Сумеречный лес. Граница раздора

Итак, подведём итоги. Джордж застрял на чёртовой поляне, посреди чертового леса, у чертового бога в гостях. Так мало того. Этот самый бог после их встречи, больше ничего не сказал и улетел, сверкая жопой. Ну ладно, ничем он может и не сверкал, но Джордж сейчас был просто в ярости. Как только цветы ещё не вянут от этой злой ауры, которую, кажется, видно без специальных очков. Она просто чёрным туманом блуждает вокруг парня, заставляя белочек, что до этого играли на дереве, в панике удрать куда подальше. Джордж и сам не понимал, почему так злился. В такой ситуации нужно плакать и молиться, чтобы Гидра внезапно не передумал о замужестве и не сделал его своим обедом. Что вообще ест это крылатое чудище, которое настояло на каком-то немощном человеке у себя под боком? Галлюциногенные грибы, чтобы в голове была каша? Замечательная же идея приказать этим карликовым недоразумениям притащить парня волоком до поляны, едва не оставив половину мышц и органов на ветках, а теперь просто улететь куда-то, бог знает куда! Джордж нервно посмеялся случайному каламбуру. Вот этот самый бог то может и знает куда. А Джордж нет. Не то чтобы его это вообще как-то волновало. Его больше беспокоило злобное урчание желудка, который грозился переварить сам себя, если в ближайшее время к нему не попадёт хоть какая-то еда. Разве отцу Джорджа не обещали бережное отношение к нему? Ошиблись похоже. Чуть-чуть. Самую малость. Брюнет устало привалился к дереву и скосил глаза на пробегавший мимо ручеек с ключевой леденящей водой. Она была на столько прозрачная, что было видно все блестящие под ней камушки. Джордж придвинулся к ручейку и уставился в воду. Камушки были самыми разными, всех цветов, форм и размеров. Вот причудливые синие камни, в которых словно туман клубился. Красненькие, с оранжевыми и жёлтыми линиями, словно застывшие кусочки горячего пламени. Полупрозрачные кристаллики, будто росшие кустиками из-под белесого мелкого песочка. А вот этот блеск Джорджу знаком. Маленькие неровные золотые кусочки озорно сверкали в лучах озаряющего их солнца. Драгоценный металл, из которого кузнецы выплавляли слитки и отдавали ювелирам, а те создавали поистине великолепные украшения. Шедевры. Видел парень такие украшения всего раз на руках старейшин в виде толстых колец с камнями, но запомнил. Не то, чтобы ему сейчас хотелось такие же, но в деревне он бы заработал некий авторитет с такими безделушками. Хотя кого он обманывает. Все в деревне знали, куда отправиться Джордж после своего двадцатилетия. Поэтому то он и видел эти сочувствующие взгляды, которые бросали на него мамы его друзей и как-то порывисто обнимали своих деток, словно их могут забрать вместе с Джорджем, если они его коснутся или заговорят с ним. Старики качали головами и напутственно рассказывали мальчику, как тяжело ему будет в будущем. Ну так было пару раз, пока им не приказали заткнуться и не пугать ребёнка. Джордж сильно жалел, что оставил мешок с продовольствием на лошади сопровождающего. Там была металлическая фляга с живительной влагой, и хлеб с пресными кусками мяса. Ну хоть что-то, правда же? Правда. Хоть что-то. И этого чего-то ему не дадут. Некому. Не белок же просить. И, когда в голове уже начали появляться мысли о поимке рыжих красавиц для жареного на костре мяса, до уха донеслось размеренное шуршание перьев на ветру, а затем громкое хлопанье шести крыльев. В метрах пяти от него приземляется Гидра, спиной в его сторону. Бог дёрнул ухом, рассматривая поляну, а затем повернулся к нему. Джордж кожей почувствовал его тяжёлый взгляд. Гидра плавно, словно паря, подошёл к нему и наклонился, вытаскивая из-под плаща что-то, завернутое в шелковую голубую ткань, положил на колени брюнета и сел перед ним, склонив