Flashback
— Интересно, с каких пор Фёдор Иванович начал заниматься трудоустройством сироток? — Стрелков сидел в учительской за столом, проверяя контурную карту. Сергей, только вошедший в кабинет, сразу понял, что речь идёт про него, и напрягся. Он старательно игнорировал все придирки со стороны коллеги. Два месяца работы в этой школе добавили ему пару седых волос, и как не странно, не дети стали причиной этому, а назойливый учитель географии. Стрелков постоянно высказывал своё мнение насчёт неподобающего внешнего вида Разумовского: то волосы слишком длинные и их нужно обязательно собирать в хвост, то рубашка мятая, то на урок пришёл опоздав на минуту, и много других мелочей. Всё это Стрелков бежал рассказывать Прокопенко, намекая, что тот сделал неправильный выбор, допустив к работе Сергея Дмитриевича. Один раз Евгений Борисович посмел заявить, что бывший детдомовец не сможет нормально работать с учениками, ввиду нестабильной психики. Вдруг Сергей решит выплеснуть свои детские обиды на детей, а попадёт всей школе. Этот разговор он подслушал, когда стоял в приемной возле кабинета директора, чтобы отнести какие-то документы. Разумовский помнил, как швырнул папку на стол секретаря, которая отлучилась на пару минут и пошёл прочь. Учитель информатики не собирался слушать про себя откровенную грязь. Пару раз Серёже закрадывались в голову мысли послать эту школу к чертовой матери, забрать документы и уйти в другое место, но остывая, понимал, что это бред. Если сейчас, находясь под крылом Прокопенко, он всё бросит, то перевод ничего не исправит, может, даже навредит. Многие учителя здесь знали Разумовского, понимали, на каком счету у директора, и не трогали его, а сменив место работы Сергей лишится и этого. Там никто не будет церемониться с ним. — Евгений Борисович, а Вам какое дело? Вроде, все прекрасно работают, дети не жалуются, — Ульяна Владимировна возразила Стрелкову и бросила печальный взгляд на Сергея Дмитриевича, который искал в шкафу тетради для практических работ. — При всём моём уважении, Ульяна Владимировна, смею заметить, что у Вас опыта недостаточно, чтобы оценивать влияние этих горе-учителей на учащихся, — с отвращением ответил учитель географии. — Сколько Вы работаете здесь? Два года? Три? А я, прошу заметить, десять лет, и прекрасно понимаю, какая хрупкая психика у детей. А такие как Волков, Гром, — он замолчал, но было прекрасно понятно о ком идёт речь. — И другие приходят в школу, чтобы отыграться за все унижения, что испытывали годами. Сергей от неожиданности выронил стопку тетрадей из рук и развернулся лицом к коллеге, который сделал невозмутимый вид, словно не он говорил эти мерзкие слова. Казалось, что Серёжа не выдержит и выскажет всё, что накипело за это время, но нельзя. Нужно держаться и не вестись на провокации Стрелкова. Если вспылит, то докажет, правоту учителя географии. — Вам есть, что добавить, Сергей Дмитриевич? — усмехнулся мужчина. — Да, — смело произнёс Разумовский. — Вам стоит не чаи гонять, а идти на урок к ученикам, потому что звонок для учителя и через минуту его дадут, Евгений Борисович. Быстро собрав тетради, Сергей покинул учительскую, громко хлопнув за собой дверью.Конец Flashback
— Вот какого черта он себе позволяет, Олег? — Разумовский наворачивал уже десятый круг по квартире. — Став завучем, Стрелков только и делает, что закручивает всем гайки. Даёт кучу заданий, начал ходить, как важный гусь и теперь уговорил ввести какую-то внеурочную деятельность. Какого чёрта я должен этим заниматься? Похоже прознал, что мы удалили то видео, — Сергей упал на диван и закрыл глаза. — Почему Прокопенко ничего не делает? Разве не замечает, что творит Борисович? — Серый, тише, ты чего так завёлся? Я понимаю все твои возмущения, думаешь, мы с Игорем хотим вести этот волейбол? — Волков стоял у окна. — Стой, а разве Стрелков до этого не ходил, как важный гусь? Разумовский ничего не ответил, а лишь ударил кулаком по подлокотнику, давая понять, что шутки Олега неуместны. Несмотря на