***
Дианна никогда не видела похорон бессмертного. Тело Винчесто было сожжено в одном из двориков Школы тихо и без лишних глаз. Ребекке было запрещено носить по нему траур, так что это событие прошло мимо Дианны, как и похороны Фенцио. Уокер закусила щёку: её мать любила троих мужчин и всех их она потеряла. Осталась только дочь. Девушка взглянула на Ости. Та сидела за поминальным столом в кресле, которое менее двух дней назад занимал её отец. Теперь к ней обращались не иначе как леди Остара, и как бы она не пыталась показать всем своим видом обратное, Дианна понимала: её страшит эта роль. Люцифер, сидящий между девушками на месте почётного гостя выглядел куда более непринуждённо. Дианне казалось, что в его профиле, выхваченном из ночной тьмы проступили какие-то совершенно новые черты: глядя поверх кубка, наблюдал за догорающим кубком демон Пандемониума, чей враг пеплом уносился вдаль. Дианна попыталась приосаниться. Лицо послушно замерло маской аля Ребекка Уокер. Но напускная уверенность, конечно же, не вытравила из памяти голову Асмодея, брошенную под ноги Люциферу. Кто убил его? Мароция или Ости? Если бы не они, внутренний голос принадлежал матери, ты бы сейчас лежала на дне и кормила местных рыб. Про себя Дианна решила не лезть в дела новой владелицы крепости — Уокеры и так причинили дому Асмодея достаточно проблем. Хоть большую её часть и пугал факт убийства отца дочерью, куда меньшая вздохнула спокойно, как только осознала произошедшее. — Как ты? — Люцифер взял её руку в свою и поднёс к губам, игнорируя долгие взгляды в свою сторону. Взгляды были тем, чем ограничивались обитатели Чёрного озера, когда дело касалось Ди Уокер — полуангела, носящей королевкую регалию Пандемониума. Никому не хотелось разлелить участь своего бывшего хозяина. — В порядке, — улыбнулась Уокер. — Всё хорошо. Люцифер удовлетворённо кивнул. Перед их выходом на публику Мими провела для подруги подробный инструктаж по этикету и прочим деталям. Демонам не нужна слабая королева, сказала ей дочь Мамона, так что не смей уходить раньше всех или жаловаться кому-то, если устала. Дианна добросовестно выполняла этот наказ, хотя и чувствовала себя выжатой, как лимон. Неохотно, тяжело, словно одуванчик сквозь асфальт, но по крепости ползли слухи о её сражении с Апофисом и некоторые демоны уже не кривили лица при её появлении. Дианна считала это неплохим началом, которое ей не хотелось погубить. — Дианна Уокер, — мягкий голос Мароции прозвучал как угодно, только не скорбно, когда она появилась за её креслом, звеня своими многочисленными украшениями в волосах, — не желаете прогуляться? Мне так трудно… находится здесь. Непризнанная задумалась на мгновение. В конце концов, эта женщина отрезала голову отцу своего ребёнка — даже Ребекка себе такого не позволяла. Но спокойный тон Люцифера вселил в неё уверенность. — Я прошу не занимать мою невесту надолго, — проговорил он с нажимом, и внутренний переводчик Дианны выдал ей обширные варианты интерпритации деликатного «не занимать надолго». Среди них оказались такие, как «не убивать» и «не расчленять». — Девушке её статуса не стоит оставлять гостей надолго. Дианна скромно улыбнулась, отчаянно пытаясь спрятать за манерами искрящий, как старый трансформатор, мозг. Невеста. Он назвал её так. При всех. При Ости. Мамочки дорогие, что делается-то. — Разумеется я бы не стала отвлекать вашу прекрасную спутницу, но моя падчерица так занята сейчас, — Дианна подумала, что сюда вот-вот слетятся все мало мальски очнувшиеся ото сна мухи — настолько речи Мароции были пропитаны сахаром. — Итак, вы согласны? — Конечно, — Дианна поднялась, шурша подолом длинного белого платья. — Мне будет приятно составить вам компанию. Демоница благодарно улыбнулась и, подав девушке руку, двинулась к выходу из зала. Воины, мимо которых она проходила, косились недружелюбно и подозрительно, но всё же