cold war kids - jailbirds
у шаиновой пальцы слипались от обилия на них клея, она бесилась и мысленно проклинала тот момент, когда решила не пользоваться лопаткой и размазывать пва прямо руками. они с аней уже склеили саму коробку из пола и задней стены, а теперь пытаются соорудить крепления для маленького занавеса и остального сценического оборудования, мысленно плюясь на духоту и отсутствие нормального освещения в аудитории. всю их группу заставили идти на этот мастер-класс, чтобы поучаствовать в университетском конкурсе моделей, костюмеры будут шить маленькие наряды, постановщики рисовать, а вот светотехников приплели к декораторам, потому что ну что им делать ещё, они единственные на факультете чертежи чертят без остановки. со стороны двери раздаётся грохот и все присутствующие машинально оборачиваются. в аудиторию вбегает, как обычно опоздавшая, марина логвиненко и подсаживается к одному из своих дружков за стол в заднем углу класса. саша закатывает глаза и фыркает, отвернувшись обратно к своему макету. впереди девочек слышится звук отодвигаемого стула и твёрдые шаги, вся аудитория теперь подняла головы на преподавателя, у которого на лице была написана неописуемая злость и раздражение. аня шумно вздохнула, заметно сочувствуя марине и тому, что с ней сейчас будет, потому что этот мужик славится в универе своей любовью поорать на студентов. — фамилия? — раскатистый голос загрохотал в комнате. — логвиненко, — фыркнула марина. — уважаемая, вы опоздали на полчаса, занятие уже давно идёт! вы что себе позволяете вообще? я вам ставлю незачёт прямо сейчас, если сможете сделать работу на пять, то, возможно, нарисую вам троечку. саша себе под нос злорадно хмыкнула и продолжила клеить свою колонну. она хоть и никогда не была злорадной, но было что-то приятное в том, что на марину орут после того, сколько нервов она ей вытрепала. марина начала пытаться спорить с этим человеком, но этим только подливала масла в огонь, поэтому через пару минут в кабинете стоял такой ор, который можно было, наверное, слышать из учебного театра, который, на секундочку, через дорогу от университета. девочки с курса декораторов чуть ли не сползли под столы от дискомфорта, у них уже панический страх этого мужика и его приколов. вообще не ясно, почему его ещё не уволили. шаинова с аней к концу пары даже успели прицепить занавес, который можно было двигать, и приклеили к задней стене какое-то подобие декораций леса. это, конечно, банально, но ничего другого в голову не лезло. все было довольно кривенько, но вполне симпатично. с душой, так сказать. а вот день у марины не задался. утром мама устроила сцену на ровном месте, она из-за этого опоздала в универ и не успела взять себе кофе. а сейчас она чувствует себя растоптанной и униженной этим непонятным мужиком, которого она видит впервые в жизни. какого хрена вообще он на неё накинулся, она не в первом классе, могла вообще и не приходить на этот идиотский кружок поделок. что ей тут вообще делать вместе с этими рукодельниками хреновыми? что это за идиотизм вообще, могла бы на танцах быть, если бы не мерзкие эксперты егэ, которые ей жизнь и попортили, отняв возможность стать актрисой. так ещё и серёжа вчера её поймал в раздевалке и потребовал назад свой шарф... пришлось отдать, к сожалению, хотя шарф был таким приятным, да ещё и с бонусом в виде расстроенного взгляда сашеньки. злость в ней снежным комом накатывается, так ещё и довольный вид этой шаиновой действует на нервы. таскается она с серёжей, как жвачка, прилипшая к подошве, к которому логвиненко до сих пор питает нежные чувства. её прямо изнутри корежит, как будто саша ей жизнь испортила, оно её существование приносит невыносимую боль и злость, хочется ей эти розовые волосы повыдирать нахрен... на перерыве саша решила выйти в туалет, чтобы отмыть руки от клея, а для марины это был идеальный момент, чтобы на ней отыграться и высказать все, что она о ней думает. логвиненко юркнула за шаиновой в уборную и схватила её за плечо, грубо разворачивая к себе. саша охренела: — ты ебанулась? — она стряхивает руку марины с плеча и скрещивает руки на груди, прямо таки строит щит. — знаешь что, мразь? — марина нервно облизнула губы и закатила глаза от отвращения. — ты мне уже надоела невозможно. — тогда что ты пристала? — сашу начало потрясывать и она решила все же сделать то, за чем пришла - вымыть руки. — да потому что ты берега все попутала! серёжа принадлежит мне, нас с ним многое связывает, ты даже об этом не знаешь. — слушай, отвали уже. тебе самой не надоело? — шаинова уже готова была разрыдаться - давно на неё так не орали. — тебе не надоело быть такой выскочкой? ты блять в каждой жопе затычка, вся из себя нетрадиционная такая, выебнуться хочешь? — марина сама уже закипала. за сашу было вообще не зацепиться, она же в действительности ничего ей не сделала. шаинова просто перестала ей отвечать, пытаясь унять дрожь и подступившие на глаза слёзы. — вот увидишь, у нас с ним все серьезно, если ты не заметила, он мне подарил шарф, в котором ты таскалась, когда он ещё меня не встретил. тебе лучше не стоит к нему лезть, таких как ты никто не полюбит, ты же обыкновенная пустышка, строишь из себя умную, а на деле...anacondaz - все хорошо
