***
Мир изменился, когда сознание Дианны вернулось в него снова. Вместо неба над её головой обнаружился потолок, заключённый в строгий узор тёмных балок. Вместо земли под спиной — грубая ткань и жёсткое ложе. Вокруг — ни лампы, ни факела; только россыпь солнечных лучей на потолке, стенах и полу. Уже утро? Дианна попыталась сесть, но вдруг почувствовала, что укрыта тяжёлым одеялом. Это не одеяло! вдруг поняла она. Это крыло! И действительно, присмотревшись, девушка увидела, что вся она от подбородка до щиколоток укрыта огромной багровой громадой перьев. Оставив попытки подняться, Дианна повернула голову, и совершенно дурацкая улыбка появилась на её лице раньше, чем в полумраке она рассмотрела спящего рядом с собой Люцифера. Волосы демона были взъерошены, брови нахмурены, а губы искривлены недовольством, словно уже сейчас он бился за своё наследство с советниками своего отца. Не удержавшись, Уокер протянула руку и провела пальцем по глубокой складке на его переносице. Демон фыркнул во сне и открыл глаза. — Только проснулась, а уже лапаешь, — красные зрачки, как два солнца, сверкнули из-под тёмных ресниц. — Я тебя и на смертном одре возбуждать буду? — Ну и как хочешь, — Дианна, не переставая улыбаться попыталась отдёрнуть руку, но Люцифер перехватил её и прижал костяшки пальцев к губам. — Что такое? Я тебя и на смертном одре возбуждать буду? — Ничто не исключено, — одним движением крыла он притянул непризнанную к себе, и Дианна краем сознания ухватила мысль, что одета она во что-то не родное. Во что-то тёмное и широкое. Я. В. Его. Рубашке. После этого открытия прочие края сознания резким образом оказались потеряны и попутаны. — Как ты себя чувствуешь, котья смерть? — Намного лучше, — Дианна прикрыла глаза. — Обогреватели вашей фирмы — просто космос! — Наша фирма рада стараться, — мужские пальцы осторожно прошлись по тому месту, где ночью Уокер увидела чёрную жижу. — Ветте отравил тебя, но мы успели выкачать яд. А дальше, — губы демона дрогнули в лукавстве, — дело оставалось за обогревателем. — Мы? — Уокер встрепенулась, готовая вскочить хоть сейчас. — Мими и Дино тоже тут? С ними всё в порядке? — Я почти оскорблён, — Люцифер выставил руку рядом с её плечом, лишая возможности двигаться. — Может, это со мной не всё в порядке? — А это действительно так? Люцифер кивнул, не отрывая от неё пристального, горящего взгляда. За его спиной, отражённые друг в друге горели две половины непобедимо-алого солнца, служившие ему крыльями. Перья на них мелко подрагивали, словно оплавленные зноем. — И как же мне тебе помочь? — Дианна не сомневалась в своей красоте, и всё же, как говорила Мими, в ней было ещё достаточно смертного несовершенства. Со временем оно сходило с непризнанных, как слой не слишком качественной краски. Но прямо здесь и сейчас Уокер казалось, что все её изъяны были истреблены в особо жестокой форме в тот самый момент, когда Люцифер впервые задержал на ней взгляд дольше обычного. Сейчас же глаза горящие над ней выжигали их последние крупицы. — Поцелуй меня, — лицо Люцифера утратило смешливость. Теперь он смотрел на девушку с пугающей серьёзностью. Это было не то лицо, к которому привыкла Дианна. Это было лицо, на котором отпечатались годы во много раз превосходили даже возраст Люцифера: из знакомых черт проглядывались древность и усталость, словно кто-то протянул между непризнанной и демоном мутное стекло. Нет, хотелось вскричать Дианне, ты не будешь таким ещё очень долго! Невзгоды твои закончатся многим раньше, чем на лице проступят первые следы тревожной юности. Но даже тогда… даже в глубой старости губы твои не забудут улыбки, в глазные морщины не сделают твой взгляд тяжёлым и недоверчивым. Я не позволю тебе устать от самого себя. Ни. Ког. Да. Изогнувшись, Дианна