склоняли головы. Мне просто нужно постараться, сказала себе Дианна, просто постараться. Миновав несколько узких коридоров и крутых лестниц — в отличии от Школы, Чёрное озеро возводили не как дом, а как самую настоящую крепость — они вышли на крепостную стену, с той стороны, на которой Дианне ещё не приходилось бывать. Ночь была безлунная, но звёздная. Туман, поднявшийся со дна, как покрывало, холодил кожу. И воздух, в целом, был необычайно холоден и сыр. Дианна поёжилась. — Хоть мы и отшельники, — Мароция понимающе улыбнулась, — но наш дом по праву называют вратами Пандемониума. Взгляните туда. Видите облака у самого горизонта? Дианна кивнула, устремив взгляд в ту сторону, куда указывала демоница. — На самом деле там начинается Белый лес, — пояснила женщина, — настоящая граница миров. То, на что вы смотрите — кроны его деревьев. Листья с них не опадают круглый год даже на северной его границе, представляете? Дианна не представляла. Чутьё подсказывало, что среди этих белых, как кости, стволов, она не найдёт себе спокойствия. — Из-за чего это? — ветерок прошёлся по её волосам, и Уокер подумала, что нужно будет научиться у Мими или Мароции их сложным, но практичным в носке причёскам, ничуть не похожих на те эльфийские, что носили ангелы. — Вы знаете? Мароция покачала головой. — Это ведомо только Шепфе, — ответила она, — но мне нравится легенда о том, что деревья выросли из тел ангелов, павших в битве на этом самом месте. Дианна вскинула брови. — Замечательно, — выдохнула она куда более устало, чем хотела показать. — Значит мы идём на гигантское кладбище? — Позвольте вас поправить, вы идёте через гигантское кладбище, — пожала плечами Мароция. — Мы, конечно, выделим вам лучшего нашего проводника, но давайте не будем забывать, что над Белым лесом даже драконы летают неохотно. — Вы позвали меня только за этим? — Дианне и вправду стало не по себе. Приподняв крылья, она положила их себе на плечи, как накидку. Побелевшие перья давно никто не выщипывал и они нежно серебрились то тут, то там, слишком похожие на лезвия. — Чтобы предупредить? — В том числе, — улыбнулась Мароция. — Я оказала вам невероятную услугу, убрав с дороги помеху, и жду от вас не меньшей сговорчивости в ответ. — Вы хотите, чтобы я тоже кого-то?.. — недосказанное неприятно царапнуло горло. Мароция расхохоталась. — О, нет, конечно же, нет, — ответила она, спустя несколько минут. — Однако наш уговор в плане моего сына сохраняется. Обеспечьте ему достойное будущее и я сочту долг исполненным. — Как-то всё просто, — нахмурившись, пробормотала Дианна. — О, нет, всё более чем честно, — отмахнулась женщина. — Жизнь за жизнь. С недавних пор я была лишена внимания Асмодея. Его пыл ко мне остывал, а Валерианом он и в лучшие времена не интересовался. Так что, не заявись ваша компания в нашу скромную обитель, вполне возможно и я, и Валериан уже давно кормили бы рыб на дне. — Какой ужас, — Дианна не смогла сдержать негодования. — Но ведь Валериан узаконен. И Ости… Из того, что я о ней узнала… Я подумала, что Асмодей заботится о своих детях. — Что такое «узаконенность»? — Мароция скривила свои прекрасные губы в презрительной усмешке. — Всего лишь бумажка, которая легко рвётся, горит и тонет. Знаете скольких бастардов он принимал и отвергал? Что до Остары, тут всё немного сложнее. Асмодею нагадали, что она возвеличит его дом. Ну, он и взял её, в надежде подобраться к трону. Думал, что речь была именно об этом. — Нагадали? — переспросила Дианна. — Я думала, только Метатрон может оглашать будущее. — Метатрон и некоторые другие, да, — Мароция расправила и сложила крылья. — Например дочери лорда Баала, умеют вызвывать видения возможного будущего с помощью своей крови. Быть может, вам повезёт встретить их. Дианна пожала плечами. Ей казалось, что ни одно живое существо не могло предсказать её будущее — настолько резко менялось её