саша её не дослушала и выскочила в коридор. как только дверь за ней захлопнулась, слёзы градом покатились по щекам. как вообще люди могут быть такими грубыми? за что она с ней так? ноги сами понесли в сторону танцевальных залов, где у серёжи был урок по пластике. миновав пару лестничных пролётов, она полетела по коридору, стены которого были украшены барельефом, как и почти везде во ргиси. огромная дубовая дверь оказалась открытой нараспашку, за ней виднелись две девушки, стоящие у станка и болтающие друг с другом. саша заскочила в зал и стала метаться взглядом в поисках серёжи. все присутствующие в зале напряглись и по ним было видно, что они хотели подойти, но что-то сомневались. горошко от топота немного напрягся и поднял голову от учебника, обомлев. в центре комнаты стояла растрёпанная саша, вся в слезах, красная и начинающая опухать. серёжа сунул книгу в сумку и вскочил. все произошло так быстро, что никто вокруг не успел вскопошиться. — сашенька, — он протянул к ней руки и в три шага преодолел расстояние между ними. — что случилось? — я... — она всхлипнула и уткнулась ему в плечо. чёрная футболка начала пропитываться слезами. — там марина... — что марина? эй, я тут, — поглаживая сашу по голове, сказал серёжа. — пойдём на улицу. — угу, — она снова всхлипнула. — ань, у меня тут очень важное дело, — он обратился к однокурснице, которую саша и видела из коридора. — я если опоздаю, скажи, что у меня очень уважительная причина, хорошо? — хорошо, — она кивнула, с тревогой подглядывая на всхлипывающую сашу. — воды надо? — давай, спасибо огромное, — серёжа кивнул, принимая у завтур бутылку. — я тебе куплю потом, пойдём оденемся. — он легонько подтолкнул сашу к выходу. — да все в порядке... — аня вздохнула. — бедная... — она сказала это как будто бы всем в зале. серёжа вёл сашу через все три этажа, пытаясь спрятать её от взглядов окружающих, постоянно поглаживая по спине и приговаривая, что все будет хорошо. они дошли до раздевалки, схватили куртки и сразу же пошли на улицу, накинув их на себя. университетская курилка из синего поликарбоната всегда была наполнена пустыми людьми, которым было плевать на все вокруг, пока там не появился серёжа, укутывающий сашу в красный шарф. — я не понимаю, как люди так просто говорят грубости. кто-то мог годы потратить на то, чтобы научиться любить себя, а ты говоришь что-то - и возвращаешь их к самому началу всего парой слов... — тихо бормотала саша. — все эти люди сами несчастны, — он бережно закрывал тканью ей уши, чтобы промерзлый зимний ветер не заставил их потом болеть. — марина сама несчастна, ей плохо. я очень хочу, чтобы ты поняла, почему она так себя ведёт. я её не оправдываю, — серёжа прижал сашу к своей груди. — тебе будет проще, если ты поймёшь. — я понимаю, понимаю, — всхлипнула саша. — это все просто так несправедливо... — да, это так. я не знаю, что она тебе наговорила, но я знаю, что ей потом от этого только хуже будет. — она сказала, что вас многое объединяет и что ты должен быть с ней, а меня никогда не полюбишь, потому что я пустая... — милая, ты ни разу не пустая... — он вздохнул, ободряюще поглаживая её по спине. — ты самая умная и восхитительная девушка, которую я встречал. я у тебя постоянно чему-то учусь. а марина тебе очень сильно завидует, ничего нас с ней не объединяет... — ты меня любишь? — она хрипит ему в грудь и очень сильно трясётся то ли от холода, то ли от нервов. — больше всего на свете. не слушай её, не надо. я тут, с тобой. попей, — он протянул ей бутылку, которую заранее открыл, чтобы она с ней не мучалась. девушка сделала пару глотков и отдала её назад. саша закрыла глаза и позволила себе погрузиться с головой в объятия тёплого серёжи, рядом с которым было спокойно. а ему самому было тепло. да и плевать, что в лицо летели ледяные снежинки, саша была закрыта от них и она сама была такой тёплой и родной, что согревала одним своим присутствием. оба пропустили минут двадцать от пар, только вот серёжа ещё сашу провожал до кабинета, даже посадил её за стол, чем выбесил марину ещё сильнее, но когда он на неё злобно зыкнул, она поникла. преподаватель, который на марину в начале прошлой пары орал, заметил, в каком состоянии саша и её пожалел, решив просто оставить в покое. аня была в шоке, но ничего не стала говорить, а просто обняла подругу, успокаивающе гладя по плечам. саше действительно начало становиться полегче.***
frank sinatra - let it snow! let it snow! let it snow!
