сульпиция исчезла, и она осторожно вытянулась на диване, желая, чтобы её тело расслабилось. Лёд был приятен на её боку, и она закрыла глаза, желая, чтобы сон одалел её. Она не была уверена, как долго она была без сознания, но почувствовала, как кто-то тряс её, и она застонала от боли, вернувшись в сознание. Сульпиция виновато улыбнулась ей: “Пусть доктор посмотрит.” Невысокая женщина с вьющимися светлыми волосами склонилась над ней, красные глаза метались по её телу, она ухмыльнулась: “Это тот человек, которого Афинодора бросила в стену?” Она поморщилась, когда женщина убрала лёд и положила холодную руку ей на ребра, надавливая: “Технически вампир швырнул меня в стену, она не бросила меня.” "Корин, с ней все будет в порядке?” – обеспокоенно спросила Сульпиция. Женщина кивнула, проведя руками по груди, остановившись на соске. "С ней всё будет в порядке, но мне придётся перебинтовать её.” Она покачала головой и быстро села, – "Сначала приму душ.” Корин внезапно усмехнулась: “Тебе понадобится помощь, так как ты не сможешь поднять руки над головой.” Она почувствовала, как её сердце начало беспорядочно биться, нервозность скрутилась в груди, болезненно сжимая её. Она с минуту переводила взгляд с Сульпиции на Корина, а потом покачала головой: "Ни за что". Улыбка Корина слегка расширилась, игнорируя её слова: “Я уверена, что у тебя горячее тело под этой свободной одеждой.” Она быстро встала, не обращая внимания на боль в рёбрах, прежде чем обойти диван: "Который сейчас час?" Сульпиция нахмурилась: “Сейчас только час дня.” “Есть ли место, где я могу купить новую одежду?” – Она смотрела на Корин, пока женщина медленно приближалась к ней. Сульпиция кивнула: “Да, но тебе придется сходить в деревню за покупками. Самый лучший магазин в трёх кварталах отсюда. Деметри будет сопровождать тебя.” Она поморщилась, когда Корин прижался к ней всем телом, – "Почему Деметри?” Корин обхватила её руками, крепко прижимая к своему телу, – "Деметри хороший боец.” Она боролась с руками вампира, умоляюще глядя на Сульпицию: “Да, но он пугает меня.” Наконец она оттолкнулась от женщины и поспешила из комнаты: “Деметри, поход по магазинам!” – крикнула она и побежала по коридору, не обращая внимания на боль в рёбрах. Деметри встретил её у лифта и улыбнулся ей: “Я знаю идеальное место, чтобы купить тебе одежду.” . Час спустя она стояла перед зеркалом и хмуро смотрела на Деметри, вампир, стоявший позади неё, радостно кивал головой: “Это идеально.” Она нахмурилась, когда увидела наряд, который Деметри заставил её примерить. Она быстро натянула новую льняную тунику, которая была расстегнута в V-образном вырезе по центру груди, останавливаясь на вершинах ее грудей. Она заканчивалась на середине бедра с длинными рукавами, и была более облегающей, чем всё, что она обычно носила, но она красиво демонстрировала её чёткое очерченные мышцы. Пара чёрных брюк из гладкого хлопка имела мягкую конусообразную форму, которая повторяла естественную форму её ног, хотя и немного свободно сидела на ней. Спереди была шнуровка с широкими петлями для ремня. Она нашла пару ботинок, зашнурованных сбоку и доходивших ей до лодыжек. Шнурки наверху не были завязаны и висели свободно. Она посмотрела на него в зеркало: “Я выгляжу как средневековая проститутка.” Деметри фыркнул: “Только если бы у тебя был корсет, каблуки и ничего больше.” Она приподняла бровь, глядя на него: “И ты знаешь, как это сделать?” Он ухмыльнулся: “Слишком много мёда и человек с изгибами во всех нужных местах.” Она покачала головой: “Сатир. У меня нет денег.” Он засмеялся: “Сульпиция звонила раньше. Ты получаешь несколько разных цветов всего этого", – он покрутил пальцем в её сторону. Она простонала: “Я должна?” Он начал снимать одежду с полок и перекидывать её через руку, “Ты знаешь, что я присоединился к Вольтури из-за моей способности выслеживать?” Она почувствовала невольную дрожь: “Слежка?” Он кивнул с усмешкой: “Я лучший следопыт на свете.” Она почувствовала, как её тело неудержимо задрожало, когда лицо Джеймса вошло в её сознание. Она не ожидала, что столкнется с ещё одним следопытом. Было недостаточно, чтобы её окружали вампиры, но иметь вампира с таким же проклятым даром, как у него. Она покачала головой, нет, она не могла позволить себе оказаться там снова. Деметрий нахмурился, глядя на неё: “Ты в порядке, маленький человек?” Она кивнула, чувствуя, как холодеет её тело: “Мы закончили?” – тихо спросила она. Он нахмурился от её внезапной перемены в поведении, но молча кивнул. Они вышли из