настоящее. — Благодарю за ваши предостережения, — проговорила Уокер. — Но ведь есть что-то ещё, да? Мароция усмехнулась. — Вы так подозрительны, хоть и молоды. Но вы правы. Есть кое-что ещё, — она погрузила руку в маленький мешочек, висящий на поясе и извлекла из него такой же, только поменьше. — Вы мне симпатичны, так что позвольте подарить вам это. — Что это? — Дианна с недоверием протянула руку, и холодный шёлк обжог её кожу. Внутри по ощущениям лежало что-то сыпучее, как песок. — Высушенные и перемолотые глаза василиска, — ответила демоница с лёгкой плотоядностью в улыбке. Дианна ожидала многого, но только не такое. Она едва не выронила подарок, но всё же сдержалась. — Это очень сильное гипнотическое средство. Никогда не расставайтесь с ним. Вдруг придётся сбегать от кого-нибудь. Дианна закрепила мешочек на поясе. — Действительно, незаменимая в хозяйстве вещь. Они помолчали. Дианна не знала, о чём думает Мароция, но её мысли были далеко отсюда. Странная тоска по Ребекке буквально затопила её изнутри. Она так хотела, чтобы на месте этой демоницы, источающей притворные дружелюбие и участие, вдруг оказалась холодная и властная серафим. В горле потянуло, стало солоно. Дианна отвернулась, в надежде скрыть непрошенные слёзы. Последний раз она так скучала по маме так давно, что и не могла припомнить. Я жива, мам, проговорила она мысленно, я видела папу, сражалась верхом с василиском, меня пытались убить, но я жива. Надеюсь, и ты тоже. — Леди Дианна! — её немое обращение оборвал голос служанки-духа, раздавшийся во дворе. — Где же вы?! Девушка вопросительно взглянула на Мароцию. Та лишь качнула головой: ничего не знаю, мол. Дианнна поднялась в воздух. — Я здесь! — крикнула она. — Что случилось? — Ангел пришёл в себя! — крикнула дух, запрокинув голову и сложив руки рупором. — Ангел Дино жив! Непризнанная хотела было рассмеяться — настолько велико было чувство облегчения — но тут ночную тишину прорезал лёгкий свист и в нескольких сантиметрах от её крыла просвистела серебристая молния стрелы. Тревожно ударил колокол. На крепость напали.***
Кроули не бывал в военных лагерях со времён своей далёкой юности. Скандал с Касторией поставил его в чудовищное положение: отказаться от всего, что было дорого, ради призрачного чувства собственности над отчим домом, ныне осквернённым демонами и непризнанными. И мальчика. Племянника Кроули по-своему любил. В начале их нелёгкой жизни он даже вывел его в свет, надеясь доказать, что дитя безобидно. Тот рождественский завтрак в доме Уриэля закончился гибелью хозяина и некоторых гостей. Маля разделили. Кроули ненавидел себя тем больше, чем чаще видел этого неполноценного, сломанного ребёнка. Кастория убила бы его за то, что произошло с её сыном. В конце концов, он отстранился, поручив заботу о мальчике другим учителям. За собой он оставил лишь редкие семейные ужины. Этого вряд ли хватит для семейного воссоединения, подумал Кроули, спрыгнув с дракона. Но, быть может, я смогу быть полезным. Надежду на это вселяло то, что, подобравшие его недалеко от Школы воины Мальбонте, без всяких вопросов сопроводили его сюда, когда узнали, кто перед ним. Много ли в мире ангелов с порченными крыльями? Буря улеглась совсем недавно, очертив мягкие изгибы барханов, словно мастер-художник. За спиной Кроули золото песка размывала весенняя зелень, перед ним, деля мир пёстрых навесов и широких тканевых куполов надвое, возвышалась древняя Костяная башня. Тюрьма, ставшая оплотом свободы. — Эй! — Кроули пришлось ослабить шарф, скрывающий лицо, чтобы окрикнуть широкоплечего ангела с крыльями настолько невзрачными и грязными, что он мог бы сойти за непризнанного. — Где твой хозяин? Серафим закашлялся, прежде чем услышал ответ. Ткань шарфа была смочена травяным настоем, помогающим не задохнуться в вечно пыльном воздухе этих мест. Дышать самостоятельно Кроули себе позволить не мог — лёгкие