***
Воскресный обеденный сон был прерван громким разговором по телефону и чужими радостными возгласами из соседней комнаты. Тэхен, проснувшись, пытался подслушать отрывки краем уха, но закрытая дверь не позволила разобрать и слова. — Я спрошу, — мужчина, наконец вышел из спальни, продолжая говорить. — Да, хорошо, увидимся, — ярко улыбаясь, ответил собеседнику Чонгук перед тем, как положить трубку. — Чего такой счастливый? — спросил его Тэ, все ещё ворочаясь на диване с закрытыми глазами. — Подружка позвонила? — язвил он в своей привычной манере. — Ага, Меган Фокс, — в шутку ответил он, проигнорировав иронию. — Уже половина третьего, ты вставать собираешься? — Ты сам только проснулся, спорим? — улыбнулся Тэ и снова накрылся одеялом. Они снова шутили, снова цеплялись друг к другу, снова вели себя, как и всегда. Неясно, зачем они играли в эту странную игру, зачем надевали с утра нелепые маски и каждый раз притворялись, что все происходившее ранее — не более, чем случайность. — Ты свободен сегодня? — непринужденно спросил мужчина, опершись локтями на спинку дивана. — А что? — Тэхен приподнялся, сладко зевая. — Мой друг вернулся из Японии пару дней назад, пригласил вечером кое-куда. Не хочешь со мной? — неожиданно предложил он. — Готов поспорить, в таком месте ты ещё не был, — Чонгук ненавязчиво интриговал его. — Даже не знаю, — задумчиво ответил Тэ. — Зачем я там? — ему казалось, что он будет лишним. — Он и тебя пригласил, хотел познакомиться, — отец пожал плечами. — Я не принуждаю, просто потом будешь жалеть, что отказался. Тэхен терялся в догадках. Крутой бар, баня или бильярд? С Чонгуком вряд ли будет скучно, тем более, если бы не его друг, — это практически свидание. — Ладно, убедил, — согласился Тэ, предвкушая нечто интересное. — Я на тренировку, к семи будь готов и одевайся полегче, — сказал мужчина. — Там будет жарко, — он с улыбкой подмигнул и направился на выход из квартиры. Тэхен готов поклясться, что не совсем узнавал его, и ещё ни разу не видел его настолько счастливым.***
Машина плавно ехала вдоль вечерних оживленных улиц. Парень что-то листал в телефоне, а мужчина в свою очередь иногда переводил взгляд на его обтянутые чёрными джинсами бёдра и на ключицы, выглядывающие из-под рубашки с черно-белым принтом. Внезапно Тэхен поднял взгляд и посмотрел вдаль. Такой красивый в полумраке и свете уличных огней. — Классная рубашка, — сделал комплимент Чонгук, заставив его отвлечься. — Правда? — удивлённо спросил Тэ, оглядев одежду. — Да, на зебру похож, — он рассмеялся, начав сбавлять скорость. — Чонгук! — возмущённо повысил голос Тэхен и рассмеялся следом. — Ладно, ладно, мы приехали, — сказал мужчина, притормозив, и оглянулся по сторонам в поисках парковочного места. Тэхен покачал головой и отвернулся к окну, заметив скопление людей у входа в одно из зданий на другой стороне улицы. — Нам туда? — воодушевленно спросил Тэ, и указал пальцем на толпу. — Да, пошли, — позвал он, махнув рукой. — Куртку оставь в машине. На Чонгуке была чёрная рубашка с укороченными рукавами, заправленная в брюки того же цвета, и ремень с квадратной серебристой пряжкой — он выглядел чертовски привлекательно и казался брутальней, чем обычно. Они подошли ближе, и Тэхен увидел афишу на стене у входа, различая на ней название знакомой рок-группы. — Ты шутишь?! — воскликнул парень, схватив отца за предплечье. — Я их знаю! Охренеть! — он чуть ли не прыгал на месте от радости. Так приятно было видеть его искреннюю, восхищенную улыбку. — Правда? — удивился мужчина. — Да, их солист, Джун, такой крутой! — нахваливал музыканта Тэ. — Надо же, — Чонгук