магазина, Деметрий понёс сумки и поспешил обратно в замок. Она закрылась в своей комнате на весь оставшийся день, не в силах переварить то, что чувствовала. Будет ли Деметри таким же, как Джеймс? Она знала, что ответ будет "да", если Вольтури когда-нибудь прикажут ему, но было ли это то же самое, что и Джеймс? Вампиры были убийцами, она знала это. Эдвард убил много людей в свои ранние годы, и даже Джаспер убил много людей. Это было в их природе, и она не могла держать на них зла, но Джеймс изменил её мысли. Она искренне верила, что у него нет души, но она не думала так о других. Она стояла на балконе, когда солнце поднялось над замком, и голос Джеймса звучал в её голове, как заезженная пластинка. Он знал, что она слаба даже для человека. Она приняла его пытку, но это не меняло того факта, что она не могла сопротивляться его силе. Она не могла заставить себя признать свою слабость, позвать Эдварда, чтобы он спас её. Это оставило неприятный привкус во рту даже в то время. Возможно, если бы она сделала то, что он хотел, она бы не прошла через всё это. Эдвард не обманул бы её, и Джеймс не заставил бы её встретиться с ним в балетной студии. Джеймс был прав, она была всего лишь глупым человеком. Она охотно попала прямо в его ловушку, так же как охотно вошла в тронный зал вместе с Калленами. . . Она выскользнула из своей комнаты в тихий холл и направилась обратно к большому гаражу, который нашла. Она была потрясена, когда обнаружила несколько новых дополнений. Вдоль стены рядом с машиной стоял мраморный верстак и два больших ящика с инструментами, которые, когда она заглянула внутрь, были заполнены тоннами инструментов. Она широко улыбнулась, закатывая рукава своей новой рубашки, которую Деметри заставил её надеть, и принялась за работу. Она погрузилась в машину, сосредоточившись на каждой части ржавого двигателя, который должен был уже развалиться. Она чувствовала себя счастливой, когда работала, не думая о вампирах или смерти. Она позволила своему разуму опустеть, когда разбирала машину под руками. Работая, она потеряла счёт времени, забыла о своём затруднительном положении и месте в самом глубоком уголке своего сознания. "Вот ты где!” Внезапный крик заставил её вздрогнуть, её голова ударилась о поднятый капот. Она выругалась себе под нос, потирая голову, глядя на ухмыляющегося вампира: “Что за чёрт, Сатир?” Деметри расхохотался, обращаясь к двери гаража: “Нашел её. Дайте ему знать.” Он снова повернулся к ней: “Мы искали тебя по всему замку.” Она продолжала тереть болезненное место на голове, “Я была здесь всё это время.” Она в гневе швырнула гаечный ключ на верстак. На мраморном верстаке были разложены детали двигателя машины, что свидетельствовало о том, как долго она там пробыла. Она знала, что будет терять часы, работая с Розали в её гараже, и время от времени обнаруживала блондинку, сидящую на стуле, подперев ноги, просто наблюдающую и улыбающуюся ей. Это смутило её, но было приятно, успокаивающе и утещающе знать, что Розали наблюдает за ней. Она пропустила это мимо ушей, наблюдая, как Деметри заглядывает в машину: “Зачем ты это делаешь? Есть так много вещей, которые намного приятней.” Она закатила глаза и замерла, на её лице появилась улыбка. Она видела, как Розали делала то же самое с Эмметтом, когда он спрашивал то же самое. Она не осознавала, сколько времени до сих пор проводила с блондинкой. Думая об этом сейчас, она была приклеена к бедру женщины с той ночи с Джеймсом. Она пожала плечами: “Мне это нравится”. Она вернулась к ящику с инструментами, прежде чем вернуться к машине. “Это успокаивает меня. Помогает мне очистить мой разум, иногда просто полностью пустеющий.” Деметрий нахмурился и отступил назад, погруженный в свои мысли. “Человек!” Аро расплылся в комнате: “Никогда больше так не делай.” Сульпиция появилась рядом с мужем: “Мы думали, что тебя убили или похитили.” Она взглянула на них из-под капота, “В замке, в окружении вампиров, кто бы мог подумать...” она покачала головой. Аро фыркнул от смеха, пока Сульпиция не посмотрела на него, и он быстро нахмурился на неё, “По крайней мере, с этой секунды будь добра оставлять кому-нибудь сообщение о том, где ты будешь.” У неё сложилось странное впечатление, что он говорил как отец, но она быстро отбросила эту мысль. Он был вампиром, и притом злым. С чего бы ему беспокоиться о её безопасности? В этом не было никакого смысла. Она вздохнула: “Мы можем отложить это на другой день. Мои рёбра убивают меня.” Сульпиция двинулась к ней, когда она выпрямилась, с небольшим усилием. “Как они себя чувствуют?” Она пожала плечами: “Больно, но лучше, чем вчера.” “Может быть, Корин должна...