Лисья улыбка

Вэй Усянь, не стесняясь гостей, со стоном завалился на подушку перед столиком, спеша стянуть с талии пояс как можно скорее. — Фух, Лань Чжань, стоит расширить пояс. Мне кажется, я наконец-то поправился, — лениво пожаловался Вэй Ин под неодобрительным взглядом сидевшего рядом Цзян Чэна. — Скоро точно как женщины буду пояс под грудью носить. — На гусуланьской еде можно разве поправиться? — колко подметил Цзян Чэн, скривившись в едкой улыбке. Вэй Усянь вальяжно перевернулся на бок и посмотрел на Цзян Чэна с такой же невозмутимостью. — Уммм… это Лань Чжань меня накормил, — сказал он, потянувшись и стрельнув хитро глазками в сторону упомянутого. У Лань Ванцзи от этого покраснели уши, когда он присаживался за столик и устанавливал ближе к Вэй Усяню миску с тонко нарезанным свежим мясом, посыпанным орешками. Цзян Чэн подозрительно сощурился и чуть склонил голову над тарелкой. Потом с неменяющимся лицом покосился на Вэй Усяня, у которого уже вовсю текли слюни от приятного запаха. — И что это… — он протянул первые слова, а потом явно пожелал высказаться в более грубой манере, но под всеобщие взгляды ещё раз посмотрел на еду и, прочистив горло, закончил брезгливо, показав рукой на полную тарелку. — Это? Не Хуайсан заинтригованно поднял брови и взмахнул веером. Сяо Синчень повёл носом, мягко улыбнувшись. Сун Лань же украдкой закатил глаза. — Мясо. Сырое. И орехи, — невозмутимо произнёс Лань Ванцзи. Его лицо не дрогнуло, когда Вэй Усянь с удовольствием прожевал первый кусок и заурчал от экстаза. — Я прямо на Небесах среди небожителей. Опущенные брови и морщины на переносице Цзян Чэна стали глубже. Он скривился в отвращении и с мучительным вздохом приложил ладонь ко лбу. Чуть после снова зыркнул на довольного Вэй Ина. — Хотел бы я сказать тебе: «не подавись, будь добр», но, увы, мысли у меня об обратном. — Вэй-сюн, Ханьгуан-цзюнь, а ещё у вас не будет? — Не Хуайсан заинтересованно блеснул глазками и чуть подался вперёд, дотрагиваясь корпусом до столика. — Если мы вас не затрудним, — скромно дополнил его Сяо Синчэнь. — Великий Тянь! Во имя всех высших кланов! Может хватит?! — не выдержал Цзян Чэн, не в силах больше наблюдать за всем происходящим будто в ночном кошмаре. — Перестаньте жрать! — никто на него даже не среагировал: все лисы столпились возле тарелки, обсуждая, с чем лучше уплетать данный продукт. — Вы! — Стоявший в полном игнорировании Цзян Чэн приподнял дрожавший кулак, но остановился, вспомнив, что возможно тут есть ещё один хорошо знакомый ему адекватный человек. — Уважаемый Ханьгуан-цзюнь, — проговорил он, подавляя злость, от чего его голос стал более хриплым и натянутым, не говоря уже о неприятной улыбке. Лань Ванцзи с безразличием поднял на него взгляд, — прошу, вмешайтесь в этот бардак. — Нет нужды, — в своей непринужденной манере ответил Лань Ванцзи, от чего вены на лице Цзян Чэна больше выступили на висках. — Вы один из прославленных Нефритов Гусу Лань! — злобно-дружелюбно напомнил ему Цзян Чэн, дергая плечами. — Прошу… — Нет нужды, — повторил такой же спокойный Лань Ванцзи. — Подумайте о репутации… — Нет нужды. — Да черт подери! Я что зря пёрся сюда?! — вскипел Цзян Чэн, похожий на злобного гуя. — Я думал мы будет говорить о проблемах, а мы занимаемся всякой… В открытый во всю рот Цзян Чэна неожиданно вторгся плотный кусок мяса; тот, сомкнув губы, прикусил ещё и палочки. Посерев от отвратного вкуса, Цзян Чэн покрылся