Жизнь, в обмен на страдания

Десять лет спустя Худая высокая девушка сидела около обрыва и теребила в пальцах цепочку, на которой красовались четыре кольца. После попадания в детдом, Арина повесила эти дорогие ей кольца, в память о родителях на свою цепочку. Крестик, что был у неё ранее, она выбросила в этот самый обрыв девять лет назад. Сейчас, девушка с трудом вспоминает, что произошло тогда, в доме в тот вечер. Воспоминания лишь дают картинки. Непонятные, но страшные. Лужа крови. Её Арина не забудет никогда. Ещё она не забудет своих родителей, которые, можно сказать, спасли ей жизнь, спрятав в шкаф. Однако девушка так хотела отправиться вместе с ними. Умереть. Ей не хотелось жить. Какой смысл жить не земле, если у тебя никого нет. Тогда не лучше ли было отправиться вслед за родителями? В детдом она попала в тот самый день. Только кто и как это сделал, она не знала. Очнулась она уже в комнате, бледно-голубого цвета. В которой, помимо её, стояли ещё семь железных кроватей. С самых первых дней её не взлюбили в этом ужасном месте. Да и не очень-то и хотелось быть здесь и чувствовать себя как дома. Здесь она чужая. «Не своя», как выражаются местные девчонки. И где-то с десяти лет, помимо издевательств, девочка начала подвергаться побоям сверстников. Тогда стало ещё хуже. Дети били её за каждое неправильное слово. Хотя, какие же это дети, это изверги, в которых не осталось ничего человеческого. Надзор здесь паршивый, поэтому ей никто не мог помочь. Да и идти пожаловаться было не к кому. Один раз был такой случай, когда банда девчонок избила ее, и она решила пожаловаться воспитателю. Та лишь сказала, что, наверное, Арина это заслужила. Рассказать этой старой тётке, которой зовёт себя воспитателем о побоях, было самой чудовищной ошибкой в жизни юной особы. Так как девочки разозлились, и стали бить её почти регулярно. Стоит только Арине показаться им на глаза. Возможно, они завидовали ей. Её красоте. Ведь из той маленькой девочки выросла прекрасная девушка с всё теми же изумрудными глазами, как у мамы. Волосы, цвета пшеницы, стали длинными, что приходилось заплетать в косу. Однако, не смотря на те издёвки детдомовцев, Арина никогда не плакала, а лишь молча, носила в себе все обиды. Последний раз она плакала в ночь, когда убили её родителей, сидя в шкафу. Сейчас, сидя около утёса, внизу которого шумела река, девушку посещали разные мысли. Она думала о побеге или о самоубийстве. Ведь тот толстый стержень, внутри неё, сломали. Сломали ещё тогда, когда сломали её жизнь. Пытаясь быть сильной, она всё больше замыкалась в себе. Девушка повзрослела, но воля так и осталась где-то далеко. В том тёмном шкафу. Смотря на папино кольцо в форме буквы W, она вспоминала его слова. Он говорил о том, что значит это кольцо. Will – значит воля, несгибаемая сила воли. Жалко только, что кольцо это никак не может помочь ей обрести эту самую силу воли. Приближалось время тихого часа, поэтому нужно было возвращаться в детдом. Иначе двери закроют и уже не откроют. Место, куда Арина любила приходить, было за полкилометра от здания. Девушка часто сюда сбегала, пока никто не видел. Дойдя до забора, она умело пролезла сквозь маленькую дырку и оказалась уже на территории строгого режима. Даже воздух по эту сторону забора казался злым, грязным и жестоким. Пробравшись через чёрный вход, Арина побрела вдоль по коридору. Ободранные стены, порванный и грязный линолеум на полу. Тусклая лампочка, одна на весь коридор, которая светила непонятно для чего, ибо толку от неё не было. Сразу направо туалет. Такой же убогий, как собственно и всё остальное. Подойдя к раковине выпить воды, девушка ощутила, что кто-то тычет пальцем ей в спину. Обернувшись, она увидела перед собой таких горячо знакомых трёх девушек. Это они чаще всего избивали Арину. Во главе этой жалкой банды стояла толстая девчонка по имени Лиза. Её самодовольная ухмылка всегда бесила девушку. Про этого неудавшегося главаря ходили слухи, что она переспала уже со всеми парнями детдома. Шлюха одним словом. Слева от Лизы стояла худая, словно больная анорексией, девушка. На голову даже выше самой Арины. Тогда представьте, как смотрелись эти девчонки – штепсель и тарапунька. Третья девчонка была обыкновенная, словно так, сбоку припёку. - Мы разве тебе не говорили, что бы ты не попадалась нам на глаза?! – начала задираться Лиза. - Знаете, я пока глазами на затылке обделена. – да, за словом в карман Арина не лезет. Зачем, зачем она провоцирует этих хулиганок? Будет ведь только хуже. Так оно и было. В следующий миг Лиза подошла и влепила смачную пощёчину девушке. - Думай, что квохчешь, а то ведь можно и не квохтать совсем! – злился главарь. Арине было смешно от её тупых речей и ещё более тупых угроз. Поэтому, не сдержавшись, девушка прыснула смехом, вспоминая про «штепселя и тарапуньку». Дальше было всё как в тумане. Удары. Тупая боль. Снова удары, в челюсть, в живот. Вот девушка уже лежит на полу. Её топчут ногами, раздавливают в буквальном смысле. Снова удары, ногами, в спину. Повернувшись на живот, Арина сплёвывает кровь. Всё тело болит. Трудно двигаться, но тут наступает ощущение лёгкости. Темнота. Снова эта всепоглощающая темнота. Как тогда, в детстве.