голову в бок. Парень растерялся. И чего он от него ждёт? Он явно изучал его взглядом, едва ли не под кожу лез, от чего волосы на затылке встали дыбом. Теперь Джордж смог разглядеть его получше. Расколотая маска держалась на лице без завязок, а в трещине была лишь пугающая чернота. У него лицо вообще есть? Четыре рога, по центру длинные, прямые, а по бокам загнутые полукругом, украшали цепочки на колечках. Венок, собранный из самых разных цветов, длинная коса, украшенная лианами и прекрасными бутонами. Одежда была необычной. Под плащом, скреплённом брошью из жуткого, бирюзово-желтого глаза, чёрная водолазка. На животе какой-то вырез, открывающий вид на напряжённые мышцы живота, на груди непонятным рисунком лежали золотые украшения. На шее было странное ожерелье из камней с символами, на бёдрах точно такой же пояс, держащий ткань юбки. Или что это вообще? Чёрные штаны выше колена, заканчивающиеся золотыми браслетами с камнями. На локтях и в сгибах ступней лап - цепи. За спиной покоились три пары крыльев, с золотисто-белым оперением, а рядом с ногами лежал массивный хвост с темно-бирюзовой чешуей и раздвоенным кончиком, окруженном перьями. Руки венчали перчатки, доходящие лишь до середины фаланги. Кончики пальцев заканчивались острыми тёмными когтями. Сейчас эти самые когти вспарывали землю и… Святые мухоморы… У него и правда четыре руки. Джордж думал, что в первый раз ему показалось. Он поднял взгляд на "лицо" Гидры и нервно сглотнул, когда он кивнул на свёрток, про который парень уже успел как-то позабыть, увлекшись рассматриванием существа перед ним. Брюнет опустил глаза на то, что принёс ему Бог и осторожно стал разворачивать. От запаха, ударившего в нос, во рту собралась слюна. На коленях Джорджа лежали в коробке ровным рядком пара маффинов,несколько ароматных горячих пирожков и прозрачная фляга с сине-фиолетовой жидкостью, в которой плавали разные острые листочки, ягодки и кусочки фруктов. - Людям, кажется, нужна еда для жизни. - склонил голову в бок Гидра, смотря на замершего в нерешительности парня. - Или я не прав? Джордж медленно кивнул и прикоснулся к пирожкам, беря один в руку и обнюхивая. Боязливо откусил и прикрыл от блаженства глаза. Выпечка с картошкой похоже была только вытащена из печки. Тесто аппетитно хрустело, когда Джордж его откусывал. Губы и пальцы заблестели от масла. Гидра больше не шевелится, наблюдая за тем, как брюнет ест. Маффины с кусочками шоколада на них, выглядели весьма заманчиво, а на вкус были просто восхитительны, а от съеденного захотелось пить, поэтому Джордж взялся за флягу и осторожно откупорил, нюхая содержимое. Похоже это был чай. Весьма необычный. Сделав глоток, он подтвердил догадку. От ягод он ненавязчиво кислил, фрукты добавляли сладости. Чай приятно согревал изнутри и утолял жажду. На какой-то момент Джордж даже забыл о том, что кто-то перед ним сидит, внимательно следя за всеми его действиями. Трапеза была воистину приятным удовольствием после такой голодовки. Джордж в наслаждении едой и не заметил, как она кончилась. Стряхнув с ткани, в коей была принесена еда, крошки, парень осторожно сворачивает её, откладывая в сторону. Тихое, едва заметное урчание напоминает Джорджу о том, что на поляне он находится не один. Подняв глаза на могущественное и устрашающее существо, парню как-то не шибко верится в то, что урчит тут именно Гидра. Кашлянув в кулак, брюнет упирает руки в колени, отводя собственный взгляд в сторону. -Спасибо за еду, я и впрямь был голоден. – неуверенно благодарит существо Джордж, на что не получает ответа. Неловкая тишина виснет в воздухе тяжёлым куполом, оттого он и решается заняться, грубо говоря, собственной свадьбой. – А как в итоге мы собираемся заключать брак?.. И вновь молчание. Гидра был словно бы