***
Остатки геральтовой дружины прибыли несколько дней спустя. Среди них оказались два человека в одежде с голубыми полосками Темерии — мужчина и женщина, постоянно препирающиеся друг с другом, из-за чего Ламберт сперва предположил, что они женаты. Но быстро исправился на этот счет, заметив, как Бьянка строит глазки Эскелю. Он ухмыльнулся про себя — Эскель настолько не обращал внимания на подобное, что она могла с тем же успехом флиртовать с каменной стеной. Насчет Вернона Роше Ламберт не сомневался, уважал его целеустремленность. Особенно впечатляло, что темерецы миновали Мучильню по дороге в крепость, оставшись невредимыми. Явно опытные и ловкие бойцы. Следующими вошли в ворота гости со Скеллиге: друид по имени Мышовур и родственник Цири — Хьялмар ан Крайт. Оба, казалось, принимали угрозу для Цири близко к сердцу и встретили теплый прием у ведьмаков, будто связь с девушкой делала их всех семьей. Мышовур и Весемир были одного поля ягоды, оба реликты того времени, когда битва опиралась на навык и доблесть, а не на грязную игру. Ламберт усмехнулся, видя, как Весемир расцветал настоящей, искренней улыбкой, как его лицо розовело от выпитого у огня в большом зале рядом с Мышовуром. Казалось, старики расслабились. Остатки подкрепления прибыли поздно, когда луна стояла высоко в небе и те, кто не мог уснуть, сидели у огня, выпивая. Ламберт потягивал самогон, когда его прервал громкий гул и жужжание медальонов на груди. Эскель, дремавший в кресле рядом, встрепенулся, встретившись растерянным взглядом с Ламбертом. — Думал, все уже здесь. — Я тоже, — произнес Ламберт, поднимаясь. Оба настороженно направились к выходу, перекидывая ремни от мечей через плечо. Тяжелая дубовая дверь распахнулась, но не успели они открыть, как в зал вошла женщина — явно чародейка. Ламберт еще не встречал иных мамзель, кто бы так выглядел. Светлые волосы по плечи и насмешливые зеленые глаза, тщательно подкрашенные угольком. Чародейка встретила взгляд Ламберта и улыбнулась. — Я оценила радушный прием, мальчики, но я не опасна, — она изящно поправила блузу. — Геральт прислал меня. — Ты, блять, кто? — Ламберт с вызовом посмотрел на гостью. — Кейра Мец. Безусловно, очарована, — произнесла она, с легким пренебрежением оглядывая разваливающийся замок. — Мм, приятно познакомиться, — первым пришел в себя Эскель. — Я — Эскель. А парень, не умеющий держать язык за зубами — Ламберт, — он сильно толкнул его локтем в ребра. — Проходи — уверен, тебе не помешает согреться. — Спасибо, — произнесла она с легкой улыбкой и направилась к бездельникам на кухне. Юбки развевались при ходьбе. — Знаешь, тебе не нужно грубить каждому встречному, — укоризненно произнес Эскель, когда они пошли следом. Ламберт пожал плечами. — Я не грубый. Я прямолинейный. Экономит время и спасает от лишнего дерьма. Когда Кейра ступила в круг света, Йеннефер и Трисс, в кои-то веки показавшиеся из башни, прервали разговор и застыли в удивлении. Ламберт заметил, что обе чародейки, особенно Йеннефер, не слишком-то довольны. Ее брови немедленно нахмурились, а губы сжались в тонкую линию. — Кейра? — Трисс прижала руку ко рту, ее глаза расширились. — Постарайтесь не умереть от радости при виде меня, — иронично произнесла чародейка. Трисс вскочила и обняла ее. — Я думала, ты мертва, — она отстранилась, осматривая Кейру, словно удостоверяясь, что та настоящая. — Я слышала… ужасные вещи, после развала Ложи… — Я сумела выжить, — Кейра отбросила волосы с плеча. — Йеннефер, очень приятно, как всегда. Йеннефер кивнула, казалось, проглотив язык. — Спасибо, что пришла, — произнесла она, наконец. — Уверена, твоя помощь немало стоила Геральту. Ламберт закатил глаза, сел за стол и сделал глоток из бутылки самогона. Кажется, пресловутый Белый Волк ввязался в очередной любовный треугольник. Когда он, наконец, научится не связываться с чародейками? Ламберт не понимал, что Геральт находил в них. Конечно, они