запустила пальцы в тёмную шевелюру, и впилась в мужские губы с такой жаждой, словно от этого поцелуя зависела её дальнейшая жизнь. На что вообще мог рассчитывать Маль, когда вот оно не существование, а жизнь, не полумера, но всё сущее, стонет ей в рот, скользит руками по бокам и бёдрам? Дианна была уверена, что ни один мужчина во всех мирах не смог бы касаться её так же: алчно, словно из страха, что она вот-вот растает в утренних лучах, восхищённо, словно каждый изгиб её тела был для Люцифера очередной пядью волшебного, неизведанного мира, обещавшего сладкое предвкушение открытий. Смертная Ди Уокер не была такой и на половину, бессмертная Дианна догадывалась, что с этим демоном раскрорется ещё со многих сторон. Поцелуй прервался, но лишь для того, чтобы разбиться на сотню и сотню менее нежных, более глубоких, требовательных, всепоглощающих, лишающих воздух жизненной важности. Дышать стало непозволительной роскошью, тратить время на прелюдии — тоже. Слишком долго их удерживали на расстоянии, слишком многое можно вместить в ту часть, где они медленно раздеваются друг перед другом. Места осталось только на чуть спущенные брюки, только разметанные в стороны девичьи ноги. Люцифер вошёл в неё спешно, словно не веря, что им дана передышка, что через мгновение в эту крошечную комнату с единственным оконцем не ворвутся… кто на этот раз за ними охотится? Задвигался, вырывая из горла Дианны гортанные стоны. Или это делали его руки, не на секунду не прекратившие исследования её тела? Дианне было всё равно. Она мягкой глиной стекала по его ладоням, разливаясь, как полноводная река. Держать себя в телесных рамках казалось невозможным. Словно боясь, окончательно потерять связь с реальностью, она подалась вперёд, заставляя демона сесть на кровати. Заструилась по его груди горячими ладонями, покачиваясь на его бёдрах, как индийская кобра: глядя в глаза, гипнотизируя, покоряя. Словно, не желая, чтобы Дианна возвращалась в реальность, точка опоры которой не находилась между их отчаянно бьющихся друг о друга телами, Люцифер склонился к её груди и впился в один из сосков долгим и жадным поцелуем. Дианна взвизгнула и откинулась назад, не в силах держать спину. Блаженно бьющие воздух крылья тянули её пасть, и, в конце концов, Уокер покорилась. Арией к низвержению стало её собственное имя, с которым, спустя пару мгновений, рядом пал и Люцифер, так и не покинувший её тела — Теперь тебе лучше? — хмельно щурясь, Уокер отбросила со лба влажные пряди. Искры перед её глазами коллапсировали и взрывались новыми галактиками. И в каждой из них центром были две алые звезды. — Не чувствуешь себя униженным и оскорблённым? — Определённо, нет, — усмехнулся Люцифер. — А я чувствую себя ужасно голодной, — пожаловалась девушка. — Мой просчёт, — бровь демона порочно изогнулась, заставив Уокер рассмеяться. — Остынь, ковбой, — девушка поднялась на ноги, оглядела измятую рубашку, постановив, что этот мир ещё не видел ренегата более шлюховатого, а главное, довольного вида, чем Ди Уокер. Стемительно возвращающийся разум постановил, что желание припасть к черной ткани, чтобы хорошенько затянуться запахом её хозяина, на данный момент несущественно, хоть и выполнимо. — Кстати, — она попыталась расчесать волосы пальцами. — Где мы? — В охотничьем домике, — ответили позади. Послышался шелест перьев, и тяжёлые ладони легли на её бёдра. — Он никому не принадлежит. О нём мало кто знает. В общем, отличное место для того, чтобы стартануть. — Мало кто? — о Бонте тоже не знали, и это помешало убедить многих в том, что он всего лишь обезумевший от жажды мести юнец. — Твоя мать указала на него, — Люцифер с явной неохотой признал, что принял помощь от серафима. — Мы уже далеко от Школы. Тебе не о чем волноваться. — Как