были уже не те. — А ты ещё кто? — громила оторвался от своего занятия. Кажется, он размягчал кожу, которой позже должны будут обшить внутреннюю сторону доспехов. — Э, дед, да ты никак серафим! Вокруг всё моментально стихло и несколько десятков пар глаз уставились на Кроули с какими угодно эмоциями, кроме положительных. — Где твой хозяин? — повторил Кроули, положив руку на набалдашник своей роскошной трости, во чреве которой ждало своего часа лёгкое лезвие шпаги. — У нас тут нет хозяев, дед, — ангел криво ухмыльнулся. — А вот кто прислал тебя — другой вопрос. Поднялся ропот. Ситуация накалялась. — Послушайте, вы!.. — Кроули снова закашлялся. Пришлось вернуть шарф на месте, и теперь голос его звучал тихо и немощно. — Ещё и хворый! — выкрикнули из толпы. — Шёл бы ты, дед, пока можешь. Толпа, собравшаяся поглазеть на чудного гостя, загоготала, но как-то неуверенно, а вскоре и вовсе замолкла, когда рёвом им ответил один из драконов Маля. — А может гость он? — спросила у другой женщины розовощёкая девица с красными крыльями. — Наши его привези и не пленником. Может, лучше сбегать за?.. Её оборвал низкий звук мощных ударов крыльями о густой жаркий воздух. Снова восцарилась тишина, но на этот раз какая-то благоговейная, напряжённая, словно все собравшиеся вмиг уверовали в чудо. И чудо было явлено. Он изменился, эта мысль обожгла Кроули, как искра. И дело было вовсе не в отрубленной руке. Молодой мужчина, пружинисто приземлившийся перед ним, едва ли кому-то мог напомнить сына Кастории, хоть прежде серафим легко находил её нежные черты в лице племянника. Лицо его заострилось, загорело, тёмные, почти лиловые глаза демона Марона, блестели под длинными ресницами. Взгляни на него, Кастория не выпускала ребёнка из рук даже когда кандалы до крови растёрли её изящные запястья, разве он не прекрасен? Кроули не думал, что сестра видела в Мале красоту клинка, поднесённого к шее, но именно таким он стал. Великолепный в своей силе. Почти единый. Серафим понимал, откуда растёт эта маниакальная тяга племянника к девчонке Уокер. Dividitur totum. Кроули даже представить себе не мог какой силой засияет Маль, воссоединившись с непризнанной. — Маль, — он коротко склонил голову в почтении, которого явно заслуживал тот, кто помог ему спастись от происков Мамона и его прихвостня Геральда. — Серафим Кроули! — парень сдул с лица тёмную прядь и улыбнулся ясно, словно дитя. — Как добрался? — Твоим молитвами, твоими молитвами, — серафим сокрушённо покачал головой. — В Школе нынче небезопасно. Два дня мне подавали отравленное вино, представляешь? Маль запрокинул голову и расхохотался. Собравшиеся вокруг них ангелы и демоны наблюдали за ними с неподдельным интересом, однако тьма уходила с их лиц, будто сдуваемая ветром. — Наверняка, Ребекка? — вскинул брови Маль. — Ребекке сейчас не до меня, — Кроули таинственно улыбнулся. — Давай сейчас не будем о ней. Ведь у нас есть куда более приятные темы. — Да? — глаза полукровки вспыхнули. Кроули слышал, что его племянник собрал бесчисленную армию мертвецов, и всё же полагал, что его подарок не будет бесполезным. — Удиви-ка меня, дядюшка. Кроули кивнул. — Отведи сначала старика к столу, — вздохнул он устало. — А то такие перелёты даются мне уже не так просто. Маль гостеприимно развёл руками, и они вместе двинулись в сторону башни. Тяжело опираясь на посох, Кроули неотрывно следил за тем, как окружение реагирует на Маля. Живой, молодой и сильный он ощущался всеми, как глоток свежего воздуха, ради которого можно было оставить и свой дом, и спокойную жизнь. Я позабочусь о нём, дорогая сестра, подумал он, я позабочусь. Стол был накрыт неожиданно быстро и богато. Гостя усадили в тени чахлого деревца, и Кроули тут же с головой окунулся в запахи жаренного мяса с травами. — Итак, — Маль уселся напротив, заслонив старого ангела от солнца своими огромными крыльями, — что у тебя