Сумеречный лес. Граница раздора

      Какое самое странное чувство может испытать человек? В этом вопросе можно привести множества и множества различных эмоций и чувств, но ощущение, словно бы ты заначка он испытывал впервые. А ведь и впрямь: между Джорджем и «отложенным на потом» сейчас прослеживалась какая-никакая связь. О тебе заботились тебя хранили, словно зеницу ока, но в один прекрасный день ты просто осознаёшь, что это всё не навсегда. Ты будешь любим и дорог вплоть до чёрного дня, когда от тебя просто избавятся, променяв на какую-то более блестящую безделушку. Хотя кристалл в главном зале Правительства безделушкой не назовёшь. Такой яркий и сияющий, он пускал луч света сквозь крышу, растворяясь в облачных небесах. Помнилось и предназначение кристалла, ведь яркий драгоценный камень и был защитой деревни от мародёров, набеги которых быстро прекратились, стоило лишь этот камень сюда поставить. Джордж готов был пожертвовать самим собой для любимой деревни. Он помнил, как ещё малявкой он играл с кучей друзей, порой до темноты бегая с ними по двору, ловя божьих коровок и сажая их на маленькие грибочки, росшие меж темных прядей волос. Не смотря на скудный на краски мир из-за его болезни, мальчик радовался даже серенькому пятнистому жучку, ползавшему на маленькой детской ладошке. Мальчик жил мечтами о будущем. Ему все говорили о том, как он сменит отца на месте Главы и будет двигать деревню дальше. Мальчик готовился к этому, мило поправляя сползающие темные очки, и весело улыбаясь лгунам, каждый из которых понимал, что потом станет с ребёнком. Что именно его однажды выбрал пресловутый Бог Сумеречного Леса, о котором так часто говорили люди, что именно ему однажды устроят прощание и выправят куда подальше, лишь бы деревня была в порядке. Он был зол, был в обиде, но, с другой стороны, понимал, что по-другому никак. Нельзя ведь вечно жить мечтами и быть ребёнком, нельзя было отцу предавать надежды деревни в силу собственного эгоизма и любви к своему ребёнку. Даже несмотря на то, что в этой жизни они явно больше не свидятся. Души деревни стоили куда больше одной его свободной личной жизни. Фу, как же странно это звучит! Мечтами... Жизнь его напоминала клишированную сказку, где всё идёт хорошо, пока не наступали темные времена. И, к сожалению, эти самые времена настали, повисли тёмным куполом леса над головой, скрывая всех родных и близких в своей всепоглощающей тьме, оставляя его наедине с тварями леса и собственными страхами. Книги, повествующие о местах, куда в будущем придётся отправиться, явно не собирались льстить сначала детскому, а после и взрослому разуму. Миленькие картинки на деле скрывали тёмную и неприятную сущность, самым жутким и отвратительным образом описанную на странице слева. У Гидры же, Бога Сумеречного Леса, страниц с описанием было куда больше, и более-менее приятный внешний вид с картинки заставлял Джорджа лишь больше теряться в растроенных чувствах от осознания, в чьи лапы ему в итоге придётся попасть. К сожалению, это было неизбежно. Гнев богов был страшен, даже несмотря на то, что находилось это существо далеко, за морем и долгим, трудным путём туда в одиночку. Отправился он в это место уже давненько; по маршруту, он сначала побывал в легендарном Лас-Невадос, славящимся своей яркостью и азартом, которым Джорджу давали полюбоваться пару часов от силы, после неделю проживал в Мэнбурге, не готовый к такому близкому по времени обручению. И это не считая времени, проведённом в пути. Брак по расчёту невольно казался самой отвратительной вещью, что могла произойти с ним за жизнь. С трудом вспоминая счастливых родителей, пока мать не стала пропавшей без вести, не менее счастливые семьи в селе, находящих отношения друзей, он ведь наверняка имел представление о настоящей любви. Когда приятно находиться рядом с человеком, когда есть кто-то, кто может обнять и согреть, кто может поддержать и… Не заставлять в полном одиночестве ступать по мокрой траве жуткого Сумрачного Леса! Темнота наступила достаточно быстро, ведь лишь перешагнув порог, разделявший миры, солнце, словно свеча, потухло, оставляя на небе яркую луну и рассыпанные по небосводу звёзды. Граница меж мирами шла градиентом: от ярко-голубого неба цвета