застигнут врасплох данным вопросом, ибо урчание резко прекращается, показывая, что божество призадумалось. В этот самый момент Джорджа колет раздражение, что сопровождало его ещё с самого начала утра, и, чтобы ещё больше смутить бога, он склоняет голову вбок. Как вишенка на торте! Ну а чего он ещё хотел? Просить о браке, а в итоге даже не решаться заключать его? Забавно. Джордж думал, что Бог должен быть ну хоть капельку ответственным за свои слова. -Разве он уже не заключён? – этот голос вновь звучит отовсюду, вновь мозолит уши. Гидра повторяет его позу, складывая руки на коленях. Сейчас Джордж не был уверен, делает ли он это из собственного неудобства, или действительно лишь хочет привлечь его внимания? Зачем сейчас столь возвышенное существо прикидывается дурачком перед ним? Джорджа пробирало дикое недовольство недоумением Гидры. Столь величественный Бог с внушительной историей, кричащим внешним видом и этим жутким и раздражающим голосом, сейчас задает такой поистине глупый вопрос. Действительно! Вот же он, в свадебном платье пред Гидрой сидит! Молодожёны! -Не мог бы ты говорить нормально? – скромно интересуется до того обматеривший в голове бога Джордж. Он не хочет, чтобы в голосе звучала какая-либо язвительность, что уже и без этого разъедала изнутри. -Могу. – доносится голос уже в нормальном его виде, от сущности пред ним. Джордж еле сдерживает вздох облегчения, ибо он уже готов был сойти с ума от того, что с ним разговаривали просто отовсюду, прямо в его голове, при чем с таким трезвонящим эхо, что создавалось ощущение, будто они в горах кричат. Гидра вновь дёргает ухом, прежде чем склонить голову вбок вновь. – Как вы, люди, заключаете браки между собой? А вот этот вопрос уже действительно застаёт его врасплох. На самом деле такого вопроса стоило ожидать. Правила Сумеречного Леса, кажущегося древним местом с древними правилами, действительно могли сугубо отличаться от тех, что были в его собственной деревне. Но Джордж не думал, что они будут отличаться на столько. В буквальном смысле они этот брак не заключали. Так, на словах чисто, и то через отца. Парень ожидал как минимум росписи на бумажке и обмена кольцами. Ну там пара тройка гостей на торжестве. Значит объяснить надо на самом простом языке, на который брюнет вообще был способен. Парень ведёт плечом, глядя куда-то в сторону. -Ну… - неуверенно начинает Джордж, стараясь подобрать слова к объяснению. – Люди организовывают мероприятие, на которое приглашают близких. Жених и невеста произносят клятву любви и верности, ну и… брак заключается? Это всё зависит от того, как люди сами хотят проводить свадьбу. Кто-то с шумом организовывает настоящий пир с танцами, традициями их.. рода или страны. Ну там разбивают тарелки на счастье или выпускают голубей. - парень взъерошивает волосы, припоминая, как у него в деревне проходили свадьбы- А кто-то в тихом ограниченном кругу семьи без шума и броскости. Гидра не двигается, продолжая с интересом впитывать всю информацию, что доносил ему брюнет. По крайней мере Джордж надеялся на интерес бога, и что каждое его слово не впустую. -Наш с тобой брак по расчёту. – продолжает парень после небольшой молчаливой паузы, раз уж Богу не хватило сказанного ранее. - Раньше все браки были такими же, что и у нас. Например, мою маму выдали за моего отца, потому что он Глава деревни. Браки по расчету заключаются.. из расчета, как бы очевидно не звучало. То-есть любовь в таких семьях бывает не всегда. Не редко муж и жена относятся друг к другу холодно или же вообще друг друга ненавидят. Но есть случаи, когда люди привыкают и даже влюбляются. Джордж выдохнул и взял флягу с недопитым чаем, открывая ее и делая несколько глотков, чтобы смочить пересохшие от рассказов горло и язык, а затем продолжил. - В