“ "Нет, завтра с ними всё будет в порядке", – выдохнула она. "Пожалуйста, не надо больше Корин”. Деметри и Аро рассмеялись. Деметри повернулся к ней: “Дай угадаю, у Доктора есть для тебя десерт?” Она скорчила ему гримасу: “Сначала убей меня, умоляю тебя.” Он усмехнулся и толкнул её плечом: “Договорились. Я видел, что она делает со своими любовниками.” Она вздрогнула, когда Сульпиция покачала головой и снова подошла к Аро. Аро позволил ей провести здесь остаток дня, она всё равно провела здесь большую часть дня.” Он улыбнулся и поцеловал её в щёку: “Конечно, моя дорогая. Ты волен оставаться здесь, человек.” Он покачал головой и пробормотал: “У меня такое чувство, что в какой-то момент нам нужно будет построить здесь её комнату или, по крайней мере, кровать.” Она широко улыбнулась: “Я могла бы жить с этим.” Он застонал, когда Сульпиция рассмеялась, и это был первый раз, когда она увидела, насколько молод Аро на самом деле. В то время ему было не больше двадцати пяти, но все его годы и опыт состарили его. Ужасы, которые он, должно быть, видел за тысячи лет своего существования, вещи, которые он, должно быть, сделал за время своего существования. Она видела глубину эмоций в его глазах, когда он улыбался своей паре, своей жене. Она почувствовала, как в её груди закрутилось сочувствие, когда она смотрела на него, по-настоящему видя его впервые. Он был любознателен, как и Карлайл, но не только с научной точки зрения. Он был человеком власти и контроля, контроля, который он должен был защищать. Законы были ясны и введены в действие для безопасности расы вампиров, и, хотя она не была согласна с некоторыми из них, она начинала понимать их необходимость. Закон и порядок были не только для людей. Это помогло защитить не только человеческую популяцию, но и вампиров как вид. Воздействие на одну среду обитания может сильно повлиять на другую. Это то, как работает царство животных, и хотят ли люди верить в это или нет, они были частью царства животных, нижней частью пищевой цепи. Она вздохнула и нахмурилась. Она ненавидела саму мысль о сочувствии мужчине, удерживающему её против собственной воли, но она сочувствовала ему. Может, она и не хочет быть здесь, но, по крайней мере, она поняла, почему оказалась здесь. Она просто оказалась не в том месте в нужное время, но она не могла простить Эдварда за то, что он поставил её в такое положение, в котором оказался её дар. Спасение Джейн не было тем, что она намеревалась делать, но она знала, что не сделает этого для Эдварда, и Джейн была единственным другим вариантом в этой ситуации. Сульпиция нахмурилась: “С тобой всё в порядке, дорогая?” Она кивнула и отвернулась от них: “Прекрасноо. Могу я вернуться к работе?” Аро кивнул: “Как дела?” Он подошел к верстаку и осмотрел детали: “Большинство из них нужно будет заменить.” Она кивнула, следуя за ним: “Да, сэр.” Они быстро разговорились, обсуждая запчасти для автомобилей, и она заметила, что Сульпиция и Деметрий улыбаются им, внимательно слушая. Она стряхнула это, когда они с Аро двинулись к машине, и волнение взяло верх. Она не знала, что у Аро было так много знаний о машине, над которой они сейчас склонились, но это было освежающе, забыв на некоторое время, что он был смертельным вампиром. Час спустя Аро планировала установить пару лифтов, чтобы ей было безопаснее работать под машинами, но потребуется неделя, чтобы установить хотя бы один. Она была готова подождать, так как знала, что, вероятно, проведет здесь всё лето. Она не была уверена, почему ей начинало казаться, что она не возражает против этого. Она будет делать это всякий раз, когда эксперименты начнутся снова, но сейчас она наслаждалась мыслью о том, что сможет работать над некогда прекрасным автомобилем, который стоял перед ней. Она почувствовала покалывание в затылке, когда прохладный ветерок пронесся по комнате. Она знала, кто только что вошел в комнату, но не хотела признавать её присутствие. Учащенное сердцебиение выдало её, но она стряхнула его и продолжила работать. ” Вы спрашивали обо мне, лорд Аро",  – стоически произнесла Афинодора. Аро повернулся к ней: “Да. Сульпиция и я должны быть в суде, и человек дал нам достаточно беготни на сегодня. Будь так добра, останься с ней.” Афинодора поморщилась: “А как насчет Димитрия или Джейн?” Тело Аро напряглось, и опасность исходила от него, заставляя спираль страха скользнуть в её живот. Она