постепенно переплывали в оранжевый, а за ним и в тёмную границу мира, в который он прошёл. Не весь свет шёл от звёзд и луны, ибо на большинстве высоких старых древ покоились огромные, размером с кулак, светлячки. Своим зелёным светом и количеством, они создали какую-никакую видимость на тропу, коей Джордж решил слепо довериться. Подойдя к одному из стволов, носящих на себе огромных жуков, он осмелился прикоснуться к насекомому, которое на это ответило жужжанием, и не торопилось улетать с насиженного места. Эх, жук, Джордж бы тоже с удовольствием сейчас посидел бы в комфортном доме, а не в ужасно-холодном лесу! Да уж, это место вызывало мурашки не только леденящим холодом, спокойно пробивавшим хлопковую одежду, но и своим мрачным угрожающим видом. Не смотря на мёртвую тишину, прерываемую лишь пением птичек и треском цикад, Джордж совершенно не чувствовал себя в безопасности. Тяжёлый взгляд, грузом повисший на плечах парня, стоило ему переступить порог Леса, всё никак не отставал, идя откуда-то сверху, с дальних макушек деревьев, или вовсе небес. Это невольно наталкивало на мысль, что он не один, и Бог этого Леса всё же следит за его путём, либо Джордж просто сошёл с ума, что подтверждало дико бьющееся сердце. Ну либо его сейчас просто сожрут, и не будет никакой больше идиотской сделки! Но этого не будет. Он чувствует это, когда, повернув голову в сторону темнеющего леса на него срывается достаточно сильный порыв ветра, чтобы практически сдуть с несчастной темноволосой головы шапку-мухомор. Джордж шикает себе под нос, обхватывая плечи руками, стараясь тем самым сохранить остатки тепла в несчастном тощем теле. Не хватало тут ещё всё себе отморозить! Об этом он не особо думал, набравшись-таки решительности и направившись к лесу, скрытому туманом и холодом. Почему он? Почему именно ему сейчас нужно идти по этому зимнему холоду, ища какого-то Бога Сумеречного Леса, предпочитающего молоденьких больных дальтонизмом мальчиков? Может отцу просто что-то в голову ударило, и он просто сослал его на другой конец света ради того, чтобы избавиться от обузы-инвалида, который даже выспаться толком не может? Очки его на данный момент больше скрывали мешки под глазами, чем защищали слабые глаза от безжалостного солнца! Ну кто ещё будет утверждать существование того, чего нет, так яро, и так решительно сплавляя сына в ебеня? В таком контексте ситуация раздражала и расстраивала его ещё больше, но он старался не верить странным сомнениям, невольно поселившимся в его голове. Получалось правда из рук вон плохо. Грудь разрывала обида и печаль от такого предательства. Ладно, пускай он и отправил его к черту на рога, но какого хрена было выдавать замуж за некое божество, которое только со страниц книжек Джорджу и улыбалось. Бред! Ну вот где этот ваш Бог? Чем глубже Джордж заходил в лес, тем сильнее менялась его атмосфера. Брюнет стал замечать забавных разноцветных птичек в траве, баранов, что не обращали на него никакого внимания, красивых оленей с неоновой, чуть светящейся шкурой и увесистой короной рогов в лозах и цветах. Мимо порхали большие, невиданной красоты бабочки, порой задевая крылышками щеки и нос Джорджа, и оседали на прекрасных цветочных кустах. Быть может и ему когда-нибудь это место станет более родным, более комфортным и приятным? Со временем ко всему можно привыкнуть, и к этому, надеялся парень, тоже. Куда он вообще, черт возьми, идет? Чётких тропинок в лесу не было, и шанс заблудиться и сдохнуть от голода рос в геометрической прогрессии. Парня все подмывало развернуться и бежать к более приветливому городку Менбургу, чьи улицы сейчас были залиты горячими лучами солнца, лавки ломились от свежих фруктов и овощей, ароматных булочек с сахарной пудрой и ванилью. Где-то рядами лежала утром выловленная рыба и свежее мясо. Желудок сводило от упоминания в голове еды. Пара яблок с утра и травяной чай явно не лучший в мире завтрак, все давно переварилось и настойчивый организм требовал еды. Джордж мысленно послал его куда подальше, повелев заткнуться, что, кстати, было успешно проигнорировано внутренним органом, и ускорил шаг, надеясь выйти на более открытый участок, где нет хотя бы цепких кустов, на которых парень похоже оставит большую часть