Сокровище бога Думата

      В Эмприз-дю-Лионе смеркалось. С реки дул ледяной ветер. Сизый от холода и лириумного раствора храмовник с укором смотрел на стоявшего перед ним орлесианского солдата.       — Тебе чего?       Солдат был молод, белокур и носил доспехи с гербом императорского дома Вальмон, хоть и явно с чужого плеча. Солдата звали сэр Мишель де Шевин. Он выдержал взгляд храмовника и спросил:       — Не встречался ли вам демон? Черная куртка с перьями, хитрый взгляд, отзывается на имя «Имшэль»…       Храмовник закатил глаза.       — Ходят тут всякие, демонов ищут. Нет бы делом заняться.       — Так я же и…       — Ты солдат, вот и воюй. Демонов убивать — это наша работа.       — Так, может, вы и…       — Свободен.       Видя, что продолжения разговора не последует, посрамленный сэр Мишель отошел в сторону.       Он уже несколько месяцев пытался найти в огромном Орлее демона, которого сам же неосмотрительно выпустил на свободу. Увы, сэр Мишель не знал ничего, кроме имени демона: даже самой внешности его он не запомнил — только перья на куртке. Ах, вот бы не поддаться тогда на его уговоры, возможно, тогда сэр Мишель носил бы герб дома Вальмон с чистым сердцем…       Поиски Имшэля привели его в Эмприз-дю-Лион, где находился заброшенный, но недавно вновь кем-то захваченный рудник. Сэр Мишель с невыразимым упорством спрашивал каждого встречного, не попадался ли ему демон с перьями, и получал бессердечный отказ. Потом он перестал получать и реакцию: встреченные им храмовники, коих здесь было неожиданно много, мычали в ответ что-то бессодержательное. Глаза им застилал красный туман.       «Там всегда проливается кровь» — с тоской подумал сэр Мишель.       Впрочем, кто-то из храмовников с красным туманом в глазах назвал-таки ему имя Имшэля, и сэр Мишель с новой энергией устремился вглубь заснеженного рудника. Там маячила крепость. И в ней действительно обитал Имшэль.       Венатори уже два года занимались поисками сфер и нашли целых шесть. Сетий Амладарис, на этот раз с подстраховкой Имшэля, вскрыл их все — и все шесть оказались пустыми (по крайней мере, в Тень не вела ни одна из них). Но подельники не теряли надежды. Сетий Амладарис всерьез увлекся идеей стать богом и решил, что если он и не найдет все сферы сразу, то последователи подскажут ему еще какой-нибудь путь в Золотой город. Имшэль признал идею здравой и оставил отца тевинтерской магократии в надежных руках Кальпернии, а сам отправился наставлять новую паству на юг, в Орлей. Там, правда, он случайно угодил в ловушку одного хитрого долийского клана, но проходивший мимо сэр Мишель согласился его выпустить, подумав всего пару дней. Имшэль выпорхнул на волю, нашел брошенную века назад эльфийскую крепость и принялся обустраивать там симпатичное рабовладельческое логово, начисто забыв об инциденте. Каково же было его удивление, когда он вдруг услышал во внутреннем дворе крепости знакомый рев:       — Имшэль, суслик ты драный!       Картину дополнила перекошенная от ярости рожа сэра Мишеля.       «Вот ведь настырный, даже в этой заснеженной глуши не дает спокойно делом заняться!» — недовольно подумал Имшэль и немедленно дал деру. Сэр Мишель, размахивая мечом, кинулся за ним.       Один за другим мелькали деревянные мосты, лестничные пролеты, тусклые коридоры крепости. Имшэль очень скоро обнаружил, что он не так уж хорошо бегает, и слышал разъяренное дыхание сэра Мишеля за спиной все ближе. Тогда он нырнул вниз, сквозь этажи, используя позабытую магию — и сэр Мишель, крича ему вслед что-то о матери и натянутых на разные места частях тела, побежал в обратную сторону. Имшэль переводил дыхание, расстегнув куртку с перьями. Времени на раздумья у него было не так много. Впрочем, выход он умел находить всегда, быстро и гениально.       Спустя пару минут Имшэль снова показался в поле зрения сэра Мишеля, уже начавшего было остывать, и увлек его за собой через заснеженные поля. Храмовники вяло смотрели на погоню сквозь красный туман в глазах и только бормотали себе под нос:       — Эти орлесианцы совсем уже с ума посходили, туды их в качель.       Сэр Мишель, судя по его сильно сбитому дыханию, начал терять внимательность. Имшэль этим немедленно воспользовался и, пробежав через очередной мост, элегантным прыжком оказался за границей крепости. Сэр Мишель спустя минуту прыгнул за ним следом… и с криком приземлился на дно огромной ямы, которую издалека не было видно.       — Я тебя все равно достану, Имшэль! — орал он не то от боли, не то от нахлынувших чувств.       Имшэль подошел к краю ямы и заботливо заглянул вниз.       — О, Мишель, мой рыцарь! Что же ты не идешь ко мне? Твой суслик так продрог на этих холодных ветрах!       — Лжец! — крикнул сэр Мишель, пытаясь разогнуть ногу.       — Я тебе ни слова неправды за всю жизнь не сказал, яхонтовый мой.       — Это все из-за тебя!       У Имшэля было немного свободного времени. Раскинув руки, он в порыве искреннего блаженства пропел:       — Выстрелил в себя он, чтоб навек умолкла птичка на ветвях его души!       — Чтоб один из этих храмовников тебя и прикончил, — зло пожелал сэр Мишель. Имшэль обиженно вскинул голову:       — А вот на личности не надо переходить.       — Тебе конец, демон. Не я, так кто-нибудь другой тебя уничтожит.       — Меня ранят твои жестокие слова, мой освободитель.       — Тем лучше.       Имшэль картинно закрыл глаза рукой.       — Ах! Слезы намерзают прямо на глазах. Не могу оставаться дольше, доблестный сэр Мишель. Не будем продлевать томительные минуты расставания. Прощай, птичка моя!       — Тебе конец! — возопил сэр Мишель.       Но Имшэль уже перемахнул в обратную сторону и летящей походкой направлялся в крепость. Его ждали блуждающие в красном тумане храмовники.       «Ни минуты покоя бедному духу не дадут, ни единой минуты!»