Ветер странствий 1: Пыль иных дорог.

За спиной послышался болезненный стон, который явно пытались подавить, и, стараясь не выпускать лжепророка из поля зрения, Кассиэль повернула голову к очухавшемуся Азазелю. Падший ангел слегка отполз назад, прислоняясь рогатой головой к крупному обломку стены. На людей он смотрел с бессильной злобой и ненавистью, явно чувствуя, что если соберутся убить, то отпора дать не получится. Нахмурив светлый лобик, златовласая перехватила меч поудобнее, принимая боевую стойку, соответствующую той половинке южного стиля, которой научила Вероника. Негоже сильному и гордому существу, брату самого Люцифера подыхать подобно псу, загнанному толпой малолетних придурков в подворотню.       — Он мой враг, — твёрдо сказала девчушка, глядя туда, где за капюшоном скрывались глаза служителя Сатурна. — Я не могу позволить тебе убить его. Жрец вновь негромко, переливчато рассмеялся, заставив златовласую напрячься ещё больше.       — Не будьте столь принципиальны, юная госпожа, — снова заговорил он в своей по-обычаю уважительной манере. — Я безусловно уважаю ваш рыцарский дух и ваши стремления, однако сие существо, — причудливый посох мага снова указал на притихшего Азазеля, — мешает стремлениям моего господина, приоритет которых для меня очевиден. Касси скрипнула зубами от вновь внезапно накатившей ярости, и в медовых глазах зажглись золотые блики, подобные тем, что загораются в очах выпускающих свою силу бессмертных.       — Кто твой господин? — прямо спросила она, наплевав на возможные последствия. — Бог Сатурна? Маг замер, а улыбка пропала с его губ, выдавая удивление. Похоже он не ожидал, что златовласая знает о братстве Файнона. Правда спустя несколько секунд жрец снова заулыбался практически неуловимо взмахнув посохом, а в груди девчушки волной поднялось нехорошее предчувствие, заставившее рассечь воздух впереди остриём меча, тем самым отражая ринувшиеся к Азазелю золотистые стрелы. В следующий миг лжепророк оказался прямо перед ней, руки сами собой, уже на уровне инстинкта, сотворили оборонительную формацию, и клинок с лязгом скрестился с укреплённым силой обладателя древком магического посоха.       — Ты не убьёшь его, — сквозь зубы проговорила Кассиэль, выдерживая довольно сильное давление. — Убирайся отсюда! После спаррингов с Кинтэем юная особа умела правильно распределять вес, чтобы отражать более сильные, чем её собственные, удары противника. Физические возможности служителя Сатурна и рядом не стояли с силушкой напарника. А вот магические явно использовались пока не на полную мощность.       — О нет, позвольте усомниться, — напряжённо улыбнулся жрец. — Я, конечно, уберусь, но с головой рогатой твари, что вы так трогательно защищаете, обладая от природы доброй душой. Защитный механизм тоже сработал сам, вернее, медовоглазая подсознательно выпустила энергию своей души, создавая вокруг сферу солнечно-золотистого цвета. Странная магическая атака напоминающая стрелы, исходившая от посоха служителя Сатурна, разбилась об этот своеобразный щит.       — Я не позволю тебе прикончить его, — упрямо возразила Касси, направляя на противника остриё меча. Вокруг неё ореолом разлилось мягкое сияние, распространившись и на Азазеля тоже, а в глазах продолжал гореть золотой огонь – ещё один теперь уже постоянный «побочный эффект» пробудившейся силы.       — Вы действительно дочь своего отца, маленькая госпожа, — маг отступил на шаг назад, склонив голову набок. — Ваши ауры почти идентичны. Присмотревшись повнимательнее, девчушка обнаружила, что и её противника окружает трепещущий, еле заметный свет. В разгорячённом мозге вспыхнула мысль о том, что у придворных чародеев, участвующих в битве за столицу, аур не было, появлялось лишь чуть заметное свечение во время использования данных богами знаний для сотворения простеньких защитных заклинаний.       "Скрывает полную силу или просто имеет слабую ауру потому что человек? — златовласая закусил губу, машинально заправляя за ушко отросшую чёлку. — Не могу определить его уровень... Ситх!" Руки вспотели от нервного перенапряжения, а во рту пересохло. Юная особа чувствовала, что их обмен ударами – всего лишь проба сил друг друга. Видимо чёртов пророк тоже не был полностью осведомлён на счёт её потенциала. Хоть что-то радовало. Тело резко напряглось, повинуясь предупреждающим об опасности инстинктам, и медовоглазая отскочила назад, к самому Азазелю. Секундой позднее вокруг служителя Сатурна, сковывая его по рукам и ногам, обвились полупрозрачные, будто стеклянные, цепи, источающие то же свечение, что и стрелы жреца, а затем между противниками возникли две фигуры в светло-песочных плащах – мужская и женская. Испуганно взмахнув ресницами, Кассиэль обмерла, обнаружив в их руках магические посохи. Сразу после этого в глаза бросились пряжки – знак братства Файнона.       — Стоит только выпустить тебя из под присмотра, ты начинаешь творить бесчинства, — раздался несколько грубоватый баритон, и новоприбывший мужчина скинул с головы капюшон, являя взору застывшей девчушки загорелое лицо с несколько узковатыми светло-карими глазами. На его лбу, наполовину скрытом косой чёлкой, светлел корявый шрам, нижним концом рассекающий прямую бровь, а густые красные волосы были заплетены в высокий короткий хвост.       — Господин не обрадовался бы такой самодеятельности, — поддакнула женщина, повторяя за спутником. Салатовый камень, венчающий её посох, светился, из чего можно было сделать вывод, что цепи – её рук дело. С миниатюрного, загорелого, как и у мужчины, личика на юную особу несколько устало смотрели зелёные глаза. Русые волосы низенькой женщины были заплетены во множество маленьких косичек, спускающихся аж до самого пояса. Почему-то увидев это, Касси тут же вспомнила Медузу Горгону.       — Ройциссус, Маттиола, — в голосе опутанного цепями жреца послышалась злость. — Не смейте мне мешать! Игнорируя исходящую от собрата угрозу, красноволосый прыснул со смеху, жмуря глаза, и по спине юной особы пробежала волна мурашек. Очень высокий и мускулистый Ройциссус казался сильнее остальных, а в его взгляде таилась жестокость, с которой совершенно не сочеталась подобная весёлость. Этим кареглазый мужчина напоминал Кинтэя... Таких людей следовало обходить стороной, да не просто за версту, а драпать без оглядки. Опасен не тот маньяк, о намерениях которого ты знаешь, потому как не скрывает их, а тот, в чьих мыслях чёрт ногу сломит, тот, кто носит маску, под которой таится ещё не одна.       — Нам пора, — спокойно сказала Маттиола, окинув взглядом испуганную, напряжённо стискивающую рукоять меча златовласую девчушку. — Мы будем ждать вас, юная госпожа. Кассиэль вздрогнула и вновь замерла, с приоткрытым ртом ошарашенно наблюдая, как Ройциссус чертит в воздухе неведомые знаки, как открывается портал и как двое служителей Сатурна уходят, таща за собой сопротивляющегося и явно злого третьего, чьей физиономии так и не увидела. Когда врата закрылись, медовоглазая осела на землю, чувствуя ужасное моральное истощение.       — Мы... живы? — выдохнула она, одновременно прокручивая в голове мысль о том, что в этот раз испугалась даже сильнее, чем встретившись с Азазелем в коридоре королевского замка Анаты. Наверное потому, что в этот раз боялась не только за себя. В её руках была чужая, висящая буквально на волоске жизнь. Со стороны спасённого демона послышался тихий, хриплый смешок, и Касси обернулась, тотчас встречаясь взглядом со слегка прикрытыми от усталости, но такими же притягательными аметистовыми глазами. Поднявшись с земли, девчушка с некоторой опаской приблизилась к падшему, присаживаясь рядом с ним на обломок стены. У неё на поясе висела маленькая кожаная сумка с бинтами и какой-то мазью, которой снабдила Рита. На всякий случай, если понадобится лечить найденного среди руин раненого человека. Девочка зомби явно смыслила в травах лучше самой златовласой, возможно даже так-же хорошо, как Вероника или Кинтэй, а значит снадобье должно было действовать. Достаточно ли будет этого, чтобы выходить разнорогого, оставалось под вопросом.       — Спасла своего врага... — сорвавшиеся с приоткрытых фиолетовых губ слова должны были звучать насмешкой, однако Азазель был не в самом лучшем для этого положении. — Неужто запала на меня? — он попытался выдать сквозь боль саркастичную ухмылку, но получилось жалко. Кассиэль ахнула, неожиданно для себя вспыхнув так, что загорелись даже уши, и замахнулась на демона, чтобы как следует вмазать по наглой роже. На глаза сразу попались ссадины и достаточно глубокие порезы с кровоподтёками. Взгляд скользнул по шее, груди, животу, конечностям, оценивая тяжесть состояния Азазеля. Кажется он даже пошевелиться еле мог, и это заставило передумать, опустив руку. Златовласая не желала калечить и без того израненного падшего.       — Ты не в моём вкусе, — поджала она губки, отворачиваясь, чтобы не смотреть в его нечеловечески-завораживающие глаза. Разнорогий вновь попытался ехидно засмеяться, но вместо этого болезненно закашлялся, что заставило юную особу подсесть ближе, опустившись рядышком на колени и снова сочувствующе посмотреть в его лицо. Поймав взгляд медовых глаз, Азазель застыл, а через мгновение у него задёргался глаз и задрожали ноздри от явного негодования.       — Не смей смотреть на меня с такой жалостью, полукровка! — огрызнулся он. Касси вздохнула, переставая пялиться на демона, и открыла висящую на поясе сумочку.       — Если сейчас перебинтую всё самое страшное и намажу мазью, которая малость обеззаразит, обезболит и заставит раны подживать быстрее, не окочуришься? — негромко спросила она. — Ещё немного своей силой подпитаю, но её маловато осталось, слишком часто использую последнее время.       — Ты совсем дура что ли? — недовольно спросил Азазель, заставив девчушку вскинуть голову. — Вот так просто рассказываешь мне о твоём пределе?! Златовласая открыла рот, но тут же плотно сомкнула губы. В медовых глазах вспыхнули искорки понимания. Если будет продолжать в том же духе, отправится на тот свет, если таковой вообще имелся в этом мире, где «адом» и «раем» правили существа из плоти и крови, а не бесплотные светлые и тёмные духи.       "Получается, если умру здесь, то кану в никуда?" — подумалось неожиданно, и Кассиэль поспешила приступить к лечению вроде бы не возражающего Азазеля, дабы изгнать из головы непрошенные и такие жуткие мысли. Кровь демонов имела тёмно-сливовый оттенок и странный, специфический раздражающий обоняние аромат. Девчушка осторожно обтёрла раны падшего ангела, поливая некогда белую, а теперь совсем потемневшую тряпицу водой из фляги. Краем глаза заметив как Азазель сглотнул, она посмотрела на его приоткрытые сухие губы и молча протянула к ним маленькую бутыль, собираясь напоить. Издав звук, напоминающий надменное хмыканье, демон вырвал фляжку из её пальцев и осушил парой жадных глотков.       — Так кто ты такая на самом деле, полукровка? — задал он вопрос несколько минут спустя, когда златовласая перестала тревожить его раны, истратив на них всю мазь, что была, и весь перевязочный материал. Касси вскинула на него глаза, на пару мгновений перестав двигаться. Этот вопрос ей задавали последнее время слишком уж часто, но из уст Азазеля он звучал как-то неуловимо по-особенному. Будто от того, что ответит падшему ангелу, зависело что-то очень, очень значимое. Настолько, что юная особа долго думала, кусая губы, решая, стоит ли высказать свои предположения, или же следует настаивать на своём родстве с королём южных земель демонов. Руки сами легли на грудь и живот Азазеля, после чего от кончиков немного подрагивающих пальцев потёк золотистый свет, нежным туманом обволакивая израненное тело.       "Кто ты такой?! Я Ламбо! Кто я такой?! Ты Ламбо! — так некстати заиграла в голове песенка персонажа одного из самых первых просмотренных аниме, заставив уголки губ дёрнуться, являя на свет улыбку. — Ламбо – маленький телё-но-чек!..."       — Эти жалкие человеческие отродья были гончими Каспиэля, — прервал её мысли падший, вновь заставив медовые глаза широко распахнуться. — Пока тот не исчез около года назад. Мозг взорвался ярким феерверком догадок, вырывая наружу все таящиеся в нём зацепки и предположения. Исходящее от рук юной особы свечение вспыхнуло ярче, на секунду зажигая золотом её взгляд. Сразу же после спину неожиданно засаднило, заставив ахнуть и дёрнуться от боли. Свет погас, погружая всё вокруг в синим туманом наползающие сумерки.       — Ты кто угодно, но не демон, девчонка, — хрипловато добавил Азазель. — Не смей мне более лгать. Аметистовые очи вспыхнули колдовским пламенем, и падший ангел сел, неотрывно глядя на сжавшуюся перед ним златовласую. Силы частично вернулись к нему, давая возможность двигаться.       — Кто такой Каспиэль? — глухо спросила Кассиэль, уставившись на свои дрожащие ладошки. Кожу спины в области лопаток снова что-то рвало изнутри, и все силы, которых осталось катастрофически мало, уходили лишь на то, чтобы терпеть эту боль и не скулить от остроты ощущений. Подбородка неожиданно коснулись чужие пальцы с острыми когтями, приподнимая голову девчушки, дабы заставить взглянуть на их обладателя.       — Ты действительно не в курсах? — насмешливо произнёс Азазель, криво ухмыляясь, когда их взгляды, наконец, пересеклись. — Ну лады. За то, что поделилась энергией, я скажу тебе, кому на самом деле ты приходишься роднёй. Мотнув головой, Касси освободилась от прохладных пальцев демона и отодвинулась назад, взирая на него с опаской, смятением и одновременным желанием знать правду. Боль резко отпустила, давая возможность вздохнуть поглубже и хоть немного расслабить напряжённую спину.       — Каспиэль исчез около года назад, последовав за Шамашем, — кривя губы в ехидной ухмылке сообщил падший. — Поздравляю! Ты наследница одного из трёх архангелов, заправляющих всем на небесах. Ноготки маленьких рук впились в коленки через ткань штанов. Златовласая даже дыхание затаила, округлившимися глазищами пялясь на Азазеля. Так вот кем был её «отец»! Не сказать, что юная особа слишком удивилась своему ангельскому происхождению, однако услышанное всё-же поразило. Несмотря на то, что всё шло именно к такому открытию, она оказалась не готова к правде, да ещё и из уст демона. В том, что тот не соврал, Кассиэль почему-то была более чем уверена и теперь совершенно не знала, что ей с этим делать.       — Знаешь, что ожидает ангела, хоть раз отрёкшегося от небес? — ухмылка падшего стала шире, а взгляд ещё более зловещим. — Его провозглашают предателем и изгоняют навсегда!       — Я не отрекалась от небес! — пискнула девчушка, подскакивая на ноги. — Я даже ещё ни разу не была там! Разнорогий диковато хихикнул, после чего разразился несколько сумашедшим смехом, от которого по напряжённой спине златовласой смертной побежали мурашки.       — Ты спасла демона, девчонка, этого достаточно, — неожиданно резко став серьёзным, проронил Азазель. — Коснулась моей крови, мешала свою силу с моей. Для выродка из Ванахейма это всё равно, что пасть!

<> <> <>

Более менее пришла в себя Касси только у самого королевского дворца, куда ноги донесли её самостоятельно. Она плохо помнила, как распрощалась с Азазелем, который, на удивление, даже не попытался её убить, как брела по развороченным улочкам Анаты. Если бы Кинтэй был прав, над головой девчушки не нависло бы столько проблем. Но блондин ошибся или же намеренно пудрил ей мозги, стремясь ради какой-то преследуемой им цели увести за собой, к Агартосу. Архангел Каспиэль, он же бог Сатурна... О нём златовласая знала ещё меньше чем о правителе Пирифлегетона. Скорее всего за ответами нужно было обратиться к жрецам братства Файнона, имеющим прямое отношение к пропавшему «отцу». Но если тот исчез, кому тогда они служили? Голова начала болеть, будто её сжали железным венцом, предварительно хорошенько накалив его. От этого жара плавился мозг, сливая все мысли и переживания в единый поток мучительной тревожности. Кассиэль чувствовала, что крыша у неё тронулась, начав тихохонько ехать вниз. Кажется где-то она слышала, что каждый по своему сходит с ума. Кто-то в истерике захлёбывается слезами, а кто-то, держа всё в себе и не подавая виду, медленно рассыпается на кусочки. Юную особу ожидал второй вариант, потому что поделиться своими переживаниями она могла лишь с Вероникой, но той уже давно не было в живых...       — Леди Касси? — знакомые руки, закованные в серебристую броню, подхватили прежде, чем тельце девушки успело распластаться на каменной, покрытой грязью и кровью мостовой. — Леди Касси! Неодолимая сила снова заполнила сознание сизым туманом, заставив медовоглазую обмякнуть в объятиях друга, бегущего с её телом ко дворцу. Хрупкая хрустальная скорлупка, оберегающая психику юной особы, не приспособленную к выпавшим на долю хозяйки передрягам, дала глубокие трещины, затрагивающие содержимое. Чувствуя, как её кладут на диван в отведённой спутникам Амиры комнате, Кассиэль ощутила себя игрушкой, у которой села батарейка. Нервы сдали, и пришло полное безразличие ко всему происходящему вокруг. Над ней что-то колдовала Рита, иногда в поле зрения полуприкрытых глаз попадали лица Фаваро, Амиры и Кайсара. Кажется пару раз златовласая услышала голос Жанны, а затем реплику девочки-зомби на счёт физического, энергетического и полного морального истощения.       "Плевать, — решила девчушка. — Азазель прав, мне не видать небес, а значит и «отца» не найду. Ради чего тогда двигаться дальше?" К тому же, если верить словам разнорогого, Каспиэль сгинул, отправившись за каким-то там Шамашем. Следовательно, всё было насмарку. Тогда зачем боролась за свою жизнь всё это время? Какой в этом был смысл, если так и не сможет вернуться домой? Несмотря на то, что всё и так было ужасно запутано, златовласая усложнила себе жизнь тем, что пошла против небес да и людей, фактически ввязавшись в какую-то странную и опасную игру.       "Поэтому ты оставил меня в живых, Азазель? — сорвался в пустоту сознания вопрос. — Чтобы посмотреть, как буду выкручиваться?" Вряд-ли у демона была какая-то иная причина отпускать целой и невредимой ослабевшую наследницу одного из трёх великих архангелов.       — Где Амира? — прорезался сквозь дымчатую завесу голос Риты.       — Только что была здесь! — судя по шагам, рыжик направился к двери. — Чёрт бы побрал эту недалёкую девицу! Амира. Полу-ангел, полу-демон. Ключ Богов и ключевая фигура истории мира Мистарсии. Медовые глаза медленно раскрылись, созерцая погружённый в тень потолок, а затем взгляд опустился ниже. Комнату освещали свечи, чьи трепещущие языки пламени отбрасывали на стены витиеватые узоры, напоминающие чьи-то волшебные письмена. Летопись времени. Касси не знала, почему на ум пришло именно такое сравнение. Возможно потому, что ту, о ком она подумала, в будущем ждало ревущее пламя, желающее поглотить невинную душу? Пару раз моргнув осоловевшими веками, златовласая медленно села, ощущая себя будто под толщей воды, настолько окружающее пространство сковывало движения.       — Очнулась, наконец, — как всегда отстранённо прокомментировала Рита. Юная особа заторможенно кивнула, встретившись глазами с безжизненными серыми пуговками, отражающими огоньки свечей. Через плечо на грудь упала поблёсткивающая в свете свечей коса – волосы были кем-то заботливо причёсаны и переплетены.       — Во сне ты бормотала имя Азазеля, — заметила маленькая нежить. — Так он всё таки жив. По его милости ты в таком состоянии? Пожав плечами, Кассиэль спустила ноги на ковёр. Она не хотела рассказывать всё, что с ней произошло за столь коротенький промежуток времени, длиною в несколько часов. На Риту вполне можно было положиться, но отвечать на последующие за рассказом вопросы было слишком запарно. Гемор, как сказал бы Шикамару. Не хотелось ни говорить, ни шевелиться, но какой-то внутренний, всё ещё тлеющий огонёк заставил девчушку встать.       — Я в порядке, — негромко произнесла она, пристёгивая к поясу снятый кем-то меч, и на негнущихся ногах протащилась к столику, где только что приметила кувшин с водой. — Отлежусь немножко, и всё. Лучше помоги Фаваро найти Амру, ато чего-нито учудит. Чувствуя упирающийся в спину взгляд «детских» глазок, златовласая припала к горлышку глиняного сосуда, втягивая губами живительную влагу.       — И давно у тебя начались приступы апатии? — безэмоциональным голосочком поинтересовалась маленькая зомби. Юная особа поставила кувшин обратно, опёршись обеими руками на столик. Она не могла припомнить, с чего всё перетекло в столь каменистое русло. Быть может, началом зарождающейся депрессии стало вечное стрессовое состояние, в котором находилась начиная со встречи с Фаваро и Амирой в ущелье. А возможно событие, ставшее отправной точкой для формирования сбоя нервной системы, произошло гораздо раньше. Впервые в этом мире Касси испытала подобное состояние после смерти Вероники...       — Из-за них у тебя сформировался сбой высшей нервной системы с проявлением депрессивной окраски, — не дождавшись ответа добавила Рита, подтверждая поставленный девчушкой самой себе диагноз. — Подумай над этим, пока есть возможность отдохнуть. Златовласая молча кивнула, всё так же стоя к некроманту спиной. Подобные приступы являлись сигналом к тому, что необходимо позаботиться о своем психическом здоровье. На её родной Земле можно было очно обратиться к грамотному врачу-психотерапевту для более детальной диагностики и выяснения истинных причин возникновения таких негативных ощущений, но в Мистарсии подобное не представлялось возможным. Более не тревожа погрузившуюся в свои мысли медовоглазую, Рита тихонько простучала каблучками к выходу. Чуть слышно скрипнула дверь, и всё стихло. Кассиэль со вздохом опустилась на мягкое место, привалившись спиной к ножке стола. Ей нужно было как-то выбираться из того состояния, в которое умудрилась угодить. Очередной приступ затянулся намного дольше обычного. Посидев ещё немного, она отправилась наружу, при этом совершенно не представляя, куда собирается пойти. Просто брести по террасе по направлению к переходу, ведущему на ограждающую дворец стену, было куда легче, чем строить в уме логические цепочки, прокладывая маршрут. Стоило ли позволить судьбе вести себя, перестав бороться за своё будущее?       — «Судьба – это ряд причин...» — сами собой прошептали губы, цитируя фразу, услышанную от напарника. — Получается, это не дело случая, а результат выбора? Ее не ждут, её создают? Это было сходно и с идиологией Наруто, тут же пришедшей на ум. Любой человек в состоянии повернуть свою жизнь к лучшему и сделать ее пусть не идеальной, но достойной и приятной. Никто, за исключением особо тяжёлых преступников и людей, лишенных рассудка из-за неизлечимых психических заболеваний, не обречен на несчастья. Изменить свою судьбу возможно в любой момент. Несмотря на то, что действовать придётся в рамках некоторых предначертанных событий, так как попала в чужой мир со своей историей, они не настолько узкие, как казалось. Нужно было лишь соединить воедино свои мысли, слова и действия, направив их в созидательное русло. Последнее, правда, представлялось весьма сложным аспектом, дающимся не каждому. Касси слышала, что моменты апатии и депрессии порой могут стать началом переоценки ценностей, большой работы над собой – внешней и внутренней. Сдвиги жизненных ориентиров на том или ином этапе жизни порой помогали людям принять важное и правильное решение. Временами апатия позволяла герою накопить силы к тому или иному большому событию или переменам в жизни, а иногда отсутствие интереса к чему-либо оказывалось интуитивным посылом, что заниматься этим лучше не стоит. Вечерний ветер дунул в лицо прохладой, заставив вдохнуть полной грудью принесённые им запахи. Цветы горных лугов, вода, разнотравье. Разлагающаяся кровь и плоть, железо и... опасность. Тревожным гулом отдавшись под рёбрами, на смотровой башне забил набат сигнальный колокол, заставив резко встрепенуться, вырываясь из уютного кокона полу-забытья.       — Вельзевул? — подкинул воспоминание мозг, неожиданно включившийся в работу. — Значит сейчас... В небо над столицей, навстречу вражеским силам взмыли драконьи рыцари. Златовласая скрипнула зубами, хорошо понимая, что сил на хорошую драку у неё практически не осталась. Слишком много энергии, которую пока не контролировала, ушло на Амиру, а затем и на Азазеля. При мысли о последнем по щекам разлился слабый румянец, а сердечко забилось быстрее, помогая организму сбросить оковы оцепенелой заторможенности.       — Только попробуй сдохнуть теперь, козёл разнорогий, — пробормотала девчушка, сжав рукоять меча. — Мне не тебя, а свои усилия жалко! Тут она кривила душой. Судьба Азазеля весьма сильно беспокоила, отчего-то заставляя переживать, даже не смотря на дрянной характерец падшего, который, к тому же, относился к полукровке не самым лучшим образом. Даром что его жизнь в этом мире в ближайшем будущем не должна была прийти к логическому концу. Скорее всего виною подобным чувствам был интерес к «ломающему» её мозг персонажу. Примерно такие же чувства вызывал и Кинтэй. Кажется Кассиэль была обречена притягивать опасности и притягиваться к ним. От осознания этого, впрочем, сладко на душе не становилось. Она вышла на стену, остановившись лишь у каменных зубцов. Внизу мерцала, отражая блики звёздного и лунного света, вода во рву, окружающем дворец. Впереди, над городом, мигали с виду безобидные красноватые точки – началось новое сражение за столицу, спровоцированное нахождением в ней Ключа Богов.       — Кинтэй может менять своё будущее, — глядя на развернувшуюся вдалеке воздушную баталию проговорила юная особа, обращаясь сама к себе, — потому что судьба – это ряд причин? Произнесённая на неизвестном языке и переведённая Ритой, эта фраза сильно зацепила её, заставив думать о грядущем несколько иначе, чем раньше. Благодаря этому высказыванию напарника, девчушка, в результате долгих мыслительных процессов, сумела прийти ко многим неоспоримым истинам, заложенным в основу жизни. Возможно что-то она уяснила неправильно, однако рядом уже не было того, кто мог бы разъяснить тот или иной аспект этих философских догматов.       — Всё правильно, — бархатный мужской голос в тишине прозвучал будто гром, заставив златовласую дёрнуться и резко обернуться к его обладателю. — Ты не можешь увидеть моё будущее, потому что я в силах его изменить. Девчушка нервно сглотнула, почувствовав, как внезапно задрожали коленки. Ветер развивал светлеющие в темноте локоны стоящего перед ней человека, в чьих хитро прищуренных глазах отражались вышедшие из-за облаков луны.       — Впрочем, до встречи с тобой оно было предрешено, — добавил мужчина. — Но с твоим появлением шестерёнки моей судьбы завертелись, Касси. Юная особа, бесспорно, была рада, что Кинтэй жив, но в то же время это безмерно пугало, ведь она до сих пор не знала, что от него следует ждать. То, что блондин старается держать её в поле своего зрения очень напрягало, ведь Кассиэль прекрасно понимала, что нужна ему для какой-то цели. Пребывание во дворце, где не было сбежавшего от правосудия напарника, давало иллюзию безопасности, хоть и кипело волнениями и переживаниями другого плана. Впервые после встречи в лесу за Уайтирпом с выжившим Кинтэем, медовоглазая смогла вздохнуть спокойно и даже в какой-то мере расслабиться, если не считать иные стоящие на пути проблемы. Она не хотела смерти мужчины, но была несказанно рада, что рассталась с ним, чувствуя облегчение, пришедшее с избавлением от этой опасной связи. Теперь, когда встретились снова, в голове чередой вспышек замелькали вопросы: за чем он здесь? Как смог пройти незамеченным? Чего он хочет?       — Идём со мной, Касси, — ворвался в поток быстротечных мыслей ставший слегка хрипловатым голос блондина, и юная особа обнаружила перед носом его раскрытую ладонь. Широко распахнув вмиг потемневшие глаза, она с каким-то ужасом подняла голову, чтобы посмотреть в лицо возвышающегося над ней мужчины. Остатки заторможенности как ветром сдуло, мозг принялся лихорадочно соображать, а сердце то билось как сумасшедшее, то замирало, заставляя затаить дыхание.       — Это предложение, — увидев что девушка медлит усмехнулся Кинтэй, убирая руку и отворачиваясь, чтобы подойти к краю стены. — Я не настаиваю. Если хочешь, можешь остаться в Анате. Силой увести тебя за собой пытаться не буду. Судорожно вздохнув, Кассиэль сжала ладошки в кулачки, уперевшись взглядом в спину напарника. Нет. Она ни за что на свете не пойдёт с ним. Ведь неизвестно, какую участь готовит ей этот человек, обучая и защищая...       — Как я и предполагал, ты явился за этой девочкой, — прозвучал за спиной спокойный голос одного из командующих Орлеанскими рыцарями, и, быстро обернувшись, златовласая увидела отделившуюся от стены фигуру в плаще.       — Капитан Лавалей! — она инстинктивно сделала шаг к нарисовавшемуся спасителю, но тут же затормозила, вспомнив, кем тот является на самом деле. Кинтэй негромко рассмеялся, легко вспрыгнув на один из зубцов стены. Видимо приготовился спрыгнуть вниз, в ров с водой. Мозг заработал ещё быстрее, напоминая о том, что Фаваро с Амирой уже сбегают из города, раз Лавалей оказался здесь. Подумав о розоволосой демонице, Кассиэль неожиданно поняла, что позволило ей встать с постели, начав преодолевать затянувшийся приступ апатии. Побывав внутри сознания Амиры, первоочередной задачей для себя девчушка поставила её спасение. Это было обещанием. Но как не позволить Ключу Богов слиться с Бахамутом? И как одновременно, не дать ему пробудиться?! Гремя доспехами, на помощь Лавалею примчался целый десяток рыцарей и два чародея, лучшие из лучших, если златовласая правильно помнила. Кажется, к поимке Кинтэя лже-капитан готовился достаточно тщательно, однако, если мужчина успеет прыгнуть вниз, приправив своё эффектное отступление фейерверком синего родового пламени, вряд ли те его достанут.       — Прощай, Касси, — негромко хмыкнул блондин, заставив медовоглазую развернуться к нему. — Береги себя. По юному сердечку внезапно резануло странное чувство, заставившее девчушку снова посмотреть на Лавалея, а затем стремительно, невзирая на дрожь в коленках, преодолеть расстояние, отделяющее её от напарника. Пальцы сами нашли большую мужскую ладонь и крепко сжали, не просто держа, а скорее в панике хватаясь за чужую руку.       — Я с тобой, — выдохнула златовласая, прямо взглянув в обращённые к ней синие глаза Кинтэя, в которых на этот раз не было и намёка на обычное хитрожопие или издёвку. Однако через пару секунд на губах мужчины снова заиграла лисья улыбочка, а в очах заплясали бесы. Издав смешок, он мягко обхватил юную напарницу за талию и вместе с ней прыгнул вниз. Последнее, что Касси успела увидеть – тот самый фейерверк, о котором предполагала. Последнее, что услышала – это голос Лавалея, бросившегося к краю, чтобы увидеть их падение. Затем в ушах засвистел ветер, и девчушка схватилась за придерживающего её блондина, прижимаясь к широкой груди. Крепкие руки обняли сильнее, вместе с тем помогая сгруппироваться в воздухе так, чтобы смягчить удар об воду.       — Вертятся... — неожиданно шепнул у самого уха Кинтэй, обращаясь будто сам к себе. — Я благодарен тебе за это, Кассиэль.       — Что?! — пискнула юная особа, ошарашенная тем, что блондин знает её полное имя. Подняв кучу брызг они упали в холодную воду, тут же облёкшую разгорячённые адреналином тела и сделавшую одежду тяжёлой, тянущей к невидимому дну. Воздух из лёгких куда-то делся, и в какой-то миг златовласая даже испугалась, ощутив приступ панической боязни утонуть, но мужские руки легко выдернули её на поверхность, а затем вытащили на берег. Отдышавшись, девчушка подняла лицо на стоящего напротив напарника, встречаясь с ним глазами. Ноги подкосились, вынудив опуститься на землю. Губы Кинтэя снова тронула улыбочка, напомнившая Касси, что сама подписала себе приговор.       — Я идиотка, да? — нервно усмехнувшись спросила она. Блондин неопределённо хмыкнул, скользнув по её напряжённому личику задумчивым взглядом.       — Есть такое выражение, — негромко сказал он, — «Ducunt volentem fata, nolentem trahunt»**. Только это в корне неверно. «Faber est sua e quisque fortunae»***, вот в чём есть доля истины...