своих штанов и накидки. Бесполезное тряпьё, названное последним, так заманчиво нашёптывало ему мысль о том, что от неё можно избавиться, но, с другой стороны, оставалась единственным источником тепла, не считая рубаху. Окунувшись в мысли с головой, Джордж каким-то чудом не падает в дыру, находящуюся в земле. Темнота в широкой по диаметру пробоине притягивала, как и интересовало небольшое свечение, выглядывающее с низов пещеры. К счастью, парень не был самоубийцей, и прыгать в дыру как минимум пять метров глубиной не собирался, а обошёл её на приличном расстоянии. Возможно, и в его ситуации есть свет в конце тоннеля? Такая мысль возникала уже не в первый раз, а прореха в земле лишь натолкнула на надежду и метафору подобного рода. Нет, ну невозможно отказаться от такого ощущения! Все сказки заканчиваются хорошо, почему и его история не может закончиться прилично? Джордж лишь фыркает, подходя к краю небольшого возвышения, и выбирает вариант спуститься спокойно по склону, и заглянуть в причину дыры уже снизу. Похоже, что эта пещера не оставит его, ведь лианы, обволакивающие вход и саму пещеру, при этом ещё и освещая её изнутри, демонстрировали Джорджу вход в то-ли заброшенную шахту, то-ли в чьё-то неаккуратное убежище. Да, чёрт возьми, он не разбирался в ботанике данных мест! Информация об обитателях здешних лесов интересовала его куда больше, чем цветочки да деревьица. Что-то маленькое и ярко-синее пробежало мимо ноги брюнета, заставляя его вскрикнуть и подскочить на месте. Существо скрылось в кустах и затихло. На какой-то момент Джордж замирает, в ужасе поглядывая не колышашиеся ветки, в коих скрылось синее нечто. Любопытство пожирает его изнутри, и похоже, лакомится его страхом. Иначе он не может объяснить почему он подходит к кустам, почему присаживается на корточки и раздвигает густые ветви растения. Существо, спрятавшееся в густом переплетении листьев и сучков, смотрит на него в ответ, после чего подбегает и стаскивает очки с носа Джорджа, возвращаясь в пещеру. Недовольно вскрикнув, парень бежит следом за существом, и уже в пещере настигает целую группу таких чудовищ, собравшихся в своём небольшом круге разговоров. Парень притаился за камнем, принявшись наблюдать за синими чудиками. Существа были низкими, достающие, пожалуй, лишь до пупка Джорджа ростом. Острые ушки венчали лысую маленькую голову. Низенькие существа, название которых крутилось на языке: толи гномы, толи гремлины какие, переговаривались на каком-то своём таинственном языке, в большинстве своём содержащем странные урчащие звуки. Рассматривая очки парня, они обходились с ними удивительно осторожно, несмотря на свой нелепый и глупый вид. Даже столь странные существа, и такие осознанные! Но жадность и ревность к собственным очкам таки заставляют Джорджа подняться на ноги, демонстрируя всё своё величие, с упёртыми в бока руки. Гремлины завизжали, бросаясь убегать от нежданного гостя, и тот, ну очень тяжело вздохнув, бросается вдогонку поганцам, прямо вглубь пещеры. Бренчание костей заставляют Джорджа повернуть голову на звук, и первая стрела непонятного чудовища пролетает прямо перед его носом, втыкаясь в стену. Крик застывает в горле. Оглядывая скелет без мышц и ткани, достающего из колчана новую стрелу, Джордж бездейственно замирает, понимая, что защититься от него не сможет. И парень бросает погоню, со всех ног сбегая наружу, не слыша за собой ни звука. Вылетев на улицу, он оборачивается вновь, и в пещере скелета уже не видит. Померещилось? Похоже на то. Остановившись на передышку, он упирается спиной в камень, тихо, сквозь зубы матеря всё, что только придёт в голову. Да он за этот поход чёртов уже два раза чуть не сдох! До третьего недолго! Третий, наверное, будет остановкой сердца. Джордж невольно смеётся на собственные мысли, и не замечает, как те самые уродцы возвращаются. Множество глаз-бусинок смотрят на него, выглядывая из светлой пещеры, и не шевелятся, словно бы дожидаясь какого-то разрешения на движения. -Чего вы смотрите, паразиты?! - под наплывом гнева возмущается молодой человек, отходя и от них, и от холодного камня, на который сейчас опирался. Группа существ вскрикивает, радуясь чему-то, и тут же бегут на него, хватая кто за что придётся, - Эй! Да