саша уныло бродит по книжному магазину с огромным тубусом подмышкой, постоянно проводя свободной рукой по волосам, к новой длине которых она все никак не привыкнет. полчаса назад она вышла из парикмахерской, где оставила кучу своих волос. в целом, это было очень спонтанное решение, но она особо и не жалеет. она понятия не имеет, что же подарить савичевой на новый год, потому что она ей дарила уже вообще все, что она могла хотеть, а осталась только непонятная лабуда типо блокнотов, плакатов и украшений. аня этому, естественно порадуется, но для саши это несерьёзно. розововолосой кажется, что уже пора сдаться и пойти купить подруге несколько бомб для ванны, да и не париться, потому что идей нет вообще. она медленно тащится к кассе, оплачивает плакат с репродукцией ван гога, который подарит сереже, потому что у него дома слишком уныло, а «ветки миндаля» должны как-то украсить интерьер в его квартире, как ей кажется. на подарок ане денег осталось не так уж и много, всего полторы тысячи, можно пойти в «лаш» и слить все деньги там, а можно купить бомбочки попроще, но их будет больше. хотя от них не так кайфово, поэтому лучше уж купить три в «лаше» и знать, что подруге точно понравится. когда она дошла до нужного места, в нос сразу ударил характерный запах всех бомб разом, от которого у некоторых людей начинает жутко болеть голова, но саше очень даже нравится. — здравствуйте! чем хотите себя сегодня порадовать? — ей улыбается консультантка в чёрном фартуке. — добрый день, подруге подарок выбираю. — у нас приехала новогодняя коллекция... сашу утащили к стенду с бомбами и эта девушка поочередно показывала ей каждую новую позицию, а саша нюхала и прикидывала, что же понравится из этого всего савичевой. — давайте возьму вот это, — она указала на голубую бомбу. — и такую, — ярко-розовая звезда, которая пенится и пахнет жвачкой. консультантка все ей упаковала и пожелала хорошего дня и поздравила с наступающим. саша направилась в фуд-корт, где уже сидели мама с лизой и о чём-то болтали. — ну как? — спрашивает мама. — все купила. слушай, а можешь это у меня забрать, а то я сейчас буду украдена серёжей, а это его подарок, не хочу светить... — шаинова-младшая состроила жалобное лицо, протягивая матери покупки. — да, окей, — та усмехнулась. — куда пойдёте? — пьянствовать, — честно призналась саша. — огуречного рассола нет больше, — засмеялась лиза. — ты уже весь выпила. — ой, все, — девушка усмехнулась. — я побежала. — давай, — хором сказали евгения и лиза. саша написала горошко, что освободилась и будет ждать его у главного входа в торговый центр. он был в сети пять минут назад, и не прочитал сразу же. девушка села на скамеечку и уткнулась в телефон, чтобы скоротать время, периодически поднимая взгляд, чтобы посмотреть, не пришёл ли горошко. от дневной истерики не осталось и следа, она почти о ней забыла, потому что сейчас чувствовала себя отлично. через пять минут он показался во вращающихся дверях, весь засыпанный снегом, с мокрыми волосами и краснющий, как рак. он сразу заметил шаинову и широко улыбнулся, ускоряя шаг. — привет! — первая поздоровалась саша и встала, чтобы его обнять. — фу, ты холодный. — и мокрый. привет, моя хорошая, как ты? — горошко притянул девушку к себе, утыкаясь ей в розовые волосы носом. — тебе идёт, — это он про новую стрижку девушки. — спасибо, сударь, я в порядке.— мычит ему в плечо саша. — это отлично, я рад. так, саш, мы бухаем по-чёрному сегодня или подождём до нового года? — на абсолютно серьёзных щах спрашивает горошко. — мы собирались пить глинтвейн, ты собираешься им нажраться? — она отстранилась. — всегда можно потом выпить что-нибудь ещё, — он пожал плечами. — так, давай я такси вызову, там адище. — я вызову, — девушка достала телефон. — саш, я сам могу. — нет, — она уперлась. — говори адрес. серёжа недовольно вздохнул: — невский пятьдесят три. — окей. ищет... саша сунула телефон в карман и перевела взгляд на серёжу. он все ещё тяжело дышал