усмехнулся с ноткой ревности. — Считай, что это подарок на будущий День Рождения, — чувствуя, что угодил, сказал мужчина. — Он был три недели назад, — отвлечённо ответил Тэхен, взволнованный предстоящим событием. — Что? — недоумевающе переспросил он. — Мой день рождения, он был три недели назад, — вновь бегло проговорил Тэ, и отвлёкся на очередь. Чонгук внезапно почувствовал вину, ведь он не просто забыл — он не знал, и даже не удосужился спросить. Почему Тэхен не сказал? Может, поэтому он был так отстранён все это время? — Пошли без очереди, — мужчина вальяжно положил руку на плечо и повёл его в обход. — У меня связи. Пока они шли вдоль ждущих людей, Тэхен мельком замечал на себе завистливые и надменные взгляды девчонок в коротких юбках. В груди, как птичка, трепыхалось чувство гордости, ведь такой мужчина, как Чонгук, мог вызывать у других лишь восхищение. Приятно было представлять себя — его, хотя бы ненадолго. — Не отходи от меня, — Чонгук взял его за руку и повёл сквозь толпу к более свободному месту сбоку. Так трепетно было чувствовать тепло его ладони. Внутри поселилась та же ночь, что и снаружи, а широкая сцена, подсвеченная красным, была единственным источником света. Было похоже на настоящий ад, и это кружило голову. Группа, которую уже подбадривали овациями, стояла перед публикой и подготавливала инструменты. Зал не был очень большим, но вокруг суетилось так много людей, что выступление в баре теперь казалось детским лепетом по сравнению с настоящим рок-концертом. Софиты загорелись, и со стороны фанатов послышался первый свист. По телу пробежала приятная дрожь от предвкушения. — Здравствуй, Сеул! Скучали? — Джун вышел на сцену под шквал аплодисментов. — Готовы зажечь сегодня?! — он поднял микрофон вверх под одобрение публики, а уши буквально закладывало ее от шума. — Раз! Два! Три! Погнали! Инструменты заиграли, и сердце ускорило ритм. Вокалист начал петь знакомую песню, и Тэхен потянулся ближе к сцене, забыв про Чонгука и про все на свете. Мужчина лишь усмехнулся, продолжив смотреть выступление, ведь прекрасно понимал, насколько сильно может захватывать музыка. Тэхен не был их большим фанатом и хорошо знал лишь пару песен из тех, которые прозвучали на сцене. Звуковые вибрации проходили сквозь грудную клетку, выбивая дух из тела. Аномальная духота, теснота, слепящие прожектора, харизматичный певец и его голос, словно поющий проповедь — от этого в кровь бил дикий адреналин, и хотелось сойти с ума вместе со всеми. Парень совсем потерялся во времени и количестве спетых песен, выкрикивая отрывки знакомых в унисон с фанатами. Когда дыхания уже не хватало и начала одолевать жуткая жажда, он опомнился и огляделся по сторонам, выискивая Чонгука. Мужчина, не упускавший его из поля зрения, стоял на том же месте и помахал рукой, чтобы Тэхен его заметил. Парень вылез из скопления людей и подбежал к отцу, кидаясь тому на шею. — Здесь очень круто! — кричал Тэ на ухо, обнимая сильнее, и чуть ли не повис на нем, заставив мужчину наклониться. — Пап, ты лучший! — Сейчас задушишь, — улыбнулся Чонгук и легко погладил по спине. Оказывается, это неимоверное удовольствие — видеть его таким счастливым. Парень отстранился, смутившись от своих же слов и жестов. — А твоего друга ещё нет? — спросил Тэхен, неожиданно вспомнив про него и оглянувшись по сторонам. — Так вон он, уходит со сцены, — Чонгук указал рукой на группу, которая взяла перерыв перед второй частью выступления. — Пошли, поздороваемся? Мужчина гордо повёл его за кулисы, без проблем минуя охрану. Этот немой восторг в его глазах, удивление и безграничная благодарность… Как