притягательны — очаровательны и отлично владеют магией, по сравнению с обычными людьми. Вечно прекрасные, вечно молодые. Но их надменность, самодовольство, манера приказывать всем вокруг без толики уважения — он терпеть этого не мог. Кейра заняла кресло у стола рядом с другими чародейками. Когда Ламберт несколько часов спустя, наконец, отправился спать на свою койку рядом с кроватью Эскеля, как всегда потерпев неудачу при попытке упиться до смерти, они все еще сидели в угасающем свете камина, вероятно, вполголоса обсуждая страдания, перенесенные после падения Ложи. Приглушенный шепот эхом разносился по залу.***
Их разношерстный отряд защитников проводил дни, изо всех сил готовясь к грядущей битве. По причинам, известным только ему, Весемир поручил Ламберту отремонтировать сломанную баллисту, стоявшую во внутреннем дворе. Ламберт убил несколько часов, проклиная памятливого старика и свое согласие. Исправить ее оказалось слишком сложно. Ведьмаки мало смыслили в устройстве военных машин. Вражеская баллиста осталась после осады крепости столетия назад — выжившие затащили ее в замок, надеясь использовать для обороны, но Ламберт знал, что с тех пор она не стреляла. Эскель безмятежно медитировал, сидя поблизости, положив меч перед собой на землю. Раскрытые ладони покоились на коленях, дыхание стало едва заметным. Эскель часто так делал — уходил в себя перед сражением. Он всегда говорил, что медитация помогает сосредоточиться. Ламберт считал это чушью. Он никогда не дружил с медитацией — не хватало терпения. Особенно учитывая оплеухи Весемира за вертлявость во время уроков. Старик находился где-то снаружи крепости, на выпасе лошадей, на которых прибыли приятели Геральта. Йеннефер расхаживала по стенам, с беспокойством посматривая на небо. Воздух был теплым, облака — белыми и пушистыми. Никаких признаков приближающейся Охоты. Но все могло измениться в мгновение ока. Больше, чем когда-либо, Ламберт скучал по Айдену. Почему-то казалось, что рядом с ним все было бы хорошо. Сражаясь вместе, пусть и вдвоем, они смогли бы справиться с чем угодно. Ламберт мог бы покончить с Охотой, если бы Айден прикрывал его спину. А в одиночестве он словно потерял балансир. Как будто лишился правой руки. Ни Геральт, ни Эскель, хоть и поддерживали, но не сумели бы заменить его. Над замком раздался громкий треск, похожий на разряд молнии, и Ламберт вдруг учуял запах озона, а его медальоны на груди сильно завибрировали. Магия. Мощная магия — что-то вроде портала, но не похожее ни на что. Йеннефер наверху остановилась. — Цири! — взвизгнула она, убегая к лестнице и скрываясь из виду. Ламберт облегченно вздохнул. Геральт нашел ее, после всего. Она в безопасности, пусть и ненадолго. В безопасности, дома. Мгновение спустя вслед за Йеннефер, приблизившейся к блудной дочери, прибежала Меригольд. Бросив взгляд через плечо, Ламберт увидел Эскеля, по-прежнему спокойно сидевшего с закрытыми глазами, но с улыбкой на израненных губах. Через несколько минут Цири вышла из ворот рука об руку с Весемиром. Девушка повзрослела с тех пор, как Ламберт видел ее последний раз. Стала выше, отросшие пепельные волосы завязывала в узел. Доспехи слегка походили на черно-красный гамбезон Ламберта. За спиной — двуручный меч. Он усмехнулся. Даже спустя столько времени она оставалась одной из них. Цири прервала беседу с Весемиром, глаза расширились при виде других ведьмаков. Отпустив руку старого ведьмака, она побежала поприветствовать их. Ламберт едва успел встать навстречу. Она чуть не сбила его с ног, налетев с объятиями. Ламберт отстранился и взъерошил ей волосы. — Рад видеть тебя целой, негодница. Цири наморщила нос. — Такой же злой, как всегда. — Не могу тебя разочаровать, — он усмехнулся. Она ответила улыбкой, в глазах отразилось облегчение и радость. Эскель неспеша поднялся, ожидая ее с улыбкой на лице. Цири отпустила Ламберта и побежала к нему, подпрыгнула, обвив руками