«Тебе можно обнимать меня, ты ведь знаешь это?»
***
Амелия стояла в дверях своей комнаты в поместье. Ей было странно снова оказаться здесь. Тот факт, что она была убита горем в последний раз, когда он прогонял ее, заставил ее грудь сжаться. Тяжелое дыхание почти мешало дышать. И Адриан, находящийся двумя этажами ниже, запертый в подвале, делал всю ситуацию еще более ужасной. Но если кто-то и был достаточно силен для этого, так это она. Даже если она сама этого не знала. Борьба в жизни неизбежна, и Амелия понимала это, но важно то, как вы сопротивляетесь, как справляетесь с этим. Вот что имеет значение. Ее взгляд скользнул по комнате, когда она вошла в нее. Выглядела она точно так же, как она ее оставила, но все же не совсем… Что-то изменилось. Книги на полках были совершенно новыми, а не такими старыми и пыльными, какими она их помнила. Краска на стене рядом с окном была свежей. Кто-то совсем недавно покрасил ее, и жгучий, но приятный запах заполнил всю комнату. Она не знала, что Драко перевернул всю комнату вверх дном, пока искал ее, что он проводил ночи, плача у стены рядом с ее дверью. Ее взгляд упал на дверь, заметив на ней ручку, и она улыбнулась. На этот раз все было по-другому. На этот раз он не стал запирать ее, держа в плену. На этот раз она была здесь на своих собственных условиях. Мысли Амелии вернулись к дневнику, который она оставила, и девушка бросилась к кровати, опустившись на колени. Она засунула руки под матрас, но ничего. Его там больше не было. Паника разливалась по ее венам, пока она судорожно пыталась нащупать нужный блокнот. Большинство вещей в ее комнате были новыми, и единственная причина, это если кто-то был здесь, разрывая все вокруг себя на части. — Ты в порядке? — Раздался за ее спиной громкий голос Драко. Она тут же вытащила руки из-под кровати. Ее щеки горели от смущения. — Я в порядке. — Она солгала, беспокоясь, что он нашел ее дневник. — Просто искала… — Это? — Он поднял ее книгу перед собой, и ее губы приоткрылись. Драко вошел в комнату, закрывая за собой дверь, когда она поднялась с колен. — Не злись. — Его челюсти сжались. — Не злись на меня. Я просто… Амелия быстро подошла к нему, обхватив пальцами кожаный корешок. Она смотрела на него несколько мгновений, пока он смотрел на нее. Казалось, он всегда смотрел только на нее. Даже если бы она знала, что он вторгся в ее частную жизнь таким образом, что обычно бы расстроило ее, сейчас это было не важно. Когда дело касалось Драко, она полностью доверяла ему, и если он считал необходимым прочитать ее скрытые мысли, у него должна была быть веская причина. — Ты просто… ? — Ее голова откинулась назад, встретившись с его виноватым взглядом. Драко прочистил горло, в его глазах появился мучительный блеск. — Мне нужно было найти тебя, и, как я уже сказал, я никогда не извинюсь за это. Ее глаза сощурились, когда она посмотрела на него. Волнистая прядь волос упала ей на лоб, пока она качала головой. — Но это… — Я знаю. — Оборвал ее Драко, засунув руки в карманы. — Прости. Лицо Амелии смягчилось. Она наклонила голову, чтобы поймать его пристальный взгляд. — Я думала, ты сказал, что не будешь извиняться? Глаза Драко закатились от ее комментария. — Ну что ж. Я думаю, что это самое подходящее время, чтобы извиниться. — Правда? — Уголки ее губ изогнулись, когда она попыталась скрыть улыбку, но он заметил это, и от этого в нем разлилось тепло. — Правда. Но у меня есть вопрос к тебе. — Драко с любопытством посмотрел на нее. — Конечно. — Как ты это делаешь? Как ты можешь быть такой доброй и всепрощающей? Я был неправ, читая твои… Мысли. — Прошептал он. — И все же ты, кажется, не возражаешь. Почему? Ее брови приподнялись. — Мне нравится верить, что добро может возвращать. Драко просто уставился на нее, не в силах произнести ни слова. Она сказала это так, как будто это была самая ясная вещь во всем мире. Его разум затуманился от ее теплого сердца, и когда она стояла прямо рядом с ним, он почти чувствовал это. — Этот мир не заслуживает твоего