и выглядел действительно так, будто бы побывал в аду. питерская зима, что уж с неё взять... хотя сейчас он больше был похож на деда мороза, во всем этом новогоднем антураже, бороды не хватает только... телефон в кармане завибрировал: через четыре минуты подъедет жёлтая киа, бла-бла, номер семь-шесть-семь. — желтая семь-шесть-семь, подождём пока, — она убрала телефон обратно. — как твой день? — да умотался я, лера мне все ноги отдавила на занятиях. ну, на танцах. — да помню я, что был урок танцев, я его сорвала же. скажи спасибо, что не другов... — девушка усмехнулась, вспоминая двухметрового однокурсника серёжи. — да ничего ты не срывала, — он строго посмотрел на неё, а потом смягчился, — не говори, он меня бы убил, — парень хихикнул. — нас скоро заставят на мастер-классы по моделированию ходить постоянно, будем клеить макеты сцены вместо светосхем. а, вот и такси, — саша почувствовала вибрацию в кармане. — пошли. серёжа взял её за руку и проследовал на улицу, где ветер так и норовил закинуть колючий снег за шиворот. они довольно быстро нашли свою машину и радостно упали в обитель автомобильной печки. горошко вытащил телефон и стал листать инстаграм, который состоял из фоток его однокурсников и смешных видео с котами. саша стала подглядывать к нему, хотя он и не был против. на дороге из-за жуткой погоды образовалась пробка, и вместо десяти минут, как обычно, ребята ехали целых двадцать пять. хотя видео с котами в интернете много, поэтому это никак не затруднило.c. tangana & niño de elche - un veneno
в ресторане была атмосфера испанского города. там была сцена с гитарами и микрофонами, правда, на ней никого не было, везде маски, испанские узоры и связки бутафорского лука. — тут круто... — протянула саша, оглядывая зал. — ага. паэлья отпадная ещё, — серёжа улыбнулся и потащил её за столик. — тут часто танцуют фламенко и играют, сегодня что-то нет. — вау... — саша села и ещё раз оглядела помещение. к ним подошёл официант и вручил меню. заказав глинтвейн, как и хотели, они стали листать меню, а серёжа начал впаривать саше попробовать паэлью, он, тем более тоже будет. — откуда у тебя такие деньги, сереж? — удивилась саша. — ну, как тебе сказать... — он сразу поник. — родители присылают довольно много всегда, чтобы я к ним вообще не лез. — ты никогда про них не рассказывал... — она стала говорить тише. — а что рассказывать-то? как только поступил, они меня выставили, сказали, что снимут мне квартиру, чтобы я им не мешал заниматься своими делами. у меня мама тоже актриса, очень занята собой и папой, а ему как-то всегда особо не до меня было - у него бизнес. может, я и пошёл в актеры, чтобы стать на маму похожим... — ох, — саша опешила и потупилась. — я тебе очень сочувствую, правда... она потянулась к нему, чтобы обнять. серёжа сам положил ей голову на плечо и как-то грустно вздохнул. — да ладно уж. переживу. я когда у тебя был, мне так странно стало, что у тебя есть семья, которая тебя любит. было странно оказаться внутри неё, у меня никогда такого не было. — хей, — саша заглянула ему в глаза, — мы все тебя очень любим. ты моей маме очень нравишься, лиза потом без умолку болтала о том, что я себе нашла нормального парня и она за меня очень рада. все хорошо будет. — спасибо тебе. — люблю тебя, сереж. — и я, — он прижался посильнее, чем стал напоминать кота. паэлья и правда оказалась невозможно вкусной, как и глинтвейн. девушка была довольна донельзя, а ещё немножко попьянела после того, как горошко решил шлифануть глинтвейн ещё большим количеством вина и заказал целую бутылку. серёжа потом довез сашу до дома, на такси, естественно, а то он боялся, что она в этой погоде превратится в льдышку, да и просто проехаться с ней до её дома было приятно. он был рад, что они успели разойтись до разведения большеохтинского моста, потому что добираться до дома в таком случае было бы затруднительно. а он как раз прямо рядом с сашиным домом, вот и доехал от неё к себе за десять минут.