Пасынок

Направляясь в тронный зал, Утер нагнал в коридоре Артура. Сын как всегда склонил голову в приветствии и двинулся рядом, на полшага отставая от короля. — Ты еще долго будешь, как слуга, стоять за моим троном? — взглянул на него отец. — Но слугам не позволено стоять настолько близко, — парировал Артур, — И прикасаться к тебе. — Мне бы хотелось видеть тебя за столом рядом с собой. — Это желание или распоряжение? — уточнил принц. — Желание. — Тогда позволь мне остаться там, где я и был, — попросил Артур. «Ладно, упрямый мальчишка. Я сумею тебя усадить рядом другим способом»,— решил король, не создавая проблему из пустяка. — Отец, а отчего со вчерашнего вечера я живу, словно арестант какой-то? — Артур указал на двух рыцарей, двигающихся на небольшом расстоянии за ним, — И у покоев охрана увеличилась. — А ты не понял? — Утер остановился и развернулся к сыну, — Ты же давно занимаешься охраной замка и всего Камелота. — Боишься, что будет ответный удар? — тихо спросил принц. — Да. Очень боюсь. И знаю, что он будет. Не открытый вызов и нападение, а подлый и тихий удар в спину. Поэтому пока потерпи. У меня такая же история, — король указал рукой на рыцарей впереди, — А возле покоев еще пятеро. Утер снова пошагал по коридору. Подойдя к дверям тронного зала, король с улыбкой обернулся к принцу: — Я бы сейчас с удовольствием запер тебя в ту камеру с колодками и поставил вокруг всю свою охрану. Артур открыто улыбнулся отцу и вошел за ним в зал. Почти все короли, гостящие в Камелоте, были за столом. Из-за неожиданного окончания турнира вчера вечером, сегодняшнее утро оказалось свободным, поэтому Пендрагон предложил своим высоким гостям провести совместное заседание, чтобы обсудить и решить накопившиеся вопросы вместе, сразу подписать все бумаги. Вельможи согласились и сейчас уже ждали короля за столом Совета. Утер приостановился на пороге, глядя на сидящих по обе стороны трона приемных сыновей. — Не ожидал я, что они придут, — тихо произнес он, взглянув на принца, — Неужели вчерашнего позора было мало? Зря они… Очень зря! Король сжал губы в тонкую полоску и прошествовал к своему месту. Артур как всегда расположился за правым плечом отца. Пендрагон тут же приступил к делам, быстро и четко разбираясь с бумагами. Сын внимательно смотрел на документы, которые появлялись перед королем. Артур уже знал их содержание, ведь все они по пунктам разбирались за этим столом, сейчас осталось только согласовать их и подписать. Принц даже незаметно вздохнул: рутинная работа, последняя точка в договоре. Он перевел взгляд на деревья за окном, вспоминая, что договорился с Генри погулять сегодня после обеда. Неожиданно резкий голос отца вывел Артура из приятных раздумий. — Эдриан, Мэтью, мы разбирали на прошлой неделе эти торговые соглашения, займитесь ими сейчас с королем Марвеллом, чтобы он не скучал, пока мы загрузли в военных договорах. Утер протянул какие-то бумаги приемным сыновьям и кивнул на стол, возле окна. Действительно скучающий Марвелл благодарно улыбнулся Пендрагону и встал, чтобы пересесть на другое место и наконец-то разобраться со своими делами. Работа за большим столом Советов потекла своим чередом, короли кивали, успешно подписывали документы, жали запястья друг другу. Когда все дела были решены, король довольно выдохнул и оглянулся: — Вы закончили, милорд? Марвелл раздраженно встал и сел на свое место за столом: — Мы и не начинали, Утер! — Что так? — поднял брови Пендрагон. Король Камелота взял бумаги из рук Марвелла, разочарованно вздохнул: — Вижу, что вы, принцы, так же разбираетесь в делах королевства, как и бьетесь на турнирах. — Сир, мы не успели изучить эти соглашения, — угрюмо пробубнил Эдриан. Утер сжал зубы, чтобы не унизиться до банальных оскорблений. Он чуть повернул голову вправо: — Артур, помоги! А мы, пожалуй, вина выпьем! Принц сделал шаг из-за трона отца и сел справа от него. Утер придвинул к нему бумаги, а про себя довольно усмехнулся: «Вот ты и сел за стол, сынок!». Пока слуги наливали вино, а короли разминались после долгого сидения и поздравляли друг друга с успешно решенными делами, наследный