же сильно Чонгуку это льстило. Куча различных проводов, на которые было страшно наступать и непередаваемый запах рок-н-ролла, исходивший от горячих колонок… Чем дальше они заходили, тем больше волнение охватывало тело. Так странно и так захватывающе с легкостью попасть сюда, когда все остальные в этом зале могут только об этом мечтать. Тэхен нервно старался привести в порядок растрепавшуюся челку, чтобы выглядеть идеально. — Эй, Намджун! — окликнул Чонгук друга, и вся группа обратила на него внимание. — Опять фальшивишь? Мужчина рассмеялся, а вокалист с яркой улыбкой пошёл к нему навстречу, заключив в крепкие объятия. — Дружище, как же я рад тебя видеть! — сказал он в ответ. — Чонгук! Не ожидали, как жизнь? — поприветствовали его другие музыканты с такими же яркими улыбками — Привет, ребята, здорово отыграли, — отец махнул им рукой. Складывалось ощущение, что он вызывал у них уважение и что это не он пришёл к ним на концерт, а они к нему. — Ты Тэхен, да? — Намджун обратил на парня внимание. — А ты красавчик, рад, что ты пришёл, — улыбнулся он, протягивая ладонь для рукопожатия. У него были крашеные, уложенные назад каштановые волосы, добрый взгляд вкупе с приятными чертами лица и забитые татуировками руки, а ещё эта улыбка, такая искренняя, что становилось плохо. — Да… — он судорожно пожал руку и поклонился. — Я вами очень восхищаюсь, — с неподдельным уважением говорил он. — Не так официально! — мужчина почувствовал себя неловко. — А можно… фотку? — Конечно, сколько хочешь, — он говорил так непринужденно, словно они давно знали друг друга. — Нравится концерт? — Да, потрясающе, спасибо, что пригласили… пригласил, — он смотрел на него неотрывно, и не мог понять это внезапное чувство обожания. — До сих пор ноты не дотягиваешь, — усмехнулся и вклинился в диалог Чонгук, про которого Тэхен благополучно забыл на пару минут. — Как прошли гастроли? — На десять сексуальных японочек из десяти, — он подмигнул, вызвав у отца усмешку. — Я тебе, кстати, крем привёз, от морщин, говорят, очень хороший, — Намджун рассмеялся. — Паршивец, ты ведь всего на два года младше! — Чонгук рассмеялся следом и положил ему руку на плечо, шутливо ударяя в бок. — Это на будущее, как будто ты стареть умеешь, — он пытался оправдаться. Тэхен смотрел на них, и не мог отвести взгляд. Оба такие крутые, такие горячие и такие молодые, будто навсегда застыли во времени. Казалось, сегодня был лучший день в жизни. — Ты помнишь, что обещал мне спарринг, когда приедешь? — спросил его отец. — Подожди, это тот самый друг с фотографии? — удивлённо спросил Тэ, вспоминая рамку на столе в спальне. Удивительно, что он Намджуна не узнал. — Так ты не боксёр? — Как видишь, — Джун пожал плечами. — Но мог бы стать, у него таланта побольше, чем у меня, — перебил Чонгук. — Между прочим, я только благодаря ему дошёл до четверть-финала в чемпионате. — Это ещё что! Он, — Намджун указал на отца. — Именно он научил меня рок-н-роллу. — Да ну, у тебя всегда хорошо получалось писать песни, — обратился он к другу. — Но петь то я их не мог, — усмехнулся Намджун. — Ты знаешь, что мы с ним вместе написали первый альбом для группы? — обратился он к Тэ. — Да ладно? — Тэхен приоткрыл рот от удивления. Большинство песен оттуда нравились больше всего… — Я так, курировал, — усмехнулся Чонгук, будто не при делах. — Не прибедняйся, я тебе прилично отвалил с продаж за соавторство! — Двадцать процентов, жмот, — шутливо рассмеялся мужчина. Они перекинулись еще парой реплик о своём, а Тэхен до сих пор стоял в немом шоке. Казалось, что он об отце до сих пор ничего не знает. — Черт, перерыв