ты выбрался? — Дианне подумалось, что не очень-то хочет знать. И всё же этот вопрос не должен был оттягивать её сердце вниз. — Солдаты, которых приставила к тебе мама… — Я убил их, — сказал Люцифер, и ни в одном его слове не скользнуло даже тени мольбы о понимании или прощении. Они были ему не нужны. Дианна поёжилась. За её спиной стоял не герой-любовник, а демон, находящийся на пути к своей цели. И эти бедные ангелы, чьих имён Дианна не помнила, были лишь началом. Я либо смирюсь, либо мы не сможем действовать сообща и тогда погибнем. У меня не всегда получится находить оправдание всем его действиям. Дианна сложила крылья. Мышцы поддались неохотно, словно их стягивали невидимые нити. Девушка подозревала, что это связано не только с ядом или долгим сном. В стенах Школы мир казался куда более дружелюбным, а теперь менялось всё, что она знала. — Я всё ещё голодна, — Дианне оставалось надеяться, что она не выглядела слишком напугано. — Когда я вернулся, ангелок колдовал над кроличьими тушами, — Люцифер натянул свитер. Ткань с лёгким шипением разошлась на его спине, пропуская крылья, и так же легко сошлась обратно. — Так что сейчас мы тебя покормим. Он взял Дианну за руку и вывел из комнаты, которую они занимали. Коридорчик был тёмным и узким. Даже небольшие крылья Дианны цеплялись за каменную кладку, что уж говорить о гигантских крыльях Люцифера. И всё же демон не отпустил её руки. Когда они вышли в маленькую круглую гостиную с тлеющим в полу очагом, Дианна вдруг осознала, что они впервые предстали перед кем-то вместе вот так обыденно и просто. Даже если в комнате только и находились, что Мими и Дино, давно знавшие и делившие с ними эту тайну. — Уоокер! — демоница вырвалась из плена стёганого одеяла, в которое была завёрнута, и со счастливым воплем кинулась на шею к подруге. — Выглядишь, как-будто тебя подрал, — хитрые серые глаза весело блеснули, когда демоница выдержала небольшую паузу, — самый большой кот во всём Белом лесу. Дианна рассмеялась, обняв подругу в ответ. Мими выглядела такой родной и домашней. Даже в условиях бегства она не изменила себе и втиснулась в кожаные штаны и изящный кашемировый свитер, повторяющие изгибы её тела так точно, словно их и вовсе на ней не было. Только от тёмных волос теперь веяло не дорогим парфюмом, а дымом и лесом. На её щеке розовела сходящая на нет крупная царапина. Дино тоже был здесь. У его ног лежал раскрытый мешок, в который он складывал какие-то баночки с мазями. Когда Люцифер и Дианна вошли, он вскинул голову и улыбнулся девушке. Демону не досталось доброго взгляда, но и былой неприязни между ними Уокер не почувствовала. Видимо, ситуация, в которой все они оказались, была способна сгладить даже такие острые углы. — Как ты себя чувствуешь? — спросил ангел. Его волосы были собраны на необычный для него манер: простой пучок, к которому привыкла Уокер, сменился удивительным смешением тонких косичек и свободных прядей. Это преображение ему удивительно шло, но Дианна сильно сомневалась в том, что Дино сам решился на такой шаг. К тому же, в этом месте находился только один человек, способный обращаться с волосами так волшебно. — Уже лучше, спасибо, — непризнанная с удивлением посмотрела на довольную собой Мими. — Тебе очень идёт, Дино. Серьёзно, Мимз? — Мне было скучно, — пожала плечами демоница, — а у Дино просто потрясающее терпение. Люцифер скривил губы и опустился рядом с очагом. Огромные крылья плащом распластались по полу, и Дианне пришлось перескочить к свободному месту, словно маленькому ребёнку, играющему в «пол-лава». Когда она, наконец, уселась, Мими сунула в руки Уокер кусок едва тёплого мяса, завёрнутого во что-то, что непризнанная опознала как лаваш. Желудок Дианны просяще заурчал, и она набросилась