всю иронию, Волков прекрасно понимал коллегу и был согласен с его недовольством. В последнее время Евгений Борисович действительно творил, что ему вздумается. Винить в этом Прокопенко было глупо. Что может сделать директор? Уволить? А за что? За то, что завуч строго следит за порядком и устраивает много мероприятий в школе? Бред. — Сидит на собрании и усмехается, урод. Смешно ему, понимаешь? Этот человек ещё говорил, что мы, детдомовцы, будем срывать злобу и обиду на детей. Сам неугодных травит. Почему внеурочки нет у Марьи Ивановны? Потому, что эта старая кляча в рот заглядывает и улыбается на каждое слово. Хотя до сих пор помню, как она унижала меня перед всем классом. Вот, кто действительно может учеников травмировать, — Сергей со всей силы топнул ногой и зарылся пальцами в рыжие волосы, которые беспорядочно лежали на плечах. — Серёжа, тише, — Волков почувствовал приближающуюся истерику партнёра и вмиг оказался рядом с Сергеем. Мужчина сел перед ним на колени, поглаживая Разумовского по спине. Учитель дрожал, как осиновый лист. — Эти все твари не стоят твоих терзаний. Ну, посмотри на меня, — Волков нежно взял рыжеволосого за запястья. — У тебя есть друзья, любимый человек, класс, который тебя обожает. Это ли не главное? Нам всем сейчас тяжело, но не смей опускать руки, слышишь? На Серёжу нахлынули воспоминания из детства, как учительница при всех одноклассниках высмеивала его. После случая на уроке, когда у него нашли рисунки, в классе многие назвали мальчика рыжим извращенцем и больным на голову. Сергей боялся говорить об этом директору, думая, что если нажалуется, то Марья Ивановна загнобит ещё больше. Все эти чувства, что годами парень нёс в себе, вырвались наружу. — Олеж, Олежа, — в страхе звал Разумовский Волкова, прижимаясь к нему всем телом. Он не знал, чем смог заслужить расположение мужчины. — Прошу, нет, умоляю, не бросай меня. Ты же будешь со мной рядом, Олежа? Всегда будешь? — Конечно, Серёжа, — Олег поцеловал в лоб Сергея и носом зарылся в его волосы. — Я не дам тебя в обиду.Flashback
— Эй, Сергей Дмитриевич, Вы чего? — Волков схватил за плечи взволнованного коллегу, который только что вылетел из учительской. Разумовский поднял растерянный взгляд на учителя физкультуры. Поняв, что это Олег, Серёжа расслабился. Мужчина слегка отпустил информатика и взял его тетради. Сергей даже не сопротивлялся. — Ничего, только Евгений Борисович... — Серёжа не успел закончить мысль и его сразу перебил Волков. — Что он наговорил? Олег никогда не показывал на работе эмоций и всё старался держать под контролем. Мужчина не позволял чувствам брать над собой вверх. Обычное дело – Стрелков наговорил чуши под соусом "мне виднее", но увидев разбитого Сергея Дмитриевича что-то внутри сжалось. Хотелось поддержать информатика, чем-то помочь, поговорить в конце концов. Этот рыжеволосый коллега смог зацепить вечно серьезного Волкова. Размышления прервал звонок. — Неважно, мы уже всё решили, да и мне некогда говорить, на урок надо, как и Вам, Олег Давидович. — У Вас руки трясутся, Сергей Дмитриевич. Давайте я донесу тетради. Сорок четвёртый, верно? — в ответ Волков получил неуверенный кивок. Действительно, из-за всей этой суматохи нервы уже сдали. Давно таких приступов у Сергея не было, но вот Стрелков смог вывести его. — Спасибо. Развернувшись, учителя направились в сторону лестницы. Сергей Дмитриевич с благодарностью смотрел на физрука и старался ровно дышать, чтобы привести себя в чувства перед уроком. Из-за угла за ними наблюдал Евгений Борисович, который вышел из учительской чуть позже. Он с отвращением глядел, как Волков нёс тетради Разумовского, словно мальчишка, который решил помочь понравившейся девочке донести портфель.Конец Flashback
— Легче, Серёж? Волков зашёл в комнату, наблюдая за укутанным в плед Разумовским. Сергей понемногу приходил в себя после истерики и спокойно пил любимый травяной чай, любезно сделанный Олегом. — Да, Олеж. Только ляг ко мне, когда ты рядом, я чувствую себя в полной безопасности.