уже заканчивается, — сказал Джун, посмотрев на часы. — Слушай, не хочешь спеть? Я думаю ребята не будут против, — предложил он Чонгуку. — Мы за! — резво откликнулся один из гитаристов, высказывая общее мнение. — Я думаю, ваши фанаты не поймут, — он косвенно отказывался, будто не хотел. — Давай ту, из нашего альбома, которую я до сих пор ни разу не пел вживую. Они меня долго просили, — он неловко потёр шею. — Ты знаешь, сколько я курю? Я умру на половине, — усмехнулся мужчина. Намджун вздохнул и молча протянул ему микрофон. Чонгук колебался, но заметил на себе взгляд Тэхена, наполненный надеждой. — Ладно уж, сделаю одолжение, — сказал он другу, и уверенно взял микрофон в руку. Мужчина отошёл переговорить с группой, а Намджун тем временем присел вместе с Тэхеном на старые музыкальные колонки. — А говорил, что больше не любит петь, — улыбнулся Тэ, и покачал головой. — Он то? — удивился Джун. — У него глаза горят каждый раз, как видит микрофон или слышит слово «музыка». Тэхен смотрел на отца и на то, с каким энтузиазмом он обсуждал с ребятами грядущее выступление. — Забавно, да? Мы с ним оба занимаемся тем, к чему у нас нет особого таланта, и, по правде, оба не добились того, чего на самом деле могли бы. — Но у тебя же столько фанатов, — недоумевал Тэ. — В то время как я собираю этот небольшой зал, поверь, Чонгук мог бы собирать стадионы в Америке. Ты слышал как он поёт? Тэхен коротко кивнул. Он до сих пор чувствовал волнение, ведь находился рядом с кумиром. — Можно вопрос? — сказал Тэ. — Конечно. — А… почему ты не стал боксёром? — Бокс мне нравится, но не так сильно, как музыка, это не описать словами, — он пожал плечами. — Чонгуку, наоборот, бокс очень нравится, но музыку он обожает, а при этом, дурак, работает в ненавистной финансовой компании, — с досадой объяснил Намджун. — Не знаю, за что он себя так наказывает, — вздохнул он. — Он потрясающий, — с трепетом сказал Тэхен, перебирая пальцы. — Согласен. И тобой он, кстати, очень дорожит, — неожиданно добавил Намджун. — Он даже не знает, когда у меня День Рождения, — Тэхен рассмеялся. — Да уж, — Намджун положил ладонь на лоб. — Я, конечно, не знаю, какой из него отец, но когда мы говорили о тебе по телефону, он был очень взволнован. — Правда? — Да, как будто не про сына, а про котёнка рассказывал, — Намджун улыбнулся. Тэхен покраснел. Неужели Чонгук такой на самом деле? Неужели действительно дорожит? — Кстати, ты не думал, чем займёшься после школы? — Нет, пока. А что? — Не хочешь в модельное? — предложил Намджун. — У меня есть связи, могу замолвить словечко, — похвастался он. — Неудобно как-то, — смущено улыбнулся Тэ. — Да, брось, ты мне как племянник. — он прохлопал парня по плечу. — Подумай, у тебя есть задатки. Тэхен немного успокоился и начинал чувствовать рядом с Намджуном необычайный комфорт, нечто родное, будто они действительно семья, а он — просто добрый дядя. Ведь… Даже отец о будущем не спрашивал. Тем временем ребята уже собрались выходить на сцену, а Чонгук чувствовал лёгкий мандраж вкупе со сладостным предвкушением. Тэхен подошёл к нему, и мужчина обратил на него внимание. — Волнуешься? — улыбнулся парень уголком рта. — Я? — он усмехнулся, а в его голосе было полно решимости. Чонгук наклонился ближе к Тэхену, так, чтобы парень не видел его лица. — Смотри только на меня, — сказал он на ухо, будто бы ревновал, и оскалил зубы в ослепительной улыбке. Парень оцепенел, а по телу пробежала горячая дрожь. — Эй, Чонгук, — окликнул его Намджун. — Не выпендривайся сильно! — Не обещаю, — сказал он в ответ, сделав уверенный шаг на сцену, и полностью утонул в свете софитов.***