шею. Эскель подхватил ее, крепко обнял и закружил, как маленькую девчонку. — Ты выросла, волчонок, — он поставил ее на землю. — Давно не виделись. — Я страшно скучала по вам, — Цири смахнула слезы с глаз. Их прервало возвращение Трисс и Йеннефер, погруженных в рассуждения о дальнейших действиях. — Идем, Цири, — позвала Йеннефер, приближаясь. — Нам многое нужно сделать. — Простите, — Цири взглянула на Эскеля и Ламберта, пожав плечами. — Поболтаем позже, если получится. — Конечно, — кивнул Эскель. Она улыбнулась и пошла за чародейками. — Ни капли не изменилась, — заметил он Ламберту, снова опускаясь на колени. — Я бы сильно расстроился, будь иначе, — ответил Ламберт, а затем подобрал брошенный молоток и сильно ударил по спусковому механизму баллисты. Тот сидел упрямо, как водяная баба. — Чертова рухлядь, — выругался он, пнув машину. — Проблемы? — спросил Геральт, поднимаясь по тропе, а затем осмотрел потрепанный деревянный механизм полуразвалившегося скорпиона. — Эта штука немногим младше Весемира. Не могу заставить ее работать. Скорее стану Иерархом Новиграда, чем эта хреновина выстрелит, — Ламберт ударил по механизму молотком, но тот по-прежнему отказывался стрелять. — Ламберт, слушай, — Геральт неловко переступил с ноги на ногу. — Когда начнется… не играй в героя, ладно? — Что ты имеешь в виду? — Ламберт бросил на него скептический взгляд. — Я говорю, не рискуй понапрасну. Ты сам не свой после Таулера. А с Охотой шутки плохи. — Понял, — Ламберт сплюнул. — Мы уничтожим этих призраков. Не беспокойся обо мне. Что бы ни было на уме у Геральта, он, вероятно, передумал говорить об этом. — Скоро начнется военный совет, — сказал он. — Придешь? — Конечно, — Ламберт вернулся к злосчастной баллисте. — Увидимся.
***
После нескольких часов и размозженных пальцев, баллиста так и не заработала. Когда солнце опускалось за горы, озаряя крепость лишь бледным сиянием, во двор вышел Весемир. — Совет скоро начнется, — обратился он к Эскелю и Ламберту. — Идите внутрь. Я пройдусь по стенам, проверю огни. Присоединюсь, когда закончу, — он удалился на вечерний обход, не дожидаясь ответа. Эскель встал, потянулся, а затем пошел за Ламбертом в замок. Большинство уже собралось, устроившись в разномастных креслах вокруг стола в большом зале. Цири сидела в самом конце и казалась обеспокоенной. Ламберт скользнул в кресло рядом. — Держишься, детка? — А ты как думаешь? — она тревожно взглянула на него. — Вы, все вы, в опасности из-за меня. Нам не следовало так поступать. Я просто должна… — Мы все здесь по собственному желанию, — спокойно произнес Эскель. — Ты — наша семья. Мы не допустим, чтобы с тобой что-то случилось. Цири кивнула, выдавив виноватую улыбку. Вскоре вернулись Весемир и Геральт. Старик занял место за столом и указал на Геральта. — Тебе слово, Волк. — Спасибо, что вы здесь, — произнес он наконец, встретившись взглядом с каждым. — Дикая Охота может появиться в любую минуту. Они придут за Цири, но мы их остановим. Нас мало, но положиться можно на каждого. Если будем действовать сообща, мы победим даже Охоту. — Для начала Йенн окружит крепость магическим барьером, — Геральт указал на Йеннефер. — Им придется телепортироваться снаружи. — Если они рассеются по лесу, можно устроить охоту на маленькие группки, — предложил Ламберт. Геральт кивнул. — Ну вот, у нас уже есть первый доброволец на вылазку. Я второй. — Всадники попытаются проникнуть за стены через порталы навигаторов, — Йеннефер забросила ногу на ногу. — С такой магией мне не справиться, поэтому ваша задача во время вылазки — найти и закрыть как можно больше проходов. — Ламберт приготовит нам двимеритовые бомбы, — сказал Геральт. — Ты помнишь… — Уже готово, — Ламберт указал на сложенные в углу ящики. — Сделал несколько десятков, пока тебя не было. Думал, они могут пригодиться. — Отлично, — Йеннефер одобрительно улыбнулась. — Знак Ирден тоже должен подействовать на порталы. Кроме