на еду с таким желанием, будто голодала три дня. — Какой у наф плаф? — спросила Дианна, не переставая жевать. — Пойдём на север, — Люцифер неопределённо махнул рукой. — Остановимся в Дымной башне. В Чёрном озере наймём проводника. Пройдём лес и дальше, в Дит. Дино и Мими выглядели встревоженными. — Ты уверен, что Чёрное озеро нам необходимо? — Мими сцепила пальцы в замок и подобрала под себя ноги. — И Дымная башня… Я понимаю, но это не кажется безопасным. — Это куда более безопасно, чем ползти по пластунски вдоль тракта, обсираясь от каждого движения, — бросил Люцифер недовольно. — А что такого в этом Чёрном озере? — Дианна чувствовала, что знание в их компании было поделено на троих, потому что Дино тоже смотрел на Люцифера с сомнением. — Это пограничная крепость, в которую сослали отца Ости, — объяснила Мими. — Он может принимать гостей, но сам не покинет её до тех пор, пока Сатана не снимет печать с крепостных врат. Дианна поперхнулась. — Отец Ости?! — по спине пробежал холодок при мысли об этой встрече. Здравствуйте, мистер отец Ости. Я — Ди Уокер. Вы помните мою маму? Это она вас сюда отправила. А я вот у вашей дочки мужика свистнула. Эта вода точно не отравлена? — О, нас там точно ждут. — Тракт небезопасен. Эрагон наверняка потянет по нему войска к границе. Так что пойдём через Дымную башню и Чёрное озеро. По этому маршруту ни один ангел в своём уме не пройдёт. — А почему? — Дианна принялась за вторую лепёшку. — В этой башне живёт ещё какой-нибудь бессмертный, которому кто-то из нас испортил жизнь? — Ангелы считают этот форт проклятым, — начал было Дино, — потому что… — Потому что это была ставка моего отца, — прервал его Люцифер. Ничего себе вояж! — В целом, я согласен с Люцифером, — Дино предпочёл проигнорировать жёсткий тон демона. — Идти трактом небезопасно, а к морю — долго. Нас перехватят. — Спасибо за доброе слово, ангелок. Я так в нём нуждался, — фыркнул Люцифер, но ангел лишь пожал плечами. — Когда выходим? — поинтересовалась Мими. Казалось, только мысли о родном Дите придавали ей сил и храбрости. — Как можно скорее, — Люцифер почесал переносицу. — Мы и так потеряли ночь. Мими кивнула. Поднялась на ноги и потянула за собой Дианну. — Дай нам полчаса. — Дочь Мамона, — Люцифер обращался к ней так лишь в крайней степени раздражения, — сейчас не время. — Ты действительно считаешь, что твоя рубашка — отличный наряд для долгого путешествия, сын Самаэля? — глаза демоницы сузились. Мими никому не позволяла сомневаться в своём чутье на нужду в переодевании. — Ты дашь нам полчаса, а после этого мы пойдём за тобой хоть к чёрту на куличи. — Пятнадцать минут, — Люцифер был непреклонен. — Иначе уйду один. Мими скорчила обиженную мину. Дианна не без веселья наблюдала за их противостоянием; выросшая в мужской компании, она легко бы могла переодеться и за три минуты, но жизнь с Мими показала насколько захватывающим могло быть копание в платяном шкафу. Она не хотела лишать себя этого, возможно, последнего в жизни ритуала. Но судьба снова распорядилась иначе. Они с Мими почти вышли из комнаты с очагом, когда над их головами раздался оглушающий грохот. Балки затрещали от натуги, словно на крышу их убежища опустилось что-то огромное. В мутном от пыли свете Дианна разглядела, как Люцифер и Дино повскакали со своих мест, и что сумрак комнаты отступил и окрасился в алый от лезвия Огненного меча. Рука Мими крепче вцепилась в её запястье. Что это? тихие голоса ангела и демона тонули в диком кровавом бое у висков. Неужели дракон? Нагнали?! Звук повторился. На этот раз тише, но настойчивее — огромная когтистая лапа царапала кровлю. — Невозможно! — Люцифер оглядел собравшихся горящим взглядом. — У Торендо не осталось драконов! — Может, он предвидел? — тихо спросила