такого? Не из-за этого ли мы увиделись на неделю позже? Кроули улыбнулся. — Именно, дорогой племянник, — с неохотой он оставил пищу и запустил руку в просторную мешковатую сумку. — Признаться, я искал его ещё до… до всех событий, и нашёл незадолго до покушения. Я перед тобой так виноват, — Кроули выдохнул, надеясь, что горечь во рту хоть немного ослабнет, — поэтому передаю его тебе. Дрожащей рукой он извлёк из недр своего мешка что-то плотно завёрнутое в тряпки и отдал племяннику. Маль принял дар с той трепетностью, с которой матери обычно берут на руки новорождённых детей, и, положив на колени, осторожно развернул моток. — Когда-то он принадлежал твоему деду, генералу Уриэлю, — севшим голосом проговорил Кроули. Имя отца до сих пор давалось ему тяжело. — Если бы я был чуть смекалистее, дочка этого ублюдка Мамона уже давно бы была мертва. — Это… — Маль втянул носом воздух, не отыскав подходящих слов. — Это просто волшебно! Нет слов, дядя! С лицом мальчишки, получившим желанную игрушку, он вскочил на ноги, и воздух сотрясся от низкого гула. Наступила мёртвая тишина. Но серафим знал: тихо только здесь, да и то это не продлится долго. Где-то в Разрушенных горах уже началось движение. Капли сливались в ручьи, ручьи, словно девичьи локоны, сплетались в реки, лишь затем, чтобы звуки весеннего полудня утонули в криках тысяч и тысяч чудовищ, покидающих свои гнёзда. Кроули блаженно зажмурился. Впервые за сотни лет мир озарился пением Рога Субантр, и его послушные рабы уже спешили на зов нового хозяина.***
Она заблудилась. Дианна поняла это слишком поздно. Коридор, который она выбрала, чтобы попасть в главный зал, становился всё более мрачным по мере продвижения по нему. Однако, он точно уводил её из той части замка, где кипело сражение. Звуки борьбы постепенно уступали место её собственным шагам и сбивчивому дыханию. Даже шелест юбок казался здесь оглушающим. Где Люций? Где Мими? Дино? сердце заходилось в суматошном бое всякий раз, как перед глазами вставала страшная картина: беспомощный раненый Дино, защищаемый только дочерью Мамона, и совершенно одинокий Люцифер. Кто даст ей успокоительную гарантию, что в жаре боя Мароция или Ости не снова не переметнутся? Дианна выдохнула, успокаиваясь. Нет, нельзя бояться. Прислонившись к стене, она оглядела свой наряд. Белоснежное платье сияло во мраке, как звезда. Слишком заметно. Устало проведя по нему рукой, непризнанная смешала белизну ткани и мрак, её окружавший. Наряд тут же потускнел и налился темнотой. Но вот крылья… Такое не спрячешь. Со времени начала трансформации они изменились: стали больше, сильнее, окрепли костями и мышцами. И перья, перья, перья. Они были прекрасны в своих перламутровых переливах, но слишком приметны. Я обращусь окончательно к середине лета, с горечью подумала девушка. Но проникнуться недобрыми мыслями ей не позволили. В той стороне, откуда она пришла, заметались огненные всполохи. Послышались осторожные шаги. Дианна прислушалась, надеясь, нащупать энергию неизвестного, но тут же наткнулась на непробиваемую стену. Амулеты! Чужак! Бежать! Мозг заработал на максимальной скорости, высекая искры мыслей — короткие, приказывающие, хлёсткие. Уокер повиновалась беспрекословно. Подобрав подол, кинулась прочь, не остановившись, даже когда стрела, пущенная из разрезанного светом сумрака, вонзилась куда-то в район пряжки крыла. Не вскрикнула, даже когда почувствовала, как зазмеилась под перьями горячая кровь. Останавливаться нельзя. Только вперёд. Только вперёд. Дианна поняла, что это Цитадель пришла по их души ещё во дворе, когда служанка-дух, посланная объявить хорошую новость, пала под градом серебряных стрел. Воины Эрагона не были ожившими трупными головешками. Они были живыми и верными, а ещё очень заинтересованными в устранении тех, кто был угрозой миропорядку. Шаги за спиной ускорились. Сквозь боль, отдающуюся в голове