куда вы меня тащите?! Подождите! Кусты царапали руки, лицо, всё, чем Джордж пытался помочь себе не грохнуться, и не стать мешком картошки, который тащат чёрт пойми куда. Он цеплялся за ветки кустарников, за стволы деревьев, даже одного жучару чуть не раздавил держась за бугристую кору! Тащат они его точно не в обратную сторону, а куда-то вглубь леса, где становилось всё темнее и темнее, от сгустившейся над головой листвы и отсутствия жуков как таковых. Он слышит бормотание чудиков, всё дальше и дальше тащащих его в лес под весёлые возгласы. Отбиваясь руками и ногами, крепко жмуря глаза, он уже и не знал как вернётся и в какую сторону. Его тело носило из стороны в сторону, одежда уже вся в грязи, он точно чувствовал взмокшую спину. Яркий свет ударяет в глаза, и хватка слабеет, после и вовсе исчезая. Он открывает глаза, осматриваясь, и натыкаясь взглядом на тех самых чудиков. Те бранят его за что-то, именно это демонстрирует возмущённый тон существ, после чего кидают очки ему в лицо, разворачиваясь, и уходя от него подальше. Джордж поворачивает голову назад, и ярость вновь накрывает с головой. Надев очки на нос, он вскакивает на ноги, грозя кулаком чаще. -Мерзавцы! Зачем было выносить меня из леса?! Я, между прочим, будущий муж вашего повелителя! Пол дня зачем топал?! Чтобы попасть сюда?! – раздражённо кричит он в лес, где гремлины уже просто передразнивают его, кривляясь и смеясь над глупым выражением лица «будущего мужа их повелителя». Джордж рычит, отмахивается от них рукой, и решает согреться. А что такого? За границей леса куда теплее, чем в нём самом! Сделав решительный шаг на поляну, он даже поражается красоте данного места. Золотистые цветы блестят на солнце, растут так плотно, что, ступив один шаг на это поле, он невольно сравнивает это место с кроватью, столь хорошо было в этом месте. Тёплый ветерок обдувает замёрзшее тело, а солнце на небе в очередной раз доказывает, что это место уже не Сумеречный Лес. Присев на корточки, он берёт один бутон в руку, рассматривая красивого вида цветок. Нежные лепестки растения, сложенные плотно друг к другу, ужасно напоминали собой тюльпан, только был он бледно-желтоватый, каких не бывает. Не только цвет отличал его от знакомого Джорджу тюльпана, ибо ножка красивого цветка была мягкой и пушистой, как у Прострела. Изумившись в своих познаниях в ботанике, парень поднимается с колен, продолжая путь вдоль поляны. Журчание ручейка, протекающего где-то неподалеку, напоминает Джорджу о жажде, сковавшей горло, и парень невольно возвращается в лес, вставая на колени, и набирая воды в руки. Вода не выглядит грязной, а если и отравлена – парень не прочь подохнуть, не многое теряет. Мимо пробежавшая белка и ветерок, долетевший до него с поляны, заставляет Джорджа обернуться, медленно направившись обратно на поляну. Белочка убежала к другому краю этой роскоши, прячась под полами светлой ткани плаща высокого существа. Джордж испуганно отшатнулся и попятился, запинаясь обо что-то и падая наземь. Буквально в четырех метрах от него возвышалось высокое нечто в треснутой маске. Острые рога упирались с ветви деревьев, земли касалась золотистая густая коса, украшенная цветами. Угрожающе высокое существо, в чьей тени оказался Джордж, вернувшись ближе к поляне, заставляет Джорджа начать бешено шарить по земле, в поисках хоть какого-нибудь оружия от столь ужасающего и леденящего кровь создания. И оружие находится. Сухая ветка, которую Джордж тут же выставляет перед собой, выглядит достаточно тяжелой и прочной, чтобы… Чтобы что, чёрт возьми?! Такому существу оно никак не навредит! -Не подходи! – запинаясь, кричит Джордж, отползая вплоть до момента, как спиной упирается в дерево, вжимаясь в ствол. Голос звучит как-то жалко да пискляво, так что существо начинает движение, без всякого страха подходя, и беря кончик палки меж пальцев. И она, блять, рассыпается в руках Джорджа. Он испуганно смотрит на свои руки, ободранные ещё в процессе перетаскивания, не веря в произошедшее. -Палка против меня не поможет. - голос, раздающийся отовсюду, словно бы с Джорджем разговаривал весь лес, наконец открывает пришедшему глаза на происходящее. Он нервно сглатывает, не отводя взгляда от высокой фигуры перед ним. -Гидра.