Приветственные овации публики заставили сердце забиться быстрее, а тело постепенно охватывала нирвана. За гулкими аплодисментами последовало недоумение, когда вместо обожаемого кумира на сцене появился кто-то другой, но не менее интригующий. — Эй, где Джун? — крикнул кто-то громче всех. — Флиртует с японскими школьницами, — сказал в микрофон Чонгук с фирменной улыбкой, вызвав прокатившийся по залу смех. Он держался так, словно это была его сцена. В его позе, в интонации и даже в выражении лица сразу проглядывалась давящая харизма. Ему было достаточно одной фразы, чтобы вызвать к себе симпатию. — Вот же сукин сын, — рассмеялся Намджун, стоявший сбоку от сцены вместе с Тэхеном. Чонгук поставил ногу на выступ и вальяжно оперся на колено, наклоняясь к публике. В свете кровавой сцены он был похож на Дьявола. *(…But Home Is Nowhere — AFI) — обязательна к прослушиванию! — Пока он занят, он попросил меня исполнить одну песню, — он махнул рукой гитаристу, и легкая трель гитары хлынула из колонок. — Сказал, она вам нравится. Публика одобрительно завизжала и засвистела, а Чонгук поднёс к губам микрофон, прикрывая глаза. — Я ее знаю! — с непередаваемым восторгом сказал Тэ Намджуну, устремляя взгляд на отца. Белые софиты вспыхнули, и он мягко запел первые слова, с каждым новым поднимая голос выше. Заиграли барабаны, и он внезапно взял высокие ноты, слегка откидывая голову назад. Ребята из группы фоном запели припев, а он сам неожиданно захрипел в микрофон и начал ходить по сцене из стороны в сторону, разогревая публику, словно не мог стоять на месте. С первых секунд энергия его голоса будоражила и вызывала в груди животную эйфорию. Драйв, который он чувствовал, выливался через его уверенное, агрессивное пение и в мгновение заполнил зал до отказа. Его струящийся голос обволакивал каждый открытый участок кожи, пуская мурашки. Тэхен горячо вздохнул, ощущая, как живот скрутило от лёгкого возбуждения. Чонгук перевёл дыхание во время гитарного соло, и вновь запел спокойно, будто у него было два разных голоса. Даже высокие ноты стали нахальными, настолько, что вызывали дрожь в коленях. Он залез на стойку для барабанов, и тут же спрыгнул с неё, ударив микрофоном воздух. Мужчина перевел его на публику, которая скандировала припев наизусть, чуть ли не заглушая музыкантов. Чужая страсть пьянила, как наркотик, а собственная кровь, казалось, и вовсе кипела. Он практически себя не слышал, но все продолжал надрывать голос, сходя с ума, а сердце отчаянно горело. Парень тяжело дышал, будто ему не хватало воздуха. Харизма отца была удушающей, в два, а то и в три раза импульсивней, чем у Джуна, и так сильно влюбляла. Чонгук вскочил на выступ, переводя дыхание. Его грудная клетка надрывно вздымалась, а самодовольный взгляд, которым он обводил публику, был полон безумия. Он стал петь одну и ту же фразу под ритмичные хлопки, которая раз за разом становилась все громче и грубее, сильнее заводя и без того возбужденных фанатов. Внезапно он согнулся пополам и закричал в микрофон, обхватив его двумя руками и до предела ломая свой голос, словно поёт в последний раз. Тэхен приоткрыл рот и схватился за грудную клетку, будто бы сердце готово было раздробить рёбра. — Охренеть… — с улыбкой выругался Джун, ведь слышит такое в первый раз. Чонгук надрывно хрипел, скаля зубы, и качал головой, будто пытался перекричать поющих фанатов, которые тянулись к нему, как безумные. В этой анархии он на секунду взял ангельски-чистую ноту, откинув руку в сторону, словно крыло, и захрипел с новой силой, опускаясь все ниже. Он присел и вытянул свой голос, а