иных же случаях всё основано на любви и обоюдном согласии. Пара, как правило, сначала гуляет, дружит, влюбляется и только потом решается на заключение брака. Тогда все точно проходит без разочарований и в образовавшейся семье царит тепло и взаимопонимание. Джордж и сам поражается собственной откровенности с ним. Не каждому встречному рассказываешь про вещи, что волнуют тебя всю жизнь. Мать действительно не была шибко счастлива в этом браке, о чём часто сообщала маленькому Джорджу перед сном. Эта информация надолго засела в его голове, да и неожиданная пропажа после слов «мне кажется, что меня скоро не станет» лишний раз наталкивала на мысль, что она просто ушла. По крайней мере это куда лучше, чем считать, что мать мертва. Гидра продолжает своё молчание, отчего парню становится кошмар как неловко. Он вновь нервно ведёт плечом назад, глядя куда-то в сторону. -Ты не испытываешь привязанности и любви ко мне? – таки интересуется божество. Без голоса, доносящего отовсюду, Джорджу разговор неожиданно кажется ужасно интимным и неприятным. Да и сам вопрос Гидры кажется странным и глупым. Нет, ну неужели у него правда так всё плохо с головой? Тяжело вздохнув, брюнет пожимает плечами. -Извини за грубость, но ты сейчас смеёшься что ли? – Джордж и сам нервно усмехается, глядя куда-то в сторону Пускай веселья в голосе бога слышно и не было, но другого объяснения в голове парня просто не нашлось. – Я знаю тебя слишком мало, чтобы вообще чувствовать к тебе что-то. Я буду жить на поляне до конца своих дней в одиночестве, и надеяться, что темы для разговоров не иссякнут со дня на день. Тогда, возможно, я тебе таки надоем, и ты сожрёшь меня. Данное высказывание заканчивается нервным смехом, а вот Гидра всё ещё, похоже, озадачен словами Джорджа. Божество молчит, а после, с полным недоумения и, кажется, возмущения, голосом отвечает: -Но я не ем людей. – продолжает напоминать ребёнка он своим искренне непонимающим тоном в голосе, отчего Джордж сдавленно смеётся, поражаясь абсурдности разговора с божеством. Он тяжело вздыхает, и качает головой. -Я сказал образно, прости. – тихо произносит брюнет, глядя в землю. Повисшее в воздухе молчание лишний раз показывает то, что Джордж явно наговорил лишнего в своём агрессивном монологе. Но от банального непонимания, как продолжить или окончательно завершить сегодняшние переговоры, он продолжает молчать, стыдливо глядя на жёлтые цветы в ногах. -Что именно ты подразумеваешь под любовью, Джордж? – всё же прерывает тишину Гидра, склоняя голову вбок. Парень поднимает-таки глаза на божество, что сейчас ну уж слишком сильно хочет, чтобы с ним поболтали. По крайней мере именно так расценивал ситуацию Джордж. - Вернее, что такое любовь? И опять Гидра застал бедного парнишку врасплох. Не похоже было, что бог шутит, он действительно не знает, что это такое. Его никто никогда не любил? Никто не утешал в подавленном состоянии, никто не говорил теплых напутствующих слов, никто банально н встречал нежной улыбкой и объятьями. Джорджу даже становится жаль несостоявшегося мужа. -Ну, это чувство. Его нельзя толком описать, но это что-то вроде привязанности, когда рядом с человеком ты счастлив. Очень странное, на самом деле понятие, потому что даже организм показывает реакцию. Это не просто мысль. Любовь контролирует остальные чувства, типа гнева и грусти. Ради человека, которого ты любишь, ты готов пойти на край света, свернуть горы, для таких море по колено. Это звучит очень странно и тупо, просто я правда этим не интересуюсь. – сняв очки, Джордж принимается протирать стёкла о рубашку, стараясь как можно меньше смотреть на существо перед собой. - А как вы, люди, её проявляете? -Каждый проявляет так, как сам того желает. – продолжает объяснение брюнет, отложив очки