Мими. — Припрятал парочку вне нашей досягаемости. Это было возможно. — Тогда почему они не нападают? — голос Дино был тяжёл от мыслей, роившихся в его голове. На спине дракона по их души могла прилететь только смерть. Дианна не знала, что делать. Её взгляд метался по комнате, скользил по лицам друзей, по оконцам, за которыми пляшущие тени сплетались в силуэты врагов. Они были одни. Совсем одни. Поэтому она не сразу поверила в увиденное, а когда мозг всё же обработал информацию, не смогла удержать в себе радостного возгласа. — Это Фыр! Это он! — она высвободила руку из пальцев демоницы и стрелой промчалась мимо Люцифера и Дино. Демон, не успевший перехватить её, бросился следом. За ним — остальные. Солнце, разбрызганное по бирюзовой чешуе, ослепило, когда дракон, урча и выдыхая густой дым, кинулся прямо к непризнанной. Длинная узкая морда так сильно ткнулась в девичью грудь, что Дианна едва не повалилась на землю. — Фыр! — на глазах Уокер выступили слёзы, когда пальцы привычно легли на изрезанный старыми боевыми шрамами нос. — Мальчик мой! Славный!.. — Как же так? — Дино тихо рассмеялся, опустив клинок. — Неужели сбежал? Дианне было всё равно. Она висела на шее своего любимого дракона, пока тот скакал по поляне, ломая гибким хвостом молодые деревца вокруг. Теперь, когда все дорогие ей создания собрались вместе, Дианна, наконец, почувствовала себя намного сильнее, чем прежде. — Теперь наша дорога пойдёт намного проще, — всплеснула руками Мими. — С драконом всяко безопаснее. — Мы не можем его оставить, — Люцифер один не казался довольным появлением Фыра. — Он привлечёт внимание. — Люцифер, что ты?.. — Дино попытался вмешаться, но демон лишь вскинул руку. — Я не прогоню его! — Дианна отпрянула от горячего бока своего питомца, словно обожглась. В ужасе посмотрела на демона. Он же не серьёзно?! — И ты — тоже! — Твой пони нас погубит! — перья на крыльях Люцифера задрожали от негодования. — Думаешь, никто не донесёт до Торендо, где видели морского дракона? Думаешь, никто не опознает в нём твоего дракона?! — Фыр может нас защищать! — Дианна почувствовала, что вот-вот опустится до топанья ногами. — Он всегда нас защищал! — Но не теперь! Лучше сразу перережь себе горло, Уокер! — И что теперь? — Дианна снова прижалась к дракону. — Бросим его? — Пусть летит к восточному берегу моря, — сказал он, наконец, — к своим. Торендо непременно потратит своих людей на то, чтобы нагнать его. Где Фыр — там, скорее всего, беглянка. — Его убьют! — вскрикнула Уокер, хотя чувствовала, что спор заходит в тупик. — Нас всех убьют, если он полетит за нами! — тон Люцифера оставался относительно спокойным, хотя было видно, что он раздражён. Дианна отвела взгляд. Ей не хотелось, чтобы кто-то видел её злые слёзы. Фыр ждал её решения. Она знала это. Никто другой, даже Мисселина, не смели приказывать ему, после того, как передала его непризнанной. Сейчас не он решает вашу судьбу, а ты, в голове колоколом раздался спокойный голос отца. — Милый мой, — сморгнув соль с ресниц, Уокер повернулась к дракону, который внимательными синими глазами наблюдал за её метаниями. — Мне снова нужна твоя помощь, — ладони Дианны хаотично скользили по крутой, как у лебедя, шее, — сделаешь? Дракон довольно заурчал, готовый идти хоть в бой, хоть в дозор. Ноздри его подрагивали в весёлом возбуждении. — Хороший, хороший, — Дианна не хвалила, причитала. — Давай ты полетишь к себе домой? Быстро-быстро, чтобы никто не догнал. Как тебе идея? Фыр удивлёно склонил голову. А кто же? А как же? А защищать? А катать? В синеве зрачка отразились силуэты двух демонов и ангел, не смевшие ни торопить, ни прерывать прощание. — Со мной всё будет хорошо, — Уокер чувствовала, что в горле у неё уже тесно и колко от горя и тоски. — Я найду