Сокровище бога Думата

      Сетий Амладарис в это время обхаживал гномку. Она очень заинтересовалась красным лириумом, о котором на поверхности не слышали, но после того, как Сетий Амладарис начал с чувством описывать тюрьму Серых Стражей, в которой он был заперт долгие века, явно заскучала.       — Вы же Серый Страж? — спросила она, с подозрением вглядываясь в его грязные доспехи.       — Несомненно.       — Извините за нескромность, но сколько же вам лет? Говорят, Стражи не доживают до старости…       Сетий Амладарис выпрямился и с апломбом проговорил:       — К защите Тедаса от порождений тьмы, которой я занимаюсь, это не имеет никакого отношения.       Хотя он и был в изрядно потрепанном годами и скверной теле Стража, гномка все же осталась под впечатлением.       — Спорить не буду, сер. А расскажите еще что-нибудь про красный лириум!       — Да что мы все про лириум да про лириум! — сердито воскликнул Сетий Амладарис и привалился к ней скрипучим телом. Гномка отпрянула:       — Слушайте…       — Пойдемте в будуар, — азартно предложил Сетий Амладарис, впервые за тысячу лет вспомнив слово «будуар». Он тянул руки и губы к гномке, но та порыва не оценила, выкрутила ему руку и треснула по лицу, после чего убежала, прихватив записи о красном лириуме.       Будущий бог понуро ретировался в Клоаку. Он был обижен и сумрачен. Только вид вернувшегося Имшэля слегка взбодрил его, а уж честно выменянная сфера и вовсе привела в восторг. Сетий Амладарис схватил в руки округлый камень и принялся щупать и гладить его, как котенка.       — О, да, — алчно шептал он, — о да, это одна из них… Магия раттусов пропитала эти сферы…       Имшэль вырвал сферу из его скрюченных пальцев.       — Тихо, папаша! Нас ждут еще восемь. Предлагаю не портить сюрприз и вскрыть их все разом. Так что вперед, вперед… Или прогулки по девочкам вогнали тебя в тоску и краску?       Сетий Амладарис набычился:       — Ты следил за мной, демон?       — Ну точно, — Имшэль сочувственно похлопал его по плечу, — последний умишко растряс. Я дух выбора, во-первых, и читаю мысли, это во-вторых. Так что ноги в руки, сопли подобрать и шагом марш на великое открытие!       — Хорошо, хорошо. — Сетий Амладарис жадно протянул руки к сфере. — Только можно я ее понесу?       — Нельзя. Неси свое старческое достоинство, оно нетяжелое.       По дороге Имшэль радостно болтал без умолку. Он рассказал Сетию Амладарису, что узнал расположение сфер от старой подруги Зибенкек, что женщинам доверять нельзя (Имшэль этим пользовался, иногда принимая облик женщины) и что Киркволл — премилый город, который неплохо бы прибрать к рукам. Сетия Амладариса не интересовало ничего, кроме сфер. Путь в Золотой город был совсем рядом.       Они прошли в самую даль Клоаки и начали спускаться куда-то вглубь. Эти зловонные коридоры явно соорудил кто-то, ненавидящий смертных. Кучки засохшего драконьего помета, почему-то расковырянные, разбросанные кости, пыль и до сих пор работающие ловушки в стенах и на полу создавали непередаваемую атмосферу.       — Ваши первые владения, о великий архонт! — усмехнулся Имшэль, пихнув Сетия Амладариса в бок. — Ну же, Коря, приободрись. Мы почти на месте. Не вляпаться бы только… а, ты уже вляпался. Ну, на тебе особенно не заметно. Печать веков, так сказать… О!       Они вышли к небольшой двери, запечатанной руной. Имшэль без труда развеял ее, пнул дверь ногой, вошел и торжественно крикнул:       — Великая Тень, я иду к тебе!       