бескорыстия. Ты ведь это знаешь, верно? — Спасибо. — Прошептала Амелия, прижимаясь лбом к его груди. — Спасибо, что извинился. Она всегда так делала, хотя сама и не понимала, почему, но было что-то в том, чтобы спрятать голову у него на груди, что заставляло ее чувствовать себя полной, цельной так, как она никогда не чувствовала себя раньше. Может быть, это было тепло или тот факт, что ему, казалось, нравилось, когда она это делала, потому что он всегда клал подбородок ей на макушку, но он больше не обнимал ее. И это заставило ее почувствовать, что что-то не так. — Тебе можно обнимать меня, ты ведь знаешь это? — Пробормотала она в его черный пиджак. — Я не возражаю. Она почувствовала, как он резко втянул воздух. Его подбородок облокотился на ее голову. — Я просто не хочу причинять тебе боль. — Ответил Драко, и все его тело напряглось. Амелия почувствовала прилив боли, пронзивший ее грудь. — Как мне может быть больно, когда ты обнимаешь меня? Драко не ответил. Он просто положил руку на ее шею, запутывая пальцы в каштановые пряди ее волос, и мягко прижал к своей груди. — Никто не причинит мне боль, когда ты обнимаешь меня, Драко. — Прошептала она, и он улыбнулся. Она не видела этого, но все же каким-то образом почувствовала. — Мне нужно принять душ и привести себя в порядок. Я выгляжу ужасно. — Сказала Амелия, крепче сжимая книгу в руке. — Ты выглядишь совсем не ужасно. — Застенчиво пробормотал Драко. — Но я оставлю тебя. — Он отступил от нее на шаг. — Увидимся позже внизу за ужином.***
Амелии нравилось чувствовать, как теплая вода стекала по ее телу, когда она мыла волосы шампунем, массируя пальцами кожу головы, чтобы отмыться от всего этого. Несколько недель вдали от дома больше, чем нужно. Тем не менее, в ту же секунду, как она вернулась сюда, все это снова обрушилось на нее. Она не могла избавиться от мысли, что Адриан находится в подвале, даже если он был заперт в цепях и магии, под усиленной охраной Драко. Она все еще боялась. Амелия знала его лучше, чем кто-либо другой. Даже лучше, чем он сам себя. И она знала правду о том, кто он на самом деле. Для нее Адриан был безжалостным монстром, дьяволом в человеческом обличии. И он только и делал, что радовался мукам других людей. Его собственная душа была темной и глубоко наполненной ненавистью. У него не было ни капли уважения к человеческой жизни, и ничто не могло этого изменить. Но ей было не все равно, и это было ее самым большим недостатком. Она была проклята, связана жизнью с монстром. Ее лицо нырнуло под поток горячей воды, когда она почувствовала, что ее глаза горят от слез. Она все еще боялась, и всегда будет бояться. Никто, даже ее отец не причинил ей такого вреда, как Адриан. Он мучил ее годами, и как бы сильно она ни старалась освободиться от страха, который испытывала из-за этого мерзкого мальчишки, она никогда не спасется. Рыдание вырвалось из ее горла, и колени ослабли от охватившей ее паники. Она упала и беззвучно заплакала. — Амелия, ты там? Ее тело вздрогнуло, и она заползла в угол ванны, в которой лежала. Она молчала, слыша, как Теодор что-то пробормотал себе под нос, и дверь медленно открылась. — Тедди… — Всхлипнула она, задергивая занавеску для душа на всю длину ванны. Его рука закрыла глаза. — Извини. Я подумал, ты плачешь. Амелия была спрятана за занавеской, подтянув колени к груди. Он не мог ее видеть, а тяжелые капли воды заглушали всхлипы, срывающиеся с ее губ. — Я в порядке. Просто уходи, пожалуйста. — Взмолилась она, обхватив себя руками. Теодор сел на край ванны, по другую сторону ткани, висевшей между ними. — Ты не в порядке. Ты плачешь. Я слышу. — Заговорил он. Его тон был отчаянно надломлен из-за боли его лучшей подруги. — Расскажи мне об этом. — Прошептал он. — Расскажи мне, почему ты расстроена, и я помогу тебе. Амелия колебалась, но, как он однажды сказал ей, не обязательно проходить через это в одиночку. Доверие к другому человеку может быть спасением от преследующих мыслей. — Я просто… — Она почувствовала, как еще одно рыдание застряло