того, я дам вам по амулету. Активировав такой амулет, вы станете невидимыми — по крайней мере, пока стоите или не делаете резких движений. То есть, вы сможете тихо подойти к врагу, но в бою вас сразу разоблачат. Кроме того, вас можно будет почуять или услышать, так что если нарветесь на большой отряд — не нападайте. Дайте сигнал Трисс, и она вам поможет. Трисс кивнула. — Я буду следить за вами. Как только дадите мне знак, я обрушу на лес огненный дождь. — Хорошо, — Геральт медленно прошелся взад и вперед перед столом. — Помните, что нас мало и мы должны помогать друг другу. Работайте сообща. Если что-то пойдет не так, Дикая Охота загонит нас в оборону. Нам придется отступить к воротам крепости. Внутренний двор — последняя линия обороны. Если не остановим их здесь, все кончено, — он повернулся лицом к собравшимся. — Что еще у нас в запасе? Роше сделал шаг вперед. — Раз вы решили поохотиться в лесу, я бы мог организовать волчьи ямы. Как у Синих полосок. — Это как? — не понял Весемир. — Чертовски глубокие рвы, — ответила Бьянка с усмешкой, — а дно уставлено острыми кольями. — Я привез махакамскую смесь, — вмешался Золтан. — Горит как адская сволочь и липнет ко всему. Бочки можно расставить в узких проходах и подпалить, когда придет нужда. Друид Мышовур тоже шагнул вперед. — А вы знаете, что у вас под ногами залежи газа? — он указал вниз. — Можно было бы открывать трещины в земле и устраивать взрывы. Однако для этого мне нужно подготовиться. Весемир одобрительно кивнул. — Есть лаборатория и мастерская. — Помни, запасы у нас ограничены, а времени мало, — сказал Эскель. — Нужно решить, какое оружие против Охоты нам нужно в первую очередь. — Я собирался залатать пролом в стене, — Весемир поскреб подбородок. — С другой стороны, инструменты нужны, чтобы расчистить арсенал. — Расчистить? — Геральт вскинул бровь. — Разве тебе не сказали? Года два назад рухнула крыша… а там были отличные мечи, нам бы пригодились. — И не мешало бы замуровать те дыры, — Ламберт качнул головой. — Иначе осада может быстро закончиться. — Прежде всего, надо заделать пролом в стене. За работу. — Сомневаюсь, что мы успеем сделать что-то еще, — предостерег Весемир. — Знаю. — Ну, все обсудили? — Да, — Геральт кивнул. — У нас мало времени, так что за работу, — он шагнул вперед и оперся руками на стол. — И самое главное: Цири не должна попасть в руки Эредина. У Цири рядом с Ламбертом опустились плечи. Она уставилась на свои напряженные пальцы, не глядя ни на кого. Все присутствующие собрались у стола, изучая карту крепости и решая, куда расставить бойцов и ловушки. Цири внезапно оттолкнула стул и ушла в темноту. Ламберт не понял, заметили ли это остальные. Они увлеклись обсуждением, сосредоточившись на предстоящей битве. Поскольку его задача уже была ясна, он тоже тихо ускользнул прочь.***
Ламберт нашел Цири в каком-то позабытом углу недалеко от внешних стен. Когда-то здесь была комната, но крыша за долгое время обвалилась. Тихое местечко, отгороженное от остальной крепости. Никто не догадался бы искать ее здесь, не зная точно. Он услышал ее всхлипы, прежде чем ступил на лестницу, вздохнул и не спеша поднялся. Цири сидела, сгорбившись и облокотившись о мшистую стену, прижимая лицо к коленям. Она подняла голову, когда он приблизился. Щеки заливали слезы, глаза покраснели и опухли. Ламберт присел у стены рядом, окидывая взглядом темнеющую долину. — Отличное местечко, — произнес он спокойно. Она бросила на него обвиняющий взгляд. — Как ты нашел меня? — Думаешь, ты одна знаешь об этой башне? Я часто приходил сюда, когда был ребенком. Здесь хорошо прятаться от нотаций Весемира. Цири засопела и вытерла нос рукавом. — Похоже, мне нигде не спрятаться от опытного ведьмака. — Что тут скажешь, я лучший, — усмехнулся Ламберт. — Почему ты убежала? — Вряд ли я нужна там, — Цири сердито уставилась на свои руки. — Они хотят оставить меня внутри, спрятать в шкафу, как