принц быстро обсудил соглашение с королем Марвеллом, с улыбкой обернулся к отцу, приглашая его подписать последний на сегодня документ. Эдриан и Мэтью так и стояли возле небольшого стола у окна, они не знали, что делать и как себя вести. Утер не давал им никаких подсказок, он вел себя так, словно их вообще здесь не было. Полное игнорирование со стороны короля было невыносимо для молодых людей, привыкших к обожанию, всеобщему вниманию и восхищению. Сейчас же рядом с Утером в окружении других королей стоял его сын. Большой праздник в честь дня рождения королевы подходил к концу. Был проведен грандиозный турнир, несколько совместных ужинов, подписаны взаимовыгодные соглашений. Последняя трапеза перед отъездом гостей была просто восхитительной: вина из подвалов Камелота, прекрасные сытные блюда, невиданные фрукты, привезенные восточными купцами, и сладости от них же. Почти все в зале были довольны. Угрюмо стояли в стороне лишь трое: королева и ее сыновья. После заседания Совета Мэтью устроил матери, которая и послала молодых людей туда, настоящую истерику. Сегодня он категорически отказывался идти на большой ужин, но королева настояла, обещая все исправить, хотя, как это сделать, женщина реально не знала. Удар Утера был слишком сильным и массивным, в ответ нужно было предпринять что-то настолько же мощное. Маргарет должна была знать, что и как ей делать. За окнами давно стемнело, ужин подходил к концу. Старший Пендрагон взглянул на своего красавца-сына — Артуру неимоверно шла та самая, купленная на ярмарке белоснежная шелковая рубашка и темно-синяя бархатная куртка. Принц активно общался, сверкал глазами на принцесс, выслушивал какие-то истории приезжих королей. Утер подошел к своему трону и поднял руку, призывая к тишине. В большом зале все умолкло, и король провозгласил: — Дорогие высокие гости, к сожалению, наш праздник подходит к концу, но у меня есть еще два сюрприза для всех! Присутствующие замолчали, приготовились внимательно слушать Пендрагона. Король торжественно произнес: — Сегодня я хочу назвать вам имя того, кто унаследует престол Камелота. Королева Маргарет, бледная и постаревшая за эти два дня, еще на что-то надеясь, подошла ближе к трону. Однако слова мужа ее явно не могли обрадовать: — Итак, наследовать престол не только по праву крови, по праву рождения, но теперь уже и по моему желанию, зафиксированному в документе, будет принц Камелота Артур Пендрагон! Все вокруг радостно зашумели, все взгляды были направлены на Артура, который открыто улыбался, глядя только на отца. Кубки поднимались в сторону принца, а он таким же чуть заметным движением приветствовал короля. Но Утер снова поднял руку: — К сожалению, есть еще одна новость. С сегодняшнего дня Камелот остается без королевы, — правитель посмотрел на прижавшую к груди руки женщину, — Маргарет, ты мне больше не жена, я хочу, чтобы завтра на рассвете ты с сыновьями покинула нас. На королеву больно было смотреть, от ее красоты ничего не осталось, она дрожала, словно в зал ворвался морозный воздух. Сыновья подошли и встали позади матери. — Но Утер… Как же так? Почему, Утер?... — прошептала Маргарет, — Мы же так хорошо, так долго жили… Как же? Лучше бы она молча ушла! Меж бровей Пендрагона пролегла тяжелая морщина, глаза сверкнули: — Хорошо жили?! Двадцать два года вы поливали грязью моего сына! Вы внушили мне, что он ничтожный человек: лентяй, пьяница и бездельник. Вы убедили меня, что он позор Камелота! А сами пользовались всеми его достижениями! — Он… Это он тебе сказал? За что ты так, Артур?! — Нет, — почти шепотом, который слышали все, ответил король, — Это у меня наконец-то открылись глаза. От наказания вас спасает только то, что Артур сумел выстоять в этой неравной борьбе, не сломался. Сама того не желая, ты воспитала достойного человека, Маргарет. И благодари богов, что они дали тебе ум, и ты ни разу не подняла руку на моего сына! Именно поэтому вы просто изгоняетесь из Камелота! Езжайте в свое королевство, я все эти годы следил за ним, поддерживал его развитие, там можно спокойно и тихо жить. Я не желаю вас больше видеть! Маргарет сидела в