инструменты постепенно затихали. Казалось, песня подходила к концу, но барабаны вновь начали греметь. Заиграл последний припев, закидывая в кровь новую дозу адреналина. Голос уже начинал срываться, дыхания критически не хватало, а мышцы горели… Как же это вставляло. Мужчина откинул назад свою взмокшую челку и отчаянно схватился за рубашку, будто хотел разорвать ее в клочья. Он страстно допевал последние строчки своим нечеловеческим криком, который хотелось слушать вечно. — Он создан для этого, — сказал Намджун Тэхену, хлопая вместе со всеми. — Я в жизни так не смогу. Музыка стихла, и Чонгук раскинул руки в стороны, купаясь в оглушительных овациях и глотая ртом воздух. Софиты погасли и сцена вновь стала красной, слабо освещая его силуэт. Публика продолжала сходить с ума, принявшись хлопать с ещё большей силой, превращая аплодисменты в содрогающийся звон. Сладостная усталость пьянила, а слепое обожание стольких людей кружило голову. Чонгук столько лет пытался себе врать, а ведь больше всего, даже больше чертовой свободы, в этом безумном аду он любил чувствовать себя Богом.***
Чонгук зашёл обратно за кулисы, передавая микрофон Намджуну. — Повторишь? — спросил он у него с чувством полного превосходства. — Ты меня уделал, готовься получить на ринге, — улыбнулся друг и вышел на сцену, встречая привычные овации. Мужчина посмотрел на Тэхена, все ещё тяжело дыша, а парень в свою очередь смотрел на него с неподдельным восторгом, облизывая от жара губы. Горящие взгляды, жесты и загадочные полуулыбки на лицах… Это притяжение… Чонгука бил дикий адреналин, а в глазах мелькнула животная искра. Мужчина без раздумий схватил его за запястье и оттащил в глубь кулис, подальше от посторонних глаз. Он прижал парня к стене и накрыл его губы своими, будто пытался утолить жажду. Тэхен потянулся навстречу и без промедления ответил на поцелуй, хватаясь за его крепкие плечи. В уши долбила музыка со сцены, а от накатившего жара пульсировали виски. Чонгук положил руку на талию, а другую — на затылок. Он зарылся пальцами в волосы, притягивая ближе к себе, и проскользнул в его рот языком, окончательно слетая с катушек. Тэхен крепче сжал чужие плечи, агрессивно сплетая свой язык с языком отца безо всякого стыда. Властность его движений заставляла плавиться и полностью подчиниться дикому порыву. Стало настолько душно, что единственным оставшимся воздухом был пьянящий запах рок-н-ролла, исходивший от его кожи, который был лучше любого одеколона… Парень сладко простонал, улыбаясь в поцелуй, а Чонгук утробно зарычал и начал кусать губы с еще большей страстью, потому что хотел, потому что мог себе позволить. Тэхен почувствовал, что в глазах темнеет от недостатка кислорода, и первым разорвал поцелуй. Он обвёл языком и без того влажные, покрасневшие губы, исподтишка посмотрев мужчине в глаза. — Сумасшедший, — прошептал он, эмоционально возбужденный до предела. Его взгляд плыл, полный грешной влюблённости, которую он больше не пытался скрывать. Тэхен восхищался только им, Тэхен его боготворил, настолько, что готов был прямо сейчас опуститься на колени и сделать ему приятно. — Я знаю, — приглушенно ответил мужчина, и от его интонации мурашки катились по телу. Он плавно приподнял его за подбородок и с вызовом заглянул в глаза, замечая, как в чужих зрачках пляшут черти. — Кто я для тебя? — спросил он вновь, так, будто бы давно знает ответ. — Папочка, — в ту же секунду пошло ответил Тэ, горячо выдыхая в его губы. Сладостное чувство удовлетворения растекалось по венам и тешило самолюбие. Чонгуку казалось, что он, наконец, приручил его, и это чертовски возбуждало.