у нее в горле, когда она выпустила его. — Я не могу перестать думать об Адриане. Лицо Теодора исказилось, и он сглотнул, почувствовав ее боль. Он знал, как усердно она работала, чтобы избавиться от парня, который причинил ей такую боль, и он делал все, что мог, чтобы помочь ей. Они формировали ее сознание к лучшему. В течение нескольких недель они делали все мыслимые и немыслимые вещи, чтобы ей стало лучше, чтобы сильная и могущественная девушка, скрывающаяся за всей этой печалью, вышла в свет. — Ты знаешь, милая. — Выдохнул он, протягивая руку в душ, и она увидела, его пальцы. Тео хотел, чтобы она взяла его за руку. Ее влажные пальцы переплелись с его, и его большой палец водил круги на ее костяшках. — Ты знаешь, что никто не заслуживает твоих слез, и я представляю, как тебе, должно быть, тяжело здесь. Знать, что он рядом. — Теодор прислонился спиной к кафельной стене — Но здесь ты в безопасности. Здесь я, Малфой, Нарцисса. И, судя по тому, что сказал мне Драко, скоро прибудут другие гости. Ты не одна, Амелия. — Она кивнула. Даже если он не мог ее видеть, она кивнула, потому что знала насколько он был прав. — Помнишь, что я сказал тебе в хижине? — Тео продолжал гладить ее руку большим пальцем, успокаивая ее так хорошо, как только мог. — Что? — Амелия проглотила ком в горле, который мешал ей говорить. — Что ты не виновата. Тебе позволено бояться и чувствовать боль. Более чем. Он так долго причинял тебе боль, и никто бы не смог так легко простить и забыть это. Но ты зашла так далеко, и ты такая сильная, милая моя. Ты удивляешь меня каждый день, и я буду повторять это до тех пор, пока ты мне не поверишь. Это успокоило ее. То, как он говорил с ней, как утешал ее добрыми словами, которые всегда хотел сказать. Это дорогого стоило для человека, который прошел через то, что пережила она. Чтобы был кто-то, кто поговорит с тобой об этом. Чтобы был кто-то, кто поймет тебя. Кто-то, кто готов помочь. Теодор был ее величайшим якорем в глубине ее боли. — И ты не одинока. Я всегда буду помогать тебе. Я всегда выслушаю тебя. Ты ведь знаешь это. Ее пальцы сжались вокруг его, крепче, когда она заставила себя оторваться от керамики. — Знаю. Амелия выключила воду, чувствуя, как пар вокруг нее наполнил легкие, когда она отпустила его руку. — Не мог бы ты дать мне полотенце, пожалуйста? — Прошептала она, проводя руками по мокрым волосам, чтобы выжать из них большую часть воды. — Конечно. — Пробормотал он, выпрямляясь на ногах. Парень схватил полотенце с вешалки, просовывая его за занавеску, чтобы она взяла. — Спасибо. — Она обернула его вокруг себя, прежде чем отодвинула в сторону шторку и вышла из душа. Теодор посмотрел на нее. Его взгляд был мягким и успокаивающим. — Знаешь. — Улыбнулся он, подходя ближе. — Даже когда тебе грустно, ты все равно самая красивая на свете. Амелия не могла не издать нежный вздох, глядя на своего друга, когда он обнял ее. — Что ты делаешь? — Усмехнулась она. — Ты же промокнешь. — Мне все равно. — Пробормотал Тео в ответ, прижимая ее к себе, когда его рубашка намокла от ее тела. — А теперь скажи мне, что ты хочешь. Хочешь, чтобы мы ушли? Или я могу попросить Малфоя перевезти Адриана куда-нибудь еще? Ее грудь снова сжалась, когда она подумала об этом, и ее разум смог остановиться только на одном. — Я хочу его увидеть. Все тело Тео напряглось, когда он отстранился от нее, глядя на сломленную девушку. — Нет. — Покачал он головой. — Абсолютно точно нет. Нет. Ее брови нахмурились. — Это единственное, о чем я могу думать. Мне нужно закончить. Думаю, мне нужно увидеть его, запертого за решеткой, чтобы по-настоящему понять, что он больше не сможет причинить мне боль. Его зеленые глаза скользнули по ее невинным чертам лица, и где-то в глубине души он знал, что она права. Он не мог противостоять этому. Если она чувствовала, что ей нужно это сделать, значит, это был ее выбор. — Пожалуйста, Тедди. Позволь мне увидеть его. — Ее мольбы поразили его в душу, и он кивнул. — Одевайся. Но Малфой не должен нас видеть.