комнате своих сыновей и задумчиво смотрела в стену перед собой. Мэтью свернулся калачиком на кровати, он горестно вздыхал, а иногда даже всхлипывал. Только Эдриан рассматривал в окно спящий Камелот, сложив руки на груди. Наконец он обернулся: — Нам пора собираться. — Что?! — вскинулась мать, — Никуда я не планирую собираться! — Мама, — Эдриан обнял женщину за плечи, — Нам нужно до рассвета убраться отсюда. Поедем домой! — Как ты не понимаешь?! — вскочила на ноги Маргарет, — Сейчас мы в очень выгодном положении! Артур нам больше не нужен! Мы можем его убрать. — Ты считаешь, что Утер после этого отдаст нам королевство? — вздохнул Эдриан. — Нет, он не отдаст. Он сойдет с ума после смерти своего сына, а вы станете принцами-регентами, ведь король будет недееспособен! — Мама! Сегодня все услышали, что король выгнал нас. Во-первых, никто не воспримет нас серьезно, нас не признает сообщество королей. Во-вторых, каждый из этих так называемых друзей захочет оторвать себе кусочек процветающего королевства. А мы дать им отпор не сможем. Я трезво оцениваю наши силы. Без Утера и Артура Камелот беспомощен. Поедем домой… — Слабак! — зло бросила Маргарет и повернулась ко второму сыну, — Мэтью, ты со мной? Молодой человек встал с кровати и вытер лицо ладонями. — Да, мама. Я не прощу им такого унижения. — Эдриан? — женщина властно повернулась к сыну. — Я не участвую. Лучше начну вещи собирать. Король Утер Пендрагон впервые завтракал в одиночестве. Все гости разъехались на рассвете, принц Артур как всегда тренировался с утра, а потом с несколькими рыцарями уехал купаться в лесном озере. Утер улыбнулся своим мыслям: хорошо, что сын был сегодня со всеми на поле, предназначенном для боев. Наконец-то, его Артур может делать это открыто, может ходить с оружием, ничего не скрывать и не скрываться. Казалось бы, все хорошо, но одно не давало королю расслабиться: бывшая жена и ее сыновья все еще оставались в замке. Утер решил разобраться с этим вопросом после завтрака, но его покой нарушил начальник охраны. Его лицо было встревожено, король жестом прервал извинения рыцаря и тот сходу рассказал о произошедшем. Пендрагон лишь кивнул и уточнил: — Артур заходил? — Нет еще, сир. Утер быстро встал и направился в покои сына. Там все было так, как всегда, только меч короля Константина стоял на видном месте да рыцарский плащ Артура висел не в шкафу для одежды. Правитель улыбнулся, он понимал, какое счастье испытывает его сын от всех этих изменений. Внимательно осмотрев комнату, Утер подошел к кувшину с вином. Он столько раз рассматривал его, заглядывал внутрь, чуть ли не отмеряя, сколько отпил сын со вчерашнего дня, что теперь заметить, что это совсем другой сосуд, ему не составило труда. Да, во всех покоях были одинаковые глиняные кувшины. Они могли отличаться какими-то деталями, которых сходу и не разглядишь. Утер обратил внимание, что в этой посудине ручка имеет снизу закрученный хвостик, которого не было на кувшине Артура. А еще есть небольшая щербинка возле горлышка. «Ну и что? — сам у себя спросил король, — Ну отнес слуга кувшин в кухню, не было времени после вчерашнего застолья его вымыть, вот и налили вино в тот, что был чистым». Утер отошел к окну и взглянул на большое поле для турниров. Слуги уже почти все убрали после праздника, остались какие-то мелочи. Король присмотрелся к валяющемуся порванному стягу какого-то участника: змея, пожирающая себя. Утер обернулся, нет, он не хочет рисковать. Король быстро выбросил в распахнутое окно блюдо с фруктами и взял со стола кувшин с вином. Выйдя из покоев сына, он быстро направился в комнату своих приемных сыновей. Утеру уже доложили, что они пошли позавтракать куда-то на кухню и в помещении сейчас лишь слуга, который наводит там порядок. Таким же решительным жестом, как и в покоях Артура, Утер выбросил кувшин со стола в окно и поставил тот, что принес с собой. Король сжал губы: «Я не знаю, что это и что произойдет, но так будет лучше». Артур сидел на земле возле поля для турниров. Увидев приближающегося короля, он начал вставать, но Утер махнул рукой. Рядом были лишь рыцари охраны, поэтому можно