тебя. Скоро найду. Обещаю. На мгновение деревья и хижина распались перед ней, сменились бесцветными стенами палаты, посреди которой, как принцесса на царском ложе — Бекки Уокер: не золотая и сильная, а высушенная и хрупкая, как соломина. Её рука в дочерних ладонях кажется ледяной, женщина спит, и Дианне скучно. Отец занят разговором с врачом, освободится не скоро, и Уокер решает прогуляться до автомата с батончиками, благо позволяет мелочь, звонко перактывающаяся в кармане джинс. Я приду. Скоро. Обещаю. От мерзкой сладости шоколада девочку едва не вывернуло, когда мимо неё промчалась каталка с матерью и целой ордой перепуганных врачей. В следующий раз Дианна пришла к матери лишь на похороны. Воспоминание отступило так же быстро, как и нахлынуло. Уокер шмыгнула носом, неопределённо чмокнула дракона куда-то под глаз и низко свистнула — дала команду к взлёту. Дракон, словно не желая продлевать её мучений, в последний раз выдохнул сизое облачко и взмыл в чистое весеннее небо. — Морские драконы — хитрые и сильные, — Дианна совершенно не расслышала, как к ней подошёл Дино. — А ещё очень памятливые. Они по запаху в воздухе находят родное гнездо, находясь за много миль от него. Дианна судорожно кивнула в ответ. Вытерла щёки от влаги. Развернулась. Демоны смотрели на неё с плохо скрываемым сожалением. Мими стояла чуть ближе, прижав ладонь ко рту, глаза её тускло сверкали. — Это тяжело, я знаю, — Люцифер больше не выглядел ни злым, ни даже раздражённым. Сунув руки в карманы, он смотрел на непризнанную сверху вниз, но без превосходства. — Но тебе придётся научиться справляться с этим. Было видно, что ему не слишком нравилась сложившаяся ситуация. Кто-нибудь другой наверняка бы уже сжимал Дианну в утешающих объятиях. Но только не Люцифер. Только не сейчас. Много позже он будет сцеловывать каждую её слезу, если Дианна пожелает плакать. Сейчас же он не приближался, давая ей возможность самой пройти через суть и последствия выбора. Он всегда так делал, и Уокер научилась закаляться в его пламени, как сталь. — Нам нужно подготовиться к дороге, — и всё же она позволила себе быть обиженной. — Пойдём, Мимз. Покажешь, что у нас есть. Демоница осторожно улыбнулась и, взяв подругу под руку, словно та могла оступиться, направилась к хижине. Люцифер не поторопил их ни через четверть часа, ни через час.***
Через четыре трудных дня, проведённых в дороге, Мими, в тайне от остальных, сняла с левого крыла Уокер два перламутровых пера.***
Утро для Ребекки Уокер началось не с кофе. И даже не с крови врагов, разлитой по бокалам. Сидя за своим огромным рабочим столом, серафим, не спавшая по-настоящему уже больше трёх суток, в четвёртый раз наблюдала за тем, как чтецы мыслей по очереди возлагают руки на взмокший от липкого пота лоб Торендо. И хотя они оба знали, что ничего от этого четвёртого раза не изменится, она не могла отказать советнику в такой малости. В отличии от Ребекки, Мамон, занявший тахту у окна, выглядел куда более охочим до расправы: сказывались какие-то древние счёты, уходящие корнями в те времена, когда одна половина предков мадам директора ещё почивала в благословенном лоне Цитадели, а другая — кидалась на мамонта с деревянными дубинами. И надо же было им повстречаться и расплодиться, не без тоски подумала Ребекка. Сама она плодиться не шибко любила. Произведя на свет одно единственное дитя, она полагала, что на сим её приключения в этой области закончены. Однако, вторая беременность вышла боком абсолютно всем. Будто в Средние века, потеряв ребёнка, потерялась для всего смертного мира и сама Бекка. Не то чтобы она сильно хотела для Ди братика или сестру, но Натаниэль был так рад, что она не решилась говорить с ним об аборте. Учитель истории, он ждал сына, чтобы назвать его