потом, остолбенел всем телом и, дрожа, упёрся взглядом в виновника. — Ну как? — с мягкой улыбкой поинтересовался не кто иной, как Вэй Усянь, неожиданно оказавшийся стоявшим рядом с ошарашенным Цзян Чэном. — Судя по тому, как ты вылупился и побелел, я предполагаю, что ты готов умереть от того, насколько это прекрасно и вкусно. — Нет, Лань Ин, он буквально в предсмертном состоянии, — любезно влез Сяо Синчэнь, обеспокоенно оглядывая уже зеленовато-серого пошатывающегося Цзян Чэна. Глаза главы ордена Цзян закатились за веки, после чего он рухнул на пол, пуская пену изо рта. — Будь ты проклят, Вэй Ин, — пробубнил Цзян Чэн будто на смертном одре. — Что-что-что? Я сделал что-то не то? — В спешке оглядывался на всех Вэй Усянь, полный смятения. — Цзян Чэн, тебе не понравилось? — слабо вымолвил он, в миг принимая виновато-смущённый вид. — Убью, — зловеще протянул Цзян Чэн, протягивая руки к замершему Вэй Ину. Немного нахмурившийся Лань Ванцзи уже привстал с места, чувствуя угрозу, но его обошёл суетящийся Не Хуайсан. Он встал над Цзян Чэном и, немного помахав своим изящным веером, сел напротив главы ордена Цзян. — Эмоциональность Вас не красит, Цзян-сюн, — строго изложил свои мысли Не Хуайсан, помогая поднять полумёртвому Цзян Чэну, убирая руки последнего от Вэй Ина, наивно моргающего глазками. — Ты же знаешь, что у людей не такие вкусовые ощущения, как у нас, — сказал он самому Вэй Усяню, повернувшись на мгновение. — Не попробуешь — не узнаешь, — надув щеки, сказал Вэй Ин. — Уважай чужое личное пространство, — напутствовал Сяо Синчэнь. — Ты труп, — отозвался снизу Цзян Чэн, не видя, как на него хмурится Лань Ванцзи. — Клянусь, ходи и оглядывайся. Я обвяжу тебя Цзыдянь и буду крутить над горой Луанцзан сутками напролёт, чтобы ты хоть немножко понял, каково мне сейчас. Зараза. Несмотря на столь ощутимую угрозу (даже Не Хуайсан и Сяо Синчэнь вздрогнули), сам Вэй Усянь только поджал губы, после чего дружелюбно заулыбался вновь. — Звучит очень забавно. А ты не боишься, что твой любимый Цзыдянь не выдержит и мы свалимся с горы вместе с тобой? — А ты думаешь, что твоя бесполезная башка столько весит?! — огрызнулся Цзян Чэн. Его просто выбешивала эта самодовольная улыбка. Вэй Ин ещё больше растянул губы в улыбке. До этого он склонялся над пускавшим молнии Цзян Чэном, потом, выдохнув носом, откинул волосы за спину и, сев прямо, сказал: — Ну, если ты собрался устроить мне качели над пропастью, то это лучше сделать сейчас, потому что через пару месяцев я не думаю, что даже ты меня потянешь, Цзян Чэн. Хотя Лань Чжань и тогда обещал таскать на руках. — Все присутствующие, затаив дыхание, посмотрели на него. — Быть беременным — это тебе не шутки, знаешь ли. Практически полная тишина, только Лань Ванцзи коротко подтвердил слова Вэй Усяня. Высказавший всё без утайки Вэй Ин минуту важно сидел, после чего опять стал по очереди на всех смотреть, но уже не так уверенно. Державший за плечи главу ордена Цзян Не Хуайсан открыл рот и уронил веер. Опустивший голову Цзян Чэн нашёл силы встать на ноги и, бросив на озадаченного Вэй Ина ненавистный взор, пальцем указал тому на выход. — Пойдём-ка выйдем. — Лань Ин никуда не пойдёт. — Лань Ванцзи загородил его рукавом почти полностью, прожигая строгим взглядом Цзян Чэна. Оставшийся к нему спиной Цзян Чэн лишь нервно дёрнулся, но всё же ожесточённо посмотрел на своего оппонента и явно был далеко не так дружелюбен. Сяо Сичень тоже