какого-то… ребенка. Я уже не дитя, Ламберт! Я могу позаботиться о себе. Я забочусь о себе! Места, в которых я побывала, вещи, которые видела… ты бы не поверил и в половину, — она вздохнула. — Просто… все поставили свои жизни на карту ради меня. Эредин опасен. Он не остановится ни перед чем, чтобы добраться до меня. Вот почему я не возвращалась. Не хотела приводить его сюда. К вам. — Ему придется убить всех нас, чтобы добраться до тебя. — И он отлично с этим справится! — Цири повысила голос. — Ты не знаешь его так, как я, Ламберт. Я видела, что он делал. На что способен! Я хочу помочь! Если на кону моя свобода, я имею право драться! Вдруг я пригожусь? Вдруг что-то случится, а я буду прятаться в башне, словно какая-то беспомощная принцесса… — Слушай, я согласен с тобой, — ответил Ламберт. — Я считаю, ты должна сражаться, если хочешь этого. Но Геральт и Йеннефер считают иначе. А ты знаешь, как упрямы они бывают. — Это нечестно, — надулась она. — Все случилось из-за меня. А мне даже не дали шанса высказаться! — Судя по моему опыту, — Ламберт провел рукой по волосам, — возможности действовать выпадают нечасто. Ты должна создавать их сама. Нужно просто дождаться своего часа. — Ты говоришь, как Весемир, — Цири прищурилась. — Выжди удобного случая, Цири. Сиди спокойно, Цири. Уже достало. — Я не похож на Весемира, — вспыхнул Ламберт. — Вы все твердолобые. — Должно быть, семейное, — неожиданно вырвалось у него. — Не забывай, он растил и тебя, — Ламберт встал. — Ты должна вернуться. Геральт забеспокоится, если тебя не будет слишком долго, а ты знаешь, каким он бывает, когда беспокоится. Он пошел по ступеням вниз. Спустившись, он услышал, как Цири устало вздохнула.
***
Охота ночью не появилась. В крепости витало напряжение. Хотя замок переполнял народ, чего Ламберт никогда не видел, но в нем по-прежнему царила могильная тишина. Выполняя возложенные задачи, никто из их маленькой армии не отвлекался на болтовню. Защитники замкнулись в себе, готовясь к грядущему. Ламберт уже выполнил свою часть работы, создав эликсиры и бомбы, поэтому ожидал возвращения Геральта с Цири. Весемир освободил его от лабораторных дел, ссылаясь на желание сварить эликсиры самому. В конце концов, оставшись без цели, он убивал время на кухне за приготовлением огромной кастрюли еды для всех, пока они стирали руки в кровь, латая брешь Саволлы. Ламберт варил суп, какой часто делала его мама, смазав сковороду свиным жиром и поджаривая овощи, которые наскреб в кладовой. Когда они потемнели и зашипели, он добавил к ним горсть черного перца и крупной соли из своих запасов, а потом почти до краев наполнил кастрюлю чистой весенней водой и бросил оленину, добытую Эскелем на утренней охоте. Через несколько часов мясо отойдет от костей, а вода превратится в наваристый бульон. Конечно, не изысканное новиградское блюдо, но лучше того, чем они питались в последнюю неделю. Кроме того, рассуждал Ламберт, какой смысл оставлять что-то на потом? Нет гарантии, что они выживут. Кому тогда понадобятся заготовки Весемира следующей зимой? В ожидании он сидел у огня и затачивал меч, наблюдая за оранжевыми бликами, сверкающими в отражении равнодушного серебра и пребывая мыслями за тысячу миль отсюда. — Никогда не считала, что ведьмаки еще и повара, — раздался плавный голос позади него. Ламберт моргнул, приходя в себя, и оглянулся через плечо на Кейру. — Мы и не повара, — ответил он. — Я не всему научился у Весемира, что бы он ни говорил. — Что ж, я определенно голодна, — она аккуратно опустилась на кресло неподалеку и забросила ногу на ногу. — Думаю, я подожду здесь, если ты не против. Ламберт пожал плечами, снова начиная точить камнем лезвие. — Ладно, расскажи что-нибудь? — произнес он через пару минут молчания. — Кажется, у вас какая-то вражда с Йенн. — Ах, это, — Кейра взмахнула рукой. — Старая история, — ее тон явно указывал, что в дальнейшие пояснения она не пустится. — Ну, хорошо, — Ламберт