24 часа в сутки

      Мне не было больно. Я просто лежала в снегу. По моим щекам лились слёзы, скатываясь в окрашенный кровью снег и замерзая. Вся рубашка уже насквозь промокла и перепачкалась грязью и кровью. Лёша... Мой Ангел... Он умер, и всё из-за меня. Я никакой Воин. Что я вообще делаю в Дозорах?       Уже становилось тепло. Не от того, что на улице теплело. От того, что я замёрзла. Когда я одевалась, то за пальто не пошла, чтобы не будить родителей, поэтому всё это время была в одной рубашке. Но сейчас мне было нехолодно. Совсем не холодно. Я не чувствовала ничего, кроме злости на себя. Моё сердце разрывали слёзы, душу наполнили крики, но я молчала. Я должна пережить эту потерю, должна...       Тут я почувствовала, что кто-то поднял меня на руки. Я чуть-чуть повернула голову-шею тут же пронзила боль. Лица того, кто поднял меня, я рассмотреть не смогла-не хватало сил перешагнуть эту боль и повернуть голову дальше. Да и я была в состоянии полусна, болезненного, нездорового. Только чувствовала, что из ран снова течёт кровь, но от рук человека было теплее. Слышала голоса сквозь затуманенное сознание-Антона, Ольги, Гесера... И ещё чей-то. Я подумала, что схожу с ума, но мне показалось, что это голос Кира. Он что-то говорил нервным тоном, иногда срываясь на полукрик. Его руки были тёплыми - это последнее, что я запомнила перед тем, как вырубиться.       Я проснулась на кровати. Явно не на своей, потому что напротив на стуле сидел Антон. Тело жгло от тепла - я только начала согреваться - сводило небольшой судорогой. Я скривила лицо в гримасе боли и еле слышно простонала. Тут откуда-то взялся Кирилл. Он приобнял меня за плечи и, вглядываясь в моё лицо, спросил: -Ты как? -Не знаю... -Больно? - спросил Антон, вставая. Я кивнула. -Я принесла плед, - сказала Ольга, вошедшая в комнату. Она накрыла меня этим пледом, тщательно укутав. - Грейся. -Вы молодцы, - начал Высший Светлый, - с Тёмными справились почти со всеми. Только вот зачем ты его бросила? Сказал же: он не может без тебя, он погибнет. -Я испугалась, - хрипло начала я. -Чего? Своего Ангела? -Лететь. -Причём тут это? -Он сказал, чтобы я летела. Я не умею, поэтому отказалась, а он оборвал связь. -Дура, Вика, дура, - проговорил Городецкий.       Я почувствовала, как к горлу снова подступают слёзы. Собрав все силы, я попыталась заговорить: -Я знаю, что виновата. Сама не могу от этой мысли отделаться. А что бы ты сделал, если бы тебе ни с того ни с сего приказали лететь без крыльев? - не замечая, я перешла на крик. - Неужели, ты бы сразу взлетел без единой тени сомнения? -Я не Воин, не путай меня и себя. -Тогда мог бы хотя бы поддержать. Тебе не впервой убивать Иных, а я никогда этого не делала.       Тут я поняла, что сказала лишнее. Антон сел обратно на стул и, вздохнув, опустил голову на руки. -Ты не знаешь, какого это. Ты не знаешь, что я чувствую. Ты не понимаешь. -Конечно, куда уж мне, Воину, до тебя, Высшего, - с вызовом сказала я. Антон встал и вышел из комнаты.       Я повернулась лицом к спинке дивана. По щекам уже текли слёзы, а я даже не пыталась их вытереть. Зачем он так говорит? И так чувствую себя виноватой, а он ещё хуже сделал. Он не Воин, он не знает, каково это. Тогда пусть молчит. Или думает, что он самый умный и опытный? Между прочим, я вообще не собиралась Иной становиться, это всё из-за него.       Смахнув слёзы, я выбралась из-под пледа и встала с дивана. Голова начала кружиться, в глазах потемнело, но я не села обратно, а пошла в коридор, надела пальто и вышла на улицу. Сейчас поеду домой, а завтра пойду в школу.