в сторону и навалившись на дерево позади. – Кто-то проявляет привязанность через объятия, кто-то через поцелуи или теплые слова и искреннюю заботу. Кто-то совмещает, но это уже другая тема. - Объятья, поцелуи... – тихо бубнит, повторяя, божество. Джорджу кажется забавным его интерес, но сам разговор больше утомляет, ибо жизнь не готовила его к объяснению Богу как люди любят. Сложно говорить о том, в чём сам плохо смыслишь. - Что это? Это какая-то вещь? Или действие странное? Обмен какой-то или дар? Целоваться, обниматься... Как это? Как люди это делают? Как это происходит? Расскажи. - Я не знаю как объяснить… - парень тихо усмехнулся, после чего задрал голову к небу, задумавшись. - Ну... Поцелуй это прикосновение к чему-либо губами. К щеке, к губам, к шее. Я даже когда-то целовал свою кошку в голову, потому что так проявляю привязанность к ней. А объятия... Так, ну это уже сложнее. Объяснение прерывает Гидра, как-то неожиданно начав двигаться. Джордж панически вжимается в дерево, когда существо нависает над ним. Все эти резкие, внезапные действия вгоняют в панику. Нижняя пара рук охватывает запястья брюнета, поднимая ладони парня к маске. -Приподними. – командует божество, заставляя Джорджа паниковать еще сильнее. – Раз поцелуи рождают любовь, то мне нужно попытаться. Ты перестанешь злиться и грустить после этого? Поначалу, интерес действительно начинает пожирать его изнутри. Парню даже как-то не верится, что прямо сейчас ему позволяют увидеть лицо существа, такого скрытного, непреступного. Вряд ли такое вообще кому-то еще позволялось, оттого он и цепляется за маску лучше. Живём один раз, так? Но что-то внутри колется, заставляя переосмыслить происходящее, и Джордж отдёргивает обе руки, густо краснея от осознания собственного положения и ситуации. Ну, щас, и без божественной любвеобильности обойдётся. Брюнет упирает руки в плечи божества, отпихивая его от себя. Тот же усмехается, заставляя Джорджа потеряться в догадках о причинах веселья. -Ты поменял цвет лица. Это забавно. – Гидра спокойно отстраняется от него, вновь садясь перед ним. Сердце несчастного Джорджа сейчас бешено стучало, грозясь проломить с хрустом хрупкие ребра и птичкой улететь нахрен с этой поляны. Дыхание как-то сбилось, кислорода не хватало. Парень опасался еще каких-то подобных действий со стороны Бога, но тот сидел неподвижно и смотрел на него фарфоровым блеском белой маски, трещины которой внизу напоминали жуткую рваную улыбку. Теперь тишина не приносит никакого дискомфорта, и позволяет Джорджу хоть немного успокоится, но действительно сильно затягивается. Брюнет неуверенно приподнимается и садится поудобнее, не сводя глаз с Гидры. Почему именно Гидра? Неужели у него имени нет? Или оно на столько секретное, что знать ему не положено. Джордж усмехнулся собственным рассуждением, окончательно успокаиваясь, и выдыхает. -У тебя есть имя? Гидра, это вроде как, не имя… - в силу слабых познаний в этой теме голос Джорджа быстро становится тише, и он отводит взгляд в сторону, тяжко вздыхая. Божество это оскорбляет не очень сильно, и, видимо обдумав стоит ли вообще отвечать на вопрос жалкого человека, он таки удосуживается дать ответ. -На моём языке ты скорее умрёшь, чем произнесёшь его. – спокойно произносит Гидра, и у Джорджа нет причин не верить божеству в этом плане. Как-то не шибко он был похож на шутника, да и тон голоса говорил всё о том же. Он не делает паузы, и продолжает. – Но есть прозвища. Хранитель Снов, Бог Мечт, Монстр Кошмаров. Тебе нравится что-то из этого? Брюнет молчит. Между этими кличками действительно была связь, и именно эту связь сейчас нужно было уловить, сложив во что-то простое и единое. Подняв глаза на ожидающее божество, он спокойно произносит: -Дрим. Могу я называть тебя Дримом?