безумным звоном, она услышала, как ускорился преследователь. Вдох-выдох, беги. Беги. Не забывай дышать. Беги. Коридор кончился внезапно. Налетев на металлические ручки, Дианна позволила себе тихонько ойкнуть — кажется, она сильно ушибла руку. Закусив губу, она потянула одну из ручек, и тот скрип, с которым ожили древние петли, должен был возвестить о её местонахождении самого Шепфу. В появившийся зазор хлынул неуверенный звёздный свет, и Уокер шмыгнула в него легко, как тень. Ночной воздух обжог разгорячённую погоней кожу. Балкон. Спасительная тропка привела её на балкон, под которым бушевало сражение. Дианна беспомощно взглянула на крыло. Нет, не извернуться. Не улететь. Остаётся только взглянуть страху в глаз и постараться выжить. Кинжал, подаренный Ребеккой, вспыхнул в руке одиноким лучом. Преследователь был совсем близко. — Не подходи! — Дианна и сама не поняла, как её голос не опустился до жалобного писка. — Не смей подходить ко мне! Ангел, гнавшийся за ней, только-только протиснулся между дверей — помешали доспехи — и тут же замер, будто действительно послушал. — Ди? — голос из-за шлема прозвучал совершенно неузнаваемо, но отчего-то сердце Дианны болезненно сжалось. — О, Шепфа! Это ты! Ангел повесил лук на плечо и стянул крылатый шлем Небесного воинства. Перед Уокер предстал Энди. Обращённый ангелом. В доспехах воинов Эрагона. Только не ты. Не совладав с собой, Дианна поднесла руку ко рту, силясь скрыть шок, застывший на лице. — Ди, о… Я попал в тебя? Извини, — Энди, это определённо был тот самый Энди, который начинал тараторить всякий раз, как бывал взволнован. — Твоя энергия… Я думал, это какой-то демон. Что с тобой, Ди? Как такое возможно? Дианна искренне считала, что за две жизни она успела повидать достаточно. Она пережила собственную смерть, демонов, ангелов, сына Сатаны, Сатану, воскресшую мать, Мальбонте, а сейчас переживала войну, память о которой сохранится в веках. И она считала себя достаточно везучей, ведь, пусть и перед лицом смертельной опасности, все, кого она так или иначе любила, начали сотрудничать. А теперь перед ней стоял Энди. Энди, посланный убить её или Люцифера, а может быть и всех сразу… — Как ты мог? — пустота, вмиг развернувшаяся внутри, опаляла. — Как ты мог, Энди? — «Мог» что? — казалось, бывший непризнанный был ошарашен её реакцией. — Бог мой, да ты же уже наполовину ангел! Я… я думал, что ты умерла! — Мог хотеть моей смерти, — Дианна вскинула голову, надеясь скрыть слёзы. — Это из-за Астра, да? — Смерти? — Энди смутился. — Шепфа, конечно же, нет! Я… — … не подумал, что они сделают с нарушительницей закона, любовницей сына Сатаны и родственницей Мальбонте?! — поинтересовалась Дианна. — Наверняка, Эрагон только и ждёт, чтобы погладить меня за такие подвиги по головке! — Я просто хочу вернуть тебя домой, — Энди в отчаянии запустил руку в густые кудри. — Ничего большего, клянусь! Дианна невесело улыбнулась. — Опять ты всё решил за меня. — Я? За тебя?! Да ты же превращаешься в ангела! — Энди вспыхнул. — Тебе нельзя… С ним! Туда! — А на плаху мне, значит, можно?! — Дианна чувствовала, что начинает злиться. — Или меня будут держать в клетке, как зверушку? — Я не… не позволю с тобой так обращаться, — Энди взглянул по сторонам. — Пойдём со мной, я спрячу тебя. Никто не узнает. Обещаю. — Где? — Дианна скривила губы. — Ты бывал где-то дальше Петранума? Ты знаешь этот мир? Энди покачал головой и хотел было сделать шаг навстречу бывшей однокурснице, но Уокер вскинула руку и сильный толчок ударил ангела в грудь. — Ты ко мне не прикоснёшься, — заверила она его и сильный порыв ветра взметнул выбившиеся из причёски пряди. — Потому что ты считаешь, что принадлежишь Люциферу? — Энди скривился. — Очнись, вы в доме Ости! Сколько раз он успел её трахнуть, пока ты не видела?! Глаза Дианны распахнулись лишь за тем, чтобы затем по-кошачьи сузиться. Распрахнув