почувствовала покалывание, предупреждающее её бежать. Она нахмурилась, но проигнорировала это. Вместо этого она подошла к верстаку и сосредоточилась на той части, которая была у неё в руках. "Они будут с нами.” — холодно сказал Аро. Афинодора сердито посмотрела на него, но кивнула. Аро повернулся к ней: “Мы скоро вернемся, и, пожалуйста, подумай о том, чтобы назвать нам своё имя. Называть тебя "человеком" становится раздражающим.” Она усмехнулась, наблюдая, как вампиры уходят, услышав, как вспыхнул спор, когда они были в коридоре. Она проигнорировала его и начала напевать, игнорируя возможную войну, которая могла внезапно вспыхнуть. Она не была в восторге от присутствия Афинодоры больше, чем вампир хотел быть рядом с ней, но Аро был тем, кто командовал. Джейн появилась напротив неё: “Пока они спорят, ты должна пойти со мной.” Она нахмурилась, глядя на злую блондинку, её улыбка делала её жуткой, а не милой: “Почему?” "Ты нравишься Деметри, и я решила выяснить, почему. Приходи или нет, мне всё равно.” Джейн резко развернулась на каблуках. Она схватила тряпку, чтобы вытереть руки, и последовала за девушкой из комнаты, увидев, как Аро и Афинодора вцепились друг другу в глотки в противоположном конце коридора, споря. Она покачала головой и последовала за Джейн вокруг замка и во внутренний двор под балкон её комнаты. Деметри улыбнулся ей и протянул бутылку с черной этикеткой: "Выпьешь?" Она усмехнулась: “Ты пришел сюда, чтобы выпить?” Она взяла у него бутылку виски и сделала глоток, закрыв глаза от жжения в горле. Деметри кивнул: “У нас сегодня суд, но он должен занять только час. Тогда мы присоединимся к тебе здесь.” Она крепче сжала бутылку: “Я думаю, это именно то, что мне нужно. Повеселиться.” Джейн пристально наблюдала за ними, и Деметри покачал головой: “Не обращай внимания на Джейн, она тугая задница.” Джейн уставилась на него. Лицо Деметри исказилось от боли, мышцы напряглись, тело сжалось. Он упал на колени, когда крик боли сорвался с его губ, и она схватила его за плечо, прежде чем обратить свой гнев на Джейн. Она почувствовала, как в груди поднимается гнев от угрозы, исходящей от женщины. Она не могла контролировать это, когда оно просачивалось через каждую пору, каждую клетку, каждую клеточку её существа. Она почувствовала, как невидимая полоса вокруг её жизни рванулась прочь от её тела, и Джейн отлетела назад по воздуху, прежде чем врезаться в стену через двор. Она чувствовала, как растягивается барьер, видела мерцающий синий свет, когда он следовал за девушкой. Еще один резиновый барьер протянулся от её разума, на этот раз более прочный, чем предыдущий, и мерцающий красным оттенком, охватывая напряженное тело Деметри. Деметри глубоко вздохнул, когда боль исчезла, и посмотрел на неё широко раскрытыми глазами. “Ты…сделала это?” – Он стоял, внимательно наблюдая за ней. Она смотрела, как мерцающий синий светящийся барьер возвращается в её тело, чувствуя, как лёгкая сила ударила её прямо в грудь. Красный тонированный барьер прижался к телу Деметри, обнимая каждый дюйм его бледной твёрдой кожи. Она нахмурилась, наблюдая за ним, ища что-то, прежде чем оно растаяло на каменной земле и вернулось к её ногам. Оно покрыло ёе ноги, прежде чем просочился обратно в свой первоначальный источник, внезапная острая боль в её сознании заставила её задохнуться от шока. Деметри нахмурился, когда Джейн поднялась на ноги с широко раскрытыми возбуждёнными глазами, – "Аро захочет узнать об этом.” Она почувствовала, как из её носа потекла струйка крови, и попятилась от вампира. "Со мной всё будет в порядке.” Чёрные глаза Деметри проследили за каплей крови, но Джейн схватила его за запястье: "Пойдём". Они исчезли в тумане, и она сделала ещё один глоток виски. Её голова болезненно пульсировала от острой боли, и она тяжело вздохнула, садясь на скамейку, кровь всё ещё шла из её носа. Она использовала тряпку в руке, чтобы вытереть кровь, но она продолжала идти. Она вздохнула, когда её голова забилась в такт с сердцем, и ей пришлось задаться вопросом, может ли использование этих даров убить её, пока она была человеком. Она не хотела думать об этом. В последнее время она слишком часто сталкивалась с собственной смертью и выживала. Она хотела бы, чтобы так продолжалось как можно дольше. "Ты ранена.” – раздался за её спиной голос Афинодоры. Она пожала плечами и сделала глоток, прежде чем поднять бутылку: "Выпьешь?" Афинодора появилась перед ней, её глаза расширились от крови на лице: “Где ты взяла виски?” Она отказалась смотреть на неё и