отложил точильный камень в сторону. — Как ты оказалась здесь? Ты не похожа на альтруистку. — Точно, — она вздохнула. — Это действительно довольно длинная история. Могу лишь сказать, что я собиралась совершить нечто весьма глупое, а Геральт отговорил меня. Он предложил остановиться в замке, пока не закончится бардак с Радовидом и охотниками на колдуний. Я согласилась, — она изучала свои ногти. — Полагаю, для вас мое появление — удача. Мы с Йеннефер не сильно-то любим друг друга, но я должница Геральта. Он уже дважды спас мою жизнь. — Дважды? — Ламберт вскинул бровь. — В первый раз по случайности. Во время бунта на Танедде меня выбросили в окно. Геральт оказался весьма любезен, поймав меня. — Похоже, на него и вправду слишком часто сваливаются чародейки, — фыркнул Ламберт. — Не могу говорить за других, — надменно ответила она, — но в моем случае, это было совершенно непреднамеренно. Их обмен насмешливыми замечаниями прервал скрип тяжелой входной двери и шум рабочей бригады, возвращавшейся из внутреннего двора. Все были настолько перепачканы серой каменной пылью и раствором, что походили на призраков. — Обед готов, — позвал Ламберт измученный отряд любителей-каменщиков. — Последний ужин для проклятых. — Стоит ли настолько сгущать краски? — Кейра закатила глаза. — Просто я такой, — Ламберт пожал плечами и убрал меч в ножны, поднимаясь. — Нравится тебе это или нет. Пойду нарою плошки. Где-то должно быть несколько. Уходя, он чувствовал спиной прожигающий взгляд ее зеленых глаз.
***
Ламберт нашел Геральта, расхаживающего в одиночестве взад-вперед перед выцветшей картой крепости. Кресла, в которых они сидели во время совета, оставались на своих местах, хотя в зале уже никого не было — все заняли свои посты, готовясь к предстоящей битве. — У меня такое ощущение, будто мы упустили нечто важное, — заметил Геральт, когда Ламберт приблизился. — Не думай об этом, — Ламберт пожал плечами. — Мы больше ничего не можем сделать. Наше время вышло. — Все готово? — Все, на что хватило времени. Геральт склонился, положив руки на стол и уставившись на карту. — Я подверг вас всех опасности. Неоправданно. — Не волнуйся ты так, — Ламберт снова пожал плечами. — Мы справимся. А если и нет — уже некому будет винить тебя. — И это не может не беспокоить, — Геральт потер висок. — Мы здесь, потому что таков наш выбор. Не квохчи над нами, как курица-наседка. Помнишь, что всегда говорил Весемир? — Ламберт понизил голос, подражая строму ведьмаку. — Волк — это охотник. А взгляд охотника всегда направлен вперед. — Ты забыл самую важную часть, — ответил Геральт. — Охотник, который не смотрит внимательно вокруг, быстро становится добычей. — Подловил. Цири — одна из нас, Геральт. Мы ни за что не позволим забрать ее. — Спасибо, Ламберт, — Геральт кивнул. — За все. — Не за что. Пойду седлать коней. Когда будешь готов ехать в лес, приходи, — он повернулся и пошел к двери. — Да, и ты должен поговорить с Цири, — бросил он через плечо. — Подними ей настроение.***
Лошадь Ламберта фыркнула и нервно заржала, когда он подтягивал седло. Плотва рядом стояла спокойно, хорошо собранная. — Полегче, — он похлопал свою кобылу по носу. — Худшее еще впереди. Ламберт вывел лошадей во двор, крепко держа их под уздцы. Когда он выходил из ворот, голубое небо начало темнеть. Серые тучи вихрящейся мглы повисли над лесом, стелились по земле и заползали на горы, скрывая солнце. Вместе с тьмой пришел холод. Мороз, пробирающий до костей, проникающий в тело и пронзающий сердце льдом. Из лошадиных носов вырывались облачка пара, дыхание замерзало в стылом воздухе. — Черт, — пробормотал он, когда его медальон загудел. — Где, блять, Геральт? Как по заказу неподалеку показался беловолосый ведьмак с непривычно угрюмым выражением лица. — Видишь? — Ламберт указал на долину. Геральт кивнул. — Началось. В лес! Они вскочили на коней, понукая их, и галопом понеслись навстречу буре.