Фебом, раз у них уже есть Дианна. Луна и солнце. Это уже потом, в Цитадели, Уокер-старшая узнала, что кровь бессмертных не слишком ладно сходится с людской. Разглядывая генеалогическое древо своей семьи, она не без ужаса подметила, что одно живое дитя на три почивших — классический расклад. А тут ещё и дед Дианны, почтенный Томас Гловер, оказался дальним родственником своей жене, и Бекка получила и понесла в себе двойную дозу небесного генофонда. — Наш вердикт всё тот же, серафим, — один из чтецов прервал процесс. — Советник толкнул непризнанную Уокер в пропасть после того, как та дала отказ на просьбу личного характера. — Я не виновен в беде, случившейся с твоей дочерью! — Торендо, после ночи в Серебряной башне, уже не выглядел так же блистательно, как и прежде. — Я бы никогда!.. — А что насчёт моей дочери?! — Мамон вскочил на ноги, сотрясая воздух своей удушливой металлической энергией. Ребекке показалось, что именно так ощущаются землетрясения: с низкой вибрации, поднимающейся откуда-то из глубин земли. — Вот, — на пол полетело окровавленное платье, — что от неё осталось! Где были хвалёные воины Эдема, пока наследницу первородного терзали, как какой-то кусок мяса?! — Лорд Мамон, — Торендо бросил на тряпку взволнованный взгляд, — мои люди ищут вашу дочь так, как если бы она была моей собственной. Что же до всей ситуации, не кажется ли вам странным, что в один день пропали все ученики, необходимые Совету? — Они, — Ребекка сухо кивнула. Тут бы только дурак не дошёл. — И ещё с десяток. В том числе, и дочь демона Асмодея — Остара. — Уверен, к полудню мы получим вести, и я буду молить Шепфу, чтобы они оказались добрыми. — Не сомневаюсь, — серафим Уокер поднялась из-за стола. — У вас будет достаточно времени на молитвы, советник. К тому же, Серебряная башня довольно высока. Шепфа наверняка вас услышит. Торендо побледнел. — Ты не имеешь права, смертная! — его прекрасное лицо исказилось непомерной злобой. В утреннем свете прекрасные белые волосы казались Ребекке грязными и седыми. Эта иллюзия делала серафима похожим на старого сумасшедшего. — Я есть глас Его! — И как гласу его, — Ребекка подошла к разгневанному серафиму почти вплотную. Изящный женский пальчик царапнул ткань дублета, — я повелеваю тебе: заткнись. Из-за тебя моя дочь пропала. Поверь мне, Торендо, я и за меньшее стирала в порошок. — На ней был артефакт!.. — Она — дочь серафима! — Ребекке даже не приходилось выдавливать из себя гнев. — Ей по статусу и праву положены артефакты из моих личных коллекций! Уведите его! Ангелы, нёсшие свой пост у дверей, без проблем скрутили давно потерявшего всякую физическую силу Торендо. Единственной его отдушиной стали лишь проклятия, которые ещё долго звучали в кабинете Ребекки. — Неплохо, — Мамон осторожно поднял с пола платье дочери. Сложил, как если бы эта вещь действительно была последней ниточкой, связующей его с Мими. — Что дальше? — Напишем в Цитадель, — Ребекка устало помассировала веки. — Расскажем, что здесь произошло. — Собираешься рассказать, что у тебя в заложниках советник? — Мамон почти недоверчиво усмехнулся. — И около дюжины высокородных птенцов, если судьба Торендо их не проймёт. Глаза Мамона сверкнули уважением. — Мы будем шантажировать Эрагона? — Ребекка даже подумать не могла, что на лице этого древнего существа может расцвести такая по-мальчишески озорная улыбка. — Да хоть самого Господа, если это поможет прекратить всё это безумие, — Уокер расправила уставшие крылья. — Или тебе претят мои методы, милорд? — Претят? — Мамон рассмеялся. Щёлкнул пальцами и в руке Ребекки оказался длинный бокал, до краёв наполненный глифтом. — Я в деле, серафим! Кто бы мог подумать, но я в деле! — Отлично. Солнце вступило в роскошно обставленный кабинет под звон бокалов.