вместо этого сосредоточилась на фонтане перед ней. "Мне просто захотелось этого". На лице женщины появился свирепый взгляд: “Пить во время кровотечения — плохая идея.” Она покачала головой и поднялась на ноги. Она устала от людей, говорящих ей, что делать: “Укуси меня за это”, – огрызнулась она на вампира, прежде чем сделать ещё один глоток. Афинодора склонила голову набок, глядя на нее: “Заманчиво, но, очевидно, тебе есть над чем поработать.” Она почувствовала, как боль и гнев сжимают её грудь, сжимая сердце. Она всё ещё не могла понять, почему всё так изменилось после Джеймса. Она надеялась, что это место даст ей какие-то ответы, но все, что оно дало — это ещё больше вопросов. Афинодора тоже ничем не помогала, проклятый вампир хорошо нажимал на её грёбаные кнопки. Совсем как Джеймс. Он давил и давил, не давая ей ни минуты покоя, безжалостно мучая её. Она не хотела уступать ему, отказывалась подчиняться его требованиям. Джеймс знал, какое замешательство она испытывала по поводу Эдварда, и даже вызвал его в пустую студию. Он обнажил её страхи прямо там, в маленькой зеркальной комнате, и заставил её взглянуть в лицо тому, что она игнорировала с тех пор, как переехала в Форкс. Но Афинодора была другой, она хотела сдаться. Она смотрела на неё и хотела дать этой проклятой женщине всё, чего бы она не захотела, а она даже не знала её. В тот единственный раз, когда они встретились, её швырнули в стену. Теперь Афинодора знала, что она пытается справиться с ситуацией, и призывала её к этому прямо здесь, в этом проклятом дворе. Она не хотела ни с кем сталкиваться, находясь в плену у других вампиров. “Что такого в вас, грёбаных вампирах, что вы вторгаетесь в частную жизнь?” – сердито спросила она. Афинодора нахмурилась, говоря: “Не вторжение в частную жизнь, просто наблюдение.” Она почувствовала, как её тело пошевелилось, не задумываясь, швырнув бутылку так сильно, как только она могла, в стену: “К чёрту твои наблюдения. К чёрту наблюдения Карлайла. Наблюдения ничего не значат, когда вы настолько сосредоточены на них, что не можете видеть правду, стоящую прямо перед вашими глазами.” Она развернулась и направилась обратно внутрь, её голова болела ещё сильнее. Почему вампиры должны быть такими чертовски научными? Разве не возможно, что что-то просто не может быть объяснено? Что, может быть, просто, чёрт возьми, может быть, некоторые вещи не должны быть объяснены. Что некоторые вещи лучше оставить необъяснёнными и незамеченными, оставить их увядать и умирать без того, чтобы их тыкали и подталкивали. Была ли она единственной, кто мог это видеть? Она покачала головой, войдя в уютную комнату, и подбросила в огонь ещё одно полено. Ей хотелось домой или, по крайней мере, чтобы её оставили в покое. Она была не в настроении находиться рядом с кем бы то ни было. Её голова вызывала тошноту, и сон был единственной вещью, которая звучала хорошо. . . Она провела неделю в своей комнате, не обращая внимания на Сульпицию, когда та приходила и уходила. Это было основание проверить её, но она не отвечала. Она видела беспокойство на лице женщины, но проигнорировала его, в конце концов, она была просто человеком, у которого был дар, который Аро хотел исследовать. Если они хотят её пытать, пусть делают это, и как можно быстрее. Вместо этого её оставили в покое, еду доставляли раз в день. Она всё убрала, чтобы не испортилось, но есть не стала. Её головная боль не давала ей есть в течение первых нескольких дней, но после она просто не была голодна. Она скучала по Розали и Эммету, скучала по Форксу и по своей обычной жизни. Проводить время с Калленами, игнорировать Эдварда, работать над машинами с Розали. Она хотела вернуться к тому времени, когда впервые приехала в Форкс, сделать всё немного по-другому. Подружиться с Эдвардом, но не настаивать так сильно на том, чтобы узнать его секрет. Было бы намного проще, так просто всего лишь игнорировать их холодные тела. Не обращать внимания на их силу и скорость. Тогда это было бы ложью, не так ли? Она сидела на диване, уставившись в огонь, когда двери открылись и в её комнату вошел Аро. Это было впервые, так как Аро не навещал её раньше. Сульпиция была рядом с ним, когда он бросил ей сотовый телефон: “У тебя есть полчаса, чтобы поговорить с кем захочешь.” Нахмурившись, она уставилась на телефон. Единственным человеком, с которым она хотела поговорить, была Розали. Она была той, к кому она обращалась после Джеймса, и она была той, кто, как она знала, не солгал бы ей, когда её допрашивали. Она набрала