напрягся от понимания, что если ничего не сделать, то ещё одного конфликта не избежать. — Глава Цзян, прошу, усмирите свой гнев, — вежливо попросил он, закрывая собой Лань Чжаня, раскрывая руки. — Тут немного не та ситуация… — Ситуация меня не так волнует, как неуважение ко мне, — не успокаивался Цзян Чэн. — Вы, — он резко указал на Лань Чжаня, и тот ещё больше напрягся, — точно такой же, как Ваш брат. Когда нужно действовать, Вы молчите в тряпочку, а потом… — Цзян Чэн, — позвал его Вэй Усянь, на которого тот и внимания не обратил, а продолжал изливаться праведным гневом. — В последнее время я действительно думаю над словами главы ордена Не, — продолжал наседать Цзян Чэн. — возможно, что клан Лань не такой уж и чистый. — Вы переходите черту, глава ордена Цзян! — тут же подскочил Не Хуайсан с нервным выкриком. — Вы собрались тут устроить свару? — терпеливо спрашивает до этого молчащий Сун Лань. Его руки были скрещены на груди, брови раздражённо насуплены, а губы искривлены в усмешке. — Хуже торгашей на базаре, а не представители знатных орденов. Все уже забыли про ещё одного человека, сидевшего в этой комнате и наблюдавшего за всем этим бардаком. Сун Лань гордо расположился возле окна и с нескрываемой долей презрения наблюдал за всеми со стороны. Если уж Цзян Чэн смог взять себя в руки и перестать кидаться, то Вэй Ин и Не Хуайсан перекинулись недоверчивыми взглядами. — Заклинатели, — он с усмешкой посмотрел только на троих: Сяо Синчэня, Вэй Ина и Не Хуайсана. Сяо Синчэнь, поджав губы, подошёл к Сун Лану, кладя руку ему на плечо. — У меня для вас нехорошие новости. Недавно один из наших доложил мне, что в округе среди духов неспокойно, и этому появилась неприятная причина. — Неприятная? — переспросил Сяо Синчэнь, горько усмехнувшись. Сун Лань дёрнул плечом, тем самым молчаливо прося не придираться к словам. Не Хуайсан помрачнел, а Вэй Усянь вмиг посерьёзнел. Сун Лань прикрыл глаза и также быстро раскрыл их, выжидающе молча. — Среди людей появились так называемые Охотники и, похоже, охоту объявили на нас. — Это шутка? — с неловким смешком спросил Вэй Усянь. — П-подожди-ка минуточку! — попросил Не Хуайсан, прижимая пальцы к переносице. — Можно подумать, такого не было раньше. На нас всегда охотились, разве нет? Что такого в том, что появились какие-то ещё одни Охотники? До этого спокойный Сун Лань повернул голову к Не Хуайсану, и выглядел он не столько злым, сколько раздражённым от наивности других. — Ничего подобного! — повысил он голос. — Это совсем не то, что было раньше. Эти люди, они… Они больше знают, больше умеют и представляют для нас абсолютную угрозу. Только не говорите мне, что не чувствуете? В тонко настроенную атмосферу насильно влез уже по крайней мере спокойный Цзян Чэн. Быстро переключив своё внимание на остальных четверых, он отодвинулся вообще ото всех. — Так, подождите. Мне кажется, мы потеряли нить общего разговора. Вы все о чём вообще сейчас говорите? Вэй Ин настороженно переглянулся с остальными лисами, и все вместе они уже посмотрели на Сун Ланя, что, громко выдохнув, потер шею. — Ну, думаю, ему мы можем рассказать. — Сун Лань пожал плечами. — Пусть Господин Цзян и бывает вспыльчивым, я не думаю, что он плохой человек. Скорее всего, его агрессивность не более, чем защитная реакция на тесные отношения. И нам не помешает больше союзников. — Я не просил себя анализировать! — вспыхнул моментально Цзян Чэн. Он чуть покраснел