крылья в угрожающем жесте она сама приблизилась к Энди, чувствуя, как перстень Лилит окружает её плотнцм коконом ставшего таким привычным пламени. Как-будто за плечи обнимает, скользнуло в голове Уокер. — Как ты смеешь говорить так о человеке, который пришёл за нами к Мальбонте?! — Дианна впервые почувствовала, что кольцо на её руке, как и меч Люцифера отвечает ей эмоциями на эмоциии. Она бы хотела восхититься этому факту, но сейчас её ярость была куда сильнее, чем что бы то ни было. — Ты жив благодаря Люциферу! Энди был готов возразить, когда чёрная тень поднялась над балконом и опустилась рядом с Дианной. Девушка обернулась. Это была Ости. Наряд её поистрепался, цветы в волосах растеряли лепестки и вся она выглядела, точно сорвавшаяся с цепи фурия. Тебя не хватало. Выхватив нож, как ковбой — револьвер, она направила его прямо в лицо Энди. — О, как, — она хищно улыбнулась. — Ещё один убогий в моём доме. Что ты тут делаешь? Энди сглотнул. Вид Ости не располагал к беседе. — Я здесь по приказу серафима Эрагона, — он расправил плечи и нахмурил брови с таким видом, словно уже был возведён в генералы. — Ага, а я — по приказу Шепфы, — кивнула Ости. Ножи на её бёдрах поблескивали, как окровавленные зубы хищного зверя. Казалось, они жаждут вкусить ангельской плоти. — Забирай своих дружков и уматывай отсюда нахер! Дианна удивлённо моргнула. — Ости, что ты?.. — И ты, Уокер, тоже проваливай! Ты и твоя проклятая мамка уничтожили мою жизнь, так что катись, пока я не передумала, — Ости звучала озлобленно и устало. — Твоя подружаня у восточной стены. Вас выведут. Дианна вымученно улыбнулась. — Спасибо, Ости, — пробормотала она тихо. — Не для тебя стараюсь, Уокер, — фыркнула демоница. — Не хочу, чтобы Люц думал, что я его предала. Да иди же ты!.. Она, ни чуть не заботясь об ощущениях Дианны, вырвала стрелу из крыла, и по телу непризнанной разлился нежный мёд регенерации. Рана затянулась почти мгновенно. — Ди! — Энди протянул к ней руки. — Не надо! — Больше не щади меня, — Дианна шагнула на балюстраду. — Потому что я тебя точно щадить не собираюсь! Она соскочила в ночь под разочарованный вой того, кто когда-то привёл её в этот мир. На радость или на беду.***
Хильперик вывез их всех из крепости прежде чем солнце заявило о себе бледно-розовой полоской на востоке, и Дианна брела среди высокой травы, согнувшись под тяжестью Дино. Они совсем недавно поменялись местами с Мими, но ослабленное тело было не готово к нагрузке. К тому же, Люцифер, поддерживающий ангела с другой стороны, ни на минуту не замедлил шага. Роса вымочила волосы Дианны, а пот тек ручьём, разъедая кожу. Но мозг продолжал ворочать мыслями в голове и самой острой из них была: как? Как всё могло так случится между ней и Энди? Они как раз увидели не горизонте белые стволы деревьев, когда со стороны крепости донёсся шум. Дианна замерла, прислушиваясь. В холодном утреннем воздухе разливался тихий треск, словно кто-то зажёг целое море бенгальских огоньков. Это нехорошо. Дино, едва переставлявший ноги, забеспокоился. Кровь снова выступила на его самодельной повязке. Люцифер зло зашипел, потревожив крыльями молодую поросль. — Огонь, — прошептал ангел, и при других обстоятельствах Дианна наверняка бы расплакалась от полного непонимания и усталости. Но сейчас все внутри неё заледенело, а слёзы, наверное, стали ледышками, раз так и не показались на глазах. Она обернулась вслед за остальными и увидела, как в их сторону ползёт серебристое покрывало. Дианна никогда не видела такого, но поняла, что это марево подхватит их, словно волна — былинки, и принесёт прямо в руки Эрагона. — Быстрее! Быстрее! — кто-то схватил её за крыло, потянув в сторону. Дианна чуть не упала, потянув за собой Дино и Люцифера. Тяжело моргая, повернулась на голос. Мими едва не подпрыгивала от нетерпения. — Это Небесный огонь! Скорее! Это конец. Дианна тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли. И в следующий момент они сорвались с места настолько быстро, насколько могли себе позволить. Люцифер попытался подняться в воздух, но крылья Дино висели мёртвым грузом, и, не преодолев пары метров, демон рухнул на землю. Зарычав, он скинул с себя ангела, но, не без труда поднявшись на ноги, тут же поднял и его. Лицо демона было белым, как у трупа, с красной полосой искусанных губ. Они были единственным ярким пятном на его заострившемся лице. — В лес, — прохрипел он. — Там… не достанет. Страшно завыл ветер. Нестерпимо ожгло спину, стелющееся за спинами марево. Дианна увидела, как пляшут их смазанные магией тени на пряно пахнущих травах. Она не знала, сколько ещё способна была пробежать, когда Люцифер скинул с себя Дино. Крикнул, чтобы его сменили. Дианна повернула голову и в ужасе вскрикнула. Мими с силой оттолкнула её в сторону, и все они оказались на земле. Ноздри затянуло кровавой пеленой. Едва дыша от страха, Дианна кое-как приподнялась на локтях и не смогла сдержать испуганного крика. Серебряная волна бурлила перед Люцифером, вздымаясь до поблекших звёзд, а он стоял перед ней, широко раскинув крылья и громко читая неизвестные Дианне слова. Огненная энергия билась о холодное серебро с такой силой, что каждый удар Уокер ощущала внутри себя. Бывшие когда-то благородно алыми перья на крыльях демона теперь нестерпимо сияли, и это сияние, казалось, проникло ему под кожу. Дианна не была уверена в том, что выживет, если решит заглянуть в глаза Люцифера прямо сейчас. Она с трудом могла разглядеть его среди этой бури, но, хоть ей и было больно смотреть на демона, Дианна не отвела взгляда. Сейчас он как никогда оправдывал своё древнее имя. Это было необыкновенно. Страшно и прекрасно одновременно. — Ему надо помочь! — крикнула Мими. Дианна согласно кивнула; шторм перед Люцифером ревел, как дикий зверь. — Иди! — Что нужно делать? Я не умею! — Дианну охватила паника. В ней жила часть силы Мальбонте, она чувствовала её так же ясно, как собственные пальцы. Её просто необходимо было правильно направить. — Что я могу?! — Направь свою энергию Люциферу, — проговорил Дино, оказавшийся вдруг так близко, что Дианна смогла разглядеть узор капилляров в его глазах. — Он сделает, что нужно. — Как?! Я пораню его!.. Просто будь, Непризнанная. — Давай! Мне достаточно знать, что ты где-то есть. Дианна хорошо помнила, тот день, когда Люцифер сказал ей это. Просто быть. Под стремительно нарастающий рокот она подошла к Люциферу. Его рубашка была мокрой от пота и крови, а ноги судорожно дрожали, словно он был готов упасть в любую секунду. Не особо задумываясь над тем, что она делает, Дианна обняла его, сложив ладони там, где в бешеном темпе ломало изнутри грудную клетку сердце. Закрыла глаза. Просто будь, Люцифер, мысленно сказала она ему, возьми столько, сколько для этого нужно. Никто не учил её, но она знала, что эти действия правильные. Её ладони наполнились мягкой прохладой, как будто кто-то окунул их в живой родник. Просто будь. Тело Люцифера приняло её без остатка. Он тяжело задышал, весь вытянулся, словно струна готовая порваться в любой момент, и тут же обмяк. Стало невыносимо тихо. Дианна открыла глаза. Зарево оседало вокруг рваными клочьями и там, где оно касалось земли занималось яркое пламя. Как там Ости? — Бежим! — Люцифер освободился из её объятий — времени хватило только на благодарный кивок — и вновь взвалил на себя Дино. Девушки помогли ему поднять ангела. Они побежали. Лес становился всё ближе с каждым вдохом. Ещё чуть-чуть. Они почти! Ещё! Ещё! Ноги Дианны ударились о что-то твёрдое. Опустив взгляд, она увидела, что всю землю оплели алебастровые корни. Воздух наполнился сырыми ароматами опавшей листвы. Белый лес ждал их. И только в сумраке его крон Дианна позволила себе разреветься. Без сомнений, эта ночь была одной из самых худших в её жизни.