её номер по памяти и улыбнулась, когда голос блондинки заполнил её голову, заставив её закрыть глаза в комфорте. “Алло?” "Розали, это я". – Она услышала, как закрылась дверь, и, подняв глаза, обнаружила, что осталась одна в своей комнате. “Белла! С тобой все в порядке? Они причинили тебе боль?” – Беспокойство Розали было ясно, когда её голос поднялся на октаву, когда она заговорила. Она усмехнулась: “Я в порядке, Розали. Я просто…” – как она могла объяснить, что чувствовала, когда даже она не была уверена в том, что чувствовала? “Белла?” – быстро спросила Розали. “Прости. Я не знаю, что я чувствую, Розали. Моя голова убивала меня в течение последних нескольких дней, и я борюсь со всем.” Блондинка глубоко вздохнула, собираясь с мыслями: “Расскажи мне об этом.” Она рассказала ей всё, начиная с того момента, как они расстались в тронном зале, и до того, как Аро попросил её позвонить. Она ничего не упустила, и, за исключением нескольких основных вопросов, Розали только слушала, как она говорит. Она рассказала ей о странных чувствах, которые у нее были, и о том, как Деметри и Джейн, казалось, немного облегчили ей прибывания, когда они шутили с ней, но она чувствовала себя виноватой за то, что причинила боль девушке. Закончив, она нахмурилась, глядя в огонь, и не смогла удержаться от вопроса: “Я сошла с ума?” Розали усмехнулась: “Тебя бросили в этот мир без выбора. Лично я думаю, что ты хорошо справилась с этим, учитывая все обстоятельства.” "Тогда, что со мной не так?” – она вздохнула. "С тобой всё в порядке, милая. Ты всё ещё обрабатывашь всё, даже то, с чем не хотчешь сталкиваться. Это займет время, и твоё пребывание там, где ты находишься, не поможет, а только добавит масло в огонь. Они причиняют тебе боль?” – спросила Розали, её голос был мягким и успокаивающим. “Нет",–- это не было полной ложью. "Я просто не ожидала такой реакции от некоторых охранников. Корин с другой стороны…” – она не знала, как закончить эту мысль. Розали усмехнулась: “Да, Корин может быть жёсткой, напористой, прямо-таки адской в определённых ситуациях". – Последовала пауза, а затем Розали вздохнула: “Подумав, постарайся держаться от неё подальше.” Она засмеялась: “Это доктор Рози.” Она услышала лёгкий вздох, но он был быстро скрыт, когда голос Эммета заполнил её ухо: “Белла, не забудь позаниматься. Это поможет снять напряжение в твоём теле и поддержит твои силы.” Она улыбнулась, закрыв глаза, увидев его улыбающееся лицо и мальчишеские ямочки на щеках. "Я найду место, где смогу побегать.” "За замком есть большой сад. Он большой, а посередине — лабиринт из живой изгороди. Несколько кругов вокруг  будут равны нашей пятимильной пробежке.” Она усмехнулась: “Да, потому что я определенно не хочу пропустить бег.” Его раскатистый смех наполнил её сердце страстным желанием быть там, с ними. "Я скучаю по тебе, Эммет.” "Я тоже скучаю по тебе, Белла. Розали убьет меня, если я не верну телефон. Я скоро снова поговорю с тобой.” Она усмехнулась, когда до неё донесся голос Розали: “Клянусь, я люблю его, но иногда мне тоже хочется его ударить.” "Я скучаю по тебе". – Она нахмурилась, когда открыла глаза, огонь заставил тени дико танцевать по тёмной комнате. "Я тоже скучаю по тебе, Белла. Мы пройдем через это, но я хочу, чтобы ты была очень осторожна. Аро известен тем, что собирает могущественные дары, и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось", – твёрдо сказала Розали, в её голосе было больше беспокойства, чем раньше. Дверь открылась, Аро и Сульпиция вернулись в комнату, и она вздохнула: Я ещё раз позвоню тебе, Рози.” "Тебе лучше быть в безопасности.” Она услышала, как звонок отключился, и боль в груди вернулась, на этот раз немного меньше, теперь, когда она кое-что сняла с груди. Она бросила телефон Аро и смотрела, как он легко поймал его. Она заметила обмен взглядами между ним и Сульпицией, но покачала головой. Она не хотела знать, о чем они думают. Если быть честной с самой собой, её даже не волновали дары, которые у неё были. Она могла легко игнорировать их, пока они снова не будут вытеснены из её жизни. Она знала, что Розали была права, её втолкнули в этот мир сверхъестественного, и у её разума действительно не было времени всё переварить. Всё просто продолжало двигаться так быстро, и теперь, когда она застряла в Вольтерре, у неё действительно было время, чтобы всё медленно догнало её, и первое, что пришло в голову, был не факт существования вампиров, а фургон. Фургон Тайлера нёсся на неё, скользя по льду на стоянке. Она не вела