от такой похвалы. Глядя на него, Вэй Усянь мягко улыбнулся, вспоминая старые времена, проведённые с юным главой клана. — Полностью солидарен, — кивком согласился Сяо Синчэнь. — Позвольте мне. Видите ли, глава ордена Цзян, ваш шисюн и мы не люди. Мы Хули-цзин. Цзян Чэн, уже полностью опустошенный, скрыл за ладонями лицо, опускаясь на пол под всеобщие взгляды. Он, сам того не желая, посмотрел на Лань Чжаня, и тот молча в своей манере кивнул. — Это самая идиотская шутка которую я когда-либо слышал, — высказался Цзян Чэн с холодным гневом. — Вы даже смогли Лань Ванцзи в это втянуть. — Эм-м… — Вэй Усянь замялся. — Это правда и мы… то есть я и Не Хуайсан с Сяо Синчэнь не люди. И то, что я беременный, тоже правда, так что готовься стать дядей второй раз. — Знаешь что!.. — Вскрикнул он на Вэй Ина, заставив того отойти на шаг. Его руки сильно тряслись, а лицо гневно морщилось. Но, когда он увидел испуганное лицо Вэй Ина, который приходился ему братом и заботился о нём столько лет, хотя он этого и не просил, тёплые чувства, которых Цзян Чэн сильно стыдился, взяли над ним вверх. — Меня сейчас так и тянет сказать тебе, что я на самом деле думаю. Но… — он втянул носом воздух и выдохнул, — я понимаю, что могу вспылить, потому прошу понять и меня тоже. — Я понимаю… — начал Вэй Усянь. — Нет, не понимаешь! — рявкнул Цзян Чэн, отгораживаясь. — Не понимаешь ты, просто берёшь и говоришь, что мои родители, моя… нет, наша сестра, всё это время заботились и растили… чудовище? Не Хуайсан ойкнул, прижав пальцы к губам. — Возьмите слова назад, глава ордена Цзян, — упрямо потребовал Лань Чжань. — Лань Чжань! — Вэй Усянь схватил его за руку, приваливаясь к нему, и, с болью переведя взгляд на Цзян Чэна, приоизнёс: — Если хочешь считать меня чудовищем — считай. Делай, что хочешь. Я тебе ни слова не скажу, глава ордена Цзян. — В этот момент голова Цзян Чэна дёрнулась. — Но… скажи мне честно. Ты действительно так думаешь обо мне? Цзян Чэн молчал. Он был очень мрачным и в упор смотрел на едва ли не плачущего Вэй Ина, который с мольбой смотрел на него. Ситуация не из приятных — все это понимали. Потому даже опекающий Лань Ванцзи терпеливо молчал, готовясь после посвятить себя всего утешению супруга. В конце концов Цзян Чэн сделал то, чего боялся Вэй Усянь. Он отвернулся и направился к выходу. И, когда все решили, что его ответ был таким, каким и должен быть, Цзян Чэн, приоткрыв дверь, остановился. — Не думай, что я принимаю тот факт, о котором узнал, — сказал он угрюмо, и Вэй Усянь больше поник. — Однако, — продолжил Цзян Чэн, выпрямившись плечами, — я постараюсь это принять. Я правда… постараюсь. Просто мне нужно больше времени. — Спасибо, шиди, — с благоговением отозвался Вэй Ин. Цзян Чэн, так и не повернувшись, хмыкнул. — Заткнись! Я не сказал ещё, что принял это! — Тот факт, что Вы даете второй шанс, уже вызывает уважение, господин Цзян, — неожиданно похвалил Сяо Синчэнь. Тишина длилась несколько мгновений, пока не раздался очень сильный кашель. Все повернулись в сторону Не Хуайсана, что с выпученными глазами держался за горло, его лицо было очень сильно красным, глаза воспалены и слезились. Он не мог вымолвить и слова. Появившиеся неожиданно хвосты хаотично заметались, а уши прижались так сильно к голове, что их было не видно. — Сработало, — коварно шепнул Вэй Усянь Лань Ванцзи, вспоминая, как его друг ранее как-то подставил с Цзинь Гуаншанем. Вот и пришло возмездие.