было и не соблюдать церемонии с родным человеком. Король сел на траву. — Любуешься? — спросил отец, разглядывая красиво очерченную мускулатуру на руках принца. — Да… Вот там стоял мой шатер, — счастливо начал Артур, — Мой. А вот тут ты посвятил меня в рыцари, дал меч и объявил победителем. И теперь я могу и даже должен всегда быть с оружием. Принц немного помолчал, потом взглянул на короля: — Спасибо тебе. Но как ты узнал обо всем? Утер вздохнул: — Мелкие факты, случайные слова, рассказы тех, кто тебя знает, общается с тобой, шпионы, соглядатаи… Прости меня, сын, надо было задуматься и присмотреться ко всему как можно раньше, а я верил не своему сердцу, а словам Маргарет о тебе. Она всегда так сокрушалась, что ты настолько плох, так жалела меня, так старалась показать достоинства своих сыновей. А я был слеп, я ей верил. И знаешь, я бы возмутился и воспротивился, если бы она ругала тебя, показывала твои реально плохие стороны, но она жалела, она сопереживала, она говорила, не смотри, что все так плохо, есть же и что-то хорошее. Это меня расслабляло. Прости меня за все те ночи и дни в темнице, в колодках и в цепях. Теперь я понимаю, что это было прекрасно подстроено, а ты ни в чем не виноват. — И ты прости меня за молчание, — наклонил голову принц, — Я не мог ничего рассказать тебе, я очень боялся за тебя. Но я честно старался никогда не лгать! Молчать, но не обманывать. Утер обнял сына за плечи: — Я это понял. Когда все узнал, тогда и понял. В покои короля осторожно вошла Маргарет. Утер бросил взгляд на поникшую и постаревшую женщину, он отодвинул от себя бумаги и спросил: — Как ты посмела не выполнить мой приказ? Почему вы еще в Камелоте? Бывшая королева попробовала поправить свои когда-то идеальные локоны и, не поднимая глаз, прошептала: — Прости меня, Утер. Ты, наверное, все не так понял, тебе рассказали много лжи… Почему ты не обратился ко мне? Не спросил? Я бы все объяснила… — Что объяснила?! — грохнул кулаком по столу король, — Почему вы столько лет уничтожали моего сына? Почему вы использовали его, как слугу! Как своего раба! А мне с грустью рассказывали, что он ленив и ни на что не способен! Утер резко встал и, подойдя к бывшей жене, навис над ней: — Или ты объяснишь, почему оставила десятилетнего мальчишку в лесу и надеялась, что он не сможет вернуться или его схватят разбойники?! Или объяснишь, зачем в него, раненного после испытания твоих сыновей, вливала вино? Что ты мне объяснишь, Маргарет?!! — Утер, пожалуйста… Все не так, все совсем не так. Я же люблю Артура как своего сына, я же растила его, я старалась… — Старалась?! Старалась унизить его в моих глазах. Старалась сделать так, чтобы я снова и снова наказывал его, чтобы я считал его своим позором! — Нет, Утер! Нет! — женщина уронила лицо в ладони, — Я приняла его младенцем. Я делала все для него. Я бы никогда, слышишь, никогда не подвела его под твой удар! Я бы сама приняла всю его боль, все страдания! — Приняла его боль и страдания? — пренебрежительно повторил король, — В чем ты хотела обвинить Артура? В насилии? Сейчас ты его получишь! Не просто пару синяков на запястьях, а настоящее! И жаловаться будет некому! Пендрагон швырнул женщину на кровать и начал расстегивать застежку плаща. Он отбросил его в сторону, но тут заметил, как рыдающая Маргарет незаметным движением потянула юбку своего платья, обнажая изящную щиколотку. Королю показалось, что его окатили холодной водой, он скривился, словно съел что-то несвежее. — Ты омерзительна, Маргарет. Я собираюсь изнасиловать тебя, а ты принимаешь более соблазнительную позу? Ты надеешься, что так сможешь что-то поменять в своей судьбе? Что мой гнев превратится в любовь? Да мне противно прикасаться к тебе. Утер подобрал плащ, бросил его на стул и снова сел. Исподлобья он взглянул на затихшую на кровати женщину: — Вы нарушили мой приказ, вы не воспользовались моей благосклонностью, не использовали свой шанс. Поэтому теперь вы будете наказаны за все, что делали… Король не успел закончить фразу, как в его покои вбежал слуга: — Ваше Величество! Ваше Величество! Там… там Эдриан и Мэтью… Они… Они умирают!