слишком захватывающую жизнь, и не было никакой жизни, мелькающей перед её глазами. Был только фургон, идущий прямо на неё, и понимание того, что она умрет. У неё не будет шанса попрощаться с Чарли, не будет шанса увидеть, как сложится её жизнь. В ту долю секунды она приняла решение, что с этим всё в порядке. Она не возражала против такой смерти. Её сердце учащенно билось, пытаясь вырваться из груди. Она так легко смирилась со своей смертью, и это было ужасно. Она была готова умереть, даже если бы могла спасти себя, она бы этого не сделала. Она уставилась в огонь, когда осознание обрушилось на неё, как тонна кирпичей. Ей серьезно нужно было разобраться со своими приоритетами во время этого заключения. . . На следующее утро, ясное и раннее, она проскользнула в гараж после приятного горячего душа и начала работать над машиной. Она была в новой одежде, которую Деметри настоял, чтобы она купила, и она должна была признать, что она была удобной, даже если она была немного тесновата. Она провела большую часть ночи, глубоко погружаясь в то, почему, чёрт возьми, она так легко приняла смерть, и пришла к выводу, что её жизнь была отстойной, и она провела большую часть её в одиночестве. Это было единственное, что она могла придумать. Она не была уверена, сколько было времени, когда в комнату ворвался Аро: “А, человек, вот ты где. Как ты себя чувствуешь сегодня?” Он взглянул на неё, остановившись на том, что она делала, “Я в ловушке в замке с вампирами. Теперь это в значительной степени чувство.” Он усмехнулся: “Да, но я говорил о том, что ты не покидала свою комнату на прошлой неделе.” Она нахмурилась и повернулась к машине: “Я была...” она не могла найти слов, чтобы объяснить, не сказав больше, чем хотела. Аро некоторое время изучал её, затем сменил тему, за что она была благодарна: “Сегодня ты будешь работать с Афинодорой. Она ждет тебя в тренировочном зале. Приходи.” Она вздохнула и положила инструменты на верстак, прежде чем схватить тряпку, чтобы вытереть руки, пока они шли. Несколько минут они шли молча, и было шокирующе, что она не чувствовала себя неловко рядом со смертоносным вампиром. В каком-то смысле это была мирная тишина, даже уютная. Это слегка напугало её. Наконец он заговорил: “Джейн и Деметри рассказали мне о твоей защите Деметри. Джейн немного вспыльчива, и Деметри знает, как подтолкнуть девушку слишком далеко.” Она фыркнула: “Да, я это понимаю.” Он усмехнулся: “Да, она не хочет терять контроль, но ей было всего четырнадцать, когда её обратили.” Она нахмурилась, пытаясь представить, как в этом возрасте столкнутьмя с вампирами, а потом быть обращённой. Она тряхнула головой, чтобы прогнать образ из головы, это было слишком для неё прямо сейчас. Она последовала за Аро в тренировочный зал и обнаружила Афинодору, стоящую у окна, сцепив руки за спиной. Изображение воина, ожидающего её приказов. Её тело было сильным, и она не могла оторвать глаз от высокой фигуры женщины. Она знала, что, будучи человеком, она была слабой и хрупкой по сравнению с вампирами, но, изучая женщину, она чувствовала себя слабее чем когда-либо. Она даже не чувствовала такой слабости, когда столкнулась с Джеймсом. Афинодора отвернулась от окна и замерла, глядя на неё широко раскрытыми глазами. Красный цвет быстро исчез, когда они побежали от её ног к лицу, и покалывание на затылке превратилось в щекочущее гудение, которое пробежало по её позвоночнику от волнения. Было странно, что женщина смотрела на неё так, словно она была чем-то съедобным, но её подростковое гормональное тело наслаждалось этим. Упиваясь этим, чтобы подпитывать её и без того упрямые мышцы, которые дергались при мысли о том, что женщина находит её привлекательной. "Я оставлю вас двоих наедине", – злобно ухмыльнулся Аро. Она нахмурилась, поняв, что он знает что-то, чего не знает она, и ей вдруг стало неловко оставаться наедине с женщиной перед ней. Он кивнул ей и исчез в порыве холодного воздуха. Афинодора не сдвинулась с места, и её глаза всё ещё были черными. Белла двинулась к оружию на стене, той самой стене, которую она проломила своим телом. Стена выглядела совершенно новой, и оружие было на месте, как будто с ним ничего не случилось. Она задавалась вопросом, были ли подобные вещи обычным явлением в замке, когда вокруг было так много эмоциональных вампиров. "Мы начнем с испытания твоей силы.” – сказала Афинодора. Она повернулась к женщине, которая теперь стояла на циновках: “Что это докажет? Мы все знаем, что как человек я слабее тебя.” Женщина нахмурилась и