Сетий Амладарис, войдя следом, алчно оглядывался по сторонам. В огромной пещере сохранились истлевшие знамена и разрушенные статуи, в которых, однако, безошибочно угадывалась рука тевинтерских мастеров. Это место было запечатано еще в ту пору, когда Киркволл назывался Эмериусом. Когда Империя еще была великой.       И, конечно, древние сумели сохранить множество реликвий.       Восемь эльфийских сфер лежали на отдельном каменном постаменте. Выемка в центре была пуста, и Имшэль быстро положил туда девятую сферу, восстанавливая порядок.       — Ну что, друг мой Коря, эффектно? — гордо заявил он. — Что бы, интересно знать, ты делал без духа выбора?       Сетий Амладарис дрожащими руками оглаживал сферы.       — Все… все на месте… все до единой…       — Коря, гладить будешь потом нежные груди воздыхательниц. Вскрывай! Вперед, мой будущий бог! Открой их все разом, чтобы громче грянули колокола Тени!       Сетий Амладарис вытянул руки вперед и размял пальцы. Хруст отдался под древними сводами.       — Мощно, — хмыкнул Имшэль.       Не обращая на него внимания, Сетий Амладарис призвал молнию (довольно слабенькую, к его неудовольствию), ударившую в центр первой сферы. Не осталось даже царапины. Острый кристалл магического льда тоже не дал эффекта. Даже когда Сетий Амладарис надрезал себе руку ржавым кинжалом и приказал сфере открыться, ничего не случилось.       — Для повелителя всего сущего ты довольно скверный колдун, — безжалостно заметил Имшэль.       — Я тысячу лет был заперт в гробнице! — возмутился в ответ Сетий Амладарис. — Я… мало практиковался!       — Так практикуйся теперь, папаша, время не ждет. Я за тебя всю работу делать не буду.       Сетий Амладарис поднатужился. Еще одно заклинание магии крови, всплывшее в подсознании, было куда мощнее предыдущего. Но и оно не дало эффекта. Все три сферы, которые он пытался открыть, остались невредимы.       Имшэль громко зевнул.       — А Думат-то, я смотрю, особым умом не отличался. Раскрывал секреты Тени кому попало…       Сетий Амладарис вскипел. Все вспомнилось ему: подзатыльники детства, обиды юности, разочарования зрелости и отчаяние от всего случившегося после пробуждения его в гробнице. И Имшэль своим подтруниванием окончательно растревожил его душу.       — Позвольте! — возмутился он, разбрызгивая слюну. — Я тебе не кто попало! Я Корифей, Проводник Хора Тишины, верховный жрец Думата, моего бога и твоего господина! Я всегда иду до конца!       Ржавый кинжал насквозь прошил сначала одну, потом другую его руку. Кровь, скверна, дыхание красного лириума и хаос мыслей слились воедино в один мощный заряд магии. Он забился сначала в руках Сетия Амладариса, потом в воздухе, потом расползся на всю пещеру…       И грянул гром.       В это время наверху один маг вещал на площади о том, как его достали храмовники, что жизнь нынче совсем тяжела и что ему нужна свобода для всех его собратьев. И если его требований не выполнят, он в щепки разнесет местную церковь. Маг собирал взрывчатку из селитры и засохшего драконьего помета, поэтому не был уверен, что ему удастся выбить из церкви хоть один кирпичик — но его тирада звучала убедительно, и местные храмовники уже начали двигаться на него с мечами.       И вдруг церковь объял столб красного дыма. Магия чудовищной, невероятной силы облекла все здание и пространство вокруг него — и разрушила на мелкие куски. По всей округе разнеслись пыль, камни, обломки и древний мусор. В поднявшемся пыльном тумане было не разглядеть девять круглых камней, разлетевшихся в разные стороны.       «Это точно был не драконий помет», — догадался маг. Но ему хватило самообладания завершить свою речь, как будто все шло по плану:       — Миру не бывать.       Храмовники обменялись подозрительными взглядами. Началась резня.