указала на циновки перед собой: “Человеческие тела - сложные структуры. Некоторые сильны, некоторые слабы.” Она подошла к женщине, волнение заставило её сердце забиться быстрее: “Как ты ясно продемонстрировала на прошлой неделе, я на слабой стороне.” Вампирша покачала головой: “Ты смогла встать после того, как вампир швырнул тебя в стену. Сильная.” На лице женщины промелькнуло волнение, но она не успела его прочесть, как оно исчезло. Она пожала плечами: “Что я должна делать?” Медленная усмешка растянулась в уголке лица женщины: “Сражайся.” Она едва успела среагировать, как левый кулак вампира полетел на неё. Она подняла руку, чтобы блокировать удар, и слегка поморщилась от резкой боли, которая, казалось, сотрясала её кости. Последовала правая, и она подняла противоположную руку для блока. Один удар превратился в шквал, и вскоре она обнаружила, что пытается блокировать удары и пинки, которые обрушивались на неё с разной скоростью и в разных направлениях. Она была так сосредоточена на блокировании особенно сильного и быстрого удара, что пропустила удар слева, когда женщина развернулась. Она отлетела назад и приземлилась на пол, уставившись в потолок, тяжело дыша. Вампир мгновенно оказался на ней, оседлав её бедра. Она схватила женщину за запястья, когда та попыталась схватить её. Она широко раскрытыми глазами смотрела в чёрные глаза, которые были сосредоточены на её шее. Она почувствовала волну в своем теле и поняла, что щит реагирует на страх внутри неё. Она толкнула так сильно, как только могла, и сумела перевернуть их, Афинодора приземлилась на спину. Она была крепко зажата между ног женщины, когда они боролись, одна в жажде крови, а другая пыталась остаться в живых. Рычание прокатилось от женщины под ней, и она внезапно снова оказалась на спине в размытом движении. Афинодора высвободила руки и крепко схватила её за подбородок, прижав голову к боку и открыв себе шею. Она опустила рот к обнаженной коже и провела носом по чувствительной плоти. Другая рука женщины крепко сжимала её запястья над головой. Она снова начала шевелиться, но губы Афинодоры были прямо у её уха: “Не двигайся. Я не смогу контролировать это, если ты продолжишь бороться.” Она замерла, когда прохладное дыхание что-то шевельнуло внутри неё. Сладкий аромат свежего дождя, ванили и роз вызвал в её теле не просто возбуждение. Это было глубже, пробуждалось что-то первобытное, и оно хотело большего. Он хотел, чтобы его освободили от долгого сна. Тихий вздох сорвался с губ Афинодоры, когда женщина отстранилась, чтобы посмотреть на неё: “Этого не может быть". Она почувствовала волну страха и гнева в груди и толкнула женщину так сильно, как только могла, лёгкий мерцающий синий барьер вырвался из её рук, яростно отбросив Афинодору через всю комнату. Она вскочила на ноги и выбежала из комнаты, пробежав по коридору, прежде чем вскочить на перила, чтобы соскользнуть вниз по лестнице. Она приземлилась на бегу и направилась к задней части замка, где, по словам Эмметта, был большой сад. Сад на самом деле был больше, чем показалось Эмметту, и она побежала по нему. Она чувствовала жжение в ногах, в лёгких, когда они работали сильнее, чем на прошлой неделе. Когда она подошла к высокой каменной стене, которая окружала владения замка, она, наконец, остановилась, хватая ртом воздух. Она повернулась лицом к тому месту, откуда пришла, и прислонилась спиной к камню. Позволяя холоду просочиться в тело, её кости болели от холодного вторжения. Она соскользнула на землю, и слезы наполнили её глаза. Одно дело — потерять контроль над реакциями своего тела, и совсем другое — потерять контроль над своей душой. Её душа хотела большего от этой женщины, хотела дотянуться до неё и взять её. Объявить её своей. Первобытная потребность иметь эту женщину, этого вампира, ближе была подавляющей и нежеланной. Ни один человек не должен был чувствовать свою душу, не должен был уметь идентифицировать её с такой совершенной ясностью. Душа должна была просто существовать, а не оживать и навязывать свою волю хозяину. Это всё, чем должны были быть тела, быть носителями первичной силы, которая составляла всё о существах внутри нас. Она чувствовала, как бьется её сердце, когда она подтянула колени к груди, крепко обхватив их руками. Она положила подбородок на колени и уставилась на гравийную дорожку, не желая больше никогда чувствовать эту огромную силу. Эта сила была неумолима, и она знала, что не сможет бороться с ней, если она снова проснется. И она не была уверена, хорошо это или плохо.